Росс Макдональд - Смерть на выбор

• Название: Смерть на выбор
• Автор: Росс Макдональд
• Издательство: АСТ, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-064403-2, 978-5-271-31778-1, 978-5-4215-1482-4

В данный сборник вошли два известных романа Макдональда - "Полосатый катафалк" и "Смерть на выбор".

Два опасных расследования любимого героя писателя - опытного частного детектива Лу Арчера.

Дело об исчезновении богатой наследницы, похищенной женихом с сомнительной репутацией, - и дело о пропавшей девушке, которую пытается найти безутешная мать.

Начиная расследование, Арчер уверен: он быстро раскроет оба дела.

Однако вскоре Лу понимает: перед ним лишь верхушка айсберга, а истинные мотивы преступлений и их разгадка скрыты в глубинах прошлого.

И проникнуть в них не так легко...

Содержание

Полосатый катафалк (переводчик: С. Белов) Роман c. 5-240

Смерть на выбор (переводчик: О. Зарапина) Роман c. 241-445

---

— Детектив. Частный — более или менее. Я занимаюсь этим делом с самого начала. Сейчас я просто хочу выяснить, действительно ли он утонул.

— Это возможно, — сказал он, не вынимая сигары изо рта. — Налицо ряд признаков утопления: вода в легких, расширение правого отдела сердца. Беда только в том, что точно такие же признаки характерны для смерти от удушья. Анализы крови покажут, с чем именно мы имеем дело в данном случае но заключение лаборатории будет только завтра.

— Но сами вы как думаете — утонул он или был задушен?

— Никак не думаю. Будут факты — буду думать.

— Следов насилия на теле вы не заметили?

— Ни одного, о котором можно сказать это с уверенностью. Замечу, однако, что это было очень необычное утопление. Смерть, должно быть, наступила, едва только он оказался в воде.

Его ассистент с радостью оторвался от своих колб.

— Я знаю такие случаи, доктор, иногда они умирают, еще не успев долететь до воды. От шока. Сердечки бедные не выдерживают. — Он деликатно кашлянул.

Маккатчен оставил это замечание без внимания.

— Если не возражаете, я бы хотел поскорее уйти отсюда.

— Да, конечно. Извините. И все-таки, может ли здесь идти речь об убийстве?

— Ответ зависит от очень многих вещей. По правде сказать, состояние его тканей наводит на странные мысли. Не знай я, что это совершенно исключено, я мог бы подумать, что он не утонул, а замерз насмерть. Так или иначе, я сделал несколько микросрезов и хорошенько их изучу. Итак, в вашем распоряжении три версии. Смотрите сами, что из них можно выжать. — Он направился обратно к столу, где лежал труп Тарантини.

Я вернулся в управление шерифа и нашел Каллагена. Он сидел, сгорбившись над пишущей машинкой, которая казалась слишком маленькой для его лап, и заполнял какой-то формуляр. Он обрадовался моему приходу, получив неожиданный предлог отвлечься от нудного занятия.

— Ну, как тебе понравилось у Джорджа?

— Весьма. Кстати, я оставил там Галли Тарантини.

— А деверь ее вас не нашел?

— Марио? Нет, я его не видел.

— Он ушел отсюда несколько минут назад. Хотел пригласить ее переночевать у них дома. Только не похоже, чтобы такая шикарная баба захотела якшаться с этими макаронниками. Я хотел на всякий случай посадить его под замок, но шеф говорит — ни в коем случае. Нам, дескать, нужны голоса итальянцев на выборах. Между нами, он сам один из них, вот в чем штука.

— Если исход выборов зависит от Марио, считайте, что вы их проиграли. Я только что беседовал с доктором Маккатченом.

— Ну и что он сказал?

— Да много чего. Однако все сводится к трем версиям: Тарантини мог либо утонуть, либо задохнуться, либо замерзнуть.

— Замерзнуть?!

— Так он сказал. Он заметил также, что это невозможно, однако я не разделяю его уверенности. Ты, случайно, не помнишь, была ли у Марио на яхте морозильная камера?

