Джеймс Миченер - Гавайи Миссионеры

• Название: Гавайи Миссионеры
• Автор: Джеймс Миченер
• Жанр: История

---

- Алии Нуи надо много есть, - с гордостью пояснил Кеоки. - Она принимает пищу пять или шесть раз в день, чтобы простые люди издалека могли понять, что Малама - великая женщина.

До самого вечера трудились женщины над платьем, а их мужья молились о том, чтобы Малама благосклонно их приняла и разрешила миссии работать в Лахайне. Но, наверное, с неменьшим энтузиазмом молились моряки: они с нетерпением ждали того момента, когда и все миссионеры, и эта толстуха, наконец, покинут "Фетиду", чтобы на борт с берега смогли приплыть заждавшиеся девицы и заняться своим привычным делом.

* * *

На следующее утро в десять часов огромное красно-голу бое платье было готово, и Малама приняла его, не удосужив шись даже поблагодарить женщин. Она жила в том мире, где все, кроме, разумеется, ее самой, являлись слугами. Платье надевали аккуратно, как прилаживают навес над торговой лавкой в Новой Англии. Затем длинные темные волосы Ма ламы выпустили наружу, и они тяжелым водопадом легли на ее спину. Женщины ловко застегнули пуговицы, подпра вили пару стежков у талии, и великая Алии Нуи подпрыгну ла несколько раз, чтобы поудобней разместить свое тело в

столь непривычном наряде. Затем она широко улыбнулась и, обратившись к сыну, произнесла:

-Ну, вот, теперь я настоящая христианка! После этого Малама повернулась к миссионерам:

-Мы очень ждали от вас помощи, - начала она. - Мы знаем, что есть такие места, где люди живут лучше нас, и мы хотим, чтобы вы научили нас этому. В Гонолулу первые мис сионеры уже учат наш народ читать и писать. В Мауи я буду вашей первой ученицей. - Она произвела какие-то подсчеты на пальцах и твердо заявила: - Через один лунный месяц - и запомни это, Кеоки! - я смогу писать свое имя и передам его в Гонолулу с каким-нибудь посланием.

Это был момент принятия серьезного решения, и все на борту "Фетиды" поразились силе воли этой удивительной женщины. Все, кроме одного человека. Эбнер Хейл подумал, что, хотя такое решение Маламы было замечательным для страны безграмотных язычников, все же начинать надо было не с этого. Поэтому он приблизился к Алии Нуи и негромко произнес:

-Малама, мы принесли вам не только алфавит и приеха ли не только для того, чтобы научить вас писать свои имена. Мы принесли с собой слово Божье, и пока вы не примете его, все, что вы напишете, не будет иметь никакого значения.

Когда эти слова были переведены Маламе, на ее луноликом лице не отобразилось ни единой эмоции. Она лишь так же спокойно заявила:

У нас есть боги. Нам нужно научиться читать и писать.

Но письменность без Бога бесполезна, - упорствовал Эбнер, и при этом его маленькая светлая голова едва доходила до шеи Маламы.

Нам говорили, - не менее твердо продолжала женщи на, - что письменность идет на пользу всему миру, а вот Бог белых людей помогает только белым людям.

Вам все неправильно объяснили, - настаивал Эбнер, подавшись вперед.

К всеобщему удивлению, Малама никак не отреагировала на этот выпад, а только повернулась к женщинам и спросила:

Кто из вас жена этого маленького человечка?

Я, - не без гордости сказала Иеруша.

Маламе это понравилось. Она успела заметить, как ловко Иеруша управлялась с шитьем не совсем обычного платья, и поэтому объявила:

-В течение первого лунного месяца вот она будет учить ме ня читать и писать, а в течение следующего - вот он, - и она указала на Эбнера, - будет обучать меня новой религии. И если я приду к выводу, что и то и другое имеет одинаковую важность, по прошествии двух месяцев я честно объявлю вам об этом.

Кивнув собравшимся, Малама прошла к парусиновой люльке и приказала слугам расстегнуть платье и снять его. Затем она попросила Иерушу показать ей, как правильно складывать эту новую для нее одежду, и только после этого расположилась, как прежде, в люльке, свесив руки и ноги и устроив подбородок на канате. Кабестаны застонали. Матросы принялись поднимать люльку над палубой, и капитан Джандерс снова занервничал:

-Ради Христа, все так замечательно складывается! Толь ко не уроните ее сейчас!

Дюйм за дюймом драгоценный груз опустили в каноэ, и наконец Алии Нуи выкатилась из парусиновой люльки, после чего слуги помогли ей подняться на ноги. Прижимая новое платье к щеке, она прокричала во всю силу своего голоса:

-Теперь вы все можете сойти на берег!

