Евгений Тарле - Российский флот в Средиземноморье

• Название: Российский флот в Средиземноморье
• Автор: Евгений Тарле
• Издательство: АСТ
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-060585-9

В данный сборник вошли произведения Е. В. Тарле, посвященные русскому флоту, созданному для защиты южных рубежей Российской империи.

Это история победы в Чесменском бою, смелых морских экспедиций русских моряков на Средиземном море, героической обороны Крыма и трагической гибели парусного флота в Севастопольской бухте.

Это история дипломатических побед Алексея Орлова в 1769 г. и провалов царской дипломатии в 1853 г.

Эту историю творили выдающиеся адмиралы и мореплаватели, такие, как Спиридов, Ушаков, Сенявин, Лазарев, Нахимов.

---

Ясно, что Орфанго сдался лишь вследствие полной невозможности сопротивления.

Все попытки французов уже в конце 1806 г. бороться против усиления (русской позиции на Адриатическом море окончились полной неудачей. Им удалось было высадить десант и на короткое время снова утвердиться на отнятом у них о. Курцало. Но 11 декабря 1806 г. Сенявин с небольшой частью эскадры подошел к острову, и на другой день, после канонады с русских судов и попыток отвечать на нее, французы сдались всем гарнизоном с комендантом во главе. В гарнизоне оказалось к моменту сдачи 403 человека офицеров и солдат. Убито было у французов 156 человек, потери русских были менее значительны (24 убитых и 75 раненых).

Известное значение имело также окончательное овладение островом Браццо, где держался маленький французский гарнизон. Для характеристики боевого духа сенявинской эскадры характерно памятное в летописи русского флота и много раз отмечаемое морскими историками столкновение небольшого русского сторожевого брига "Александр", стоявшего около о. Браццо, с несколькими французскими канонерскими лодками, посланными по приказу главнокомандующего Мармона, чтобы отбить островок у русских. Мармон знал, что русская эскадра уйдет в Эгейское море, но он слишком поспешил и не учел мужества и боевого духа русских моряков. Бриг "Александр" потопил две канонерки (из пяти одновременно атаковавших его) и отогнал неприятеля далеко от Браццо. У французов погибло 217 человек, а бриг "Александр" потерял убитыми и ранеными всего 12 человек. Любопытнее всего, что канонерки ударились в бегство, а русский почти весь изрешеченный одинокий бриг еще долго их преследовал!

Больше уже никаких попыток отбить эти острова французы не предпринимали. Значительные боевые запасы и продовольственные склады, которые русские нашли и на Курцало и на Браццо, тоже свидетельствовали о том, какое значение придавал Мармон этим двум морским базам на Адриатическом море. Во всяком случае Сенявин видел, что нельзя удовольствоваться сухопутными войсками, охранявшими Боко-ди-Каттаро, а нужно оставить на Адриатике хоть небольшую флотилию. Это диктовалось также тревожными призывами и слухами, исходившими от населения Корфу и других Ионических островов: там ждали набега Али-паши Янинского.

Для Сенявина это был старый знакомец, он знал, сколько усилий потребовалось от Ушакова, чтобы сдерживать грабительские и завоевательные помыслы этого опаснейшего и коварнейшего властителя Албании и окрестных территорий. Адмирал решил, уходя в Эгейское море, оставить в Адриатическом несколько судов под начальством капитан-командора Баратынского, которому приказано было крейсировать вдоль всего балканского берега. Перед самым уходом Сенявин припугнул Али-пашу таким грозным письмом, что тот мигом объявил себя "нейтральным" и постарался изобразить полное миролюбие. И в самом деле, он не посмел напасть на Корфу.

Эта победа, одержанная русской эскадрой, особенно (радовала сердце моряка. Она к тому же имела очень важные стратегические результаты. Остров Курцало (или Корзола) явился связующим звеном между основной русской военно-морской базой на Ионических островах и занятой Сенявиным территорией бокезской области, городом Боко-ди-Каттаро и портом Кастельнуово.

Отныне русские могли себя чувствовать в Боко-ди-Каттаро вполне прочно. Господство русского флота на Адриатике было бесспорным. Флот прочно закрепил то, что было завоевано армией.

С такой славой моряки и солдаты Сенявина закончили этот многотрудный для них 1806 год.

Наступали новые, чреватые опасностями события. На горизонте появился призрак войны с Турцией, вырисовывались контуры большой морской войны. Сенявинскую эскадру ждали новые опасности, новые трудности и новые лавры.

