Василий Веденеев - Дальше живут драконы

• Название: Дальше живут драконы
• Автор: Василий Веденеев
• Издательство: Надежда-1
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-86150-003-7

В остросюжетном романе Василия Веденеева «Дальше живут драконы» отображены объективные процессы развития организованной преступности. Беспощадные схватки отечественных мафиозных кланов за право господства на теневом рынке, процветающая коррупция, попытки слабо оснащенной милиции противостоять все возрастающему натиску преступности, реальное отражение современной жизни со всеми ее проблемами, «командиры» и «солдаты» нашей мафии – все это есть в романе.

---

Василий Веденеев Дальше живут драконы

Часть первая ПРАВИЛА ИГРЫ

Глава 1

Аркадий Андреевич Лыков считал себя типичным москвичом, хотя родился и вырос в маленьком городишке далеко от столицы. Поступив в московский вуз, он вскоре обзавелся семьей, прописался у жены, а устроившись после окончания учебы в НИИ, без сожаления расстался с супругой. Тем более что и она искренне желала этого, надеясь подыскать более достойного, с ее точки зрения, спутника жизни. В результате развода и удачного размена жилой площади, у Лыкова появилась небольшая однокомнатная квартирка в блочной пятиэтажке.

Здоровье пока еще ни разу не подводило, и будущее представлялось обязательно счастливым. Впереди Лыков видел несколько вариантов достижения заветного благосостояния. Первый был достаточно тернист, требовал подготовки кандидатской диссертации и значительно осложнялся длинной негласной очередью на защиту, установленной руководством лаборатории. Да и написать «дисер» не так-то просто: сколько сил уйдет, пока в бухгалтерии тебе начнут начислять заветные «кандидатские» проценты.

Второй вариант тоже требовал усилий, но иного свойства – подыскать богатую невесту и вступить в более удачный брак. Однако подходящие невесты на улице не валялись, а чтобы добиться расположения состоятельных родителей возможной избранницы, необходим соответствующий антураж в виде цветов, подарков и респектабельный внешний вид. Поэтому Лыков постоянно искал приработка – не пыльного, но денежного. Так, судьба свела его с неким Витей Жедем, работавшим на пункте приема стеклотары, и Олегом Кисловым, имевшим возможность договориться насчет грузового автомобиля.

Их отношения окрепли после того, как Аркадий между делом рассказал об одном, уехавшим на отдых, знакомом – человеке не бедном, имеющим денежки и импортную технику. Жедь, подумав, предложил наведаться на квартиру к знакомому в период его отсутствия. Аркадий отказался, но, где живет знакомый, объяснил и потом получил от Витька долю – плотную пачечку хрустящих двадцатипятирублевок. Долго не отпускал страх, но обошлось, и Аркадий решил – уж если рисковать, занимаясь подобными вещами, то по крупному. Зачем зарабатывать неприятности? Их и так в жизни предостаточно.

С мыслью о возможных неприятностях он и проснулся летним утром, искренне недоумевая – отчего в голове спозаранку вертятся подобные мысли? Сегодня в институте долгожданная распродажа – уже отложены денежки на этот случай. Профсоюзное собрание состоялось на прошлой неделе, и его в докладе не упоминали, а членом других общественно-политических организаций Лыков не состоял, выбыв из одной по возрасту и не вступив в другую. Но отчего так погано на душе и чешется правый глаз?

После завтрака он оделся и вышел из дома, чтобы проделать обычный путь к родному НИИ – сначала на автобусе до метро, потом в душном вагоне до центра, там пересадка, потом еще несколько остановок – и маленькая прогулка пешком.

Войдя в комнату, Лыков улыбнулся коллегам и сделал рукой неопределенный жест, должный означать приветствие.

– Что нового? – откинувшись на стуле, спросил он.

– На сено отправлять будут, – буркнул один из сослуживцев. – Ты вчера в министерство ездил, а к нам из профкома приходили, предупреждали.

– Правильно, – согласился Лыков, – сейчас самое время. А ты чего всполошился? Твоя очередь ехать?

– Моя, – печально вздохнул сослуживец.

– Не тужи, выручу, – пообещал Аркадий, быстро прикинув, что уехать в подшефный колхоз можно недели на две, а то и на месяц. Там будут кормить, на сенокосе успеешь загореть, и получится недурной дополнительный отпуск. А здесь сохранится зарплата: толковый человек всегда найдет выгоду!

Весело прищелкнув пальцами, он повернулся к двери и увидел начальника отдела, прозванного Котофеичем за круглые зеленоватые глаза и рыжеватые усы.

– Лыков, зайди, – проскрипел Котофеич и закрыл дверь.

– Щас… – попытался оттянуть неприятный момент Аркадий. Неужели шеф дознался, что вместо министерства Лыков вильнул по своим неотложным делам?

– Футбольчик вчера смотрел? – поинтересовался другой коллега, разворачивая бумагу с бутербродами и опуская в стакан кипятильник.

