Александра Соколова - Просто мы научились жить (2010-2012)

• Название: Просто мы научились жить (2010-2012)
• Автор: Александра Соколова
• Издательство: © Александра Витальевна Соколова 2010-2012
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012

От автора: До сих пор поверить не могу, что я это делаю. Но что-то в глубине души говорит, что всё должно закончиться там же, где и началось.

Не знаю, остались ли здесь еще те люди, с которыми мы бок о бок шли вдоль написания предыдущих двух книг. Буду рада, если да.

Но, так или иначе, закончится всё тут, где началось однажды много лет назад. Где одна юная девушка встретила в залитой комнате светом другую. И эта встреча изменила не только их жизни, но и мою тоже.

Пожелаем им удачи. И посмотрим, что из этого выйдет.

Текст взят: http://www.rxwp.ru/include/phpBB/viewtopic.php?f=28&t=12464

---

Сколько минут (а то и часов) прошло, прежде чем ноги снова обрели опору, Женька не знала. Показалось: всего секунд пятнадцать, не больше. Однако, открыв глаза, она увидела, что на улице уже стемнело.

Прямо перед глазами оказалось вдруг крыльцо общаги, и его ступеньки ринулись навстречу. Сильные руки снова обхватили Женьку, не дав упасть, и ощущение в сердце вернулось.

– Хочешь, донесу тебя до комнаты? – Прозвучало сзади, и Женьку вдруг затошнило. Голос был взволнованный, испуганный, неуверенный и больной. Оборачиваться не хотелось, но выбора не было.

– Не надо, – взяв себя в руки, Женька всё-таки обернулась и высвободилась из Лёкиных рук, – спасибо за помощь.

– Не за что.

Еще секунду они стояли на крыльце и смотрели друг на друга, старательно избегая пересечься взглядами, а когда эта секунда прошла, Женька начала свое медленное восхождение по ступенькам. Она знала, что путь будет долгим и трудным, но выбора и правда не было – допустить, чтобы вся общага увидела, как Лёка тащит её в комнату, она не могла.

Ноги почти не слушались – сказалась не только боль, но и многочасовое сидение в холодной воде. Каждый шаг давался с большим трудом, а вокруг, как назло, никого не было. Даже вахтерши не оказалось на месте, а ведь сегодня дежурила Альбина, и её вполне можно было бы попросить о помощи.

Женька доковыляла до лестницы на второй этаж и заплакала, прислонившись к перилам.

– Чертова Ленка, – прошептала она сквозь слезы, – чертова Ленка…

И начала восхождение. Это была её Голгофа, её гора Моисея, её личный Эверест – она знала, что нужно просто дойти до комнаты, и потом она справится с чем угодно. Еще только шаг, еще раз подтянуться руками, еще мгновение потерпеть дикую боль в щиколотках от продолжающихся судорог. А потом еще мгновение. И еще раз. И еще шаг.

Все чувства внутри обострились и в то же время стали отстраненными и чужими, будто не ей принадлежали, а кому-то другому. В глазах поплыл туман, и в этом тумане она вдруг снова увидела Лёку – та спускалась ей навстречу и улыбалась.

Женька улыбнулась тоже.

– Привет, – сказала она еле слышно.

– Ага, – кивнула Лёка, нагнулась, взвалила Женьку к себе на плечо и потихоньку двинулась наверх..

Вот черт. Трижды черт. Сто сорок восемь раз черт! И зачем она только это вспомнила? В сердцах Женя сильнее, чем нужно качнула коляску, и конечно, маленькая Лёка моментально проснулась.

– Мама! – Сказала она, глядя на мать огромными ярко-синими глазами.

– Да, милая, – улыбнулась Женя, – всё хорошо. Всё будет хорошо.

Права была Инна. Нечего тут решать. И думать тоже не о чем.

Глава 4.

Она была готова к звонку, и всё же дернулась от него, словно обжегшись. Стопка белья выпала из рук на ноги и рассыпалась неаккуратными развалинами по полу. Сил не было даже ругаться – оставалось только вздохнуть, грустно посмотреть на развалины и идти открывать дверь.

На этот раз Марина оделась по-другому – в простые джинсы с вышивкой и белую майку, но почему-то даже в этом – проще не придумаешь – наряде умудрялась выглядеть экстравагантно и стильно.

– Привет, котенок, – сказала она, улыбаясь, – что ты мне скажешь сегодня?

Женя помолчала, рассматривая гостью. Ей вдруг начало казаться, что принятое решение на самом деле не такое уж правильное. Легко было думать об этом, сидя на лавочке у моря, рядом с дочкой, а попробуй вот так – рядом с той, кого ненавидишь, без друзей, без поддержки, черт знает где и черт знает на сколько…

– Так и будем стоять?

Новый вопрос вывел Женю из ступора, заставил посторониться и кивнуть в сторону кухни.

– Заходи.

Ей мучительно не хотелось разговаривать. Всё тело сжималось изнутри и выворачивалось наизнанку, внутренности скручивались в канаты, а в сердце – здравствуй, давно не виделись – кололо что-то, очень напоминающее старого знакомого – стеклянного человечка.

В кухне царил беспорядок – стол был завален Лекиными тарелками, чашками, бутылочками с сосками и непонятно откуда взявшимися тут игрушками. Марина присела на стул у окна, положила ногу на ногу и вопросительно посмотрела на Женю.

