Мэри Шеффер - Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков

• Название: Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков
• Автор: Мэри Шеффер
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современная проза

В послевоенном Лондоне молодая писательница Джулиет пытается найти сюжет для новой книги, но об ужасах войны писать ей решительно не хочется, прочие темы кажутся либо скучными, либо неуместными. На помощь приходит случай — в виде письма одного свиновода с острова Гернси. Оказывается, даже свинари любят почитать, и неведомый Доуси, к которому в руки попала книга, некогда принадлежавшая Джулиет, просит ее посоветовать хорошую книжную лавку. Дело в том, что на Гернси с книгами сейчас туго, поскольку остров, все годы войны оккупированный немцами, только-только возрождается к жизни. Письмо это переворачивает жизнь Джулиет. История книжного клуба, ставшего прикрытием для запрещенных встреч жителей деревни, увлекает и затягивает ее. Так начинается переписка с самыми разными людьми… Этот грустный и веселый роман — о военном времени, но он полон солнца, света и радости. Но кто сказал, что смерть и ужас должны быть всегда на первом месте? Иногда даже они отступают перед чувством юмора и оптимизмом.

В романе есть замечательная фраза, которая в полной мере относится к нему самому: "Хорошие книги начисто отбивает охоту к плохим". "Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков" — не просто хорошая книга, возможно, это лучшее, что вы прочтете за долгое-долгое время.

---

Реми очень тихая, мы и знать не знали, какой у нее смех. Как ручеек. Надеюсь его еще услышать.

Мы с Доуси общаемся не так свободно, как раньше, хотя он по-прежнему часто навещает Кит и выходит к нам, гуляя с Реми. Когда она засмеялась, мы впервые за две недели взглянули друг другу в глаза. Может, он просто восхитился, что на неё постепенно переходит мой легкий характер. У меня ведь, как утверждают некоторые, легкий характер, Сидни. И солнечная улыбка. Не знал?

Билли Би прислала номер «Звезд экрана» для Питера с подборкой фотографий Риты Хейворт. Питер в восторге. Правда, он несколько удивился, что мисс Хейворт позирует в ночной сорочке. К тому же стоя на коленях в кровати! Куда катится мир?

Сидни, Билли Би еще не устала бегать по моим поручениям?

С любовью, Джулиет

Сьюзан Скотт — Джулиет

5 августа 1946 года

Дорогая Джулиет!

Не поверишь, но Сидни не хранит твои письма у сердца, а бросает на столе как попало, и всякий может их прочитать. Что я, разумеется, и делаю!

Относительно Билли Би. Сидни даже не приходится ее ни о чем просить. Она сама вымаливает возможность сделать что-нибудь для него, для тебя или для «той прелестной малютки». Они воркует над ним. как над младенцем, а я. глядя на нее, разеваю рот. Билли Би носит маленькую шапочку из ангоры, которая завязывается на бантик под подбородком. — примерно в такой выступает на льду Соня Хени [21]. Еще нужны подробности для ясности?

Сидни уверен, что она ангел с небес, однако вопреки этому его убеждению, Билли Би все лишь секретарша из агентства, изначально приглашенная как временная. Теперь уже, правда, она так основательно окопалась в издательстве, что стала незаменимой и постоянной. Пожалуйста, Джулиет, соври, что Кит мечтает о каком-нибудь животном с Галапагоссов! Билли Би поднимет паруса, дунет за ним и исчезнет на много-много месяцев. Лучше бы, разумеется, навсегда — пускай ее кто-нибудь слопает.

Обнимаю тебя и Кит, Сьюзан

Изола — Сидни

5 августа 1946 года

Дорогой Сидни!

Я знаю, это Вы прислали «Новый иллюстрированный справочник по френологии и психиатрии, с таблицами форм и размеров черепа и сотней иллюстраций». Очень ценная вещь, спасибо. Я усердно занимаюсь и сейчас, когда изучаю голову, заглядываю в книгу не больше трех-четырех раз. Надеюсь, что на празднике урожая смогу хорошо помочь церкви. Кому ж не захочется постичь свою природу с помощью науки френологии? Всем захочется!

Наука френология — настоящее чудо. За последние три дня я узнала больше, чем за всю прежнюю жизнь. Например, миссис Гилберт всегда была дрянь, так вот теперь выяснилось, что она не виновата! У нее в точке благожелательности глубокая вмятина. Маленькой свалилась в каменоломню, там и повредила благожелательность и с тех пор злобится на мир.

Со старыми друзьями тоже сплошные сюрпризы. Эбен, оказывается, словоохотлив! Никогда бы не подумала. Но у него под глазами мешки, и тут голкование однозначное. Я ему деликатно намекнула — чтоб знал. Джулиет сначала не хотела показывать свои шишки, но потом, когда я сказала, что она стоит на пути развития науки, согласилась. Так вот, наша Джулиет полна эротизма. И супружеской любви. Я удивилась, что ж она не замужем при таких крупных шишках.

Уилл захихикал: «Джулиет, да мистер Старк — счастливчик!»

Джулиет покраснела как помидор, а меня так и потянуло за язык, чуть не ляпнула: мало ты, темнота, понимаешь, мистер-то Старк наш — гомосексуалист! К счастью, вовремя опомнилась и, как обещала, сохранила секрет.

Доуси тогда встал и ушел, и его голову я изучить не успела, но обязательно вскоре поймаю и осмотрю. Иногда я его не понимаю. То болтал без умолку, а теперь двух слов не вытащишь.

Еще раз спасибо за чудесную книжку.

