Барщевскнй Михаил - Автор тот же

• Название: Автор тот же
• Автор: Барщевскнй Михаил
• Издательство: КоЛибри
• Жанр: Современная проза
• Год: 1996
• ISBN: 5-98720-029-6

Михаил Барщевский сегодня — один из наиболее известных и успешных российских юристов. Основатель первого в России адвокатского бюро, представитель Правительства РФ в высших федеральных судах, профессор, частый гость центральных телеканалов и популярных радиостанций, а еще — звезда программы «Что? Где? Когда?». Литературный дебют Михаила Барщевского — сборник рассказов «Автор» — вышел в конце 2005 года. Среди новелл, что составили его, читателям запомнилась и серия историй о молодом адвокате Вадиме Осипове. Читатель знакомится с совсем молодым человеком в пору «расцвета позднего застоя», в середине 1980-х, и потом год за годом, сюжет за сюжетом следит за возмужанием юноши, за становлением профессионала. Вторая книга рассказов Михаила Барщевского уже целиком посвящена Вадиму Осипову, так полюбившемуся читателям. От процесса к процессу, от одной судебной дуэли к другой, молодой адвокат приближается к нашим дням, постигая профессию, познавая жизнь, иногда расставаясь с иллюзиями, иногда проникаясь сомнениями, но никогда не теряя надежды. И амбиций ему тоже не занимать. Пристально следя за судьбою Вадима, мы ясно видим, как меняется жизнь страны.

---

— О чем задумался? — Дима заметил, что Вадим ушел в себя.

— Так, ни о чем. Правда! Продолжай.

— Выяснилось, что задавила наша фифа пидера, который работал на коллег из „двойки“. Талантливый был парень. Знакомился с иностранцами, приглашал к себе, Там, на Западе, оказывается, чуть ли не каждый второй гомик Дальше просто — гостиница, кинокамера, съемка. Назавтра беседа — иностранец готов. Это, конечно, та еще вербовка, но с западниками, а главное, с мусульманами — срабатывало всегда. Ребята из „двойки“ на стену полезли! Представляешь… — Дима заговорил быстро, эмоционально. — Они даже стали отрабатывать версию, что она действовала в интересах западных коллег! Козлы! Чуть девку в „Лефортово“ не заперли. Слава богу, одумались! Попади она туда хоть на день — все, Перельман отработанный материал!

— Почему?

— Да как ты не понимаешь?! — Дима чуть не орал. — Если человек побывал в „Лефортово“ и его выпустили — значит, он наш. Все, нет Перельмана!

— А как же Щаранский? Он тоже ваш? — Вадим поддел Диму с нескрываемым удовольствием.

— Щаранский — это другое. Хотя, честно говоря, — не знаю. Не мой уровень. — Дима ответил всерьез, не поняв издевку Вадима. — Короче! Коллеги дело фифы контролируют. Ментам яйца прижали по полной программе. Когда Перельман сунулся с деньгами, его чуть самого за дачу взятки не посадили.

— Ну а вы что, с коллегами договориться не можете? Или отправить Перельмана без фифы?

— Да в том-то и дело! Понимаешь, вероятность того, что у них есть западный „крот“, очень высока. Если мы сунемся — значит, расшифруем Перельмана. Иначе чего мы полезли? А без этой дуры он не поедет. Влюбился, видишь ли!

— Но у вас же начальство одно… — ошеломленно пробормотал Вадим.

— Да, но сходится все только у Председателя. А что там, ниже по цепочке, никто не знает! Я тебе больше того скажу! В моем главке про Перельмана знают всего несколько человек!

— И ты все это рассказываешь мне?! — Вадим был просто ошеломлен.

— Да, тебе! — Во взгляде Димы не наблюдалось ни улыбки, ни приветливости. — Во-первых, ты мне не оставил выбора! Я действительно считаю, что только ты можешь что-нибудь придумать. И второе. Я не шучу! Ты любишь Родину. Извини за высокопарность, но при всем твоем якобы диссидентстве и слабости к антисоветским анекдотам — ты наш человек Советский. И ты понимаешь, не можешь не понимать, что то, чем мы занимаемся, — не против народа, а во благо! Скажи мне, что я не прав, и мы забудем этот разговор. Клянусь, что тебе это ничем не грозит. Просто скажи. — Дима ждал.

Вадим молчал. Потом тоже абсолютно серьезно ответил:

— Понимаешь, Дима. Если бы не столько трескотни, причем неискренней и тупой, о патриотизме, о превосходстве нашего строя и так далее, я бы не стеснялся говорить: да, я люблю Родину. Но по-моему, так скажешь, и тебе никто не поверит.

— Не уходи от ответа! — Дима начал злиться. — Ты согласен, что без разведки страна не может обеспечивать свою безопасность?

— Согласен.

— Ты согласен, что смерть пидера, пусть и очень полезного, не может ставить под угрозу срыва сложнейшую операцию, сулящую нам решение важнейшей задачи?

— Знаешь, то, что он пидер, меня как-то мало волнует! Это его личное дело!

— Хорошо! Не буду спорить. Но мы его не убивали! Это — раз. Второе — если ее посадят, это ему не поможет! Согласен?

— Согласен!

— Тогда что тебе не нравится? — Дима почувствовал приближение победы. Но рано…

— Ваши методы.

— Какие? — не понял Дима. — Мы же не организовывали это ДТП.

— Я не об этом! — Вадим говорил зло, отрывисто. — Я о ваших методах вербовки Перельмана. Сам сказал, что загнали мужика в угол. Он о выезде и не думал. Это по-человечески?

