Гильберт Бриссен - Librum Profugi

• Название: Librum Profugi
• Автор: Гильберт Бриссен
• Жанр: Фэнтези

---

 -​ Она где–то здесь, ориентируйся по видимой стороне людей.

 -​ Я уже догадался. Забавно, оказывается, выглядит солипсизм со стороны.

 -​ Что? А, ты об этом. Кстати, заметь, ее власть здесь достаточно сильна, чтобы не позволять нам дорисовывать картину. Вот только она об этом не знает.

 - ​Кем ей приходится наш объект?

 -​ Понятия не имею. Но он ей определенно небезразличен.

 -​ Кажется, я ее вижу. Вон та торговка травами, не?

 -​ Вперед. Надо вывести ее в место потише.

 -​ Так пусть уберет их, всего–то.

 -​ Не вздумай! Если она поймет, что спит — может проснуться, а это смертельно опасно!

 -​ Ладно, потом объяснишь. Буду осторожен.

 -​ Помалкивай пока. Я справлюсь.

 Соу подошла к травнице — немолодой, но все еще неплохо выглядящей японке и быстро заговорила о чем–то, то и дело указывая в сторону. Сперва я не мог понять ни слова, но все же как–то улавливал смысл — речь шла о редких травах, а я был представлен в качестве западного путешественника, который якобы собирал все специи мира.

 Травница подошла ко мне, поклонившись в приветствии, и потащила за руку в сторону внезапно появившегося домика, бормоча что–то о цене и качестве. Краем глаза я видел, как исчезал рынок и даже на мгновение испугался за Соусейсеки, но она уже была внутри.

 Сидеть на циновке было не очень удобно, пока я не напомнил себе, что это сон и ноги мои затекать совсем не должны. Краем уха я слушал щебетание Соу, делая вид, что заинтересован растениями, которые, кстати, действительно могли бы свести с ума ботаников, если бы росли наяву. Мало–помалу я угадал идею их беседы — японка делилась своими невзгодами, основное место в которых занимал именно не желающий просыпаться муж. Как оказалось, он впал в кому не из–за болезни, а от нервного потрясения — одна из машин, которые он проектировал, стала причиной аварии на заводе пиротехники, в которой погиб его сын.

 Тогда это прозвучало довольно убедительно — чем не причина? Жаль, что я забыл, в каком мире живу.

 Соусейсеки тем временем старалась вовсю — и скоро пора было вступать в беседу мне.

 -​ Скажите, вы действительно можете входить во сны так же просто, как в этот дом,

 -​ Да, это так. Войти и выйти в этот дом так же просто, как и в видения спящего.

 -​ И вы можете помочь разбудить того, кто спит…слишком долго?

 -​ В мире все подчинено равновесию. Если я помогу вам, это сдвинет чаши весов.

 -​ Неужели никак нельзя?

 -​ Отчего же? Просто нужно будет качнуть весы в другую сторону — это просто.

 -​ И что я должна буду сделать?

 -​ Выслать денег тому, кто возьмет на себя заботы о равновесии.

 -​ Денег? Так просто?

 -​ Не совсем. За эти деньги некто оторвется от собственных дел, чтобы приехать в вашу страну и исправить последствия.

 -​ И Рицу проснется?

 -​ Несомненно.

 -​ А это очень дорого?

 -​ Смотря насколько сильно вы цените вашего Рицу.

 -​ Я соберу все, что смогу!

 - ​Вряд ли равновесию угодно загнать вас в нищету. Миллион йен, половину вперед.

 -​ Миллион! Но это же…

 -​ За меньшее и браться не стоит — дело–то муторное, да и боги не одобряют.

 -​ Я..я согласна. Рицу заработает нам на старость, если только проснется.

 -​ Вышлете половину на этот кошелек, — я достал из памяти номер счета в интернете, — позвольте один фокус.

 -​ Да?

 -​ Номер будет на вашей руке, — я выпустил пучок нитей, оставляя на кисти заказчицы синяки–цифры, — мы займемся Рицу, и молитесь всем богам, если вздумаете нас обмануть.

 Сон содрогнулся, видимо, боль от нитей начала доходить до тела. Соу махнула рукой, и мы выбежали наружу, преодолевая путь до выхода длинными прыжками через осыпающиеся детали чужой реальности.

 

 Уже знакомая веточка Дерева снова удерживала нас над бездной. Я остановился, чтобы перевести дух. Побег из чужого сна был довольно прост, если бы не предупреждение Соусейсеки об опасности оставаться в нем при пробуждении.

 -​ Соу, есть вопрос.

 -​ Да, мастер?

 -​ Ты обещала рассказать, почему нельзя оставаться во сне просыпающегося.

 -​ А, сейчас объясню. Просыпаясь, человек обычно не помнит своих снов, либо помнит совсем недолго. Если ты не успеешь сбежать из сна, его разум сотрет тебя вместе с ним. Есть, конечно, шанс выжить — если сон был ярким и запоминающимся, и спящий хорошо тебя запомнил…но все равно это, полагаю, будет невыносимо.

 -​ Значит, нашего клиента…Рицу, вроде, нужно не просто разбудить?

