Василий Ефименко - Ветер богов

• Название: Ветер богов
• Автор: Василий Ефименко
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1969

...«Божественный ветер» - камикадзе - так называли в «Стране восходящего солнца» летчиков-смертников, один из которых стал главным героем романа. Трудный путь от фанатика-самоубийцы до члена коммунистической партии, борца за мир и дружбу между японским и советским народами прошел камикадзе Эдано Ичиро...

---

Дед плачет! Ичиро был так потрясен, что не мог вымолвить ни слова, а только обнимал старика. А Тами! Она низко поклонилась Ичиро и сразу вышла во двор. Вернувшись, она оставалась молчаливой.

Поселок показался Ичиро меньше, грязнее. Бедность выпирала изо всех углов, и даже вогнутые крыши домов казались придавленными от невзгод.

Дед, немного успокоившись, стал рассказывать безрадостные деревенские, новости. Сосед убит в Бирме, Его дочь Намико стала взрослой девушкой и мобилизована убирать рис на полях помещика. Сейчас она дома — поранила ногу.

— Каждый день забегает узнать, есть ли вести от тебя. Любит, наверное… Хорошая жена кому-то будет…

Ичиро смутился. В его памяти Намико оставалась подростком, немного угловатым, то по-мальчишески задиристым, то нежной и робкой девчушкой.

— Плохи у всех дела, внучек, — продолжал дед, не замечая смущения внука. — Почти половина призванных в армию не вернётся. Урожай забирают — для армии. Люди недоедают. У нас разве только помещик Тарада да староста недурно живут.

— Тебе, дедушка, теперь будет положен двойной паёк и пенсия. Я назвал тебя как единственное родственника.

— Лучше бы мне не получать этот паек. Да и много ли надо такому старику, как я?

Вскоре сели за стол. Тами раздобыла где-то риса и настряпала для Ичиро любимые им кушанья. Подавая, она просила извинения за скромный ужин.

— Надо было предупредить о приезде, — укорял и дед. — Мы бы приготовились…

Утром дом деда первым посетил Иссумбоси. Он был под хмельком и заявил, что плевать хотел на все собрания и чествования, которые затевает староста. Пусть приходят сюда и говорят, что находят нужным.

Вскоре с визитом явился староста во главе делегации из наиболее видных жителей. Иссумбоси держался важно, надменно, сам на себя не был похож. Едва ораторы высказались, как он бесцеремонно их выпроводил. Достал из кармана бутылку сакэ:

— В деревне теперь только мы с тобой настоящие парни. Вот и будем пить. И твой дед с нами. Он здесь единственный человек, достойный внимания!

Дед отмахнулся.

— В старости и единорог хуже клячи!

— Э-э, не скажите, дедушка. Врач и бонза чем старше, тем становятся лучше. Не горюйте, дедушка, — продолжал Иссумбоси, садясь за стол. — Выпейте и забудьте про всё. Я ведь понимаю… Мы с Ичиро хоть погибнем не напрасно. За черту жизни мы прихватим с собой порядком этих рыжеволосых дьяволов. А вот как вы здесь…

Дед подавленно молчал. Ичиро остановил некстати разболтавшегося друга.

Сакэ постепенно начало действовать: старик принялся вспоминать Порт-Артур.

Раздался робкий стук, и в дверях показалась молодая женщина.

— Добрый день, господа унтер-офицеры! Простите, что нарушила вашу беседу, но мой хозяин почтительно просит вас осчастливить его своим посещением. Он терпеливо ждет вас…

— А кто твой хозяин? А, Тарада-сан! Это дело, — оживился Иссумбоси. — У него не только сакэ найдется. Пошли, Ичиро, нагреем богача хоть раз!

Дед нерешительно запротестовал, но Иссумбоси отверг все возражения.

Ичиро согласился пойти к помещику: он избегал оставаться один на один с дедом. Какую-то вину чувствовал Ичиро перед стариком.

Помещик Тарада жил обособленно в полукилометре от поселка. Иссумбоси важно шествовал рядом с Ичиро по улице.

Служанка постукивала гэта[6] сзади, как и положено женщине.

Но стоило им выйти за черту поселка, как Иссумбоси отстал и за спиной товарища повел оживленный разговор со служанкой.

Усадьбу помещика время почти не тронуло. Дед говорил Ичиро, что дому свыше ста лет. Это было четырехъярусное строение. Крутая соломенная кровля выдавалась на метр от стен. Снаружи они оклеены новой бумагой, двор — чисто подметен.

Ичиро ни разу ещё не был в помещичьем доме и слышал о его внутреннем убранстве только от деда, лечившего домашних Тарады. Старик рассказывал, что для жилья здесь приспособлен только первый этаж, а в остальных хранится рис, разводятся шелковичные черви. Многочисленная семья управлялась твердой и жесткой рукой помещика. Но не только семьей командовал Тарада. Столь же круто он управлял и поселком. Пожалуй, только староста и дед Ичиро не были у него в кабале. Но и их судьба зависела от помещика, которому достаточно было пошевелить пальцем — и любой неугодный ему человек вынужден был бы покинуть насиженное место.

