Ганс Краузе - Али-баба и Куриная Фея

• Название: Али-баба и Куриная Фея
• Автор: Ганс Краузе
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детская проза
• Год: 1958

В этой книге Али-бабой зовут не героя старинной арабской сказки, а обыкновенного пятнадцатилетнего паренька Хорста Эппке. Хорст Эппке учится в школе-интернате при народном имении (так в Германской Демократической Республике называются государственные сельскохозяйственные предприятия).

Надо сказать прямо, что более несносного, дерзкого и неряшливого парня, чем Хорст Эппке, сыскать невозможно. Несколько раз Али-бабу едва не исключают из интерната. Об этом мечтают многие, особенно рассудительная девушка Рената, по прозвищу Куриная Фея, — главный враг Али-бабы. Но потом всё меняется… В интернат приезжает новый воспитатель. Учиться там становится намного интересней. И Али-баба, который был скорее похож не на Али-бабу, а на всех сорок разбойников из сказки «Али-баба и сорок разбойников», становится совсем другим… Но обо всём этом вы прочтёте сами в книге немецкого писателя Ганса Краузе «Али-баба и Куриная Фея».

---

Ученики вооружились всеми имеющимися в наличии вёдрами.

Чем больше наполнялась ванна, тем сильнее капало из всех щелей и пазов.

— Ну и замазка! Ни к чёрту не годится! — ругался Факир.

Папаша Боссиг, который тем временем тоже пришёл на ферму, не торопясь набил свою трубку.

— Ванна скоро перестанет протекать. Дайте только дереву разбухнуть, — успокоил он ребят.

Число зрителей росло. Эмиль Кабулке, который очень гордился ванной — ведь она испытывалась у него, в его коровнике, — разъяснял любопытным суть опыта.

— Это просто, как колумбово яйцо, — говорил он, надуваясь от важности. — В этой ванне мы утопим всех бактерий панариция.

Время шло. Эмиль Кабулке начал беспокоиться. И куда только запропастился директор имения? Когда он приглашал его вчера, выяснилось, что директор не имел ни малейшего представления о ванне. Кнорц даже не удосужился показать ему чертёж. Заведующий хозяйством ни слова не сказал Харнаку о предложении Занозы. По мнению Кабулке, это было неслыханным безобразием.

— Этот старый олух Кнорц ещё услышит обо мне! — клялся Кабулке. — Торопил меня, приставал ко мне с ножом к горлу, а потом сам замариновал у себя рационализаторское предложение…

Наконец-то! Кабулке вытянул шею. Появился директор в сопровождении Мукке и Кнорца.

Эмиль Кабулке взволнован.

— Поторапливайтесь! Всё начальство вас ждёт! — торопит он водоносов.

В ванну были вылиты последние вёдра. Вода дошла до отверстия, оставшегося от гнилого сучка, из отверстия хлынула струя толщиной с палец. От ванны, журча, побежал ручеёк.

— А это что такое? Кажется, кто-то вынул из ванны затычку, — сострил Кнорц. Он так растянул свой рот в усмешке, словно собирался грызть орехи. — Замечательная конструкция! Великое изобретение! — сказал он ядовито. — Летом мы сможем прекрасно использовать эту ванну вместо передвижной оросительной установки.

Хильдегард Мукке, которая стояла рядом с ним, оглядела его с ног до головы — от войлочной шляпы до обмоток.

— Вы, Кнорц, ужасный человек, — сказала она сердито. — Мне кажется, что, когда господь бог распределял между людьми злобу, вы пролезли вперёд и один получили всю порцию. Вы и себя-то не уважаете и другим хотели бы испортить удовольствие.

Александр Кнорц повернулся к Мукке спиной. С бабами он принципиально не спорил. Он отошёл на несколько шагов и стал в сторонке.

Можно было приступать к испытанию. Эмиль Кабулке стал в дверях коровника. Юношей он уже заранее отослал в стойла. Теперь старший скотник подал знак, чтобы они отвязали коров и гнали их во двор.

Внимание! Зрители напряжённо смотрят на дверь, где уже появилась большая чёрная с белыми пятнами корова. Её кривые рога напоминают велосипедный руль.

Но корова обманула всеобщие ожидания. Она остановилась в дверях, тупо разглядывая неожиданное препятствие, которое преградило ей дорогу.

— Иди скорее, Цита! — уговаривает её Кабулке. — Чего ты раздумываешь?

Корова громко фыркает и не трогается с места.

Кабулке решительно хватает палку и слегка ударяет Циту по спине. Это помогает. Цита осторожно входит в ванну.

Остальные коровы следуют за ней. Некоторые животные отпрянули от воды. Но на них сзади напирают их товарки, заставляя идти дальше. Одна за другой коровы проходят через ванну, некоторые идут спокойно, другие торопливо, в зависимости от темперамента.

— Эй, эй, эй! — подгоняют их ученики.

В ванне образовался затор. Толстобрюхая Моника остановилась и стала пить.

— Вот дурища! — кричит Кабулке, размахивая палкой. — Иди дальше! Ну, подожди же, я тебе сейчас всыплю!

Однако палка у старшего скотника слишком коротка, и он не может дотянуться до коровы.

Моника, не обращая внимания на Кабулке, продолжает дуть воду. Корова, идущая за ней — она уже ступила передними ногами в ванну, — следует её примеру. Теперь Моника и Блесси пьют наперегонки.

— Фу-ты ну-ты! — возмущённо говорит Али-баба. — Так они, пожалуй, опорожнят нам всю посудину!