Восстание в Далмации против французов

Баратынскому было оставлено три корабля и два фрегата. Далеко не легкое поручение дал ему Сенявин. В Далмации в мае 1807 г. население восстало против французов. Баратынский, для которого это восстание явилось неожиданностью, сделал, понятно, все, что было в его силах, чтобы помочь восставшим. Но, конечно, при подавляющем превосходстве сил, бывших в распоряжении Мармона, не могло быть и речи об окончательной победе восставших. Ввиду "патриотических" фальсификаций и выдумок французской историографии о "привязанности" славянского населения Далмации к войскам наполеоновской Франции, ввиду полного замалчивания ею истинного положения вещей и роли русских, наконец, принимая во внимание, что в литературе почти ровно ничего не говорится о восстании 1807 г., мы считаем уместным привести здесь полностью показание очевидца Владимира Броневского, дающее яркую картину событий:

"Пребывание французов в Далмации останется навсегда памятным для несчастного народа. Тягостные налоги, конскрипция, остановка торговли и неимоверные притеснения за малейшее подозрение в преданности к русским не могли всеми ужасами военного самовластия унизить дух храброго народа, мера терпения его исполнилась, и славяне поклялись погибнуть или свергнуть тягостное для них иго. Жители, от Спалатры до Наренто, условились в одно время напасть на французов и послали доверенных особ в Курцало просить помощи, уверяя в искреннем и общем желании всего народа соединиться, наконец, с матерью своего отечества Россиею. Командор Баратынский, не имея возможности отделить из Катаро и 1000 человек, не смел обещать много; однакож для соображения мер на месте, посадив на корабль и два транспорта шесть рот егерей, 12 мая отправился из Катаро в Курцало. На третий день по прибытии командора в Курцало иеромонах Спиридоний, бывший в Далмации для нужных сношений с жителями, уведомил, что бунт уже начался. Приготовления делались с такою тайностию, что французы ничего не подозревали; но один случай возжег пламя бунта прежде положенного срока. Курьер, посланный из Зары в Спалатро, был убит. Французы расстреляли несколько крестьян и зажгли деревню, где совершено было убийство; пожар был сигналом общего восстания, ударили в набат, во-первых, в княжестве Полице, и в три дня знамя возмущения появилось во всех местах от Полице до Наренто. Патриоты с бешенством напали, и малые рассеянные отряды французов были истреблены наголову. Славяне, решившись умереть, никому не давали пощады; но как некоторые округи не были готовы, другие не согласились еще в мерах, то деятельный генерал Мармонт успел собрать войска в большие крепости, потом выступил из оных с мечом мщения, расстреливая попавшихся в плен и предавая селения огню. Патриоты нападали день и ночь, не думали хранить жизнь и имущество; ни гибель многих из них, ни тактика, ни ожесточение французов не приводили их в уныние. Пожары и кровопролитие были ужасны. Капитан-командор Баратынский, получив о сем известие, удержан был в Курцало противными ветрами. Народные толпы, не имевшие главного на чальника, могущего предводить их к определенной цели, начали уменьшаться, другие были рассеяны, и французы заняли по прежнему весь морской берег".

Русские моряки вовремя подоспели, чтобы спасти от смерти хотя бы часть восставших против французов славян. "22 мая командор Баратынский с десантными войсками прибыл в Брацо, откуда, взяв с собою фрегат "Автроил", корвет "Дерзкий", катер "Стрелу", бриги "Александр" и "Летун", перешел к местечку Полице, в нескольких милях от Спалатры лежащей. Старшины сего места тотчас прибыли на корабль командора, умоляли способствовать им против неприятеля. Командор, не имея достаточного при себе войска, просил их взять терпение: но как уже не от них зависело воли прекратить возмущение, то и обещал им возможную помощь и покровительство государя императора. При появлении российских кораблей патриоты ободрились, собрались и 25 мая с мужеством напали на французов. Как сражение происходило у морского берега, то эскадра снялась с якоря, приближилась к оному и сильным картечным огнем принудила неприятеля отступить и заключиться в крепость. 26-го недалеко от Спалатры высажено было на берег 5 рот солдат и несколько матросов. Французы скоро явились на высотах в таком превосходном числе с двух сторон, что войска наши вместе с 1500 далматцев возвратились на суда. Хотя неприятель, рассыпавшись в каменьях, вознамерился препятствовать возвращению, но поражаемый ядрами и картечью с близ поставленных судов и вооруженных барказов, скоро отступил с видимою потерею"1.

Мы приводим показание Броневского, ничего в нем не меняя. Конечно, ручаться за настроение "всего народа", во всех социальных классах он не мог.

Начало кампании Сенявина против турок. Поражение англичан в Проливах. Неожиданный уход английской эскадры в Египет и отказ англичан поддержать Сенявина

В первые же месяцы после Аустерлица и после смерти Питта Младшего стала происходить в довольно ускоренном порядке эволюция политики Порты, превратившая Наполеона из опасного врага, от которого Россия и Англия были призваны защищать турецкую независимость, в желанного могущественного союзника султанского правительства. Следовательно, борьба, которую далматинские славяне и черногорцы при активнейшей помощи русских вооруженных сил вели в течение всего 1806 г. против наполеоновского наместника маршала Мармона на западном побережье Адриатического моря, направлялась прямо — против французов, а косвенно — против турок, — и в Константинополе боялись русских успехов.