— Сомневаюсь. На больших пассажирских яхтах они бывают, но на спортивном паруснике — вряд ли. Зато около порта есть большие холодильные установки. Может, стоит туда заглянуть?

— Потом. Сейчас мне надо увидеться с Марио.

Черта с два. Когда мы с Каллагеном вошли в кафе, в моей кабине никого не оказалось.

Старый грек-официант заспешил к нам через зал.

— Прошу простить, сэр, но я выпил ваше пиво, когда леди ушла. Я думал...

— Когда она ушла? — перебил я.

— Пять-десять минут назад. Сюда пришел ее друг...

— Человек с забинтованной головой?

— Именно так, сэр. Он присел к ней на минуту, потом они встали и вышли. — Он повернулся к Каллагену. — Что-нибудь случилось, шериф?

— М-м. Он ей угрожал? Пытался пугать оружием?

— Нет-нет, ничего похожего. — Лицо старика побелело и стало похожим на кусок теста. — Если что не так, я сразу звоню вам, вы же знаете, шериф. Они просто вышли вместе, и все.

— Не спорили, не ссорились?

— Может быть, немножко поспорили, почем я знаю. Я очень занят.

Я отвел Каллагена в сторону.

— Она была с машиной?

Он кивнул.

— Думаешь, они уехали в ее машине, а?

— Похоже, надо объявлять тревогу, Каллаген. Сообщить всем постам, перекрыть дороги. И чем быстрее, тем лучше.

Но тревога все-таки опоздала. Я просидел у шерифа целый час, однако полиция так никого и не задержала, В десять часов вечера я приготовился к затяжному броску во тьму.

34

Уже два часа я мчался в белом тоннеле, который пробивали мои фары в темном массиве ночи. Наконец я достиг «Оазиса», лежавшего на финише моего пробега. Вокруг смутно проступали силуэты недостроенных домов, освещенных редкими уличными фонарями. Я вышел из машины, и ночь, точно огромное дерево, раскинула надо мной свою черную крону, усыпанную гроздьями звезд. В их далеком холодном свете я вдруг почувствовал себя крошечным и слабым существом. Вроде мушки дрозофилы. Если мушка проживет на этом свете один вместо отпущенных ей двух дней — кому до этого дело? Разве что другой такой же мушке.

За жалюзи в окне дома, который построил Кейт, горел свет — теплый, уютный огонек, которому позавидует идущий мимо одинокий путник. Тот же огонек, что светит убийцам, расправляющимся со своими женами, или с мужьями, или с лучшими друзьями. В доме было тихо, как в склепе.

Свет горел в гостиной. Я поднялся на невысокую веранду и заглянул в щель между планками жалюзи. На коричневом ковре ничком лежала Галли, подперев голову одной рукой и отбросив другую в сторону. Видимая мне часть ее лица была измазана чем-то темным, похожим на кровь. Ее лежащая на ковре рука сжимала пистолет. Ощущение, что я опоздал, которое два часа гнало меня через пустыню, превратилось в уверенность, от которой у меня все оборвалось внутри.

Я вошел в открытую настежь входную дверь. Еще в холле я услышал тяжелое, прерывистое дыхание Галли — дыхание бегуна, упавшего на финише. Она заметила меня, когда я уже был в нескольких шагах от нее. Она приподнялась, уперевшись в пол локтями и коленями, и навела на меня короткий ствол своего пистолета. В глазах, смотревших на меня из-за упавших на лицо спутанных черных волос, было что-то звериное. Я застыл на месте.

Покачиваясь на корточках, она постепенно выпрямлялась и наконец встала во весь рост. Она стояла, пошатываясь на широко расставленных ногах, сжимая пистолет обеими руками. Движением головы она откинула волосы назад, и я увидел остановившиеся на мне глаза в черных провалах глазниц.

— Что здесь произошло? — спросил я.

— Не знаю, — ответила она тихим усталым голосом. — Наверное, я потеряла сознание.

— Дайте сюда пистолет, — сказал я, делая шаг вперед. Следующим шагом я рассчитывал выдвинуться на дистанцию броска, но ноги мои внезапно приросли к полу.

— Назад, — скомандовала она. — Назад — туда, где вы стояли.

