Симон Кордонский - Сословная структура постсоветской России

• Название: Сословная структура постсоветской России
• Автор: Симон Кордонский
• Издательство: Институт Фонда «Общественное мнение»
• Жанр: Политика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-93947-025-4

В монографии поднимаются проблемы, связанные с социальной структурой современной России, которая рассматривается как двухкомпонентная: сословная и классовая. Сделана попытка представить социальную историю России как циклическое доминирование или сословной, или классовой структуры. Описаны принципы сословного устройства СССР и современные российские сословия. Выделены титульные (существующие по закону) и нетитульные (обслуживающие) сословия и показаны их отношения с классовой структурой. Автором описаны межсословные отношения, связанные с распределением ресурсов. Исследование заинтересует социологов, экономистов, представителей других гуманитарных дисциплин.

---

Поскольку в настоящее время окончательно не сформировались ни сословная, ни классовая структура, для живущих в России людей характерна всеобщая аномия. В актуальной реальности нет групп, с которыми люди могут себя однозначно идентифицировать. Они не могут определить себя ни как богатых или бедных (не говоря уже о принадлежности к среднему классу), ни как членов сословного общества (служивых и податных-обслуживающих, например). Маргинальность нашего общества всеохватывающая и проявляется в ослаблении институтов семьи и социализации, в наркотизации, алкоголизации, а также в повальном нецелевом использовании и расхищении ресурсов, то есть разворовывании всего, что плохо лежит. Сегодняшняя власть пытается преодолеть аномию, создавая новую сословную структуру. Это значит, что идеология сословного устройства, пережив революции и перестройки, остается основой отечественного социального устройства. Сословное неравенство, воплощаемое в системе законов о разного рода государственных служениях и службах[26], в повседневной жизни постепенно становится более значимым, чем формальное конституционное равенство граждан Российской Федерации.

Сословное устройство имперской России

История сословной структуры Московского царства и имперской России исследована лишь в малой степени, возможно, из-за еще советской политизированности этой темы. Очень мало работ, в которых сословная структура исследовалась бы как целое. H. A. Иванова и В. П. Желтова, авторы одного из немногих исследований такого рода, пишут:

«…отечественная и зарубежная литература в большинстве своем посвящена отдельным сословиям и классам, различным, нередко довольно узким хронологическим периодам, многим частным, хотя и значимым вопросам»

[Иванова, Желтова. 2004].

Между современными историками нет согласия ни по поводу принципов сословного устройства, ни по поводу эмпирической реализации этих принципов. Грегори Фриз пишет:

«Допетровская Россия не знала ни этого термина (сословие. — С. К.), ни какого-либо его эквивалента, так как ее общественная структура включала множество групп… В одном из терминологических словарей, посвященных лексике того периода, зафиксировано около пятисот отдельных социальных категорий, обозначавших различные ранги и статусы… Современное понимание термина „сословие“ возникло только в начале XIX века… Сословная система была динамичной и продолжала активно развиваться (а не распадаться) в XIX столетии…»

[Freeze. 1986].

Согласно концепции Б. Н. Миронова,

«Московское государство являлось государством бессословным: большая или меньшая имущественная состоятельность, виды имущества и занятия служили наиболее важными отличительными признаками социальных групп, которые были открыты на входе и выходе. Основные категории населения не являлись сословиями в европейском смысле этого понятия, но они также не вполне соответствовали современному понятию „класс“, так как происхождение играло важную, а в случае с элитой решающую роль для социальной идентификации.

…К концу XVIII в. в России… сформировались сословия, которые обладали основными признаками истинного сословия: (1) их сословные права были закреплены в законе; (2) права являлись наследственными и безусловными; (3) они имели свои сословные организации (дворянские собрания, городские думы, купеческие, мещанские, ремесленные, крестьянские общества и другие) и сословный, не зависимый от коронной администрации суд; (4) пользовались правом самоуправления; (5) обладали сословным самосознанием и менталитетом; (б) имели внешние признаки сословной принадлежности… Формирование сословий в России… происходило под западноевропейским влиянием.

…Это обстоятельство послужило важной причиной того, что сословный строй, сложившийся в России к концу XVIII в., был похож на сословный строй европейских государств XVIII в., где он уже разрушался, а не на западный сословный строй в момент его расцвета в XIII–XV вв.

