Георгий Чернявский - Лев Троцкий

• Название: Лев Троцкий
• Автор: Георгий Чернявский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03369-6

О Льве Троцком, вечном бунтаре, одержимом идеей мировой революции, неистовом враге Сталина, фанатичном строителе новой Вавилонской башни — Коммунистического интернационала, существует огромная литература, но всего двух цветов — черного или белого. Георгий Чернявский, профессор, доктор исторических наук, впервые предпринял попытку объективного жизнеописания этой мятежной фигуры: от юношеских марксистских колебаний, митингующей молодости, ссылок и побегов, зарубежной революционной выучки среди анархистов, меньшевиков и большевиков — до второго после Ленина вождя молодого пролетарского государства, жесткого наркомвоенмора, яростного дискутера, высланного из страны оппозиционера, скитальца по странам и континентам, погибшего в Мексике от руки агента своего главного врага. В книге Троцкий представлен в многокрасочной палитре. Борец-практик и кабинетный теоретик, нежный муж и герой всевозможных любовных афер, деспот и человек безоглядных страстей, щеголь и гневный обличитель буржуазных уютов, но всегда, по его словам, — большевик-ленинец. Лев Троцкий, полагает автор, остался в истории последним великим коммунистом-утопистом. Книга содержит много новых, неизвестных материалов из архивных фондов России, Украины, США, Мексики и других стран.

---

Троцкий является главным или побочным персонажем многих художественных произведений, начиная с восторженных его описаний в стихах и прозе Ларисы Рейснер и завершая полусатирическими и полусочувственными образами лидера оппозиции в произведениях Дж. Оруэлла «1984» (Голдстейн) и «Скотный двор» (Сноуболл, то есть Снежок).

В советской художественной литературе с конца 1920-х годов упоминание Троцкого как положительного персонажа, естественно, было под строжайшим запретом. И только некоторым авторам во времена «оттепели» и непосредственно после нее удавалось воссоздать образ, в той или иной степени напоминавший этого большевистского лидера в период Гражданской войны. Одним из таких сравнительно подробных рассказов о «комиссаре» был яркий эпизод в небольшой повести Василия Аксенова «Дикой». Есть и художественные фильмы о нашем персонаже — американская лента «Убийство Троцкого» (1972) с Ричардом Бартоном в главной роли и российская кинокартина «Троцкий» (1993), где его образ воплотил Виктор Сергачев. В мою задачу не входит оценка художественных качеств этих произведений. Могу только сказать, что они стимулировали некоторые направления документального поиска.

Автор считает своим приятным долгом выразить сердечную благодарность руководителям и коллективам архивов, библиотек, музеев, научных учреждений, оказавших ему неоценимую помощь в подготовке этой книги. Я признателен тем людям, которые своими советами, замечаниями, дружеским вниманием и участием оказали мне помощь. Этих людей много, и всех их невозможно назвать. Я особенно благодарен Юлии Сергеевне Аксельрод, Юрию Николаевичу Амиантову, Марианне Владимировне Биленко, Джеймсу Биллингтону, Майе Яковлевне Басс, Юрию Борисовичу Борину, Джеффри Бруксу, Эстебану Волкову, Галине Владимировне Горской, Ларисе Леонидовне Дубовой, Николаю Николаевичу Канистратенко, Рафаилу Натановичу Кашлинскому, Альберту Израилевичу Лапидусу, Марии Валериевне Лобановой-Тортике, Ларисе Николаевне Малашенко, Давиду Борисовичу Мельцеру, Мигелю Морильо, Александру Вадимовичу Панцову, Авдею Сергеевичу Пиналову, Сергею Авдеевичу Пиналову, Ларисе Леонидовне Рубо, Карлосу Сандовелю, Михаилу Георгиевичу Станчеву, Сергею Юрьевичу Страшнкжу, Юрию Георгиевичу Фельшитинскому, Елене Иосифовне Чертковой, Василию Николаевичу Шейко, Валерию Николаевичу Шепелеву, Леониду Абрамовичу Шустеру.

Часть первая В РОССИЙСКОМ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОМ ДВИЖЕНИИ

Суровые годы уходят борьбы за свободу страны.

За ними другие приходят. Они будут тоже трудны.

Юлий Ким. Хоровая песня ветеранов из кинофильма «Собачье сердце»

Глава 1 ВЫБОР ПУТИ

Детские годы

Воссоздавая биографии деятелей, которые вошли в историю, трудно выделить среди обычных черт ребенка, подростка, юноши те из них, которые могли иметь значение для его судьбы, ибо невозможно предугадать славу или бесславие. Но наследственные или благоприобретенные признаки, имеющие долговременные тенденции, существуют, и я попытаюсь проследить их в детских перипетиях человека, о котором пойдет речь.

В свидетельстве о рождении, которое было выдано местной синагогой родителям ребенка — Давиду Леонтьевичу и Анне Львовне Бронштейн, значилось традиционное еврейское имя — Лейба (Лейб).[8] Но ни сами родители, которые в значительной мере ассимилировались в русско-украинской среде, ни друзья детства этого имени никогда не употребляли. Ребенка называли Лев, Лева.

