Такаюки Тацуми - Гордиев узел. Современная японская научная фантастика

• Название: Гордиев узел. Современная японская научная фантастика
• Автор: Такаюки Тацуми
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-94145-233-0

«Гордиев узел» — уникальная хрестоматия, своего рода история японской научной фантастики. Сформировавшись как самостоятельный жанр в 60-е годы ХХ в., японская НФ ныне являет собой совершенно новое, самобытное «национальное блюдо». Российскому читателю антология дает долгожданную возможность познакомиться с широким спектром японской научно-фантастической литературы второй половины прошлого века.

В сборник вошли самые репрезентативные произведения самых «звездных» авторов, отражающие все периоды развития этого жанра в Японии. Большой интерес для любителей научной фантастики представляют вступительная статья и справки об авторах, написанные литературоведом и критиком, профессором университета Кэйо Такаюки Тацуми, — по своей значимости и информативности сопоставимые с серьезным научным трудом.

---

В каждой галерее есть фреска, к которой издавна запрещено прикасаться. Согласно старинному преданию, на ней изображены Микрокосмос и его Создатель. Однако устройство Микрокосмоса остается для людей непостижимым. Ведь Вселенная находится внутри цилиндра, а значит, изображенная на фреске Вселенная-диск существовать никак не может.

В центре Микрокосмоса — окруженный водами материк, изрезанные края которого напоминают зубья пилы. Этот мир похож на карликовый сад, разбитый в ящике с песком, — в нем есть и горы, и равнины, и леса, и реки, на них поместили парами животных и людей. Из волн окаймляющего материк океана высовывают свои морды диковинные чудища морские. Землю синей лентой опоясывает Небо. Над водами парят птицы, над птицами плывут облака, а над облаками — звезды в форме разрезанных плодов карамболы. На одной половине неба — светлый день, на ней изображено Солнце с ликом мужчины, а на другой — темная ночь, на ней — Луна с ликом женщины. Круглая Вселенная и небо, в свою очередь, окружены водоворотом хаоса.

Творец восседает наверху Микрокосмоса. Его исполинская фигура, изображенная по пояс, излучает сияние. Белобородый Творец, облаченный в развевающиеся белые одежды, простер свои длани над Микрокосмосом и сверху заглядывает в созданный им самим мир.

Хотя устройство круглой Вселенной недоступно обитателям галерей, фигура Творца, похоже, живет в их «памяти вида». Это он, Творец, создал из камня искусственный мир Колбасной Вселенной, это ему подчиняются движущиеся по установленным законам небесные тела и заводные куклы, называемые Небесным Племенем. Как ребенок, с любопытством разглядывающий муравейник, Творец из другого измерения обозревает Колбасную Вселенную.

Люди грезят о том, чтобы хоть мельком взглянуть на Творца. Мечтают, как в один прекрасный день где-то в пропасти вдруг распахнется невидимое окно. И через него на обитателей Вселенной уставятся два налитые кровью ока.

Глаза людей, которые осмелятся взглянуть в это Лицо, тут же пронзят огненные стрелы, и несчастных постигнет мгновенная смерть. Так гласит древнее Пророчество.

Выше приведено чуть меньше половины рукописи.

Однажды Автор рассказал мне, что замысел «Перспективы» родился в его голове в ту минуту, когда он увидел в одном альбоме по искусству фотографию потолочной фрески. Мне впоследствии тоже попал в руки этот альбом. Речь идет о росписи потолка во Дворце Те в Мантуе, построенном Джулио Романо. Эта круглая фреска использует перспективу, называемую обманкой. Она создает иллюзию, будто из потолка круглого зала уходит вверх полая, цилиндрической формы башня.

Если встать в середину зала и задрать голову вверх, глазам предстанут на клубящихся облаках боги, которые грозно ревут и потрясают молниями. Изнутри окружающую облака башню опоясывают галереи. Перегнувшись через перила, люди на галереях наблюдают за битвой богов под ними. Кверху башня сужается, но, странное дело, точка схода лучей перспективы скрыта от глаз чем-то вроде волнистого занавеса — стоящему внизу кажется, будто смотришь под юбку со множеством складок, которая не пускает взгляд выше. Я думаю, Автор прав, в самом деле эта потолочная фреска стала отправной точкой для «Перспективы».

Конечно, с первых же наших встреч с Автором я обратила внимание на то, что устройство Колбасной Вселенной, если оставить в стороне мелочи, обнаруживает почти полное сходство с «Вавилонской библиотекой» Борхеса. Почему я не сказала ему об этом? Да просто не представилось повода. К тому же, несмотря на поверхностное сходство, по сути, как мне кажется, это два совершенно различных творения. Мне и в голову не приходило сравнивать их, да и вряд ли в данном случае стоило упоминать имя Борхеса. Вопрос был в другом — правомерно ли считать моего собеседника Автором?

У меня даже не появилось желания узнать, было это сходство намеренным или случайным. Я молчаливо следила за созданием повести. Во время наших встреч оставалась сторонним наблюдателем.

