Борис Фролов - Военные противники России

• Название: Военные противники России
• Автор: Борис Фролов
• Издательство: АСТ, Полигон
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-047165-2, 978-5-89173-310-7

В этом издании даны исторические портреты наиболее известных военачальников Запада, сражавшихся против России в Отечественной войне 1812 г. и Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. В общеисторических трудах упоминания обо всех этих деятелях имеются, но не более того. Поэтому и специалистам-историкам, и широкому кругу читателей, несомненно, будет интересно узнать подробнее о жизни и деятельности маршалов Наполеона, военачальников Третьего рейха. В завершающей части представлены полководцы Великой французской революции, сражавшиеся за новые идеалы и несущие народам освобождение от феодального гнета.

Прежде всего каждый персонаж показан как военачальник со всеми его достоинствами и недостатками, определены его роль и место в истории, а также раскрыты качества полководца как личности.

---

Революция во Франции произвела большое впечатление на Европу. Буржуазия европейских стран встретила ее с величайшим сочувствием, переходящим в восторг. Но чем больше симпатий вызывала она у передовой (по тем временам) европейской общественности, тем враждебнее становилось отношение к ней европейских монархий. Они чувствовали в ней непосредственную угрозу для себя. К 1790—1791 годам феодально-абсолютистские государства Европы утвердились в мысли о необходимости военной интервенции против революционной Франции, чтобы силой оружия покончить с «французской заразой», задушить революцию в этой стране и не дать ей распространиться на сопредельные территории. 27 августа 1791 года в замке Пильниц (Саксония) австрийский император Леопольд II и прусский король Фридрих-Вильгельм II подписали декларацию о совместных действиях с целью оказания помощи французскому монарху. Пильницкая декларация означала фактически создание первой коалиции феодально-абсолютистских монархий Европы против революционной Франции. Густые черные тучи все явственнее начали обволакивать горизонт Франции. Враги готовились нанести комбинированный удар: главный извне силами европейских армий и вспомогательный — силами внутренней контрреволюции. Предпосылки для удара по революции изнутри уже обозначились. После июльского (17 июля 1791 года) расстрела парижан на Марсовом поле войсками Национальной гвардии в стране начали явственно проявляться признаки реакции. Вожди французской демократии (Дантон, Марат и др.) подверглись преследованиям и вынуждены были скрываться. Народ волновался. Он не хотел мириться с новой формой диктатуры, установленной крупной буржуазией, готовой пойти на соглашение с королевским двором. 3 сентября 1791 года была принята первая в истории Франции конституция. 13 сентября ее, скрепя сердце, подписал король. Выполнившее свою миссию Учредительное собрание было распущено (1 октября 1791 года). На смену ему пришло Законодательное собрание. Этот новый законодательный орган находился под полным контролем властей, был слабым и не пользовался доверием в народе. К тому же он ничего не предпринимал, чтобы найти выход их того положения, в котором оказалась страна. Тем временем жирондисты (партия торгово-промышленного капитала и земельных собственников) развернули активную деятельность по пропаганде войны, чтобы нанести упреждающий удар по готовящей против Франции интервенцию европейской реакции и одновременно пресечь провокации поддерживающей ее внутренней контрреволюции. При этом будущая война подавалась французскому народу как революционная. Надо сказать, призыв жирондистов встретил довольно широкий отклик в народных массах. В действительности же жирондисты, декларируя на словах заботу о спасении нации и революции, на самом деле преследовали вполне определенные цели — отвлечь народные массы от острейших внутренних проблем и установить свое политическое господство в стране. Король Людовик XVIII был солидарен с жирондистами. Он и его советники считали, что победоносная война только укрепит монархию и позволит затем покончить с революцией. Если же французская армия потерпит поражение, то опять же революция будет задушена интервентами. Так что король в любом случае оказывался в выигрыше. В марте 1892 года он сформировал правительство из жирондистов. Пост министра иностранных дел в нем занял ловкий и беспринципный авантюрист генерал Ш. Дюмурье, один из самых рьяных сторонников войны. 20 апреля 1792 года жирондистское правительство объявило войну Австрии, ставшей к этому времени центром готовившейся иностранной военной интервенции против Франции. Французский народ принял декрет о войне против Австрии с восторгом и воодушевлением, ибо в сознании французских патриотов любовь к родине была неотделима от преданности делу революции. Начался период Революционных войн Франции против монархической Европы, в ходе которых сформировался особый тип полководцев французской революционной армии. Они были сыновьями своего времени и запечатлели в своем облике наиболее типичные черты своей эпохи.

