Игорь Чужин - Уйти чтобы не вернуться (СИ)

• Название: Уйти чтобы не вернуться (СИ)
• Автор: Игорь Чужин
• Жанр: Фэнтези

Попаданец во времена Ивана III, 1462 год. Первая книга в серии

---

Где-то по лесу еще бродил лучник, к которому у меня был особый счет, и я не собирался оставлять его в живых. Если бы не его стрела, едва не воткнувшаяся мне в спину, то не случилось никакой бойни, а я просто убежал в лес без оглядки. Увы, но сейчас у моих ног лежали четыре трупа, поэтому сволочь, которая все это затеяла должна ответить!

– Батя, ты где? – раздался крик со стороны дороги.

Я мгновенно среагировал и, прикрывая рот рукой, чтобы мой голос звучал невнятно, крикнул в ответ:

– Мы тута! Иди сюды!

На удивление моя уловка сработала, и вскоре через кусты продрался молодой парнишка с луком в руках. Я выскочил из-за сосны, словно черт из табакерки и парень, удивленно вылупив на меня глаза, спросил:

– А где батя?

Удар кулака сбил парня на землю, и уже через минуту юнец был связан собственным кушаком.

Пока пленник лежал без сознания я проверил, не остался ли кто из бандитов в живых. Увы, но все нападавшие уже отправились в мир иной, а поэтому мне пришлось срочно заняться мародерством, пока трупы еще не закоченели, иначе потом будет сложно раздеть покойников. Добыча была невелика и помимо ножа главаря и двух топоров, поживиться было нечем. Кривясь от отвращения, я раздел мертвые тела, и собрал в кучу наименее испачканную в крови одежду. В этот момент очнулся лучник и, увидев, чем я занимаюсь, жалобно заскулил. Пришлось прервать свое занятие и приступить к допросу пленника.

Допрос очень походил на разговор глухого с заикой, потому что я понимал пленника только через слово. Мы оба говорили по-русски, но парень пользовался не привычным для меня русским языком, а каким-то малопонятным суржиком. Мало того, что некоторых слов я просто не знал, так еще говор парня коверкал даже знакомые слова до безобразия.

Как бы то ни было, но мне с грехом пополам удалось выяснить, что я оказался на лесном проселке где-то между Москвой и Рязанью, а на дворе сейчас 6971 год (В дальнейшем для облегчения восприятия текста читателями, перейду к летоисчислению от 'Рождества Христова', хотя это и противоречит исторической правде).

. От этого известия у меня буквально отвалилась челюсть, и я вначале решил, что попал не в прошлое, а в далекое будущее Земли, но переспросив пленника, понял, что парень ведет отсчет времени от 'сотворения мира', а не от 'рождества Христова'. Какой сейчас идет год от рождения Христа пленник запамятовал, потому что в их деревне нет церкви, а поэтому его семья посещает храм в Рязани, только по большим престольным праздникам.

– Кто правит сейчас на Руси? – спросил я пленника.

Однако его ответ не внес в этот вопрос никакой ясности.

– В Москве на княжении Великий князь Иван Васильевич, – ответил парень.

Из русских князей в моей памяти отыскался только один Иван Васильевич, это который меняет профессию. Если память мне не изменяет, это был Иван Грозный, который вроде брал Казань, но больше ничего я вспомнить не смог. После дальнейших расспросов выяснилось, что в этом мире никто Казань не брал, а татары регулярно грабят русские княжества, которых на Руси несколько и в каждом правит персональный князь. Про Ивана Грозного пленник ничего не слышал, а московский Великий князь Иван Васильевич недавно взошел на княжеский престол, и оказался сыном какого-то слепого Василия Темного. О существовании в истории России Василия Темного я даже не подозревал, а поэтому решил не задавать пленнику ненужные вопросы.

Больше ничего о политической жизни парень не поведал, потому что впервые в жизни уехал из деревни на заработки вместе с отцом. Около часа я пытался добиться от пленника внятных ответов на интересующие меня вопросы, но так ничего толком и не выяснил. Парень божился, что они не тати, а плотники, которые волей судьбы остались без гроша и они совсем не собирались меня убивать, а просто хотели спросить дорогу. Услышав это заявление, я сразу врезал парню в ухо, чтобы он не завирался.

– Ну конечно, дорогу они хотели спросить, а стрела прилетела мне в спину, чтобы показать мне дорогу в лесу! – зло подумал я и продолжил допрос.

