Людмила Горбенко - Вооружен и очень удачлив

• Название: Вооружен и очень удачлив
• Автор: Людмила Горбенко
• Издательство: Альфа-книга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9922-1157-3

В вашем городе ходят по улицам вооруженные трупы? Из гномьей подземки вырвался джинн и в компании с сексуально озабоченным хомункулусом терроризирует население? Вы влюбились в девушку, а она неожиданно обросла волчьей шерстью? Да еще ваш домовой напился как свинья?! Срочно пишите жалобу в преисподнюю — оттуда вышлют на помощь лучших агентов. Специально обученные черти в два счета утихомирят джинна, закопают трупы, выведут домового из запоя и превратят волчицу обратно в девушку. Или превратят джинна в труп, уговорят девушку-оборотня выйти замуж за принца, закопают хомункулуса, а сами напьются как свиньи — такое тоже бывает. Работа нервная, вы же понимаете.

---

Подземка, конечно, штука хорошая. Но когда на тебя начинает нападать даже безобидная субстанция под названием сточная вода, лучше воспользоваться проверенным средством передвижения. По старинке, ногами.

Вопля радости, исторгнутого запечным, студент не услышал.

Имоха, влетевший на родимом обломке в незнакомую квартиру, сразу обнаружил, что ему несказанно повезло. В квартире никто не жил — это раз. У стены притулилась старая заслонка и высилась внушительная груда кирпичей для возведения совершенно новой печи — два. И наконец, будущая печь пока не имела хозяина — три.

На звон стекла с антресолей сполз позевывающий от безделья совсем еще молоденький домовой. Увидев Имоху, он ощетинился и сделал «страшный вид», но запечный только расхохотался и сунул мальчишке под нос сухой кулачок с протравленной кислотой надписью на пальцах.

— А это видел?

Что означает надпись, Имоха и сам не знал — что-то вроде того, что «по мокрому делу проходил», как ему объяснили канализационные водяные. Но выглядели буковки внушительно, этого не отнимешь.

Домовой проникся, отшатнулся от кулака и попытался продемонстрировать равнодушное дружелюбие, удалившись обратно наверх, но Имоха не дал.

— Куда? Делом займись! — коротко приказал он, указывая на дырку в стекле.

— Я?! — изумился молодой, тараща круглые глаза.

— А кто еще? — развеселился Имоха, уже внимательней осматриваясь в своем новом доме. — Давай-давай, а то заплесневеешь без дела. А я пока кирпичики помечу… чтобы кто чужой не зарился.

Из частной коллекции начальника карантинной камеры

Восстановленные файлы памяти утилизированных «глаз», работавших в графском замке

На свете существует множество вариантов того, что называется «плохое утро».

Например, вы просыпаетесь со страшной жаждой в компании пустых бутылок и не менее пустого кошелька. Голова трещит, за окном незнакомый пейзаж, за спиной вышибала, на столе дюжина грязных тарелок с остатками еды и счет за вчерашнее, которое вы совершенно не помните.

Или: вы просыпаетесь от мерной тряски и лошадиного ржания. Во рту кляп, тело обкручено веревками, вокруг темнота, рядом слышатся грубые голоса, обсуждающие размер выкупа.

Возможно еще хлеще: вы открываете глаза и обнаруживаете себя сидящим в глубоком котле. Вокруг ног вот-вот закипит вода, пожилой туземец сыплет в котел какие-то пахучие местные специи, а группа вооруженных аборигенов возбужденно делит лучшие кусочки будущего праздничного блюда, пока еще являющегося вашим родным телом.

Или самый необратимый вариант: наступает утро, а вы не просыпаетесь.

Мое сегодняшнее пробуждение в списке личных «плохих утр» занимало далеко не самую последнюю позицию. Я проснулся от того, что во сне мне в глаза заглядывало громадное небритое мужское лицо цвета первых весенних листочков и с вытаращенными бельмами на месте глаз. И не просто заглядывало! Зеленый незнакомец вполне по-дружески подмигивал мне, приглашая составить ему компанию в прогулке по городу и обещая «удовольствие, которого я никогда не испытывал ранее и вряд ли испытаю в будущем». При этом что-то вполне ощутимо с нежностью касалось моих щек, вызывая легкую щекотку.

Заорав и рухнув с кровати, я убедился, что в комнате (если не придираться к легкой замусоренности и паре порхающих куриных перьев, одно из которых меня и щекотало) все чисто; слепой урод оказался всего лишь банальным ночным кошмаром. Вопреки ожиданиям, за окном спальни не летали трупы Юлиуса Хитрого, это уже хорошо. Вместо них снаружи нарезали круги злые осенние мухи, безмятежно порхала целая стайка белоснежных куриных перьев и кто-то хрипло, натужно кашлял. Обернувшись и усилием воли разлепив сонные веки, я узрел перед собой нечто огромное и грустное.

Третий. Точнее говоря, любующийся рассветом Третий, одиноко стоящий на обводной галерее, что-то жующий и этим подавившийся.

— Привет. А что ты тут делаешь? — проглатывая зевок, осведомился я.

