Франк Коллар - История отравлений власть и яды от античности до наших дней

• Название: История отравлений власть и яды от античности до наших дней
• Автор: Франк Коллар
• Издательство: Издательство «Текст»
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: ISBN 978-5-7516-0846-0

---

Отравления были широко распространены также и при дворе Птолемеев. Нельзя сказать, что они преобладали, потому что, как и в царстве Селевкидов, в борьбе за власть использовалось множество разных средств. Тем не менее яд занимал среди них значительное место. У Полибия есть рассказ о том, что в 204 г. до н. э. в течение короткого промежутка времени умерли Птолемей IV Филопатор и его жена Арсиноя. Тогда возникло множество подозрений, хотя определенных обвинений никто не высказывал. Когда в 180 г. до н. э. скончался Птолемей V Эпифан, распространился слух, что его отравили военачальники, не желавшие отправляться в поход против Селевка IV, да еще и оплачивать этот поход, как предполагал царь. Впрочем, об этой смерти во цвете лет двадцатидевятилетнего Птолемея V не упомянул Полибий. О том, что этот монарх якобы погиб от «губительного искусства», мы знаем от святого Иеронима. Буше-Леклер считал, что средневековые авторы слишком часто и поспешно связывали те или иные события с употреблением яда, но он не объяснял, почему это происходило. А ссылка на отравление, содержащаяся у Иеронима, имела свои причины. Христианский автор стремился заклеймить аморальность языческого режима, широко применявшего яд для достижения своих целей. Об этом в раннее Средневековье знали, например, из рассказа Плиния Старшего в «Естественной истории» о продаже богатств царя Кипра в 58 г. до н. э. Среди них обнаружили шпанских мушек, которых продал Катон Утический, после чего был обвинен в торговле отравляющими веществами.

Вторая характерная ситуация, когда отравление становилось орудием политики в эллинистическом мире, — это война. В таком случае яд заменял собой бой. Сын Филиппа V Македонского Персей в 170 г. до н. э. нанял некоего Раммня из Бриндизи, дабы отравить римского полководца и его офицеров, непосредственно участвовавших в третьей Македонской войне. Македонские правители, впрочем, использовали яд не только против внешних врагов. Деметрий, прежде чем погибнуть во время пиршества в 180 г. до н. э., пытался точно так же отравить своего брата Персея. Однако преемники Александра отличались весьма прагматическим применением этого средства, которое они по случаю чередовали с ударом из-за угла мечом или кинжалом.

Митридат, или страсть к ядам

В одной из версий «Диалога Плацида и Тимеона», относящейся примерно к 1300 г., царем, который послал к Александру Македонскому деву-отравительницу, является Митридат. Такой анахронизм весьма показателен: он иллюстрирует тот факт, что еще в эпоху Средневековья царь Понта имел репутацию изощренного отравителя. В те времена, впрочем, больше интересовались его смертью, чем деяниями: именно о ней писал еще Гийом Бретонец, находившийся на службе Филиппа 11 Августа. Имя понтийского монарха изо всех сил увековечивали не только литераторы и историки. Оно мелькало и в медицинских текстах, т. к. слово митридат означало противоядие, которым, как считалось, пользовался царь. Утверждалось, что интерес Митридата к отравляющим веществам имел двойственный характер: он не только ими пользовался, но и являлся их знатоком. Властитель Понта враждовал с Римом, он был, как говорят, последним, кто имел возможность остановить наступление Рима на Восток. Таким образом, с точки зрения Европы он воплощал в себе восточный деспотизм, одна из характерных черт которого состояла в применении яда.

У Митридата VI Евпатора существовало среди властителей Малой Азии немало предшественников, которые могли служить образцами в том, что касалось интереса к ядам. Теодор Рейнах, автор классической и непревзойденной работы о Митридате (1890 г.), упоминал в этой связи современника своего героя, царя Вифинии Никомеда 111 Эвергета, а также правившего раньше царя Пергама Аттала 111 Филометора. Их любознательность обычно связывают с тем, что после завоеваний Александра греческая культура открылась влиянию культуры Индии. К этому наблюдению, впрочем, следует относиться с осторожностью.

Аттал 111 Филометор был последним царем Пергама и правил с 138 по 133 гг. до н. э. Приобщенный к власти отцом Атталом 11, он, по словам Плутарха, увлекалея лекарственными и ядовитыми растениями вместо того, чтобы заниматься управлением. Греческий биограф уточнял, что царь выращивал белену, морозник, аконит и цикуту, которые сеял в своих садах, дабы изучить их плоды и узнать, каков их сок. «Морскими свинками», на которых по необходимости проверяли «свойства вещей», как станут говорить в Средние века, служили рабы. И хотя Плутарх отмечал невнимание Аттала к делам государства, вряд ли полученные в результате его экспериментов знания совсем не имели отношения к политике. Разумеется, этот эллинистический правитель, о котором плохо отзывалась античная историография, стремился проникнуть в тайны природы из «научного» любопытства. Он интересовался не только токсичными растениями, но садоводством и земледелием вообще. Но являлись ли эти специфические занятия простым развлечением? Не скрывалась ли за ними глобальная цель укрощения природы, дабы тем лучше управлять людьми и застраховать себя от их козней? Если такие мысли на самом деле имели место, то, будучи неотделимыми от политической функции, они предполагали ее наилучшее осуществление.