Помещик — тучный старик в кимоно с родовыми гербами — встретил друзей-камикадзе у порога:

— Сердечно благодарю доблестных героев за то, что они осчастливили мой дом своим посещением!

— Мы благодарны, достойный Тарада-саи, — вежливо откликнулся Ичиро, — за приглашение.

Комната, куда их провели, по всем признаем была гостиной. Пол был устлан тонкими циновками, с потолка свешивалась на цепях керосиновая лампа. В стенной нише разместился роскошный домашний алтарь с большой позолоченной статуей Будды. Несколько дверей вели в другие комнаты.

Посредине гостиной стоял низенький стол, уставленный яствами и бутылками.

Иссумбоси выразительно подтолкнул локтем приятеля.

Хозяин, извинившись за “скромность” угощения, усадил гостей за стол. Никто из домашних к пиру допущен не был. Изредка лишь в комнате появлялась знакомая гостям служанка, приносившая новые блюда.

— Я рад, — начал хозяин, — приветствовать вас в моём доме. Мы все счастливы, что в нашем поселке есть такие герои-патриоты, как вы…

Лицо хозяина дома сияло. Самолюбие его тешилось тем, что он угощает у себя летчиков-камикадзе. Будет чем похвастаться перед знакомыми!

Иссумбоси усиленно налегал на вина и закуски.

— Мой род, — разглагольствовал самодовольно хозяин, — всегда верно служил его величеству. Мои предки совершили много подвигов на поле брани во славу царствующей династии. Старший сын в нашем роду всегда был военным. Мой дед прославился во время войны в Китае; там же проявил геройство мой отец, служил в армии и я, а сейчас служит мой старший сын Санэтака. Он поручик…

— А, знаю, — заговорил Иссумбоси, — он в Квантунской армии.

— Да, так распорядилось командование. Каждый выполняет приказы…

— Ну конечно, — ухмыльнулся Иссумбоси. — Это самый опасный участок.

— Воинская служба везде нелегка. Мой сын мужественно переносит лишения, — наставительно заметил хозяин.

— Ну это вы, почтеннейший, преувеличиваете, — начал горячиться Иссумбоси. — Насколько мне известно, господин поручик служит в лагере военнопленных под Мукденом. Если это, по-вашему, опасно…

Хозяин побагровел, но сдержался:

— Господин унтер-офицер заблуждается, мой сын поручик…

— Ваш сын — тыловая крыса, почтеннейший. Я камикадзе и прошу вас не забываться. Это мы с Эдано выполняем волю его величества. А вы…

Ичиро встал из-за стола:

— Извините, Тарада-сан, нам пора. Нас ждут!

Выпроводив Иссумбоси за дверь, Ичиро вернулся в гостиную и принес хозяину свои извинения.

— Я понимаю, — уверил его хозяин, — господин унтер-офицер выпил лишнее. Я не сомневаюсь, что он храбрый воин.

Ичиро был зол на товарища:

— Ну зачем ты ему нагрубил? Разве можно так вести себя гостю?

— Я камикадзе, а эта пиявка Тарада пусть хоть раз услышит правду…

— Ладно, ладно. Пошли!

У окраины поселка им повстречался человек с непокрытой лысой головой. Лицо его сияло любезной улыбкой. Он встретил камикадзе церемонными поклонами.

— А… сэнсей Хасимото! — узнал учителя Иссумбоси.

— Да, это я, доблестные воины. Сожалею, что вчера не был при встрече наших героев: ездил в Кобэ. Я так счастлив — наша школа может гордиться…

— Ваша школа? — с пьяным смехом спросил Иссумбоси. — Как же, хорошо помню, сэнсей. Как это вы говорили. “Прочие государства эфемерны… все люди, кроме японцев, подобны червям”? И бомбы, падающие на Ниппон, эфемерны? А если “подобные червям” появятся здесь, а?

Он махнул рукой и потащил за собой Ичиро.

— Извините, сэнсей, — только и успел сказать тот.

Хасимото, оторопев, долго смотрел вслед своим ученикам.

— Что ты безобразничаешь? — возмутился Ичиро. — Ты грубишь всем достойным людям!

— Достойным? — остановился Иссумбоси. — Эх, друг, все меня считают недалеким и легкомысленным. А ты знаешь, что у меня творится в груди? Я же вижу, какие кругом сволочи. Они обманывают нас и его величество императора. Только он и мы искренне защищаем родину, а эти… Да что там говорить!.. Пошли ко мне, — категорическим тоном заключил он. — Я прихватил одну бутылку у Тарады, пока ты с ним любезничал. Будет мало — пошлем за сакэ отца. Хочу пропить хоть часть пенсии и пайка, которые он потом будет пропивать без меня. И не возражай! Дай мне хоть один день покомандовать.

— Ну пошли, пошли! Командуй! Только вечером отпусти.