Нина Тумаркин - Ленин жив! Культ Ленина в Советской России

• Название: Ленин жив! Культ Ленина в Советской России
• Автор: Нина Тумаркин
• Издательство: Гуманитарное агентство «Академический проект»
• Жанр: История
• Год: 1997
• ISBN: 5-7331-0058-3

В книге профессора Гарвардского университета Нины Тумаркин подробно изложена история формирования культа Ленина в СССР и его постоянной трансформации, раскрывается не только политическая, но и культурно-историческая и мифологическая подоплека этого культа.

---

Однако в домашнем укладе Ульяновых не было места сонливости и лености.

Отец Владимира, Илья Николаевич Ульянов, проложил себе дорогу в жизни упорным трудом: его карьера наглядно свидетельствует о возможностях общественного и экономического преуспеяния, открывшихся в пореформенной России перед людьми талантливыми и целеустремленными. Мать Ильи происходила из калмыков (монголоидная этническая группа: отсюда раскосые глаза и широкие скулы у Владимира); отец его был крепостным, сумевшим выкупиться на волю и позднее занимавшийся портняжным делом. Благодаря помощи старшего брата, который вносил плату за обучение, Илья получил хорошее образование. Он стал учителем математики и естествознания, впоследствии служил инспектором народных училищ в Симбирской губернии. С каждым продвижением по служебной лестнице расширялись привилегии и добавлялись титулы — в соответствии с Табелью о рангах, являвшейся основой гражданской и военной службы в Российской империи. К 1874 г. — когда Владимиру исполнилось четыре года — Илья Николаевич занимал должность директора народных училищ, имея чин действительного статского советника и титул «ваше превосходительство». С этим чином старшему Ульянову даровалось потомственное дворянство, что побудило Ленина, спустя тридцать лет, сказать о себе:

«В некотором роде я… помещичье дитя»[62].

Мать Ленина, Мария Александровна Бланк, будучи — по крайней мере, частично — немецкого происхождения, принадлежала к более привилегированному семейству: ее отец был врачом, который, по выходе в отставку, купил имение недалеко от Казани.

Почти все детские годы Владимира Ульяновы прожили в скромном, но приятном доме с большим двором. Дом, расположенный в респектабельной части города, был удобен, хорошо оборудован, хотя семейство и не отличалось достатком. Илья Николаевич нанимал няню, кухарку с дочерью, посыльного, а также сезонных работников для помощи в саду и огороде. Летние месяцы проводили в Кокушкине, семейном поместье Марии Александровны, близ Казани, где дети Ульяновых увлекались купанием, катанием на лодках, прогулками и прочими загородными удовольствиями.

Володя был самым шумным из шести детей Ульяновых — рыжеголовым, круглолицым, непоседливым мальчуганом, неотступно требовавшим к себе внимания. Он всегда верховодил младшими, дразнил братьев, любил командовать и распоряжаться. Он обладал незаурядной физической подготовкой, что не слишком характерно для российского юноши того времени из образованного класса. Он отлично плавал, катался на коньках, ездил на велосипеде, любил греблю и дальние пешие прогулки; позднее он сделался превосходным охотником. Володя был также и образцовым учеником, однако редко удостаивался от отца похвалы за свои достижения. Старшая дочь, Анна Ильинична, подтверждала впоследствии правоту отца: скупое поощрение вносило «полезный корректив»[63] в чрезмерную самоуспокоенность мальчика, вызванную неизменно высшими баллами.

Родители любили Володю, хотя очевидец Валентинов утверждает в воспоминаниях, что всеобщим баловнем в семье был его старший брат Александр (Саша). «Саша в семье — пишет Валентинов, — почитался существом особенным. Какой-то истерической любовью, что видно из ее воспоминаний, его любила старшая сестра». Однако Володя был любимцем няни детей, Варвары Григорьевны, часто говаривавшей, что все дети Ульяновых — чистое золото, «а мой Володенька — бриллиант»[64]. Свидетельств взаимоотношений между Сашей и Володей довольно мало. Советские биографы и авторы путеводителей по отреставрированному дому Ульяновых в Симбирске (ныне Ульяновск) настойчиво повторяют, будто Володя глубоко восхищался своим старшим братом и стремился подражать ему во всем. Возможно, это и так, но, по воспоминаниям их сестры Анны, восхищение не было взаимным. Саша, по-видимому, признавался ей, что не одобрял «острых» качеств характера Владимира — высокомерия, склонности к насмешкам, дерзости[65].