Лева Бронштейн родился 26 октября (7 ноября по новому стилю) 1879 года. Через много лет, когда мой персонаж станет одним из крупнейших советских деятелей, он будет вспоминать с оттенком мистицизма совпадение даты его рождения с датой государственного переворота в Петрограде, приведшего к власти большевиков. Что ж, случайность иногда оказывается символической.

Давид и Анна Бронштейны были уроженцами еврейского местечка на Полтавщине, откуда переселились в Херсонскую губернию, которая постепенно заселялась пришлым крестьянством. Низкая плотность населения предопределила усилия правительственных чиновников по созданию здесь колоний из числа немцев, греков, болгар и представителей других народов. В их числе оказались и евреи.

Уже в начале XIX века в высших сферах предпринимались попытки разработать политику в отношении евреев, для чего император Александр I в ноябре 1802 года образовал Комитет по благоустройству евреев, а последний выработал «Положение об устройстве евреев», утвержденное императором.[9] Оно предоставляло евреям право заводить заводы и фабрики, покупать незаселенные земли для занятия сельскохозяйственным трудом. Законодательно была закреплена сословная группа евреев-земледельцев. Евреям предоставлялось право получать земли в бессрочное пользование (пока, однако, не в собственность), им выдавались денежные ссуды на переезд и устройство хозяйства, на несколько лет они освобождались от уплаты податей. Переселение евреев в Новороссийский край (так тогда называлась южная часть украинских земель) началось вскоре после обнародования этих законоположений. Утвержденное императором Николаем I в 1835 году новое «Положение о евреях» позволяло не только получать землю в бессрочное пользование, теперь евреи могли покупать и арендовать земельные участки. Особенно поощрялась покупка земли для поселения единоверцев, которые образовывали бы колонии, сходные с кооперативными хозяйствами.[10]

Этими льготами и воспользовались Бронштейны, когда в середине 1870-х годов (точная дата неизвестна) переселились в Херсонскую губернию, на Елисаветградщину. Здесь у местного помещика Яновского был выкуплен участок земли, на котором основана колония Громоклея (по названию протекавшей здесь речки, впадавшей в Южный Буг).[11] Колонисты постепенно обживались, колония разрасталась, в 1898 году в ней жили 254 человека на территории в 483,5 десятины.[12]

Вначале Бронштейны были активными участниками жизни колонии, исправно трудились и занимались благотворительной деятельностью. Потомки жителей Громоклеи передают переходившие из поколения в поколение рассказы о том, что Анна Бронштейн возглавляла местную общину, что на пожертвованную ею тысячу рублей были построены синагога и хедер (еврейская начальная школа, сходная с церковно-приходскими школами в деревнях с православным населением, но дававшая наряду с элементарной грамотой начальные знания в области иудейской религии и древнееврейской традиции).[13]

Однако Давид Бронштейн, обладавший хозяйственной сметкой, трудолюбием, самостоятельностью, решительностью, жаждой выбиться в люди, в колонии не ужился. Незадолго до рождения Левы он купил землю в районе небольшой деревни Яновка (она была названа по имени упомянутого помещика), за четыре версты от Громоклеи. Чтобы стать собственником и арендатором 300 десятин земли, он влез в долги, но вел хозяйство расчетливо и постепенно расквитался с задолженностью.

По сути дела, Давид Бронштейн стал со временем хозяином Яновки,[14] поскольку все ее жители так или иначе были работниками на полях или в мастерских, которые обустраивал энергичный землевладелец. Только на постоянных работах в имении было занято около двух десятков человек. Поля же обрабатывали сезонные рабочие. Давид построил мельницу, куда везли зерно окрестные крестьяне. В завершение своих инициатив он соорудил небольшой кирпичный завод, и кирпич с клеймом «Б» оказался основным строительным материалом для всей округи.[15]

Судя по рассказам Л. Д. Троцкого своей второй жене Н. И. Седовой и по сохранившимся семейным фотографиям, Давид Бронштейн был высоким, худощавым человеком. Достаточно взглянуть ему в глаза, чтобы убедиться в его самоуверенности, решимости добиться своего. Он чувствовал себя «в своей тарелке» в любом обществе, хотя был малограмотным, и внимательно слушал жену, которая, запинаясь, читала ему газетные новости.[16]

Лева был пятым ребенком в семье, за ним последовали еще трое. Однако четверо детей Анны и Давида умерли в младенчестве. Вырастить удалось, кроме самого Левы, старшего брата Александра (он родился в 1870 году), старшую сестру Елизавету (появившуюся на свет в 1875 году) и младшую сестру Ольгу (она родилась в 1883 году). Александр приобретет профессию агронома. Он не будет принимать участия в политике, но во время «большого террора» подвергнется аресту и в апреле 1938 года будет расстрелян. Елизавета выйдет замуж за одесского медика (она станет носить фамилию мужа Мейльман) и сама приобретет профессию зубного врача. Елизавета скончается в начале 1924 года.[17] Старшие брат и сестра на протяжении всей жизни сохранят теплые чувства к младшему брату, но решительно откажутся следовать его революционному примеру. Младшая же сестра Ольга, окончив Высшие женские курсы, вслед за братом активно включится в революционное движение. К ее судьбе мы еще вернемся.