Борис Георгиев - Далила-web

• Название: Далила-web
• Автор: Борис Георгиев
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-904919-39-9

Ему нет ещё и двадцати, он влюблен, любовь его прекрасна, как мечта, но разграфлённый, автоматизированный, стандартизованный, до тошноты унылый мир не собирается отпускать его добровольно. Можно ли смириться с таким положением вещей? Побег — единственный доступный выход. Но стоит ему побежать, Система заметит и будет ждать за каждым углом. Он может не узнать её, когда встретится лицом к лицу, ведь у неё миллионы обличий, и тогда он поймёт, почём его мечта. Система ревнива и не считается с чувствами, вдобавок она знает то, в чём он не рискнул бы признаться даже самому себе. Она хочет его. Перезагрузка не поможет.

---

Я вскочил на ноги, собираясь броситься к машине, но когда увидел ещё раз задранный кверху мятый металл в том месте, где раньше было лобовое стекло, понял — там два трупа.

Стыдно вспоминать, что со мной случилось дальше. Будь на то моя воля, и сам бы забыл, и вам не стал бы рассказывать, но раз уж решил — начистоту, нечего пальцы в ботинках поджимать. Два трупа, понимаете?! И виноват в этом я, как ни изворачивайся. В моих руках дурацкая антенна.

Правда, когда я оглядел свои руки ещё раз, антенны у меня уже не было, выбросил, должно быть. Так она и осталась валяться на бетонке; потом, наверное, аварийщики подобрали, когда разгребали это дерьмо. Я слышал за спиной их сирену, выбираясь из тоннеля. Шёл, хромая на правую ногу, и бормотал всякую чушь:

— «Death Car», капсула смерти. Два трупа, а обещали привезти три. Обезьянка потерялась. Антенну спёрла…

Это показалось мне смешным, сами понимаете, был не в себе. Послушал я свой сиплый хохот и вот тогда-то глянул на руку ещё раз. Нет антенны. Я оглянулся. Какие-то огни, и воет сирена.

— Спёрла и потеряла, — сообщил я огням. — И сама потерялась. Была, и нету.

Сделав это ценное заявление, я снова посмеялся и ускорил шаг, почти побежал, подволакивая ногу. Свет впереди становился всё ярче, больше не нужно было придерживаться за слизкую стену, я обтёр пальцы об штаны и провёл по мокрому лицу рукой. И удивился безмерно — ладонь стала красной и липкой, а по лбу и щеке тирануло, словно бы не рука у меня, а железная щётка.

— Мордой в битое стекло, — сказал я громко. — Всех, кто не знает слова «конституция», мордой в битое стекло. Сами виноваты. Ловить в сортире!.. Сиськи… Всем скручу антенны!

Тоннель неожиданно кончился, я ненадолго ослеп от яркого света, некоторое время ещё брёл, ощупывая шершавое ограждение левой рукой, и нёс вслух несусветную герцовню, но вскоре в синем ровном сиянии проступили контуры домов, и я увидел выползшее из-под земли шоссе и шарики древесных крон над живой изгородью. Ну что необычного может быть в городском квартале, рассечённом скоростным шоссе? Не сразу я понял, почему он был похож на декорацию. Колонны. Кто не видел — не поймёт. Низкое небо города поддерживали ряды колонн; стрела шоссе не вонзалась в горизонт, а растворялась в мутной сиреневой дымке. Я сам был рыбой, а колонны — якорными канатами гигантского плота, слишком неповоротливого, чтобы качаться на волнах.

Встречные шарахались от меня с рыбьим проворством, очень скоро я понял, в чём дело. Они не были чип-модифицированы. Обычные граждане, спешащие по своим делам с открытыми глазами, не чистокожие причём. Понятно, вид мой не вызывал доверия: физиономия в крови, руки и рубашка тоже, штаны разодраны на коленях, да и поведение моё к общению не располагало. После десятка тысяч лысых голов обычные человеческие хаера представлялись мне диковинными, и я пристально рассматривал головы встречных. Если прибавить к этому приобретённую после аварии манеру громко разговаривать вслух с самим собой, получится картина под названием «Маньяк на утренней прогулке». Потому они и пугались, особенно девушки. Я терпеть не могу, когда кто-нибудь начинает рассказывать, что он там думает, хочешь ты его слушать или нет. Папик мой такой фигнёй всегда страдал, особенно за рулём. Песни пел, рассуждал, даже придумывал на ходу дурацкие стишки. Вот не думал, что эта блажь ко мне пристанет тоже. Оказалось, заразное это дело. Скоро до меня дошло: если не хочу, чтобы кто-нибудь из особо нервных вызвал полицию, нужно свернуть туда, где не так людно, держаться ближе к витринам и не торговать таблом направо и налево. Боковой проезд подвернулся тут же. Я свернул туда, прошёл под растяжкой с вездесущим слоганом «Oil Over The World» и оказался на малолюдной торговой улочке, похожей на разрез в многослойном торте. Держаться ближе к витринам получилось само собой, тротуары там были шириной в полшага. И, хоть кое-кто из редких прохожих, заприметив случайно мою образину, спешил перейти на другую сторону, дело пошло лучше.

