Георгий Чернявский - Лев Троцкий

• Название: Лев Троцкий
• Автор: Георгий Чернявский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03369-6

О Льве Троцком, вечном бунтаре, одержимом идеей мировой революции, неистовом враге Сталина, фанатичном строителе новой Вавилонской башни — Коммунистического интернационала, существует огромная литература, но всего двух цветов — черного или белого. Георгий Чернявский, профессор, доктор исторических наук, впервые предпринял попытку объективного жизнеописания этой мятежной фигуры: от юношеских марксистских колебаний, митингующей молодости, ссылок и побегов, зарубежной революционной выучки среди анархистов, меньшевиков и большевиков — до второго после Ленина вождя молодого пролетарского государства, жесткого наркомвоенмора, яростного дискутера, высланного из страны оппозиционера, скитальца по странам и континентам, погибшего в Мексике от руки агента своего главного врага. В книге Троцкий представлен в многокрасочной палитре. Борец-практик и кабинетный теоретик, нежный муж и герой всевозможных любовных афер, деспот и человек безоглядных страстей, щеголь и гневный обличитель буржуазных уютов, но всегда, по его словам, — большевик-ленинец. Лев Троцкий, полагает автор, остался в истории последним великим коммунистом-утопистом. Книга содержит много новых, неизвестных материалов из архивных фондов России, Украины, США, Мексики и других стран.

---

С трудом Троцкий разыскал помещение центральной социалистической газеты «Arbeiter Zeitung» («Рабочая газета»), однако случайно оказавшийся там редактор Фриц Аустерлиц заявил, что господин Адлер отдыхает, ибо это был воскресный день, и беспокоить его не следует. Употребив все свое красноречие и настойчивость, можно сказать, наглость, Лев все же добился адреса. Адлер принял его приветливее, и главное было сделано — деньги на следующий отрезок пути Троцкий получил.[95]

Из Цюриха, где с Аксельродом установились теплые взаимоотношения, путь лежал через Париж в Лондон. На рассвете одного из дней поздней осени 1902 года в квартире, где жили В. И. Ленин и Н. К. Крупская, раздался условный громкий стук дверным кольцом. Едва проснувшаяся Крупская поинтересовалась, кого занесло в такую рань. Услышав, однако, слово «Перо», она сразу впустила Троцкого в дом и разбудила мужа словами: «Приехало Перо».

Крупская рассказывала: «Оставив их вдвоем, я пошла объясняться с извозчиком (у Троцкого не было денег, чтобы ему заплатить. — Г. Ч.), устраивать кофе и т. д. Когда я вернулась, я застала Владимира Ильича уже сидящим на постели и оживленно толкующим с Троцким на какую-то довольно отвлеченную тему».[96] Скорее всего, это было прощупывание Пера, его проверка на лояльность, и эту проверку на данном этапе он выдержал.

Так состоялось знакомство Ленина и Троцкого, между которыми сразу же, но ненадолго, установилось взаимопонимание, основанное на сходной оценке ситуации в России и задач российской социал-демократии.

После «пробных» рефератов в Лондоне Троцкого решили «испытать» на эмигрантской аудитории в Бельгии и Франции. Его реферат был посвящен защите исторического материализма от «субъективной» школы, то есть тех социологов, которые отстаивали значительно бблыпую роль личности, мыслительной деятельности в социальной эволюции. Ленин просмотрел тезисы доклада Троцкого, одобрил их и посоветовал подготовить на эту тему статью для «Зари». Троцкий утверждал, что он не отважился выступить с чисто теоретической статьей «рядом с Плехановым».[97] Представляется все же, имея в виду самоуверенность Троцкого и поддержку его Лениным, что против выступления юного автора с теоретической статьей выступил сам патриарх российского социализма.

С самого начала между Троцким и Плехановым отношения не сложились. Имеется версия, что невольным виновником этого была восторженная, несмотря на немолодой возраст (ей в 1902 году исполнилось 53 года), В. И. Засулич. Согласно этой версии, пущенной в ход любителем красного словца Анатолием Васильевичем Луначарским, Засулич якобы заявила Плеханову: «Этот юноша, несомненно, гений», на что Георгий Валентинович ответил: «Я никогда не прощу этого Троцкому».[98] Версия не вызывает доверия: вряд ли Засулич могла дать столь напыщенную оценку Троцкому, с которым только познакомилась и который не имел серьезных теоретических работ; вряд ли Плеханов мог всерьез отнестись к суждению Засулич, если даже таковое имело место — скорее всего, он бы в свойственной ему манере едко отшутился. Сам Троцкий отмечал «высокомерно-насмешливый тон Плеханова».[99]

В действительных причинах разобраться трудно, но тот факт, что 23-летнего пришельца в эмигрантскую среду Плеханов невзлюбил, бесспорен, и это враждебное отношение сохранится до конца жизни Плеханова в 1918 году. Скорее всего, в отношении Плеханова к Троцкому сказывались два момента: и раздражение по отношению ко всем «молодым недоучкам», и особая неприязнь к «наглому», по мнению Плеханова, «Перу».[100]

Совершенно иным поначалу было отношение со стороны Ленина. Убедившись, что Лев разделяет его взгляды, в частности о необходимости создать четко структурированную подпольную социал-демократическую партию с твердой дисциплиной и единым руководством, находящимся в руках профессиональных революционеров, Ленин стал добиваться включения Троцкого в редколлегию «Искры», полагая, что это укрепит его собственную позицию.

В этом Ленина убеждали первые публикации Троцкого, появившиеся в «Искре». Его дебют в социал-демократической газете произошел 1 ноября 1902 года, когда появились сразу два его материала. Одним из них являлась небольшая и, казалось бы, посвященная второстепенному вопросу заметка.[101] Несколько напыщенная, она была пронизана духом непримиримости и отмщения. «Не раскрыл ли вам очей страх перед зловещим для вас завтрашним днем? Если так, то вы должны видеть, что по крепостным стенам Шлиссельбурга до сего дня бродят неотмщенные тени замученных вами рыцарей свободы. Они взывают о мести, эти страдальческие тени. Не о личной, но о революционной мести. Не о казни министров, а о казни самодержавия». По всей видимости, этот довольно пустой материал импонировал Ленину своим тоном.

Вторым материалом явилась несколько бблыиая по объему статья «Бобчинские в оппозиции». Ни глубиной, ни широтой охвата проблемы она также не блистала. Но статью отличал задиристый, почти непримиримый настрой по отношению к русским либералам, которые начинали как раз в это время формировать свои организационно-политические структуры.[102] Либеральных оппозиционеров Троцкий призывал к решительной поддержке автономии земств, но тут же высказывал убеждение, что это нереально, что «земское холопство и оппозиционное лакейство» сходятся в единый курс.[103]

Вслед за этим в «Искре» был опубликован еще ряд статей Троцкого. Они посвящались все той же земской оппозиции и безрезультатности ее деятельности, взяточничеству чиновников, верноподданническим заявлениям местных деятелей, «идеалистической гамме» русских философов и литераторов — Бердяева, Булгакова, Розанова, Мережковского, «славянофильскому шарлатанству» правящих кругов и пр.[104]

Публиковались статьи, посвященные рабочему движению и политике властей в рабочем вопросе.

Среди них выделялись две статьи, посвященные так называемой «зубатовщине», получившей название по фамилии начальника московского охранного отделения полковника Сергея Васильевича Зубатова и заключавшейся в создании легальных рабочих организаций, контролируемых полицией («полицейский социализм»), Троцкий был в числе первых, обративших внимание на то, что он назвал хождением правительства «в народ», опубликовав в «Искре» статью «Зубатовщина в Петербурге».

Ленин был доволен печатными выступлениями «Пера». Он отверг требования о возвращении Троцкого в Россию, которые, по словам Крупской, тот получал.[105] Примерно об этом же говорит сам Троцкий, хотя он вспоминал, что за него перед Лениным «вступился» Лев Григорьевич Дейч, который «очень хорошо ко мне относился».[106]

2 марта 1903 года Ленин обратился к Плеханову, как неофициальному руководителю «Искры», с предложением включить Троцкого в состав редколлегии в качестве седьмого редактора (в редакцию входили Плеханов, Засулич, Аксельрод, Потресов, Мартов и Ленин). Он писал: «Я предлагаю всем членам редакции кооптировать «Перо» на всех равных правах в члены редакции (думаю, что для кооптации нужно не большинство, а единогласное решение). Нам очень нужен седьмой член и для удобства голосования (6 — четное число), и для пополнения сил. «Перо» пишет уже не один месяц в каждом номере. Вообще работает для «Искры» самым энергичным образом, читает рефераты (пользуясь при этом громадным успехом). По отделу статей и заметок на злобу дня он нам будет не только весьма полезен, но прямо необходим».[107] Этот документ свидетельствует, что рекомендация преследовала цель «протолкнуть» в редакцию «Искры» своего сторонника. Более того, Ленин явно опасался разрыва с Троцким, обиды последнего, его недовольства отношением к нему как к своего рода ученику.

Как оказалось впоследствии, и мы это скоро увидим, Троцкий не обладал теми качествами послушного последователя, которые приписывал ему Ленин, и хвалебные словеса скоро сменились у Ленина злобными инвективами.

Однако тогда к мнению Ленина присоединился Ю. О. Мартов, который написал П. Б. Аксельроду о предложении Ленина включить Троцкого в редколлегию «Искры» «на полных правах». Литературные и ораторские способности «Пера» Мартов оценил еще более высоко, нежели Ленин. В письме Мартова говорилось: «Его литературные работы обнаруживают несомненное дарование, он вполне «свой» по направлению, целиком вошел в интересы «Искры» и пользуется уже здесь (за границей) большим влиянием благодаря недюжинному ораторскому дарованию. Говорит он великолепно — лучше не надо».[108]

Вопрос о включении Троцкого в редколлегию не был решен положительно. Против этого возражал Плеханов.[109] Он считал Троцкого выскочкой, недоучкой, фразером. В этом он был лишь отчасти прав. В основном чувство раздражения было связано с тем, что этот еще молодой человек демонстративно держался с ним на равных. Плеханов нередко буквально саботировал публикацию статей Троцкого, задерживал их у себя долгое время, пока они не устаревали. Потресов писал Мартову 4 апреля 1903 года: «Рукопись «Пера» я давным-давно передал Г[еоргию] В[алентиновичу]. Она у него находится и теперь, но прочел ли он, не знаю».[110] Плеханов как-то заявил Ленину: «Перо вашего «Пера» мне не нравится».