Тут же на воду были спущены шлюпки, увозящие миссионеров к их новому дому. Лодки выстроились "гуськом" за величественным каноэ Маламы, где на носу и на корме стояли носители жезлов с перьями, а все остальные слуги старательно отгоняли мух от обнаженного тела своей повелительницы. Она же, высокая и гордая, все так же бережно прижимала к лицу только что сшитый для нее наряд.

* * *

Пока Малама случайно не выбрала супругов Хейл в качестве своих учителей и наставников, миссионеры не знали, кто из них останется на Мауи, а кому предстоит отправиться на соседние острова. Сейчас же стало очевидно, что по крайней мере одна па ра уже нашла свой новый дом, и когда шлюпки подплывали к берегу, Эбнер с интересом принялся рассматривать непривыч ный пейзаж и поселения, где с этого дня ему предстояло тру диться долгие годы. Его взору открылась одна из красивейших деревень во всем Тихом океане, древняя Лахайна, столица Гавайев. Ее лагуну защищал коралловый барьер, на который, не переставая ни на миг, обрушивались одна за другой волны,

разбиваясь белой пеной, и, шипя, отступали назад. Там, куда вода уже не доставала, играли на песке очаровательные голые ребятишки, сверкая ослепительными улыбками.

Впервые в жизни Эбнер увидел кокосовую пальму, настоящее чудо тропиков. Ее ствол изгибался под ветром, как пружина, раскачиваясь во все стороны, и при этом каким-то таинственным образом дереву удавалось оставаться на своем ненадежном месте. За пальмами начинались аккуратно распланированные поля, доходящие до самых гор. Таким образом, вся Лахайна напоминала собой один огромный цветущий сад.

-Вон те растения с темными стволами и есть хлебные де ревья, объяснял Кеоки. - Они кормят нас. Но лично я в Бо стоне скучал вон по тем, низкорослым с густой листвой. Они дают отличную тень, где можно отдохнуть от жары. Их назы вают "дерево коу".

Иеруша присоединилась к беседе, заметив:

Вот теперь, когда я своими глазами вижу все эти цветы и сады, я начинаю понимать, что, наконец-то нахожусь на Га вайях.

Тот сад, на который вы смотрите, - с гордостью сооб щил Кеоки, - и есть место, где я живу. Вон там, где неболь шой ручей вливается в море.

Эбнер и Иеруша попытались что-то рассмотреть сквозь густые листья коу, которые росли здесь в несколько рядов, но так ничего и не разглядели.

А вон те хижины, - поинтересовался Эбнер, - они из травы?

Да, - кивнул Кеоки. - В нашем поселке девять или де сять таких домиков. Как красиво смотрятся они со стороны моря!

А что это за каменная площадка? - не унимался Эбнер.

Это место, где отдыхают боги, - не задумываясь, отве тил Кеоки.

Эбнер в ужасе уставился на впечатляющее нагромождение довольно крупных камней. Ему показалось, что он даже видит, как с них капает кровь во время проведения различных языческих ритуалов. Поэтому священник счел, что будет нелишним тихонько прочитать молитву, находясь рядом с таким местом, и забормотал себе под нос:

-О Господи, огради нас от язычества и того зла, что оно несет в себе.

Потом он все-таки набрался храбрости и шепотом спросил у Кеоки:

Это здесь производились жертвоприношения, которые...

Вон там? - Кеоки не смог сдержать смеха. - Нет, эта площадка предназначается только для семейных богов.

Смех молодого человека буквально взбесил Эбнера. Ему показалось несколько странным, что пока Кеоки оставался в Новой Англии и читал лекции будущим священникам обо всех ужасах, творящихся на Гавайях, он имел довольно правильное представление о религиях. Но как только он ступил на свою родную, но нечестивую землю, истинность его убеждений несколько поблекла.

-Кеоки, - с напускной торжественностью начал Эбнер, - все языческие идолы противны Господу.

Кеоки так и хотелось сейчас закричать: "Но это же не идолы!., не как те злые боги, вроде Кейна или Каналоа", но, как воспитанный и образованный гаваец, он прекрасно понимал, что с учителем спорить не следует, поэтому довольствовался тем, что негромким голосом пояснил:

-Речь идет о незначительных дружелюбных личных бо гах моей семьи. Ну, например, иногда богиня Пеле приходит побеседовать с моим отцом. - Здесь он с некоторым смущени ем осознал, насколько его слова могут показаться нелепыми, поэтому молодой человек не решился объяснить, что и акулы иногда подплывают к берегу для того, чтобы поговорить с Ма- ламой. "Наверное, преподобный Хейл этого просто не пой мет", - с грустью подумал про себя юноша.

Эбнеру было невыносимо больно слушать, как молодой человек, надеющийся в один прекрасный день быть посвященным в сан, так активно защищает языческие обычаи. Священник отвернулся от Кеоки и некоторое время молчал, но вскоре этот поступок показался ему проявлением трусости, поэтому он снова подошел к молодому человеку и резко заявил: