Станислава Рамешова - Страна золотых пагод

• Название: Страна золотых пагод
• Автор: Станислава Рамешова
• Издательство: "Мысль"
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1987

Книга Станиславы Рамешовой рисует картины быта и жизни бирманцев, знакомит с духовной и материальной культурой народов, населяющих эту страну, дает представление о природе и хозяйстве Бирмы.

Деликатно, с чувством такта автор описывает местные обычаи и традиции, не всегда понятные европейцу. Книга сопровождается предисловием и комментариями советского ученого-бирманиста.

---

Наш шофер нервно расхаживал возле автомобиля. Змеи явно его не волновали. Он был озабочен другим — свободен ли от мятежников следующий отрезок пути, по которому нам предстояло ехать. Чем дальше мы отъезжали от Рангуна, тем чаще Тюнтин останавливался в деревнях и городках, чтобы получить информацию у местных жителей.

Это было очень кстати. Можно было выйти из машины, размять ноги, заглянуть в придорожные лавочки.

Засушливые районы заселены не очень плотно. На этих скудных землях может расти лишь арахис да перец чиле. Земля на десятки километров безлюдна, перечеркнута лишь серой лентой дороги.

Попадались и небезопасные участки. Тогда наш Тюнтин нервно ерзал на сиденье, подтягивал лоунджи, низко склонялся над баранкой и, устремив взгляд перед собой, развивал такую бешеную скорость, словно он сидел не за рулем видавшего виды «голдена», а за штурвалом самолета. Стрелка спидометра подскакивала до отметки сто миль. Колеса свистели, едва касаясь покрытия.

Дорога узкая, неровная — то вверх, то вниз. И кто дал бы гарантию, что из-за пригорка впереди не вынырнет автомобиль, мчащийся навстречу на такой же скорости? Останется ли время, чтобы разминуться? Лишь когда Тюнтин выпрямился, сбавил скорость и привычно улыбнулся, мы с облегчением вздохнули.

Уже давно прошло время обеда, когда мы остановились передохнуть у небольшой деревни. Изнуренные пеклом, мы и не помышляли о еде, лишь бы сделать глоток воды, чуточку пройтись. У дороги стояли два военных «джипа» с солдатами. Ожидали нас. Короткая передышка — и снова в путь.

Солдаты с автоматами, перебросившись несколькими словами с нашим водителем и доброжелательно нас оглядев, расселись по машинам. Один «джип» поехал впереди, второй пристроился за нами.

Жители деревни с любопытством наблюдали за происходящим. «Ничего, немного беспокойства. Зато все будет в порядке!» — казалось, говорили их приветливые лица.

— Если где-то и есть опасность встречи с мятежниками, то воинский конвой превратит эту возможность в действительность, — саркастически говорили нам знакомые перед отъездом.

Мне вспомнились эти слова, когда последняя хижина мирного селения исчезла из виду. Солдаты сопровождали нас километров пятьдесят, пока мы не подъехали к Мандалаю. Слава богу, пронесло!

Пейзаж в районе Мандалая более привлекателен, чем в равнинной дельте. Особенно живописны холмы. Все они, как один, увенчаны белыми пагодами с блестящими, золочеными тхи.

Трудно даже представить, как люди преодолевали эти выжженные солнцем коричневые склоны с тяжелой ношей — кирпичами и камнями, чтобы поставить очередную пагоду на вершине холма!

Очень типичная картина: храмы во славу божества наверху и утлые бамбуковые хижины для тех, кто их строил, внизу, в долине. Так продолжалось веками.

«ЭТО КАК РАЗ ТО МЕСТО!» — ПРОВОЗГЛАСИЛ КОРОЛЬ

Бирманские короли часто меняли столицы. Считалось, что у каждого города есть своя мера счастья и рано или поздно наступает время, когда судьба перестает благоволить к нему. Такой город лучше покинуть, построив новый — счастливый.

К тому же каждый новый правитель был уверен, что, город хранит в памяти мысли и поступки его предшественника, которые отнюдь не всегда служили образцом для подражания. Вот почему он предпочитал оставить старую столицу и поселиться в другой. В свою очередь его преемник поступал точно так же.

И все же главное было не в этом. В то время города быстро перенаселялись. Скученность, теснота нередко приводили к пожарам. Не хватало воды, отсутствовала канализация, город начинал задыхаться в отбросах, вспыхивали эпидемии. И люди переселялись на новое место. История оставила нам имена многочисленных бирманских столиц. На севере — Паган, Два, Сикаин. На юге — Швебо (Город Золотого Вождя), Таунгу, Пегу, Пром…

В XIV веке столицей стала Ава, на удивление остававшаяся цветущей и известной королевской резиденцией целых триста лет. Неоднократно возрождалась она и позднее.

Правители династии Алаунпая, третьей и последней в Бирме, были особенно непоседливы. Однако это не принесло им счастья. Король-завоеватель Алаунпая обосновался в Швебо в 1752 году. Через десяток лет, при Синбьюшине, столичная слава вновь вернулась к Аве. Но уже в 1783 году король Бодопая основал Город Бессмертных, который очень скоро оставил его преемник Баджидо, чтобы вновь переселиться в Аву.

Следующий владыка, Таравади, сделал столицей Амарапуру в 1837 году. Через двадцать лет король Миндон построил славный Мандалай.

Всего на два километра от Амарапуры переселился он, чтобы заложить новый город, который должен был затмить славой и превзойти численностью Рангун, строившийся англичанами на юге страны.

Посреди пыльной равнины возвышался зеленый Мандалайский холм. «Священное место» — провозгласил король и решил построить новую столицу у его подножия.

Если выбрать место для хижины не просто, то можно себе представить, как сложно было выбрать место для резиденции короля! Учитывалось все — длительные консультации со звездочетами, «вещие» королевские сны.

Счастливое место было трижды «указано» Миндону во сне могущественными натами. Но увидеть сон — одно, а истолковать его — другое. Это было делом придворных астрологов. А им, как утверждают злые языки, не хотелось оставлять насиженное место и переносить двор. Но что было делать? Король есть король.

Когда стало очевидным, что он не откажется от своего намерения, придворные мудрецы сдались и, поразмыслив, высказали мнение, что единственное место, которое может принести процветание стране, славу королю и возрождение блеска буддизму, — подножие Мандалайского холма.

От него столица получила свое название — Мандалай. Но вряд ли только «вещие» сны и предсказания астрологов руководили действиями Миндона. Он торопился: Нижняя Бирма уже была занята англичанами, и угроза с юга нарастала. Дальновидный политик, Миндон решил построить новую, хорошо укрепленную столицу, которая могла бы противостоять колонизаторам. А чтобы придать вес новой столице, была пущена в ход легенда о пророчестве Будды.

Гора давно считалась священной. По преданию, ее когда-то посетил сам Будда со своим учеником Анандой и предрек, что здесь в 2400 году после создания его учения встанет великий город, центр буддизма. Стало быть, год для основания столицы был выбран правильно. Оставалось лишь определить счастливый день заложения первого камня. Придворные прорицатели назвали и этот день: пятница, 13 февраля.

У подножия холма был выбран участок земли, квадрат два на два километра. Его обнесли широким рвом и стеной из красного кирпича с двенадцатью воротами. На стене соорудили сорок восемь сторожевых башен, установили орудия. Ежечасно слышалась перекличка сторожевых, ходивших по крепостной стене. Но эти стены уже были анахронизмом для XIX века, а короткоствольные бирманские пушки не могли противостоять английской артиллерии.

Тем не менее за стеной через год с небольшим вырос прекрасный дворец и удивительный город. Он был весь из дерева. Дворец, монастыри с резными крышами сказочной красоты, дома — всё было деревянным.

Весной 1858 года король Миндон со всем двором торжественно переселился сюда. В считанные дни сто тысяч жителей Амарапуры разобрали свои дома, погрузили скарб на буйволиные повозки и тоже прибыли в новую столицу, хотя строительство городских стен, валов, ворот и рва было закончено только через год. Надписи на столбах перед воротами города гласили, что Мандалай был окончательно отстроен 23 мая 1859 года.

За крепостными стенами раскинулись сады с прудами, библиотека, Монетный двор (Миндон впервые стал чеканить монеты), помещения для прислуги, стойла для слонов, казармы для охраны. Горе тому, кто осмелился бы непрошеным приблизиться ко дворцу.

Двенадцать павильонов дворца блистали позолотой, мозаикой, удивляли филигранной резьбой по дереву. Парадные залы растянулись на сотни метров. Как в любом бирманском помещении, во дворце было две зоны — парадная, восточная, и западная, жилая.

В восточной части размещалась анфилада тронных залов, в западной жили многочисленные жены и дети короля.

Главной считалась королева Южного дворца, у нее был титул «тонпхлан сан». За ней шла королева Северного дворца, затем — Изумрудного озера, королева бамбука и так далее.

Восемь тронных залов было во дворце, и у каждого свое предназначение.

Главный, Львиный трон под семиярусной крышей занимали король с королевой во время торжественных приемов. На Гусином троне король принимал иностранных послов. На троне Морских раковин давал ежедневные аудиенции. На троне Лилий восседала главная королева. В зале с Пчелиным троном праздновали свадьбы, провозглашали главную королеву, возвещали о рождении наследника. Здесь же каждый год в апреле встречали Тинджан.