Николай Лосский - Условия абсолютного добра

• Название: Условия абсолютного добра
• Автор: Николай Лосский
• Жанр: Религиоведение

УСЛОВИЯ

АБСОЛЮТНОГО

ДОБРА

Москва

Издательство

политической

литературы

1991

ББК   87.7

           Л79

Вступительная статья доктора философских наук,

профессора А. И. Титаренко

РЕДКОЛЛЕГИЯ  СЕРИИ:

А. А. Гусейнов (председатель), Р. Г. Апресян, Ю. Н. Давыдов,

В. Г. Иванов, Л. В. Коновалова, В. В. Соколов,

Э. Ю. Соловьев, М. Т. Степанянц

   Лосский Н. О.

Л79                Условия абсолютного добра: Основы  этики; Характер русского народа.-М.: Политиздат, 1991.-368  с.-(Б-ка  этич. мысли).

ISBN 5-250-01492-5

Книга  включает  оригинальные  этические сочинения  русского философа Н. О. Лосского (1870-1965), написанные им в эмиграции. В них он с позиций религиозного персонализма  («мистического эмпиризма»), исходя  из положения о личности как центральном онтологическом элементе мира, рассматривает основные проблемы  этики: нравственность и ее категории, действие нравственного закона жизни, характер нравственного прогресса и др. («Условия абсолютного добра»), размышляет   о  нравственно-психологических особенностях русского народа и его исторических судьбах («Характер русского народа»).

Рассчитана на читателей, интересующихся философско-этической проблемати-

кой

---

Книга Н. О. Лосского вышла уже по прошествии этого времени «мятущегося больного духа» русской эмиграции. И ее автор отчасти сумел, с учетом прошедших десятилетий, несколько иначе понять идею религиозности русского народа. Религиозность остается главной и объединяющей чертой русского характера — это многозначительный для книги лейтмотив. Однако что вкладывает в нее автор, в чем он видит ее особенности, делающие ее именно русской? В стремлении к добру как Абсолюту нравственному; в идее мессианизма как «соборности» всех людей, основанной на любви, любви к Богу (а не дохристианского еврейского мессианизма «избранного народа», создающего блаженное царство Израиля в мире. — Н. А. Бердяев), в пророческом предвосхищении счастья всех народов через счастье русского народа; в совестливости и исключительной способности подчиняться ее самосуду; в сочувствии и тонком умении соучаствовать в интимном движении души чужого человека; в освоении особых, интуитивно–нравственных форм опыта и т. д. Короче говоря, весь реестр добродетелей характера русского народа как бы подкрепляет идею религиозности. Однако имеет ли каждая из этих добродетелей свой самостоятельный смысл и специфическую, особую ценность? Несомненно, имеет. Если так, то «всепронизывающая» идея религиозности становится как бы ненужным, искусственно введенным дополнением, она может быть безболезненно отброшена. Остаются же добродетели гуманистические, преломленные через национальные черты характера, общечеловеческие ценности. В попытке раскрытия этих ценностей, а не в идее религиозности–основное достоинство труда Н. О. Лосского. Это корневые нравственно психологические черты народной духовности, определяемые труднейшим и разносторонним историческим опытом русского этноса. Понимание этих накопленных ценностей, причем не внешнее, формальное, а интимное, внутридушевное, дает возможность такого интуитивного предвосхищения исторической судьбы русского народа, которого простыми социологическими, культурологическими и другими подобными методами вряд ли можно достигнуть. Здесь работа Лосского дает особую пищу для размышлений, стимулируя более глубокое проникновение не только в прошлое народа, но и в его будущее.

Мы не знаем, каким будет «характер русского народа» через столетия; сейчас не знаем даже, каким он будет через ближайшие десятилетия. Но этик, который напишет книгу о чем‑то подобном, наверняка сможет опираться на морально–психологические изыскания Н. О. Лосского, ибо нравственно–психологическая нить

20

духовной жизни народа, непрерывно и существенно изменяясь, все же остается единой нитью.

Означает ли это, что ныне морально–психологические изыскания Н. О. Лосского дают лишь повод для раздумий — горестных или обнадеживающих, и ничего более? Думается, что не означает. Конечно, такие раздумья — потребность нашего смутного времени. Упования русского мыслителя на ценности высокие, обще человеческие, на добродетели необычайно яркие, завершенные в своей «крайности» и, подобно звенящей, перенапряженной «струне», вплетенные в характер русского народа могут быть стимулом радостного, патриотического мечтания о замечательном будущем, которое ожидает — в нравственном отношении — русский народ. И все же мечтания — это мечтания, а раздумья — это лишь раздумья. И не только в них, думается, сегодняшняя, всамделишная польза этических прозрений Лосского. Ему удалось взглянуть на характер русского народа в его внутренних противоположностях, в наклонности метаться от одних крайностей к другим. Для него это была картина, растянутая на столетия, самое большое — десятилетия. Сейчас же мы наблюдаем ее в ускоренном, карикатурно сжатом во времени виде — она меняется за годы, даже месяцы. А значит, тем резче, тяжелей и болезненней метания, смена «нравственных» полюсов народного характера.