…Важные реформы, происшедшие в конце XIX начале XX в., такие как отмена подушной подати и круговой поруки среди сельских обывателей, включение дворянства в число налогоплательщиков, отмена паспортного режима, отмена выкупных платежей за землю, получение права на выход из общины в 1907 г., наконец, введение представительного учреждения и обретение гражданских и политических прав всем населением в 1905 г., привели к тому, что к 1917 г. все сословия юридически утратили свои специфические сословные права.

К 1917 г. …сословная парадигма, упраздненная юридически, не была окончательно ликвидирована фактически и психологически…»

[Миронов. 1999].

В то же время H. A. Иванова и В. П. Желтова пишут:

«…общий подход Б. Н. Миронова к исследованию сословий оказался для нас неприемлемым. Автор считает, что Россия развивалась тем же путем, что и западноевропейские страны, но лишь с некоторым опозданием… На наш взгляд, изучение сословного строя в Российской империи, как и процессов классообразования, правомернее вести, исходя из имманентного развития общества в самой стране…»

[Иванова, Желтова. 2004].

Ресурсная основа сословного устройства не входит в круг интересов историков. Исследования Ольги Бессоновой [Бессонова. 1997] показывают, что экономика страны в историческое время не была рыночной и что она была сформирована отношениями сдач-раздач (распределения ресурсов и их отчуждения), которые доминировали и в Московском царстве, и в имперской России, и в СССР. Эти отношения как раз характерны для сословной структуры, которую 0. Бессонова специально не анализирует.

Я склонен согласиться с H. A. Ивановой и В. П. Желтовой в том, что социальное развитие в Европе и в России шло по-разному. Сословная структура европейских государств с развитием рынков теряла доминирующие позиции и замещалась классовой, в то время как в России в катаклизмах XIX, XX, а теперь и XXI веков происходили делегитимация старых сословий, формирование новых и замещение в социальной структуре «старых» сословий «новыми».

При этом рынки и сопутствующее им изобилие товаров и услуг, возникавшие на исторически короткое время при распаде сословных систем распределения, элиминировались в ходе социальных революций и замещались новыми послереволюционными распределениями ресурсов по сословной социальной справедливости с непременным их рационированием и дефицитом как следствием рационирования. Революции можно, в частности, рассматривать и как массовый протест разночинцев (появлявшихся в результате распада традиционных сословий) против неравенства в уровне потребления и социальной несправедливости неизбежных следствий первоначального накопления капитала. После завершения революций создавалось новое сословное общество с новыми сословиями, устанавливалась социальная однородность (путем ликвидации старых сословий и классов) и вводилась новая социальная справедливость (посословное распределение ресурсов). Так, после Великой Октябрьской социалистической революции были сформированы классы-сословия советских рабочих, крестьян и служащих, участвовавших в распределении общенародных ресурсов, не имеющие ничего общего с классами современных им капиталистических обществ.

Советские сословия

Мне не удалось найти работ, в которых сословная структура СССР исследовалась бы как целое. В каком-то смысле исключение составляет цикл работ немецкого социолога В. Теккенберга, носящих, тем не менее, скорее философский, чем социологический характер [Tekkenberg. 1982]. Существуют исследования, в которых описывается социальное положение отдельных советских сословий, чаще всего ограниченных в правах[27], однако сословия представлены в этих работах как отдельности, вне системы в целом. Существует множество текстов советского времени, посвященных исследованию рабочих, крестьян и служащих. Однако степень идеологизированности этих работ и в большинстве случаев практическое отсутствие в них эмпирического материала позволяют относиться к ним не как к научным исследованиям, а как к продукции советских сословных мифотворцев-идеологов[28].

Можно только констатировать, что имперская система межсословных отношений, независимо от того, какой она была, исчезла в ходе Февральской революции 1917 года. В ходе социалистического строительства представители имперских сословий, которые оказались в пределах досягаемости советской власти, были уничтожены «как класс». Почти до конца XX века в анкетах советских граждан оставалась графа «происхождение», и запись в ней «из дворян» автоматически означала ограничение в правах, то есть невозможность перейти в какое-либо другое, полноправное сословие советского общества. Существовали институт «лишения прав» (как практика применения социалистической законности), «лишенцы» как особое бесправное советское сословие[29] и институт ограничения в правах тех, кто, например, «находился на оккупированной территории» либо был замечен в привычках или связях, «порочащих советского человека».