Я отлепил подошвы от пола и попятился назад. Глаза ее были пустыми и зловещими, как дуло ее пистолета.

— Где Марио? — спросил я.

Она нетерпеливо передернула плечами.

— Откуда я знаю?

— Вы ведь ушли из кафе вместе.

— Боже, до чего я презираю вас, Арчер, — Рот ее перекосился. — Грязный жалкий соглядатай, всюду сующий свой нос. Ну зачем вы все время лезете в чужие дела?

— Мне нравится воображать себя Господом Богом. Но на самом деле я на свой счет не заблуждаюсь. Надо быть убийцей, чтобы всерьез вообразить о себе такое. А я всего лишь крошечная мушка. Но если меня не будет заботить, что происходит с другими такими же мушками, то о чем мне еще беспокоиться? И если о них не позабочусь я, то кто тогда? Ведь звездам на них наплевать. — Своей скороговоркой я пытался оттянуть тот момент, когда ее пистолет поставит последнюю точку в нашем разговоре. Но все эти заклинания не могли выманить оружие у нее из рук.

— Перестаньте нести чушь, — оборвала она мой монолог. Найдя ногой стул позади себя, она осторожно села, подперев пистолет коленом. — Если вам так хочется поговорить, поговорим серьезно. Садитесь.

Я неловко примостился на кожаную табуреточку возле камина. С потолка падал тусклый желтый свет, уродуя все вокруг. Из сильно рассеченной скулы Галли сочилась кровь.

— У вас лицо в крови, — сказал я.

— Наплевать.

— И руки тоже.

— Зато ваши чистенькие. Пока. — Она с горечью улыбнулась. — Теперь я хочу объяснить вам, почему я убила Кейта Даллинга. А потом мы решим, что нам делать.

— Мы в неравном положении. У вас пистолет.

— Он у меня и останется. Но был он у меня не всегда. Мне пришлось драться за него, когда я убила Кейта.

— Понятно. Необходимая оборона. Недурно. Вот только сможете ли вы это доказать?

— Я говорю правду.

— Впервые с тех пор, как я вас знаю, если это действительно так.

— Пусть впервые. — Она заговорила глуховатой скороговоркой: — Когда я привезла Джо в Пасифик-Пойнт во вторник утром, я заметила у пристани машину Кейта. Он знал, что Джо там появится: я сама ему сказала. Я не подозревала о том, что задумал Кейт. Я вернулась в Лос-Анджелес, в квартиру Кейта, и стала его дожидаться. Когда он вернулся, я спросила, что он сделал, и он во всем признался. Они схватились с Джо на яхте, и Кейт столкнул его за борт. Он решил, что теперь нет препятствий для нашего брака. Я не могла скрывать, что я о нем думаю, да и не пыталась. Он был убийцей, и я сказала ему это в лицо. Тогда он выхватил пистолет — ваш пистолет, который вытащил из сумки Джо, вы угадали. Мне пришлось притвориться, что он меня убедил, — надо было спасать свою жизнь. Я усыпила его бдительность, завладела пистолетом и застрелила его. У меня не было выхода. Потом я испугалась, выбежала на улицу и бросила пистолет в канаву. Когда меня допрашивали в полиции, я обо всем лгала. Мне было страшно. К тому же я знала, что Джо мертв и ему все равно, назову я имя его убийцы или нет. Теперь я понимаю, что совершила ошибку. Когда это произошло, мне следовало вызвать полицию и рассказать всю правду. Грудь ее неровно вздымалась. Как всякая красивая женщина, попавшая в беду и пострадавшая от чьего-то дурного обращения, она вызывала к себе покровительственную симпатию, которую, однако, полностью разрушал пистолет в ее руке. Я вспомнил Спида и подумал, как легко подавить волю человека с помощью пистолета. Самого меня не раз держали на мушке, даже на нескольких сразу, но привыкнуть к этому нельзя, прошлый опыт мало чем помогает. В руках такой женщины, как Галли, пистолет был крайне опасным оружием. Сейчас в ней не осталось ничего человеческого — это была охваченная ужасом самка, готовая на все ради спасения своей жизни, важней которой в мире не было ничего.