Маятник на шкале ценностей раскачался до невероятности: ни о какой нравственно психологической уравновешенности говорить не приходится. Искание высших ценностей жизни, преклонение перед идеалом (пусть даже коммунистическим, что, согласно автору, тоже «своего рода» религия) - где оно? Коммунистический идеал опорочен, усиленно, целенаправленно искореняется. Религиозные идеалы, заполняющие этот мировоззренческий вакуум, его не заменили — им приходится сталкиваться с боевым, настырным идеалом всемерной, быстрой наживы и богатства как единственной самоцели человеческого существования. Какие черты характера русского народа возобладают в этом процессе? Инициативность, максимализм, склонность к экстремизму и анархии? Или пассивность, равнодушие отчаяния, терпеливость, прекраснодушная мечтательность? А может быть, тотальное бунтарство, разъяренное противостояние всякому обману, идеологическому жульничеству, внедряемому в доверчивое, наивное сознание народа, и переход от доверчивости к безудержному нигилизму и обостренному скептицизму? А отсутствие чувства меры — как в оценке своих противников, так и в увлечении тем безудержным самобичеванием, а теперь уже поливанием помоями всей своей тяжкой, противоречивой, кровавой и все же великой истории великой державы? Диполи добродетелей и пороков русского характера, их изменение может быть в определенной степени прослежено и с помощью «этического компаса Лосского» — так назовем его «старомодный» метод анализа.

Это уже немало — и именно для дня сегодняшнего, дня тревог и растерянности, ожесточения и абсурдности, короче, тяжелого

21

состояния нравственно психологического хаоса, возбуждаемого в народе.

Переломные исторические эпохи — это объективная перекличка времен. Они вызывают и перекличку идей, умонастроений. Мертвые уже не мертвые, если их слушают живые. Таким «живым», в немалой части своего творчества, является для нас — в трудное время нравственно–психологического обновления, исканий, блужданий, хаоса ценностей — Н. О. Лосский. Его этические изыскания несут на себе тяжелую печать времени перелома, отчаяния и надежды, страха и духовного мужества. Они более чем поучительны, раскрывая те выводы, которые ведут в тупик, те духовные «идолы», которые спонтанно возникают на этом пути. «Идолы» эти ныне возрождаются, и не без изощренных попы ток и активности антисоциалистических сил. Однако Лосский ну жен нам не поэтому. А прежде всего потому, что он остался самим собой до конца, являя пример той проникновенной «этики добродетелей», которая основывается на возвышении подлинно гуманистических начал, на понимании глубинной внутренней связи всего человечества, любящего и ненавидящего, надеющегося и страдающего.

Александр Титаренко

23

01

УСЛОВИЯ АБСОЛЮТНОГО ДОБРА

Основы этики

24

02

ВВЕДЕНИЕ

Этика есть наука о нравственном добре и зле и об осуществлении его в поведении человека. Она исследует конечную цель жизни человека и поведения его, поскольку оно ведет к достижению этой цели или отклонению от нее.

Задача этой книги состоит в том, чтобы изложить этические учения, развиваемые мною в связи с интуитивизмом в гносеологии и с конкретным органическим идеал–реализмом или иерархическим персонализмом в метафизике. Для этой цели мною осуществлены заранее два вводных исследования: общее учение о ценностях изложено в моей книге «Ценность и бытие. Бог и Царство Божие как основа ценностей»; учение о свободе, как главном условии нравственного поведения, изложено в моей книге «Свобода воли».

Исследуя ценности, я показываю, что существуют не только относительные, но и абсолютные ценности. Абсолютные ценности, как все, что относится к области первичного, не могут быть до казаны путем вывода из каких‑либо других начал; они могут быть только непосредственно усмотрены и опознаны. Разногласия относительно существования абсолютных ценностей и состава их обусловлены неточностью опознания, предвзятостями, возникающими в особенности на почве ложных метафизических учений, а также свойственной человеку «узостью сознания ценностей», ярко обрисованною Н. Гартманом в его «Этике» (см.: Ценность и бытие. Гл. III).

Усмотрение положительных ценностей и даже одобрение их вовсе не ведет за собой с принудительной необходимостью осуществление их: «Вижу лучшее и одобряю его, но следую худшему», — говорит Медея в «Метаморфозах» Овидия. Как возникает это печальное злоупотребление свободой, в чем состоит правильный путь поведения и каковы условия, содействующие вступлению на него, — к обсуждению этих вопросов мы подойдем через критику некоторых наиболее распространенных направлении этики–эвдемонизма, биологизма, натуралистического эволюционизма.