Кирилл Александрийский - Творения

• Название: Творения
• Автор: Кирилл Александрийский
• Издательство: Издательство МФТИ
• Жанр: Религия
• Год: 2000

---

П. Ты сказал весьма хорошо.

К. Если же не может, говорит, отдать пять тельцов за одного и четыре овцы за одну, то пусть будет продан за воровство. Видишь ли, как ясно закон присуждает свойственное рабам бесчестие тем, которые грешат постоянно и нераскаянно, которые не могут, так сказать, выкупом освободиться от преступлений и по слабости духа не имеют терпения трудиться в покаянии и этими трудами умилостивлять Бога? Таковых, по всей справедливости, повелевает продать; он не допускает, чтобы люди столь оскверненные были причисляемы к тем, которые освобождены Божественною благостию; будучи лишены чести, приличной свободным, они услышат: «вы проданы за грехи ваши» (Ис.50, 1). Если же он, сказано, будучи пойман, окажется только укравшим, но еще не убившим похищенного, то есть если кто–нибудь из иномыслящих окажется начавшим прельщать и обманывать других, но еще не победившим и не увлекшим в погибель своих слушателей; то таковой заплатит вдвое. Ибо господин стада получит обратно свое, — подвергается и святотатец взысканию (это и значит, что отдаст вдвойне) и потерпит смертную казнь; потому что вполне справедливо, чтобы он сам потерпел то, что хотел сделать с другими.

П. Поистине губительно и страшно дело обольстителей; я думаю, что о них именно Сам Христос предвозвестил: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Мф.7, 15).

К. Итак, закон справедливо осуждает таких людей на смерть, как диких зверей; поэтому в книге Исход написано: «Кто украдет человека и продаст его, или найдется он в руках у него, то должно предать его смерти» (Исх. 21, 16), а во Второзаконии: «Если найдут кого, что он украл кого–нибудь из братьев своих, из сынов Израилевых, и поработил его, и продал его, то такого вора должно предать смерти» (Втор. 24, 7). Ибо непозволительно, чтобы священный во Христе род был отдан на хищение и чтобы он увлечен был в непривычное ему рабство теми, которые имеют обыкновение это делать: потому что как обольщающие детей уводят их из города и из домов их и, лишая их достоинства, свойственного свободным, подвергают их игу вынужденного рабства; таким же, я думаю, образом и те, которые хитросплетенными обольщениями своих вымыслов увлекают к своим неразумнейшим мнениям людей, решившихся мыслить правильно и проводящих приличную свободным жизнь, по справедливости подлежат обвинению в хищении человеческих душ; а наказание им смерть. Таковым «принимайте в дом и не приветствуйте» (2 Ин.1,10), — говорит ученик Спасителя, научая нас не грубости нравов, но тому, что овце не свойственно быть расположенной к волку, так как разномыслящие как бы не сходятся между собою; ибо «какое соучастие верного с неверным?» (2 Кор. 6, 15). Сверх того божественный Павел пишет, что не должно сообщаться с блудниками века сего (1 Кор. 5, 9–10). Итак, дабы не были похищаемы некоторые как бы из отчего дома — из Церкви Божией — и уводимы в церкви дурных людей, как бы продавая свой ум чрез обращение к порочности «худые сообщества развращают добрые нравы» — 1 Кор. 15, 33), — закон определяет смертную казнь для тех людей, которые так нечестивы, что готовы это делать. Ты увидишь, что закон то же самое показывает нам косвенно и в другом постановлении. Он приводит мирские дела в правильное состояние посредством учения ясного и доступного для желающих понять его. Ибо мы не отвергаем в весьма полезных вещах исторический смысл, как будто не важный; так как даже и буква приносит иногда пользу слушателям. Но она как бы в глубине вмещает в себе духовное и как бы в легких тенях содержит мысли более утонченные. В книге Исход сказано: «Если обольстит кто девицу необрученную и переспит с нею, пусть даст ей вено [и возьмет ее] себе в жену; а если отец не согласится выдать ее за него, пусть заплатит [столько] серебра, сколько [полагается] на вено девицам» (Исх. 22, 16–17). И как бы расширяя эту заповедь Божию, божественный Моисей говорит во Второзаконии: «Если найден будет кто лежащий с женою замужнею, то должно предать смерти обоих: и мужчину, лежавшего с женщиною, и женщину; и [так] истреби зло от Израиля. Если будет молодая девица обручена мужу, и кто–нибудь встретится с нею в городе и ляжет с нею, то обоих их приведите к воротам того города, и побейте их камнями до смерти: отроковицу за то, что она не кричала в городе, а мужчину за то, что он опорочил жену ближнего своего; и [так] истреби зло из среды себя. Если же кто в поле встретится с отроковицею обрученною и, схватив ее, ляжет с нею, то должно предать смерти только мужчину, лежавшего с нею, а отроковице ничего не делай; на отроковице нет преступления смертного: ибо это то же, как если бы кто восстал на ближнего своего и убил его; ибо он встретился с нею в поле, и [хотя] отроковица обрученная кричала, но некому было спасти ее» (Втор. 22, 22–27). Что касается исторического смысла, — он, я думаю не нуждается ни в каком объяснении для того, чтобы быть понятным всякому; потому что он весьма ясен и очевиден. Но нам должно, как кажется, оставивши его в стороне в настоящее время, идти стезею внутреннею и сокровенною.