— Е-бар «Лукоморье», — громко читал я надпись на витрине. — А посмотришь, так лучше б назвали мухоморьем. В е-баре нашем мухоморы, каких не сыщешь под забором. Самые забористые мухоморы в Нижнем Городе.

— Агентство по трудоустройству «Панель», — прочёл я, пройдя ещё несколько шагов. — Это интересно. Чего? Требуются рабочие строительных специальностей. Нет, мы только ломать умеем, строить — это не к нам.

— Ресторан «Пир духа», — написано было на следующей броской вывеске красными светящимися буквами по серой стене, но заходить я не стал, потому что объявление на двери предупреждало: «Обслуживаются только чип-модифицированные граждане».

Я миновал японский ресторан «Палочки», салон красоты «Гея», ателье афрокожи «Нефертитьки», закрытый на реконструкцию магазин детских игрушек «Лошарик», облупленная вывеска которого призывала «играть в реале», и салон программного обеспечения «Е-бизнес Нью». Молодой человек, нанесённый на стекло нанодиодным способом, совал прохожим огромную коробку с дистрибутивом и подмигивал. У рта его парило небольшое облачко с короткой надписью «На!». «Е-бизнес, — было сказано в пояснении, — реальные деньги в виртуальном мире».

Не знаю, куда и зачем я шёл. По правде говоря, больше всего мне была нужна частная клиника, где бы обслужили в кредит по пальпатору, но на двери единственного в этом роде заведения под названием «I-bolit» висело объявление, что кастрация питомцев производится только по предварительной записи, а чип-модификация и вовсе временно приостановлена. Я не рискнул туда войти.

От рекламы рябило в глазах, хромал я всё сильнее, но что-то гнало меня вперёд, подальше от того места, где осталась разбитая машина.

— Юридическая консультация, — читал я уже не вслух, а едва шевеля губами. — Защита от хака. Обновление прошивки в соответствии с последней редакцией Закона о защите информации. Прокачай чип…

— Эй, псих! — окликнули меня сзади. Я почему-то сразу понял, что позвали именно меня, и обернулся. Какой-то заморыш в джинсовом костюме, рассевшийся на единственной ступени у двери юридической конторы, рассматривал меня с неопределённой улыбкой. Проходя, я не заметил его, потому что смотрел вверх, на вывеску.

— Не треб… — начал он, поднимаясь.

«Он знает мою фамилию!» — алярмом зазвенело у меня в голове, я резко развернулся и кинулся прочь, припадая на правую ногу. «Уже объявили в розыск?» — спрашивал я себя.

— Стой! — кричали сзади.

«Догонит», — подумал я обречённо.

— Да стой же ты, ненормальный! — услышал я совсем близко. — Я только хотел спросить, не требуется ли тебе помощь!

— Фу-у-уф! — передохнул я, останавливаясь. Что-что, а помощь мне определённо требовалась.

Глава третья

Он ввёл меня в свою контору молча, пропустил вперёд, а сам приостановился на пороге и огляделся, как будто за ним гнались. Теперь я знаю, это была привычка, от которой он так и не смог себя отучить, но тогда, глядя, как он зыркает направо и налево, вытягивая шею по-птичьи, — и это на пороге собственного офиса! — я решил, что у юридической конторы проблемы покруче моих.

— Кэтчер, — представился он после того, как закрыл дверь на ключ. Нет, правда, в двери был старинный механический замок, мне такой раньше только в реал-видео встречался. Сто процентов, вид у меня был обалделый, потому он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз, когда протянул руку — знакомиться. Попутно я отметил: заморышем он только кажется из-за невероятной худобы и сутулости. Называть себя мне не очень хотелось, потому, протягивая руку, я спросил:

— Кэтчер это фамилия? А имя?

— Просто Кэтчер, — ответил он, улыбаясь ещё шире. — Это ник. Я айдиот.

Улыбка у него была такая… Словом, мои подозрения растворились в ней, как глюкер в стакане с горячим тэ-дринк. Я подумал: впервые вижу человека, который с улыбкой называет себя айдиотом. Если тебя зачали без папы и мамы в концепторе и вырастили в инкубаторе, а вместо человеческого имени у тебя айди, радоваться нечему, я считаю. Но, как ни странно, тогда его признание окончательно убедило меня — нечего бояться Кэтчера, он не сдаст.

— Меня зовут Андре… — начал я.

— Тебе бы сначала подправить текстуру, — прервал он.

— Чего?

— Царапины промой. Пойдём, я дам тебе регена, кажется, у меня остался ещё.

В конторе Кэтчера имелась ванная комната. По правде говоря, его офис больше походил на разросшуюся квартиру; думаю, он и жил прямо там.

Пока я вертелся под душем, шипя от боли, хозяин юридической конторы домашнего типа бубнил за дверью, но разобрать слова я смог, только когда стал поливать свои ссадины регеном.

— …поэтому, — говорил он, — я никогда не спрашиваю, что за душой у клиента, слышишь, Андрэ? Всё разъяснится в процессе.

— Слышу, — отозвался я, а сам подумал: «Ник Андрэ мне не подходит. Лучше уж Эндрю или просто Дрю».