Павел Горбунов - Президенты без государств

• Название: Президенты без государств
• Автор: Павел Горбунов
• Издательство: Отечество
• Жанр: О войне
• Год: 1991
• ISBN: 5-85808-014-4

«Президенты без государств» Павла Горбунова — приключенческий роман из времен Великой Отечественной войны. В остросюжетной форме показаны попытки фашистского командования возродить басмачество, использовать среднеазиатских националистов в борьбе против Советского Союза.

---

Сейчас фон Менде и граф фон Шуленбург, бывший посол в СССР, ломали голову над тем, кого поставить во главе комитета.

— А кого думает рекомендовать Остминистерство? — поинтересовался граф.

— Есть колоритная фигура — Заки Валиди…

Что вы, что вы! Дорогой профессор, вы очень рискуете, ставя эмигранта из Советской России, жившего в Турции, на такой ответственный пост.

В свою очередь граф фон Шуленбург как о возможном кандидате упомянул о шестидесятилетием профессоре Галимжанове Идриси. Родом из Средней Азии, во время первой мировой войны в качестве муллы обслуживал военнопленных мусульман, для которых в пригороде Берлина специально была построена маленькая мечеть. А когда окончилась война, он не вернулся на родину. В последнее время Идриси работал в министерстве иностранных дел. Галимжанов был патологическим врагом Советской власти. Благодаря своим знаниям, возрасту и огромным связям с эмиграцией он, по мнению Шуленбурга, был подходящей кандидатурой на эту должность.

— Надо подумать, надо подумать… Да, да… Я подумаю, — лицемерно заверил фор Менде.

Ему было известно, что Галимжанов в начале двадцатых годов под личиной представителя одной из немецких посреднических фирм выезжал в СССР с особым поручением немецких разведывательных органов. В связи с острой нехваткой квалифицированных кадров из Советского Союза в Германию направлялась группа молодых людей для обучения в немецких высших учебных заведениях. Галимжанову было необходимо воспользоваться этим обстоятельством и среди мусульманской молодежи отобрать группу лиц, преследуя свои, далеко идущие цели.

Менде знал, что учащихся из Советского Союза в Германии обрабатывали лучшие специалисты по пропаганде. Однако «невозвращенцем» стал один лишь Вали Каюм.

Но Менде знал также и то, что во время своей командировки в СССР Галимжанов арестовывался органами ОГПУ и при неясных обстоятельствах из-под стражи был освобожден. Поэтому, как немецкая контрразведка, так и Остминистерство испытывали к нему недоверие. Кандидатуру Галимжанова фон Менде и не собирался рекомендовать.

У приемной фон Менде Каюм столкнулся лицом к лицу с одним из чинов Туркестанского комитета Канатбаевым Карисом. Последнее время между ним и Канатбаевым происходила непрерывная грызня за первенство в комитете.

Увидев Кариса. Каюм не подал вида, что удивлен его присутствием. С привычной любезностью произнес:

— Ах, и вы тут, Канатбаев!

— Мария Яковлевна просила меня передать письмо господину барону лично, — ответив на приветствие, пояснил тот.

«Врет, шакал… Портфель выпрашивал», — подумал Каюм.

Однако сообщение Канатбаева о письме вдовы Чокаева обеспокоило его: «Письмо непременно написано Чокаевым… Но что в нем? Завещание? Он ненавидел меня, и если это завещание, то ясно, что не в мою пользу. Не исключено, что это рекомендации самой Марии Яковлевны, согласованные с лидерами мусульманской эмиграции. Она слишком популярна среди мусульманской эмиграции. Ее предложения могут спутать мне все карты»… И, чтобы уязвить Канатбаева, громко сказал секретарю:

— Доложите профессору фон Менде, что я прибыл по его вызову.

В среду руководитель «Ляйтшеле»[7] профессор фон Менде позвонил по телефону в отдел VI-Ц шестого управления имперской безопасности руководителю «Туркоштелле»[8] доктору Ольцше.

— Не найдется ли у вас сегодня время разыграть в биллиард нашу последнюю партию?

— Только после ужина.

— Разумеется.

С тех пор как «Ляйтшеле» и шестое управление имперской безопасности включалось в совместную работу по созданию Туркестанского национального комитета, Татарского комитета «Идель-Урал», Калмыцкого управления, Азербайджанского, Северо-Кавказского, Армянского и Грузинского штабов, профессор фон Менде периодически встречался с начальником отдела — штандартенфюрером СС Грефе и его подчиненными — руководителями разведывательной деятельности в Туркестане, Кавказе, Колмыкии и Татарии.

Руководитель «Туркоштелле» доктор Ольцша, догадываясь о причине приглашения, сделал «пробный ход»:

— До нас дошли слухи, что руководитель кафедры Стамбульского университета Заки Валидов посетил ваше ведомство. Этот тип — сторонник пантюркизма.