Оставив вопрос без ответа, Лыков вышел: не стоит томить Котофеича долгим ожиданием. Кабинет начальника располагался в самом конце длинного коридора, в комнатке, переоборудованной из женского туалета.

Аркадий поправил узел галстука и без стука открыл дверь – Котофеич любил играть в демократию и на собраниях назвал свой коллектив «сплоченной семьей», что вызывало у сидевших в последних рядах иронические улыбки.

– Присядь, – начальник неторопливо открыл сейф, достав из него тонкую папку. – Поедешь сейчас к главному шефу, отвезешь бумаги. Если захочет с тобой пообщаться, не отказывайся, но лишнего не болтай. Понятно?

Главным шефом называли директора института – человека пожилого, несколько лет тяжело болевшего и уже не ожидаемого обратно. В его кабинете давно по-хозяйски расположился Афанасий Борисович, считавший себя полноправным и неоспоримым преемником шефа, Но пока приходилось блюсти субординацию, сохраняя видимость, что советуются, хотя все решал ставший всесильным заместитель.

– Почему я? – спросил Лыков. У старика можно застрять надолго, а машину не дадут. – Пусть Сагальский или Кучумов поедут.

– Ездили, – вздохнул Котофеич. – Ну чего тебе стоит, сгоняй, а если раньше освободишься, можешь не возвращаться. И потом, это не моя прихоть, сам Афанасий Борисыч велел.

– Именно в отношении меня распорядился? – недоверчиво прищурился Аркадий, безошибочно почувствовав слабину в голосе начальника, – ну, еще нажим, мы ломим, гнутся шведы и личное присутствие на распродаже будет обеспечено.

– Не именно, а приказал отправить с бумагами молодого интеллигентного научного сотрудника. Главному будет приятно, что его не забывает молодежь.

– Молодежь, – не удержавшись, фыркнул Лыков. – У нас большая часть молодых относится к нему как к сказочному персонажу: все слышали, но никто не видел. И вряд ли теперь уже увидят.

– Не заговаривайся! – сурово одернул его Котофеич. Он взял со стола папку и сунул в руки Лыкову.

В коридоре Аркадий постоял у открытого окна, делая глубокие вдохи, чтобы немного успокоиться, и тщательно осматривая горизонт – нет ли на нем тучки, не обкладывает ли город пеленой затяжного дождя? Тогда можно затянуть выезд к старику и, сославшись на проливной дождь, остаться в институте до распродажи. Но, как назло, ярко светило солнце.

«Может, оставить денежки Кучумову? – думал Лыков, медленно направляясь к своей комнате. – Объяснить, что надо купить, и оставить? Нет, все перепутает, козел безрогий, возьмет не тот размер, а то и ничего не купит. Вот невезуха!»

Взяв со стола кейс, он сунул в него папку, защелкнул никелированные замочки и, прощально помахав рукой, направился к выходу, кляня в душе последними словами Котофеича, Афанасия Борисовича и болящего главного шефа…

До сегодняшнего дня Аркадию еще ни разу не доводилось бывать в доме главного шефа – только в последнее время, окончательно поняв, что старик не сдюжит с болезнью, начальство стало отправлять к нему мэнээсов, а до того предпочитало личные контакты, демонстрируя преданность и озабоченность состоянием здоровья директора. Излишним любопытством Лыков не страдал, но взглянуть, как живет заслуженный товарищ, было любопытно.

Шеф жил в районе, прозванным «дворянским гнездом», – кирпичные дома с широкими окнами, заботливо политые дворниками тротуары, много зелени, тенистые дворы с ухоженными газонами и цветниками около подъездов, нет привычного, надоедливого гула грузового транспорта. Во дворах стояли личные автомобили, кричали играющие дети, женщины в модных курточках выгуливали откормленных, породистых собак.

Отыскав нужный дом, Лыков вошел в подъезд и, назвав хмурой усатой старухе номер квартиры, в которую он направляется, поднялся на лифте. Дверь ему открыла седая женщина.

– Вы к Ивану Сергеевичу? Проходите, он ждет.

Вытерев ноги об узорчатый половичок, Аркадий прошел в большую комнату. У окна, в глубоком кресле, укрытый до пояса пледом, полулежал главный шеф. Слабо улыбнувшись, он показал желтой высохшей рукой на кресло напротив и тихо попросил:

– Маша, сделай нам, пожалуйста, кофе.

– Что вы, не стоит беспокоиться, – опускаясь в кресло и открывая кейс, попытался отказаться Лыков. Стоит ли распивать здесь кофе? Вдруг еще удастся вернуться к распродаже?

– Вы мой гость, простите, не знаю, как вас величать, – улыбнулся шеф, – поэтому давайте все же попьем кофейку.

– Лыков, Аркадий Андреевич, – чуть привстав, представился гость. – Я у Конырева работаю.

– Знаю. Привезли? Давайте…