В конце концов, это была всего лишь чужая повесть, не более того. Но почему же все-таки у меня не возникло ни капельки любопытства? Возможно, просто не было тогда ни времени, ни желания думать об этом.

Ниже следует продолжение рукописи.

Каждый двадцать восьмой день в Колбасной Вселенной можно наблюдать Затмение. И Луны и Солнца одновременно.

Нет, не жалкое представление, когда одно светило оказывается в тени другого. Солнце и Луна сталкиваются на своем пути и сливаются воедино.

В ночь Затмения, когда в вышине появляется Луна, обитатели галерей собираются у перил. Задрав головы вверх, люди видят вдали очертания Луны, которая медленно спускается все ниже и ниже, распространяя во мраке слабое мерцание. А опустив взоры вниз, к наполненному мраком дну цилиндра, они наблюдают, как из точки схода зеркальных отражений неспешно поднимается только что зашедшее Солнце.

Обитателям галереи непонятно, каким образом в такое неурочное время Солнце, не успев зайти, поворачивает назад и отправляется в обратный путь. Невдомек им также, почему, несмотря на появление Солнца, в мире по-прежнему царит ночь. В ночь Затмения Солнце похоже на зажженный во тьме факел, на пышущий жаром круглый кратер вулкана на ночном дне. Но как бы ярко ни пылала солнечная корона, ее свет не разгонит ночную темь.

И вот два светила медленно сходятся в определенной точке пропасти. На глазах у темнолицых в их свете людей, гроздьями облепивших перила, Солнце и Луна приближаются друг к другу, словно притягиваются невидимым магнитом, при этом сохраняя одну и ту же скорость, и соприкасаются... Несколько мгновений люди не могут понять, что произошло. Через три или четыре секунды Затмение заканчивается, и вот уже два светила как ни в чем не бывало продолжают свой путь. Солнце — вверх, Луна — вниз.

В течение нескольких секунд, пока длится Затмение, совершенно одинаковые по диаметру светила сливаются, на один миг становятся едины, а затем проходят друг друга насквозь и продолжают свой путь в противоположные стороны. Все это происходит в считанные секунды, и сколько бы люди ни наблюдали это явление, постичь его они не в силах. «О, этот миг единения Луны и Солнца! — думают люди. — О, это мгновение абсолютного блаженства, когда лунный и солнечный свет сливаются воедино и ярким пламенем вспыхивают во тьме!»

Обитатели галерей грезят о том, чтобы этот миг эйфории длился бесконечно. Но в их глазах картина Затмения оборачивается негативом. Пламя, вырывающееся из-за огромного черного шара, скрывает человеческую толпу и каменные статуи, и только черное сияние навечно запечатлевается в памяти обитателей галерей.

В эту ночь люди так и не ложатся спать. Прислонившись к перилам, они бодрствуют всю ночь, картина Затмения продолжает стоять у них перед глазами. Когда же Солнце и Луна исчезают в противоположных концах перспективы, все замечают, что в вышине стало светлым-светло. Затем, как обычно, Солнце начинает свой утренний путь, а когда вечером оно исчезает на дне пропасти и в мире воцаряется мрак, в бездну нисходит Луна.

Таким образом, пока вновь не наступит двадцать восьмой день, в ночь на который происходит Затмение, ничто не нарушает ежедневного хода светил.

Галерею, на уровне которой происходит столкновение Солнца и Луны во время Затмения, называют Срединной. Ее можно считать центром Колбасной Вселенной. Из этого следует, что место, где в ночь Затмения Солнце поворачивает назад, есть Днище дна, а место, с которого оно пускается в обратный путь на следующее утро — Вершина вершин. Но вот что странно, нет во всей Вселенной человека, кто бы хоть раз видел, как Солнце достигает места, где оно поворачивает назад. Все как один обитатели галерей говорят, что, исчезнув в дали перспективы, Солнце вновь появляется из глубин, куда не достает взор.

Обитатели Вселенной знали, что если измерить скорость движения Солнца, а потом подсчитать время с момента, когда в день Затмения Солнце проходит мимо Срединной галереи, до момента, когда оно возвращается к ней ночью, то можно вычислить расстояние от Срединной галереи до точки, где Солнце разворачивается. Однако же люди, живущие неподалеку от того места, где по расчетам происходит поворот Солнца, утверждают, что никогда не видели, как Солнце пускается в обратный путь.

И сколько не отдаляйся от места Затмения в поисках свидетелей, везде люди твердят одно и то же.

Если предположить, что Колбасная Вселенная имеет конец, то это, скорее всего, зеркало, — так говорят старожилы. На самом верху и в самом низу стоящей торчком Вселенной горизонтально установлены два обращенных друг к другу зеркала. В то же время эти зеркала как бы склеены обратными сторонами. Выходит, на бесконечном расстоянии друг от друга расположены лицевая и обратная стороны одного-единственного зеркала.