Вместе с Австрией против революционной Франции выступили другие монархические государства, и она вскоре оказалась в кольце фронтов, вынужденная сражаться против целой коалиции европейских держав. Война началась не так, как предполагали жирондисты. Французская армия сразу же начала терпеть одно поражение за другим. Положение усугубляла массовая измена старых королевских командных кадров армии и флота. Под влиянием военных неудач на фронтах и угрозы захвата интервентами Парижа 11 июля 1792 года Законодательное собрание Франции под мощным давлением общественного мнения приняло декрет, объявлявший «Отечество в опасности!» Согласно этому декрету все мужчины, способные носить оружие, подлежали призыву в армию. Мощный патриотический подъем охватил всю страну. Именно в те дни родилась знаменитая «Песня Рейнской армии» — гениальное воплощение всенародного гнева, отваги и веры в правоту своего дела народа, поднявшегося на защиту своего отечества. Она была создана в Страсбурге в часы всеобщего воодушевления офицером Рейнской армии Руже де Лиллем. Занесенная неведомо какими путями на юг Франции, эта песня прошла с батальонами марсельских добровольцев через всю страну в Париж и уже через несколько месяцев под именем «Марсельезы» стала боевой песней всего революционного народа. Тогда же по всем дорогам Франции по направлению к ее охваченным огнем границам маршировали батальоны добровольцев под звуки задорной «Ga ira!» и воинственной «Карманьолы».

10 августа 1792 года в результате народного восстания в Париже была свергнута монархия. Король Людовик XVIII был арестован и заключен в замок Тампль. Вместо Законодательного собрания власть в стране перешла к Национальному Конвенту (21 сентября 1792 года). В его избрании участвовало все мужское население Франции в возрасте 21 год и старше. На следующий день (22 сентября 1792 года) Франция была провозглашена республикой.

Однако основная масса народа (средняя и мелкая буржуазия, рабочие, крестьяне, городская беднота и др.) от смены в стране общественно-политического строя практически ничего не выиграла и требовала дальнейшего углубления революционных преобразований. Ее интересы в классовой борьбе представляла Гора (иначе говоря, якобинцы-монтарьяры), требовавшая реальных, а не декларативных преобразований в обществе. Противостоявшие им жирондисты, уже добившиеся удовлетворения своих чаяний, считали, что цели революции достигнуты, и не желали дальнейшего ее углубления, ибо это могло затронуть их интересы. Именно в этом заключалась сущность борьбы, развернувшейся между Горой и Жирондой. Острая политическая борьба между двумя этими партиями, выступавшими в первые годы революции единым фронтом, закончилась победой якобинцев. Очередное народное восстание в Париже (31 мая — 2 июня 1793 года) смело правительство жирондистов. К власти пришли якобинцы, сразу же установившие режим революционной диктатуры (июнь 1793 года). Беспощадно расправляясь со своими политическими противниками, якобинцы, возглавляемые М. Робеспьером, твердой рукой пытались навести революционный порядок по всей стране. Основным средством, которое они использовали при этом, являлся террор. Якобинский террор наводил ужас на врагов революции, однако не привел к их искоренению. К тому же правительство якобинцев допустило ряд крупных просчетов при проведении внутренней политики, что негативно сказалось на его авторитете среди различных социальных групп населения. Этим воспользовались его противники. 27 июля (9 термидора) 1794 года в результате заговора противников якобинского террора правительство Робеспьера было свергнуто. Вожди якобинцев закончили свою жизнь на эшафоте, разделив судьбу своих многочисленных жертв, казненных в годы террора[60]. К власти во Франции пришли так называемые «термидорианцы» — партия, представлявшая то крыло французской буржуазии, которое не было заинтересовано в дальнейшем развитии революционного процесса. По существу, это была партия контрреволюционной буржуазии, сразу же приступившая к ликвидации всех социальных и демократических завоеваний якобинской диктатуры. Конвент, очищенный от сторонников Робеспьера и полностью утративший свой революционный имидж, прекратил свое существование 26 октября 1795 года. На смену ему пришел двухпалатный парламент, состоявший из Совета старейшин (верхняя палата) и Совета пятисот (нижняя палата). Высшим органом исполнительной власти стала Директория (с 27 октября 1795 года), состоявшая из 5 человек. Члены Директории избирались на заседании парламента из числа депутатов. Предусматривалась их регулярная ротация.