 -​ Скорее всего, нечто удерживает его во сне, и нужно будет не разбудить его, а дать возможность проснуться.

 -​ Освободить?

 -​ Вроде того, мастер. И поскорее.

 -​ Но мы еще не получили задаток!

 -​ Можем опоздать. Взгляни на его сон — он созрел и скоро Дерево отторгнет его, как спелый плод, несмотря на то, что на самом деле его подточил червячок.

 -​ Как думаешь, это опасно?

 -​ Всякий раз, когда ты оказываешься во власти всемогущего незнакомца, это может быть опасно. Их неведение — гарантия нашей безопасности.

 -​ Что ж, пойдем, посмотрим, как поживает наш Рицу.

 -​ Будь осторожен.

 -​ И ты береги себя…иначе этим придется заниматься мне.

 Соу улыбнулась и шагнула в нить, а за ней в странный сон провалился и я.

 

 Высохшая и потрескавшаяся земля, покрытая ржавчиной, пеплом и солью. Грозный мутно–багряный свет косыми лучами из–под грузных облаков. Горы металлолома, над которыми вьются вороны. Над самой большой грозовые сполохи мечутся в грузном животе тучи, высвечивая нечто странное на вершине. Грустное место. Но почему у Соу такие испуганные глаза? Я повернулся…

 В животе что–то оборвалось и упало. К такому мы не были готовы.

 Представьте себе лицо настолько огромное, что заслоняет пол–неба, лицо, покрытое коркой гари и крови, пробитое металлом, яростное, пожирающее земную твердь, которая неуклонно движется к нему. Представьте, как титанические зубы перемалывают увлажняемую потоками слез землю, измельчая горы металла без малейшего усилия, как дитя разжевывает кашу. И наконец, представьте, что оно наполнено яростью и ненавистью к этой пище, и есть ее лишь оттого, чтобы добраться до десерта, спрятанного внутри.

 Я не был готов. Никто не был бы готов. Соу беспомощно взглянула на меня, словно предлагая уйти…и что–то проснулось внутри. Сейчас можно сказать, что это было глупо, но в тот миг я поверил. Поверил в то, что мы справимся.

 -​ Дух Рицу скрывается на той горе железа. Бегом, у нас мало времени!

 - ​Мастер?!

 -​ Бегом!

 Мы мчались среди пустоши, перепрыгивая завалы техники. Бежать было легко и даже приятно — я чувствовал себя вырвавшимся на волю зверем, несущимся за добычей. Смертельная опасность освободила адреналин, а знаки не дали ему вогнать меня в ступор. Земля задрожала, когда от нее откусили еще кусок. Соу вырвалась вперед, ее фигурка мелькала среди ржавых червей спутанных труб и могучих зубьев тысячетонных шестерней. Мы поднимались к последнему оплоту инженера, которого стремился пожрать выдуманный им же образ его сына.

 С высоты равнина казалась не такой уж и большой. Карабкаться вверх помогали тянущиеся отовсюду цепи — и я догадывался о их назначении. Наконец, последние преграды остались позади, и нам явилась вершина.

 Площадка утрамбованного металлолома, пронзенная цепями и тщедушный человечек, удерживаемый оковами, достойными титана. Плененный и ожидающий казни.

 -​ Рицу?

 -​ Кто здесь? Кто может быть здесь?

 -​ Мы пришли за тобой, Рицу.

 -​ Это он вас послал? Вы его слуги?

 -​ Его? — я указал на лицо за спиной?, — Думаешь, ему нужны слуги?

 -​ Тогда почему вы здесь?

 -​ Нас послали, чтобы помочь.

 -​ Кто мог послать помощь в ад? Я обречен ответить за то, что совершил.

 -​ Прощение есть для каждого.

 -​ Но я убил сына! Убил сотни невинных, убил из страха за себя, неоправданного, безумного!

 Соусейсеки хотела вмешаться, но я остановил ее. Следовало разыграть все по нотам, чтобы этот несчастный поверил не нам, а в нас.

 - ​И кто напугал тебя?

 -​ Зачем ты спрашиваешь, зная ответ?

 -​ Это наводящий вопрос.

 -​ Гадалка. Старая карга, гореть бы ей вместе со мной! Все сказанное ею сбылось, все до единого слова!

 -​ Еще не все, полагаю.

 -​ Она предсказала мне смерть от руки сына! Что мне оставалось делать? Я не мог убить его сам, потому и подстроил этот взрыв! Почем мне было знать, что все закончиться так? Я просто хотел жить, просто хотел… — он зарыдал.

 -​ Ты убил сына, и он пришел за тобой? Пророчество сбывается?

 -​ Я умер, и он жаждет мести. Судья мертвых, наверное, решил дать ему такую возможность.

 -​ Я твой судья!

 Соусейсеки помахала рукой, указывая на горизонт. Я понял, что она имела в виду. Нужно было спешить. Я чувствовал ростки веры в убийце — слепой, но неистовой веры хватающегося за соломинку утопающего. И должен был ее взрастить — чтобы идти дальше, чтобы не быть съеденным чужой совестью, чтобы выполнить обещание.