Виктор Меньшов - Я боялся - пока был живой

• Название: Я боялся - пока был живой
• Автор: Виктор Меньшов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Мы успевали!

Нет, мы не успевали. Четвертый вентилятор стоял, опустив одну из лопастей вертикально, перегородив нам проход в этом туннеле.

Не сговариваясь, мы дружно ухватились за лопасть руками, и стали проворачивать эту гигантскую вертушку.

Стоял жуткий скрип, визг, раздирающий мозг и нервы, взвинченные и без того до предела...

Я уже хотел плюнуть на все и встать с кресла, но с ужасом понял, что НЕ МОГУ! Липкая волна пробежала по моей спине...

Бомж буквально повисал на застывшей над нами лопастью, повиснув на ней, вцепившись в нее двумя руками, поворачивая, и поворачивая ее вниз...

Кое-как мы все же справились с этой проклятой вертушкой, и бомж, выдувая со свистом из насквозь прокуренных легких воздух, протолкнул мою коляску, обдирая ее об лопасти, дальше в железную глотку этого чертова прохода.

Я глянул на часы: оставалась на все про все одна минута и секундочка.

Пятый вентилятор смилостивился над нами, но последний стоял - хуже некуда.

Мы опять навалились, но проворачивался этот пропеллер еще хуже. То ли сил у нас совсем не осталось, то ли проржавел он больше, но подвигался он совсем незаметно, что нельзя было сказать о времени, которого осталось всего девять секунд, когда мы еще не повернули вентилятор в нужное положение. Восемь секунд. Он чуть подался! Семь! Еще чуть-чуть. Шесть! Пять! Четыре! Еще чуть. Три! Почти встал в нужное положение! Две! Никак!!! Одна!!!

За спиной моей раздался гул, словно кто-то вдувал воздух в эту трубу, кто-то огромный и безжалостный:

- УУУУУ - Ух! УУУУУ-УХ! - ускоряя и ускоряя обороты, двинулись за нашей спиной поочередно лопасти.

Двинулся и пропеллер перед нами.

Еще немного - и сольется все это в сплошной гудящий круг, грозящий нам смертью...

А что - если?

Я закрыл крепко-накрепко глаза и врубил полную скорость.

Взревел мотор моей коляски и я полетел прямо на вентилятор, набирающий обороты...

Сзади раздался крик бомжа, но я слышал только удар, очень сильный, то, во что я врезался на полной скорости, захрустело.

Я открыл глаза: мне полностью удалось задуманное! Я помял лопасть вентилятора и погнул ее настолько, что она застряла в пазу, в котором вращалась.

- Скорее! - заорал я на совершенно потерявшего голову бомжа.

Тот мухой подлетел ко мне и вытолкал коляску из этой смертельной ловушки.

И вовремя, поскольку шум за нашими спинами превратился в яростное гудение и на нас погнало мощную и тугую струю воздуха. Пропеллер с помятой лопастью взвыл перегруженным мотором, пересилил помеху, корежа погнутую лопасть, загоняя ее в паз, царапая его и скрежеща...

Минуту, а может и более, смотрели мы как завороженные на эту страшную вертушку, в которой едва не остались навсегда в виде фарша...

Глава девятнадцатая

Арнольдик, Скворцов и Павлуша, продвигались более благополучно. Сводчатый тоннель был несколько сыроват, под ногами плюхала вода, но все же не вращались у них перед самым носом смертоносные лопасти.

До места они дошли вполне благополучно, уверенно ведомые опытным проводником, отлично разбиравшимся в хитросплетении всех эти ходов и переходов.

Только однажды в луче фонарика мелькнула перед ними вдалеке, моментально исчезнув, словно в стену вошло, то ли тень, то ли собака, то ли согнутый в три погибели человек.

- Кто это? - спросил Павлуша.

- Позже сами увидите, если подольше тут побудете, в этих катакомбах, - нехотя и весьма уклончиво ответил провожатый.

- Кого увидим? - не отставал от него теперь уже и заинтригованный Арнольдик.

- Кого-кого, - проворчал провожатый, оглянулся и сказал, понизив голос почти до шепота. - Гномов.

Арнольдик и Павлуша переглянулись, вежливо пожав плечами, мол, бывает, и не такое может привидеться.

- Я же знал, что вы не поверите. - Вроде даже как и с обидой вздохнул провожатый. - Ладно, увидите - поверите. Хотя по мне, так лучше бы и не видеть этих обормотов. Тьфу!

И дальше проводник шел молча, словно воды в рот набрал, не отвечая ни на какие вопросы.

А когда дошли до Красного уголка, то стало не до расспросов. Нинель и Арнольдик уселись в уголочке, склонились голова к голове, взялись за руки и шептали-шептали что-то друг другу... Что-то бесконечно ласковое и нежное...

Вася, перевязанный свежими бинтами, без рубашки, сидел рядом с Другим Васей и увлеченно обсуждал план дальнейших действий с только что прибывшими.