Революция во Франции, достигшая своего пика при правлении якобинцев, после их отстранения от власти пошла на спад. Новые правители сразу же распахнули двери тюрем для всех врагов революции, но оставили там якобинцев. Проведенная термидорианцами амнистия пополнила общество жирондистами, роялистами, казнокрадами, взяточниками, фальшивомонетчиками, спекулянтами — всеми, кого Термидор избавил от кары революционного закона. Идейным ценностям теперь были противопоставлены материальные. Смысл жизни заключался отныне не в служении отечеству, а в ее прожигании. Пусть народ голодает, это никого не касается! Все было отдано на произвол мародеров и спекулянтов. Народное движение было разгромлено, а сам народ подавлен и деморализован. Без сил, без вождей, без веры в будущее, он не мог больше продолжать борьбу. Придавленный голодом, нуждой, преследуемый и травимый властями, народ отступил, оставив поле боя. Недавний победитель бесславно сошел со сцены… Освобожденная от сковывающих ее пут буржуазия безудержно предалась своей главной страсти — наживе. Вожди термидорианцев первыми показали пример хищнического стяжательства и ненасытной жажды обогащения. Отбросив все условности и сдерживающие факторы, термидорианцы цинично издевались над гражданскими доблестями, отдаваясь целиком погоне за чистоганом, богатством и роскошью. В течение короткого времени общественные нравы и быт изменились до неузнаваемости. Строгую простоту революционных нравов сменила выставленная напоказ кричащая роскошь желающих похвастаться своим богатством новых хозяев страны. Разбогатевшие выскочки, нувориши из спекулянтов и воров старательно подражали старой дворянской аристократии. После вынужденного воздержания революционных лет эта «новая аристократия» торопливо и с грубой алчностью стремилась «насладиться прелестями жизни». В салонах и особняках новоявленных богатеев или, как их тогда называли — «новых французов» — царили легкие нравы полусвета, непрекращающиеся балы сменялись кутежами и оргиями, процветали пошлый цинизм и откровенный разврат. И все это происходило на фоне резкого ухудшения жизненного уровня основной массы простого народа. В стране царила беспросветная нужда, свирепствовала страшная инфляция, деньги обесценивались с ужасающей быстротой, стремительно набирал силу разгул спекуляции. Теперь обнаглевшие торговцы уже не боялись суровой кары революционных законов и драли три шкуры с простого люда. Властям же до голодающего народа не было никакого дела. Каждый был теперь предоставлен самому себе и выживал как мог. Все стихийные народные выступления, в том числе и в Париже, беспощадно подавлялись. Коррупция, казнокрадство, воровство достигли невероятных масштабов, причем пример чиновникам в этом подавали сами правители.