Пленник понял, что откровенное вранье здесь не прокатит, и я вскоре услышал жалостную историю из серии 'Сами мы не местные'. Видимо, за последние полтысячи лет ничего в России не изменилось, потому что беды артельщиков начались с традиционной для русского человека пьянки.

Не могу быть уверенным на все сто процентов, что досконально понял рассказ парня, но в голове сложилась такая картина:

– Деревня, где жили мужики из плотницкой артели, стоит в двадцати верстах от Рязани. Плодородной земли в округе мало, а голодных ртов много. Поэтому все мужское население деревни после весеннего сева уходит на отхожие промыслы. Кто-то идет в углежоги, кто-то нанимается работниками в купеческие караваны, но в основном мужики плотничали.

Гордей – так звали уже покойного отца парня, был довольно известным старшиной плотницкой артели и практически каждое лето отравлялся на заработки. В этом году Гордей впервые взял с собой старшего сына, собрал артель и они поехали в Рязань. В Рязани подходящей работы не нашлось, и мужики решили отправиться в Москву, где по слухам намечалось большое строительство.

В одиночку добираться до Москвы было не безопасно, поэтому артельщики намеревались присоединиться к купеческому каравану. Московский караван уходил только два дня и мужики оставшиеся без женского пригляда расслабились. Русский человек всегда был не дурак выпить, но пьянство еще никого до добра не доводило. У подгулявшей компании сразу нашлись собутыльники, которые опоили артельщиков и украли у Гордея собранные на дорогу деньги. Расплатиться за проживание стало нечем, поэтому хозяин постоялого двора забрал за долги отцовскую лошадь, а взамен отдал древнюю клячу, которая издохла на полпути до Москвы. Караван ушел дальше, а артельщики осталась на дороге. Сначала они хотели вернуться домой, но один из артельщиков вспомнил, что слышал в караване рассказ о прошлогоднем набеге татар и решили попытаться найти работу в Верее.

Пахом – самый пронырливый из артельщиков, божился, что один из купцов рассказывал, будто в двадцати верстах в сторону от московской дороги есть богатое село Верея, на которое прошлой осенью налетели татары. Ордынцы пожгли много домов и боярскую усадьбу, а жителей увели в полон, однако княжеская дружина нагнала татар и отбила пленников. Татары, уходя от погони, посекли многих мужиков, а бабы и девки в основном уцелели. Зиму Верея пережила с помощью князя и своего боярина, но чтобы заново отстроиться не хватало мужских рук, и якобы, местная боярыня с радостью нанимала на работу плотников.

Артельщики соблазнились этим рассказом и отправились в Верею, но на работу уже подрядилась плотницкая артель из Калуги. Калужане рязанцев недолюбливали, поэтому между конкурирующими фирмами произошла ссора из-за найма. Слово за слово и словесная перепалка переросла в драку. Калужан было вдвое больше, поэтому артель Гордея вышибли за околицу с боем. Помимо того что им намяли бока, так еще и все имущество рязанцев досталось победителям, а побежденным оставили лишь топоры и личные вещи. Дорогой столярный инструмент, продольные пилы и телегу, которую артельщики двадцать верст тащили на себе от рязанской дороги до Вереи, калужане конфисковали за моральный ущерб.

Правда, часть столярного инструмента Пахом сумел выкрасть у калужан ночью, но это была лишь скромная компенсация за побои, однако теперь пришлось спасаться бегством. Вот в этот неудачный момент я и попался на дороге обиженным судьбой плотникам. Одежда у меня была необычная, и мужики решили, что я какой-то басурманин из дальних краев, которого можно безнаказанно убить и ограбить. Парень старался быть очень убедительным и, увлекшись рассказом, проговорился, что меня планировали убить, а не просто ограбить. Увы, но слово уже вылетело, и вернуть его, было невозможно. Правильно говорят, что язык не только до Киева доведет, но порой и до петли!

Судьба пленника и так была уже решена, но я еще колебался, однако когда парень завыл белугой и попытался поцеловать мои ноги, рука как-то сама дернулась, а после удара обухом по затылку долго не живут.

'Снявши голову, по волосам не плачут', а поэтому я оставил душевные терзания на потом и спокойно продолжил мародерство. Не знаю, почему, но после пятого убийства у меня в груди все словно захолодело, Александр Томилин словно вернулся на войну, где смерть дело обыденное. Вскоре одежда парнишки также отправилась в общую кучу, а затем я перетащил тела убиенных в яму, образовавшуюся под вывороченным корнем рухнувшей от старости сосны. Конечно тайник получился паршивый, но после того как я закидал яму лапником, трупы хотябы не бросались в глаза.