Как бы то ни было, вопрос о том, использовал ли царь Пергама свои знания и умения для решения проблем власти, остается открытым. У Диодора Сицилийского описывается, какую жестокость он проявлял к приближенным, которым приписывал смерть матери и нареченной, однако не видно, чтобы в этом деле какую-нибудь роль играл яд. Юстин изобразил правителя сумасшедшим и свидетельствовал, что он сам посылал придворным ядовитые растения в качестве презента. В любом случае хорошо известно, что — благодаря Атталу или нет — Пергам являлся центром распространения ядов в Средиземноморье. Именно из этого города происходил врач, которого во времена Августа обвинили в намерении открыть что-то вроде школы ядов в Марселе. Его защищал тогда римский политик и оратор Асиний Полион. Что же касается Митридата, то этот персонаж оказался гораздо определеннее связан в сознании людей с ядом, если не сказать — с отравлением.

Митридат VI Евпатор, имевший иранское происхождение, рано столкнулся с преступлением. Его мать подстроила убийство мужа «друзьями царя». Правда, Митридата IV Эвергета не отравили, а закололи холодным оружием. Сыну и наследнику царя было тогда 12 лет. Митридат бежал в горы, вынужден был скитаться, но через шесть лет возвратился к власти. Он стремился изгнать из Азии римлян и разгромить их местных союзников, царей Каппадокии и Вифинии. В 89 г. до н э. Митридат начал длительную войну против рима. Добиваясь союза с греческими полисами, он демагогически превозносил их исконную свободу, которую сам же стал нарушать, как только они ненадолго перешли на его сторону. Для того чтобы победить царя Понта, римлянам понадобилось целых три военных кампании. После того как Лукулл, а вслед за ним Помпей завоевали владения упорного противника, Митридат умер в Крыму, в городе Пантикапее.

Обстоятельства смерти понтийского царя определенно связываются с ядом. Можно даже сказать, перефразируя знаменитую формулу Клемансо по поводу генерала Буланже, что Митридат умер так же, как и жил: отравителем[3]. Вернее — хотел умереть. Источники, литература, научные исследования свидетельствуют, что в момент, когда побежденному монарху угрожала опасность попасть в плен к собственному сыну, он не смог отравиться, т. е. умереть, как считалось в античной традиции, легко и достойно. Царь вынужден был просить человека из своей охраны нанести ему смертельный удар. Сказался долговременный прием противоядия, а вслед за ним токсинов малыми дозами. Вместе с Митридатом якобы умерли две его дочери, потребовавшие яду, который незамедлительно оказал свое действие. Известно, что понтийский правитель и прежде использовал аналогичное средство для «освобождения» от плена женщин своего окружения, с переменным, впрочем, успехом. По его поручению им доставлялась отрава. О двух таких случаях рассказали соответственно Плутарх и Аппиан. Возможно, впрочем, речь у них идет об одном и том же эпизоде, хотя место действия и характер родства женщин с Митридатом в их повествованиях разнятся. В общем, этот человек великолепно знал яды и лекарства от них.

Источники донесли до нас немало сведений о своеобразном гении знаменитого царя Понта, все знавшего об отравляющих веществах и умевшего предохраняться от них. Гораздо меньше мы знаем о том, как он использовал эти знания для совершения политических или семейных убийств. Такие факты, впрочем, имеются. В одной из резиденций монарха победивший его Помпей обнаружил якобы составленный самим правителем список подобных деяний. Считается, что около 100 г. до н. э. Митридат пытался отравить свою сестру Лаодику или организовал ее отравление. Лаодика отомстила ему тем же. Правитель расправился со своим племянником Арнаратом (место которого на каппадокийском троне занял собственный сын царя Понта), и, наконец, с Алкеем из города Сарды. Что касается последнего, то он имел неосторожность обогнать обидчивого монарха во время конных соревнований. Такого рода «преступление» можно вообразить только в тираническом режиме, где носитель власти не приемлет даже малейшего сомнения в своем верховенстве и коварно мстит, вопреки здравому смыслу. Таким образом, знание pharmaka позволяло Митридату как защищать свое могущество, так и атаковать. У Аппиана Александрийского (11 в. н. э.) сказано, что царь Понта знал все яды, которые можно подмешать в пищу. Он мог использовать их против других, но мог и защитить от них самого себя.