П. Совершенно так.

К. Итак, я утверждаю, что как из преступлений, относящихся к женщине, всех более тяжкое есть прелюбодеяние, которое нарушает брак другого человека и разлучает уже соединенных; точно таким же образом, по моему мнению, из преступлений касательно человеческих душ всех более нечестивое и нетерпимое есть старание растлить душу не какую случится, но некоторым образом уже сочетавшуюся браком и соединенную со Христом — горним и небесным Женихом. Соединяемся же мы с Ним посредством веры и, кроме того, чрез причастие Святого Духа. Ибо «соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1 Кор. 6, 17), по Писаниям. Поэтому закон справедливо наказывает смертью вместе с прелюбодеем и любодейцу — первого за то, что вложил семена своего нечестия, вторую за то, что, презревши закон верности, отдалась другому и, предоставив ему для растления свой ум, приняла в себя осквернение от человеческих измышлений.

П. Речь убедительна.

К. Итак, жене, сочетавшейся с мужем по закону, весьма хорошо можно уподобить душу, сочетавшуюся и соединенную со Христом при посредстве веры и Духа. А под образом обрученной девы мы будем понимать душу, призванную к начаткам истинного знания, но еще не окончательно соединившуюся со Христом, еще ожидающую как брака и истинного способа союза — союза чрез благодать святого крещения и причастие Святого Духа, и принявшую как бы залог и начало общения — слово оглашения. Так Божественный наш тайноводитель, то есть Павел, привел ко Христу церковь из язычников. Он пишет: «обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою» (2 Кор. 11, 2). И сам Жених негде гласом пророка говорит: «И обручу тебя Мне навек, и обручу тебя Мне в правде и суде, в благости и милосердии. И обручу тебя Мне в верности, и ты познаешь Господа» (Ос. 2, 19–20). Итак, если, говорит, приключится вина растления с какою–нибудь такого рода душою, то это пусть будет признано прелюбодеянием: ибо обрученная уже обязана и находится под властью имеющего скоро сделаться ее супругом. Но если, говорит, преступление будет совершено в городе, то есть в Церкви Христовой и во граде Бога живого, в котором обитают Ангелы и святые мужи–наставники и учители, которые могут помочь подвергающимся опасности обольщаемым: то вместе с обольстителем должна умереть и потерпевшая дева. Ибо, тогда как можно было удобно избежать растления, если бы она объявила учителям, умеющим спасти, она добровольно подверглась насилию, а не была по необходимости увлечена ко злу. Если же, говорит, случится это не в Церкви, не во граде Бога живого, но как бы в поле и загородном месте, где не было тайноводителя, который бы подал помощь, где было полное отсутствие людей, которые умеют направить мысли к лучшему, и обольщение происходило при недостатке руководителей: то в таком случае должен быть обвинен только совершивший насилие, потому что сделанное было (со стороны обольщенной) вынуждено и она потерпела это, оставаясь беспомощною; и неизбежная необходимость освобождает ее от обвинения. Разве мы не согласимся, что слишком строго было бы обвинять за причиненное насильно, как за добровольное?

П. Без сомнения так: ибо закон праведен.

К. Ты говоришь справедливо. Он производит самое точное исследование того, что сделано, и соразмеряет наказания с преступлениями; так что маловажные проступки он и не оставляет совсем без наказания, и не приравнивает к превышающим их, но как бы приводит в равную величину наказание с преступлением. Ибо он сказал далее: «Если кто–нибудь встретится с девицею необрученною, и схватит ее и ляжет с нею, и застанут их, то лежавший с нею должен дать отцу отроковицы пятьдесят [сиклей] серебра, а она пусть будет его женою, потому что он опорочил ее; во всю жизнь свою он не может развестись с нею» (Втор. 22, 28–29). Закон признал повинным в прелюбодеянии бывшего с обрученною в различных обстоятельствах, о которых мы уже сказали; но и в том случае, говорит, если душа, разумеемая под образом девы, окажется еще не обязанною и не обрученною Христу чрез веру и если тогда кто–нибудь будет обличен в том, что осквернил ее словами нечестия и перевел от заблуждения к заблуждению, как, например, поступают еретики, когда похищают кого–нибудь из язычников и иудеев и убеждают следовать им: то таковой не останется за свое дело без наказания. Он воздаст удовлетворение Отцу духов, то есть Богу, что весьма хорошо изображается под видом уплаты денег. А предписание: «тому да будет жена», — имеет пользу в историческом отношении.