Недолго думая он с громким воплем: «Гей, гей!» вскакивает в ванну. Его голос прерывается. Он чувствует, как холодная вода проникает в его ботинки. Али-баба цепенеет от ужаса. «Какой я идиот! — думает он. — Ведь сегодня утром я надел не резиновые сапоги, а мои новые кожаные ботинки!»

Али-баба быстро выскакивает из ванны. Но Моника и Блесси обращаются в бегство. Они напуганы. Их страх действует заразительно. Всё стадо приходит в движение. Коровы торопливо проталкиваются через ванну. Толстые доски трещат под ударами множества копыт. Брызги воды летят во все стороны.

— Тише, не торопитесь! Тише, ти-ше!.. — ревёт Кабулке.

Он вынужден покинуть своё место у входа. Строптивая и злобная двухлетка Грета чуть не сбила его с ног. Она вращает глазами, сопит и угрожающе наклоняет голову. С её морды падают хлопья пены.

— Проклятая скотина!

Кабулке потерял самообладание, он крутит палку над головой, словно это турецкая сабля.

Грета опускает рога. Она нервно вздрагивает. От страха она совсем обезумела. Ей чудится, что палка уже опускается на её спину. Куда бежать? Воды Грета боится, но палка ещё страшнее. Вот она свистит уже совсем рядом. Грета прыгает в воду, бросается в сторону, ударяется о боковую стенку ванны. При падении она выламывает несколько досок. Ванна трещит и разваливается. Потоки воды, бурля и пенясь, растекаются по двору.

Начинается паника. Зрители удирают. Их крики ещё больше пугают коров. Стадо приходит в неистовство. Оставшиеся в стойлах коровы рвутся наружу. Кабулке не в силах их удержать. Животные проталкиваются к выходу и, давя друг друга, кидаются в ванну, отламывая от неё доску за доской.

— Ловите коров, заприте ворота! — кричит Кабулке.

Ребята рассыпаются по двору. Они окружают разбежавшихся коров и пытаются согнать их в кучу посреди двора. Им помогает директор. Хильдегард Мукке гоняется за Гретой… Только один человек из всех присутствующих стоит, заложив руки в карманы, и с насмешливым видом созерцает обломки ванны. Этот человек-Александр Кнорц!

Он несказанно рад, он в восторге оттого, что Бауман посрамлён. «Сколько ни живи, такого не увидишь!» — ликует Кнорц.

Но ему пришлось недолго злорадствовать. Александр Кнорц слышит шум и видит, как Грета, которую всё ещё не смогли поймать, храпя от ярости, мчится на него. Быстрее! Кнорцу кажется, что его жизнь буквально на волоске. Спасайся кто может! Он отпрыгивает назад, спотыкается, теряет равновесие и падает. «Великий боже! Какое несчастье! Я пропал!» — проносится у него в голове. Объятый страхом, он издаёт пронзительный вопль. Мысленно он уже видит себя растерзанным, растоптанным, лежащим на земле со сломанным позвоночником… Александр Кнорц зажмуривается. Он чувствует, что Грета проносится мимо него. Как он ни старается удержаться на ногах, его спина неотвратимо приближается к булыжной мостовой двора. Кнорц уже готовится завизжать, но ему, как это ни странно, не больно. Против ожидания, толчок, который он ощущает при падении, оказывается мягким, как бы приглушённым. Кнорц удивлён. «Уж не подложил ли мне кто-нибудь подушку?» — думает он. Осмелев, Кнорц раскрывает глаза и видит, что он, живой и невредимый, сидит на мостовой посреди двора. — «Чёрт возьми! На этот раз мне здорово повезло», — думает он улыбаясь. Испуг прошёл, и к Александру Кнорцу вновь возвращается его самоуверенность. Но что это? Он чувствует, как сквозь его брюки просачивается какая-то влага, руки у него грязные. Кнорц принюхивается. Тьфу! Он дрожит от отвращения. Оказывается, он сел в самую середину свежей коровьей лепёшки!

Опасность ликвидирована. Все коровы, кроме Греты, которая успела удрать в парк, загнаны в свои стойла.

Но ванна, ванна! Напрасно папаша Боссиг в сотый раз повторяет, что во всём виноваты недоброкачественные доски и упрямые коровы… Настроение учеников упало ниже нуля. Всё кончено. Они провалились окончательно. Рената с трудом удерживается от слёз. У Макки словно комок застрял в горле.

— Фу-ты ну-ты! — мрачно говорит Али-баба, выливая из ботинок воду. — Я бы с удовольствием наделал из этой Греты отбивных!

Директор замечает их грустные лица.

— Ну, друзья, ваше настроение, видимо, понизилось соответственно уровню воды в ванне. — Харнак подходит к ребятам, чтобы поблагодарить их от имени дирекции за проведённое испытание. Но внезапно он забывает обо всём, что намеревался сказать. Ну и зрелище! Харнак не может удержаться от смеха. Он видит, как Александр Кнорц, широко расставляя ноги, поспешно удаляется прочь. На штанах у него красуется громадное тёмно-зелёное пятно.

— Эй, коллега! Куда вы так спешите? — кричит он Кнорцу. — Может, всё же выкупаетесь? Ванна уже приготовлена!

Кнорц угрюмо оборачивается. У него нет чувства юмора, он не в силах посмеяться над тем, что с ним произошло. Его губы шевелятся. Видно, что он ругается.