— Ребята из пятьсот двадцать третьего филиала уехали. С сегодняшнего дня Каперия наша, — голосом полководца, которому враги навязали гнилое болото в качестве контрибуции, сообщил Третий.

— Рад за нас, — скупо ответил я. — И что мы будем делать с этаким богатством? Лично я бы на месте начальника филиала продал или подарил любому проезжему черту, проявившему интерес. Хоть за сентаво.

Толстяк только вздохнул.

— После вчерашнего инцидента с курами замковый повар объявил себя вегетарианцем. Говорит, в жизни больше не прикоснется к сырому мясу или птице. Придется нам теперь давиться морковными котлетами и запеканкой из цуккини. Гуся мы выпустили, но замок его вернул. Гусь, скотина, засел в зеркальном холле третьего этажа и щиплет за ноги всех, кто мимо проходит, а зеркала над этим безобразием смеются. В девять голосов. Мажордом хотел их завесить, ступил на парадную лестницу и провалился по самую грудь. Ногу поцарапал и голос потерял с перепугу. Так и висел, не в силах позвать на помощь.

— Так ты из-за этого вскочил так рано?

— Не, меня кровать разбудила. Вывалила на пол без церемоний, и все тут. Страшно. И почему именно нам досталось это задание, а?

— Планида такая. Жизненное испытание. Зато, если верить легендам, мы выйдем из него с честью, обогащенные новым опытом, репутацией национальных героев и ценными трофеями. Я тебя утешил?

— Лично я предпочел бы выйти из игры прямо сейчас. Пускай и без опыта с репутацией.

— Не получится, друг мой. Носители Отрицательной сущности, равно как и герои легенд, существа подневольные. Хочешь не хочешь, а подвиги изволь совершать! Кстати о подвигах: завтракать не пора? Ого! Да на часах восемь — мы проспали! И База ничего не сказала? Странно… База! База! Товарищ куратор! Ау-у-у!

— А-а-а!.. Пяты-ы-ый! Трети-и-ий! Воздушная тревога-а-а-а!!!

От неожиданности я подпрыгнул на месте, не удержал равновесия и упал с нелепо растопыренными руками, что и спасло мне жизнь. Огромное облако, состоящее из искрящихся зеленых ножей, пролетело надо мной со скоростью, на которой облакам летать вообще-то неприлично, и срезало под ноль то место, где секунду назад еще была моя голова.

Треск паркета под телом моего напарника показал, что Третий спасся от неведомой жути тем же способом. Тем временем «облако» залихватски присвистнуло и, вытянувшись в длинное копье, самостоятельно метнулось вон из комнаты сквозь стенку. Место контакта вспыхнуло, но быстро обуглилось. Не рискуя принимать вертикальное положение, мы переглянулись.

— Что это было? — тихо, словно странная субстанция могла подслушать через образовавшуюся дыру, спросил толстяк, не отрывая поцарапанный нос от пола. — Волосы джинна сбились в стайку и теперь хулиганят не поодиночке, а всем скопом? Ох! Что-то серое катается в дальнем в углу! Ой, ма-ма-ма… Слушай, Пятый, там под твоей кроватью случайно не…

— Где?! Уф, да это пыль! — поспешил успокоить я напарника, тяжело дыша. — Стандартная представительница пыли обыкновенной, серого цвета. Бояться нечего, друг. Нежелание прислуги убирать под кроватями есть древняя аристократическая традиция, которую Вторая не решилась нарушать, чтобы ее немедленно не разоблачили.

В наушнике тихонько хихикнули.

— База! — возмущенно позвал я. — Что за шутки с утра пораньше? Вы не хотите нам кое-что объяснить?

— Приветствую вас, товарищи, — торжественно прошамкал наушник. — Воздушная тревога отменена, можете расслабиться и подняться на ноги. Видите, как хорошо получилось? Заодно и проснулись. Приказом сверху в связи с особыми обстоятельствами вам разрешен доступ к сверхсекретным сведениям чрезвычайной важности. Поздравляю — случай в истории Организации беспрецедентный! Чтобы обычные полевые работники… коротко говоря, вам неслыханно повезло. Готовим руки.

— В каком смысле? — растерялся толстяк.

— В самом прямом! — гаркнул куратор. — Будете клясться!

— Кровью?

— А чем еще? Давайте-давайте! Протягиваем вперед ладонью вверх… Третий! Почему трясешься? Посталкогольный тремор?

— Банальная трусость, — нервно хихикнул я, старательно придерживая запястье собственной руки, неожиданно лишившейся привычной твердости. — А кто будет брать анализ?

— Сейчас, секунду…

Короткая игла, выпрыгнувшая из-под пола, крутанулась в воздухе и направилась к нам с явно кровожадными намерениями. Два быстрых укола, и черные капли всплыли над нашими ладонями, деловито пакуясь на лету в прозрачные конверты.

— Это несправедливо! У меня забрали в два раза больше крови! — обрел дар речи толстяк, гневно провожая глазами свой конверт.

— Теперь готов ознакомить с подробностями, — доверительно сообщил куратор. — Сначала свежие новости. Вам по-научному или по-простому?