Все согласились в одном, а именно в том, что уходить надо как можно быстрее, пока вокзалы не взяли в тройное кольцо. Прорваться на товарняки и выехать хотя бы из Москвы, а там уже оглядеться, отдышаться и решать что делать дальше.

Находиться в Москве было равносильно тому, как находиться на электрическом стуле и при этом надеяться на то, что забудут включить рубильник.

Словом, единодушие было полное, но оставался вопрос: как найти Сашу Перышкина?

Тут подъехал и я с моим провожатым. Мы сразу же подключились к обсуждению.

Но не успел я даже прикинуть что к чему, как в уголок ворвался Лысый:

- Полундррра! - заорал он с порога. - Тикать надо! Я на вокзале знакомого диггера видел, так он говорит, что их сюда со всего города свезли и спелеологов подключили. Вокзалы уже в тройном кольце, просекли легавые, что через вокзалы будете прорываться. Да солдат еще навезли. Может, кто и стукнул. С минуты на минуту начнут проверять подвалы, системы канализации, вентиляционные шахты. Надо линять!

- Что будем делать? - спросил я.

- Попробуем все-таки выйти к стрелкам, за вокзалы, - не очень уверенно пожал плечами Другой Вася. - А что делать? Не ждать же, когда нас всех здесь накроют?

Он встал и направился к выходу, но в коридоре уже загремели автоматные очереди.

В двери ввалился в буквальном смысле, Тот Что в Телогрейке. Он рухнул на пол. Изо рта у него шла кровь. Мы подбежали к нему, осмотрели: грудь его была пробита пулями в трех местах. Павлуша молча отрицательно покачал головой, разведя бессильно руками.

Тот Что в Телогрейке, открыл глаза:

- Уходите! За сценой есть ход, - он махнул в сторону сцены. - Лысый знает... Ребята там пытаются задержать, но трудно, долго не выдержат, СОБР против них. Уходите скорее...

Больше он никогда и ничего не сказал.

Лысый и Другой Вася бросились за сцену, отдирать линялый занавес, за которым оказалась маленькая металлическая дверка. Другой Вася порылся в карманах, достал ключ, отпер быстро дверцу, нетерпеливым жестом подгоняя нас в нее, вручив Лысому, который шел впереди, фонарик.

Мы рванули за Лысым.

Другой Вася дождался, пока мы все зайдем, и нырнул за нами следом, повернув ключ в замке.

- Скорее! - прикрикнул, подгоняя передних, Другой Вася. - Долго дверь не выдержит, там спецы...

Все, кроме меня и Павлуши, двигались на полусогнутых, за шиворот нам сыпалась земля. Потолок над нами был уже не каменный, а земляной, да еще и подпертый почти повсеместно не внушающими доверия, полусгнившими подпорками, грозившими вот-вот подломиться и похоронить нас всех под слоем земли.

А тут еще сзади ахнуло, и глухой, отдаленный взрыв сильно толкнул нас в спины горячей взрывной волной.

- Скорее! Они взорвали двери! - всполошился Другой Вася,

Но проход стал заметно уже, я в своей коляске еле протискивался, в некоторых местах меня буквально протаскивали, порой даже скорее проталкивали.

А сзади, далеко за нашими спинами, замигали лучи фонариков наших преследователей.

Мы же тем временем уперлись еще в одну дверку, которая оказалась еще ниже, чем первая, но тоже железная. Лысый завозился возле нее с ключами, а Другой Вася нервно торопил его, тревожно оглядываясь на приближающуюся погоню.

Потом он яростно выругался и бросился куда-то назад, навстречу этим фонарикам, выключив свой и передав его мне, зачем-то торопливо ткнувшись мне в щеку, оцарапав при этом колючей, давно небритой щетиной.

Он побежал, и глухой стук его шагов быстро удалился, потом мы услышали невнятный выкрик, что-то загрохотало, дрогнул под нашими ногами земляной пол, раздались еще крики, потом все стихло, только куда-то исчезли лучи фонариков за нашими спинами.

- У него граната была, он подорвал подпорки и обрушил потолок на себя и на них, и загородил проход, - догадался многоопытный в подземных делах Лысый, которому с трудом удалось открыть двери. В голосе у него стояли слезы.

Он пропустил нас всех опять вперед, запер за собой дверь и зачем-то подпер ее бревнышком.

Этот коридор был совсем сырой. Воды было по колено и она была грязной и смрадной. Но нас это уже не шокировало.

Нас уже, казалось, вообще больше ничего не волнует и не шокирует. Мы словно отупели. Эти бесконечные погони, стрельба, кровь, смерть. Мы все смертельно устали. И я только удивлялся, как держатся Арнольдик и Нинель.

Но они шли рука в руке, и ни слова жалобы мы не услышали от них, возможно поэтому стеснялись жаловаться сами.