А та снова молчала. Включила чайник, переложила с полки на столешницу пачку салфеток, вымыла грязный нож и поставила его на подставку, достала из навесного шкафа сахарницу, выбросила в ведро под раковиной старый журнал…

Затем развернулась, посмотрела Марине в глаза так, что та вздрогнула, и сказала:

– Черт с тобой. Я согласна ехать искать её. Но есть условия, которые мы должны обсудить.

Широкая улыбка расплылась на Маринином лице, обнажая маленькие морщинки у уголков губ. Она вся подалась вперед, глаза заблестели, а пальцы, до сих пор сжимавшие край стола, расслабились.

– Какие условия, котенок?

Женя сдвинула завал на столе левее, освободив место для чашек, и принялась насыпать в них кофе.

– У тебя будет только месяц. Если за этот месяц мы её не найдем – я возвращаюсь домой. Это раз. Второе. Никаких воспоминаний о прошлом. Я не хочу знать ничего о тебе, о ваших отношениях, о том, что было с тобой после. Мне всё равно. И третье. Ни за что. Ни при каких условиях. Что бы ни случилось. Не смей ко мне прикасаться.

Она выплевывала эти фразы, не глядя на Марину, но чувствовала, как та вздрагивает от каждой. Наверное, это было жестоко – как знать? Но, в конце концов, каждый получает то, чего хочет. Ей нужна помощь в поисках Лёки – хорошо, она получит эту помощь. А Жене нужно спокойствие и душевный комфорт. И она получит его тоже.

– Ты так боишься меня, котенок?

Теперь вздрогнула Женя. Дернулась рука, и кипяток из чайника пролился на стол.

– Ах да, – сказала она холодно, – есть и четвертое. Прекрати называть меня котенком.

Марина улыбнулась. Постучала пальцами по столу и, видимо приняв какое-то решение, кивнула.

– Хорошо. Я принимаю твои условия. Нам нужно решить, с чего мы начнем.

Следующий час прошел за кофе и спорами. Они перебирали варианты, рисовали схемы, обдумывали планы. От этого Женя начинала чувствовать себя персонажем детективного романа. Марина считала, что начинать поиски нужно с Питера, сама же Женя думала, что Лёка отправилась туда, куда тянула её единственная любовь – в город, где умерла Саша.

– Ты же приехала из Питера сама, – возмущенно говорила она, – почему тогда не зашла к Яне и Сергею и не расспросила их?

– Они бы не стали со мной разговаривать, – пожимала плечами Марина, – я, знаешь ли… не самый желанный гость в их доме.

– Ну, допустим, они бы не стали. А Макс вполне бы мог – он, наверное, единственный из нас всех умеет прощать. Он, и…

Запнулась на секунду, отведя взгляд к окну – там, где за занавеской, синел кусочек Таганрогского неба, и продолжила.

– Лёке нечего делать в Питере. А с её любовью к символизму я бы скорее предположила, что она отправилась туда, где для неё однажды всё закончилось. Как назывался этот город? Я забыла.

– Он назывался Сочи, котенок, и продолжает так называться, – Марина поймала злой Женин взгляд и исправилась, – извини. Мне нужно время привыкнуть. Только я не думаю, что она там – что ей там делать? С Лёкиной страстью к жизни трудно представить её поливающей слезами чью-то могилку.

– А что ей делать в Питере? Опять устраивать стриптиз? Не думаю, что она к этому вернется. Впрочем, я могу просто позвонить Яне и спросить.

Странно, что такой вариант раньше не пришел ей в голову. Всего лишь девять цифр на экране мобильного телефона – и стирается расстояние в несколько тысяч километров, и не нужно никуда ехать, нужно только дождаться знакомого, родного, с хрипотцой, «алле», и радостно сказать:

– Здравствуй, Янка.

На том конце послышалось настороженное сопение, и от него Женя немного напряглась.

– Ян?

– Привет, Женька, – наконец, ответила. Но что с голосом? Почему он такой тихий, и как будто… смущенный?

– Янка, что случилось?

– Всё нормально, дорогая. Откуда вопрос?

Женя заулыбалась. Давненько они не созванивались, и она уже успела позабыть эту манеру подруги разговаривать, гуляя тембром голоса по всем октавам вверх-вниз, от чего у неё обычно мурашки бежали по коже.

– Яночка, я звоню по делу. Скажи, не знаешь ли ты чего-нибудь о Лёке?

Из трубки снова полилось молчание. Женя поймала на себе пытливый Маринин взгляд, и слегка покачала головой, вслушиваясь в тишину. Наконец Яна ответила.

– Дорогая… Теперь я спрошу, пожалуй, а что, собственно, случилось? Откуда вопрос?

– Я…

Растерялась, заметались по голове мысли. Как быть? Сказать правду? Но тогда Янка может не ответить – ведь права Марина, сильна еще ненависть к ней у питерской компании, ох как сильна. Неправду? Но ведь её еще придумать надо, неправду эту… Да и договорилась сама с собой уже давно – не лгать. Никому и ни при каких условиях. Чего бы ни стоило.

– Понимаешь, её тут кое-кто ищет. Так как? Вы общаетесь?