Братья резко различались по характеру и, как признавался Саша сестре, вовсе не были близки. Одним из расхождений, отчуждавших мягкого, самоуглубленного студента от младшего брата, был интерес Александра к политическим и социальным вопросам, мало волновавшим Владимира. Владимир обожал литературу: наряду с латынью, это был его любимый предмет в гимназии. В особенности нравились ему романы Тургенева, которые он перечитывал много раз и знал от корки до корки. Спустя годы Владимир мог приводить по памяти цитаты из «Рудина» или «Дыма»[66]. Его привязанность к прозе Тургенева была достаточно распространенным явлением в тогдашней читательской среде: это яркий пример того, что русская интеллигенция усматривала в литературе силу, оказывающую непосредственное и определяющее влияние на действительность. Тенденция наделять художественный вымысел животрепещущим значением злободневного опыта сыграла важную роль в формировании Ленина как революционера-марксиста. Однако летом 1886 года — в последнее совместное пребывание братьев в Кокушкине — до этого было еще далеко. Анна вспоминала, что Володя даже не взглянул на кипу книг по политической экономии, привезенных Сашей из Санкт-Петербурга. В комнате, которую они занимали вдвоем, Саша изучал Маркса, тогда как его шестнадцатилетний брат, лежа на кровати, перечитывал Тургенева[67].

Политические взгляды семьи Ульяновых — довольно щекотливый вопрос для советских биографов Ленина, пытающихся объяснить превращение симбирского гимназиста в величайшего революционера всех времен и народов. Современный культ Ленина дает идеализированный образ его родственного окружения, обязывая советских биографов заведомо приписывать семье Ульяновых фамильное сочувствие радикальному мировоззрению. Встречаются утверждения, будто глава семейства выражал одобрение революционной деятельности и открыто поощрял терроризм; более того — отдельные историки прямо заявляют, что в доме Ульяновых находили приют и гостеприимство политически неблагонадежные лица, сосланные в Симбирск. Реакционером Илья Николаевич, безусловно, не был, однако, как верноподданный царя Александра II, полагал, что реформы вполне могут быть осуществлены в рамках самодержавного строя[68]. Старшая дочь Ульяновых, Анна, настойчиво подчеркивала, что ввиду своего положения Илья Николаевич никак не стремился к дружеским связям с политическими ссыльными — да и не мог позволить себе этого. Он решительно осуждал терроризм и был глубоко подавлен убийством Александра II в 1881 г. «Отец, не бывший никогда революционером… — пишет Анна Елизарова-Ульянова, — хотел уберечь нас, „молодежь“, от влияния революционных идей»[69]. При жизни ему это удавалось. Однако в январе 1886 г., в возрасте пятидесяти четырех лет, Илья Николаевич внезапно скончался от кровоизлияния в мозг, а осенью того же года Саша стал участником конспиративного заговора, направленного против Александра III: его деятельность в кружке имела целью изготовление бомб. Полиция раскрыла готовящееся убийство перед самым покушением на царя — и 1 марта 1887 г. Саша, вместе с тридцатью своими товарищами, был арестован. Свою недолгую связь с террористами он скрывал, и потому его арест явился тяжким ударом по семье, все еще носившей траур по Илье Николаевичу[70].

На судебном процессе Александр Ульянов выказал благородство духа, поразившее всех присутствующих (даже царя, читавшего стенограмму заседаний). Он всеми силами старался взять как можно больше вины на себя — с тем, чтобы обелить товарищей, а после вынесения смертного приговора отклонил настойчивые просьбы матери обратиться к императору с прошением о помиловании. Под конец он все же уступил, сжалившись над материнскими чувствами, однако совершенно недвусмысленно указал в письме, что прошения не заслуживает[71]. Его решимость пожертвовать жизнью ради дела освобождения России оставалась непреклонной; единственное, о чем он сожалел, — это о страдании, причиняемом матери. Он был повешен утром 8 мая 1887 г., вместе с четырьмя другими заговорщиками.

Власть пера

В день Сашиной казни Владимир готовился к выпускным экзаменам в гимназии. Его выдающиеся академические успехи (он получил высшие оценки по всем предметам, за исключением логики) продемонстрировали редкую способность юноши концентрировать все свои силы и сохранять неослабевающую энергию в периоды эмоционального напряжения. На выпускном акте директор гимназии Федор Керенский (отец будущего главы Временного правительства в 1917 г.) наградил Владимира золотой медалью. Керенский также написал блестящую рекомендацию от своего имени в Казанский университет. Ввиду того, что брат Владимира был казнен за попытку цареубийства, это был поступок, свидетельствующий о цельности и неподкупности: участливость Керенского вступала в резкий контраст с бойкотом осиротевшей семьи Ульяновых многими жителями Симбирска.