Руководитель «Ляйтшеле» тут же парировал:

— Остминистерство всегда было против пантюркизма. Об этом потом. И еще раз уточним: значит, после ужина? Жду.

Барон фон Менде устанавливал шары, когда в биллиардную вошел доктор Ольцша.

— Добрый вечер, доктор Ольцша. Я вижу, вы что-то не в духе? Вот французский коньяк. — Барон указал на столик с вином и закусками.

— Спасибо. — Ольцша изобразил подобие улыбки.

— А куда девался Шелленберг?

— Выехал в Житомир. В полевую штаб-квартиру рейхсфюрера.

— Надолго?

— Как сложатся дела.

Ни Менде, ни Ольцша тогда не знали о том, какие вопросы обсуждали Гиммлер и Шелленберг в Житомире. Об их беседе стало известно значительно позже из дневника Шелленберга. Именно тогда Шелленберг поставил перед Гиммлером вопрос о возможности «компромиссного соглашения» с западными державами, сообщив о некоторых предварительных попытках, которые политическая разведка СС уже предприняла к тому времени.

Шелленберг высказал мнение, что такое соглашение желательно заключить еще до наступления момента, когда военная мощь Германии будет значительно ослаблена. Гиммлер в принципе дал свое согласие, но только после того, как Шелленберг детально изложил свою идею о том, что такой мир даст реальную возможность Германии всецело сосредоточиться на конфликте с Востоком.

Во время игры Ольцша спросил:

— Кем Остминистерство хочет заменить покойного Чокаева?

— Только не Заки Валиди, о котором вы меня спрашивали по телефону, доктор Ольцша.

— Не Заки Валиди?! Так кем же? — после удара, выпрямляясь во весь огромный рост, снова спросил Ольцша.

— Остановились на Каюме.

— Каюм? Этот выскочка?! Уму непостижимо. Если мы ничего не могли добиться с именем Чокаева, что же будет с комитетом и легионом, когда у руководства будет этот жалкий самовлюбленный тип?

— Вали Каюм-хан, — подчернул фон Менде.

— Хан? Ха-ха! Хан…

— Надо же как-то поднять его престиж.

— Мне кажется, что такой титул даст мало пользы. Скорее он сгодится для того, чтобы немного пощекотать честолюбие Каюма.

— Понимаю, комитет нуждается в другом лидере, но что поделаешь… Остальные не лучше, а Каюм двадцать с лишним лет живет в Германии. Он уже наш, не чета всяким прохвостам, живущим в Турции. — Менде явно намекал на Заки Валидова. — Я не уверен, что такие будут работать только на Германию… Кто может на них положиться? А Каюм выращен в нашей оранжерее, на нашей подкормке. Никакой трудности не составит пересадить его в туркестанскую почву, а подкормка остается прежней — немецкой. Будем продолжать эксперимент с Каюмом, и как только наши доблестные войска перейдут Волгу, мы достанем из кармана готового «президента».

— Хáна, — съязвил Ольцша.

— Хана, эмира, президента. Все равно. В конечном счете нам ведь нужно дешевое сырье… Пересадим его с берлинских улиц на улицы Ташкента. И доходы из Туркестанской колонии потекут в наши карманы.

— Это уж как водится, но что мы должны считать Туркестаном?

— Мне кажется, что этот вопрос вызовет сейчас определенную сложность. У меня сегодня был казах Канатбаев.

— Вот как! Он и у вас успел побывать? Он прорывался ко мне, но я его не принял. Пришел навязывать себя в президенты…

— Вот, вот. Он выдвигает идею Великого Туркестана.

— Мы маленький не можем создать, а он предлагает «великий». Горячая голова!

— Но после перехода наших войск через Волгу Канатбаев может понадобиться не в Ташкенте, так в Алма-Ате, а для Алма-Аты у нас пока нет готовенького правительства. Сторонники Канатбаева и Каюма даже при наличии всякого рода «трений» будут активно бороться против Советской власти. Это для нас главное. А войдет ли Алма-Ата в Туркестан, это не Каюмы и не Канатбаевы решают. Туркестан будет нашей колонией. Я бы просил вас, доктор Ольцша, объявить Каюму наше решение.

Поближе познакомившись с деятельностью Каюма, Ольцша окончательно убедился в том, что тот загубит дело. Новоиспеченного президента не хотели признавать ни Майер Мадер, ни офицеры, ни эмигрантские круги в Турции, потому что он отстранял от работы в комитете своих эмигрантов-земляков. Делал это исключительно из боязни соперничества, а также по причине личной вражды с лидером эмигрантов в Турции Заки Валиди — ближайшим сторонником Чокаева. И тем не менее Ольцша пока не видел возможности сместить Каюма.

В октябре 1942 года Канатбаев созвал своих приближенных в ресторан «Потсдамерплац». Присутствовали Кайгин, Тыныбеков, Айтбаев и Уравимов.