Ваш друг Изола

Сидни — Джулиет

Телеграмма

6 августа 1946

КУПИЛ ДОМИНИКУ В ГАНТЕРСЕ МАЛЕНЬКУЮ ВОЛЫНКУ. КИТ НЕ НУЖНО? ДАЙ ЗНАТЬ СКОРЕЕ, ОСТАЛАСЬ ОДНА. КАК ТЕБЕ ПИШЕТСЯ? С ЛЮБОВЬЮ К ВАМ С КИТ, СИДНИ

Джулиет — Сидни

7 августа 1946 года

Дорогой Сидни!

Кит волынке обрадуется. Я — нет.

Пишется вроде бы замечательно, но я хочу послать тебе первые две главы — не успокоюсь, пока ты не прочтешь. Найдется время?

Биографии надо писать, пока живо поколение, знавшее этого человека, пока еще свежи воспоминания. Представь, как бы я написала об Энн Бронте, будь у меня возможность пообщаться с её соседями. Может, она была вовсе не доброй и тихой, а наоборот, стервой и регулярно раз в неделю колотила посуду.

Каждый день узнаю что-то новое про Элизабет. Очень жалко, что мы не были знакомы! Пишу — и ловлю себя на том, что думаю о ней как о подруге, вспоминаю ее поступки так, словно видела все своими глазами. Элизабет полна жизни. Приходится напоминать себе, что она умерла. И от этого вновь и вновь щемит сердце.

Сегодня мне рассказали нечто такое, что захотелось просто лечь и заплакать. Мы поужинали, а после Илай и Кит отправились копать червяков (это лучше всего делать при свете луны). Мы с Эбеном вынесли кофе во двор, и он впервые заговорил со мной об Элизабет.

Дело было в школе, где Илай вместе с другими детьми ждал прихода эвакуационных кораблей. Эбена внутрь не пустили, но Изола обо всем рассказала ему в тот же вечер.

Помещение было забито детьми. Элизабет застегивала Илаю пальто, и он признался, что боится корабля, который увезет его из дома от мамы. Если корабль разбомбят, с кем он попрощается перед смертью? По словам Изолы Элизабет хорошенько обдумала вопрос, а потом задрала свитер и отстегнула с блузки планку медали, которую ее отец получил на Первой мировой войне, — она ее постоянно носила.

Держа планку в руке, Элизабет объяснила, что это волшебный талисман и он убережет Илая от любого несчастья. Велела Илаю дважды плюнуть на него — для наведения заклятия. Изола через плечо Элизабет видела лицо Илая и сказала Эбену, что оно светилось тем волшебным светом, каким светятся лица детей, пока они ещё верят в чудеса.

Страшно — отправлять детей одних в неизвестность для их же защиты! Как родители пережили такое? Ведь это насилие над инстинктом, повелевающим защищать потомство. Я, например, рядом с Кит становлюсь как медведица. И слежу за ней. даже когда она не со мной. И если ей что-то угрожает (а при ее любви карабкаться куда не следует это происходит часто), у меня шерсть встает дыбом на загривке (а ведь раньше жила, не ведая, что у меня есть загривок) и я бегу ее спасать. У Кит есть враг, племянник священника. Он бросался в нее сливами. Так я на него нарычала! Странно, но интуитивно я всегда знаю, где Кит. чувствую ее. как собственные руки, но если бы вдруг потеряла из виду, сошла бы с ума от беспокойства. Очевидно, природа так устроила для выживания новых поколений, но война это искорежила. Как гернсийские матери жили, ничего не зная о своих детях? Не представляю.

С любовью, Джулиет

P.S. Может быть, лучше флейту?

Джулиет — Софи

9 августа 1946 года

Милая Софи!

Какая прекрасная новость — ребенок! Вот счастье! Очень надеюсь, что на этот раз тебе не придется бесконечно жевать крекеры и сосать лимонные дольки. Знаю, вам, родителям, безразлично, кто, что и почему родится, но мне хочется девочку. Из этих соображений я вяжу крохотную кофточку и шапочку из розовой шерсти. Александр, разумеется, счастлив. А Доминик?

Я поделилась твоей новостью с Изолой и боюсь, что тоника для беременных тебе не избежать. Софи, заклинаю, не пей его и не выливай гам, где бегают собаки. Думаю, отравы в нем нет, но рисковать все же не стоит.

Твои расспросы о Доуси следует перенаправить Кит, лучше — Реми. Я его почти не вижу, когда же вижу, он молчит. Не романтически-задумчиво на манер мистера Рочестера, но сурово и строго, даже неодобрительно. В чем дело, не знаю, честно. Раньше мы дружили. Беседовали о Чарльзе Лэме, гуляли по острову. Мне было с ним хорошо, как со всеми моими друзьями, А после случая на утесе он вдруг перестал разговаривать — я имею в виду, со мной. Грустно. Я скучаю по нашему невероятному взаимопониманию, но начинаю думать, что оно мне только почудилось.

Меня молчаливой не назовешь, поэтому молчуны мне невероятно интересны. Поскольку сам Доуси о себе ничего не говорит (и вообще не говорит — со мной), я докатилась до того, что пристала к Изоле с расспросами насчет его шишек, чтобы выведать подробности о его прошлом. Но Изола постепенно разочаровывается в шишках, ей кажется, они все-таки врут. Например, у Доуси центр жестокости не так бы велик, как надо, а ведь он чуть не до смерти отходил Эдди Мирза!!!

Восклицательные знаки мои. Изола. кажется, не видит в этом ничего особенного.

Эдди Мирз, гнусный и здоровенный тип, был осведомителем у немецких властей, за что получал разные блага. Об этом все знали, но он плевать хотел, лишь бы побахвалиться в баре богатством: буханкой белого хлеба, сигаретами, шелковыми чулками — девчонки за них бывают о-о-очень благодарны.