Дима молчал. Долго. Минуту, не меньше.

— Знаешь, может, ты и прав! Оперативная работа никогда особой щепетильностью не отличалась. Это правда. Увы, такова жизнь, Но, поверь, так везде. И вы, адвокаты, признайся, тоже не ангелы. Давай честно! Знаешь, в чужом глазу соринка…

— Не оправдывайся! Для меня важно, что ты сам это понимаешь! Не будем больше об этом. Если человек понимает, что он грешен, то он уже не так грешен!

— Ну, ты фарисей! — с облегчением рассмеялся Соловьев.

Вадим долго не мог решить, рассказывать ли жене о состоявшемся разговоре. Как-то так у них повелось, что Лена всегда была в курсе дел мужа. И хотя в последнее время она целиком ушла в свою аспирантуру, все равно, пусть формально, но что-то рассказать надо было.

— Транспортное дело решил взять, — как бы между прочим сообщил Вадим.

— С чего это вдруг? — отозвалась Лена. — Ты же транспортные не любишь.

— Однокурсник попросил, — явно безразлично ответил Вадим, закрывая тему.

— Труп? — профессионально поинтересовалась жена.

— Ну да!

— И кто он? — не отвлекаясь от глажки, спросила Лена.

— Кто, труп? — продолжая вынимать бумаги из портфеля, пошутил Вадим.

— Нет, водитель.

— Водитель не он, а она. Молодая женщина. Кто по профессии, пока не знаю. А муж ее ученый-технарь. Профессор. — Вадим старался избежать уточнений сферы деятельности мужа. Но не это заинтересовало Лену. Она поставила утюг и повернулась к Вадиму:

— Молоденькая жена старого профессора? Я правильно поняла?

— Что-то типа того.

— А для твоего однокурсника — любовница? — Лена не собиралась переводить разговор в плоскость шутки.

— Это уж точно нет! Какая-то дальняя родственница, — попытался запутать следы адвокат.

— Понятно, — протянула Лена. — Старая жена стала не нужна, и профессор завел себе новую, помоложе! Обычная история! — Сказанное прозвучало не как утверждение, а как тест для Вадима на отношение к таким вариантам.

— Нет, здесь все намного приличнее. Старая жена бросила мужа, а молодая подобрала. — Вадим был рад, что по столь волнующей Ленку теме можно было и успокоить ее, и вместе с тем не соврать.

Лена опять взялась за утюг и уже несколько дружелюбнее заключила:

— И такое бывает. Кстати, я сегодня утром поняла, что мы стали богатыми людьми!

— Это как это тебя вдруг осенило? „Пронесло!“ — обрадовался Вадим.

— Я поймала себя на том, что под брюки надела новые тонкие колготки! — с нескрываемой гордостью привела убийственный аргумент Лена.

— Можно было и старые. Если ты, конечно, не собиралась при ком-то постороннем брюки снимать! — Вадим тут же почувствовал, как собственная шутка вызвала приступ немотивированной ревности.

— Милый, — ехидно начала Лена, — если я при постороннем, как ты выражаешься, сниму брюки, ему будет абсолютно все равно, дырявые на мне колготки или новые! — Лена торжествовала: здорово она „умыла“ мужа.

— А честь семьи? — наигранно возмутился Вадим. — Я не хочу, чтобы кто-то считал, что я плохо о тебе забочусь!

— Вот потому я и надела новые. — Лена поставила утюг, подошла к мужу, поцеловала и поставила диагноз: — Дурачок ты, Вадька!

Несколько дней Вадим никак не мог успокоить свою совесть. Он помогает КГБ! Но с другой стороны, ведь не диссидентов отлавливает! Решил для себя так: зачем Конторе нужен Перельман, почему надо спасать его „фифу“, праведно или неправедно то, чем занимается и, главное, как занимается разведка, — все это не его вопросы. Он не судья, не священник, отпускающий грехи, и не учитель этики в пансионе благородных девиц. Главное, что он во всем этом, как писал Солженицын, не „соучаствует“.

Его тема — защита водителя. Виноватого, судя по всему, на все сто процентов. Конечно, таких как минимум нужно лишать прав — чтобы еще Kofo-нибудь не задавили. Но с другой стороны, она же из страны уедет, так что опасности для „наших“ представлять не будет. Вадима даже удивило, как он вдруг стал различать понятия „наши“ и „не наши“ не только применительно к спорту.

Как бы там ни было, совладав с нравственными проблемами, Вадим переключился на профессиональные.

Он опять позвонил Соловьеву.

— Мне нужен человек, который возьмет вину на себя, — не рассусоливая, начал Вадим.

— Погоди! Во-первых, Снежана наговорила следователю с три короба… — удивился Дима.

— Какая Снежана?

— Между прочим, так зовут твою подзащитную! Ты хоть ей звонил? Записку мою прочел — там имя написано! — возмутился Дима.

— Пока не звонил! Я сам решу, когда мне с ней общаться. Что наговорила твоя Снежана следователю, меня пока не очень волнует. Я спрашиваю — ты найдешь человека, который возьмет все на себя?

— Каким образом? Я имею в виду, каким образом возьмет? — Дима раздражался тупостью Вадима все больше и больше.

— Стоп! Дальше так разговор не получится. Я не учу тебя твоей работе, ты меня — моей! Договорились? — Адвокат перевел разговор в спокойное русло. — Я все объясню, если в этом будет смысл. Коли ты мне человека не дашь, то зачем я буду тратить свое и твое время, рассказывая, что от него потребуется?