Владимир Соловьев - Древние славяне. Таинственные и увлекательные истории о славянском мире. I-X века

• Название: Древние славяне. Таинственные и увлекательные истории о славянском мире. I-X века
• Автор: Владимир Соловьев
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-227-02917-1

При чтении этой книги далекое прошлое славянских народов оказывается вдруг неожиданно близким. Те далекие века почему-то вовсе не кажутся глубокой древностью. Может быть, это оттого, что многое в раннесредневековой истории восточных, западных и южных славян отложилось в легендах и преданиях, сказках и былинах, уже хорошо знакомых читателю, особенно юному.

Где и когда было первое упоминание о славянах? Что общего между мифом о Гиперборее и чудо-островом Буяном? Кем на самом деле является Баба-яга? Кто из князей восточных славян вымышленный, а кто настоящий? Почему иностранные очевидцы считали славян дикими и темными?

---

Славянский поселок

Раскопки археологов подтвердили эти летописные сведения и значительно пополнили их и уточнили, дав возможность нанести на карту зоны расселения восточных славян.

Основные занятия полян, древлян и прочих названных выше племен вполне традиционны для всех славян. Это земледелие и скотоводство. Причем первое играет заметно большую роль, чем второе. Жизнь в восточнославянском поселке была простой и не баловала разнообразием. Один день был похож на другой, и почти каждый из них был заполнен напряженным трудом. Но зато какое наступало веселье в редкие, но оттого особенно долгожданные праздники! Песни чередовались с играми, состязаниями в силе, ловкости, сноровке. А потом опять приходили будни со своими делами и заботами.

Восточные славяне избегали селиться на открытых местах. Жилищем им служили небольшие квадратные землянки, надежно укрытые в лесу кронами деревьев и густым кустарником. Быть может, точнее называть дома восточных славян не землянками, а полуземлянками, поскольку они были углублены в землю не больше чем на метр, крыши над ними крепились на шестах и опорных столбах. Стены были двух типов: бревенчатые и свитые из прутьев, обмазанных глиной. Пол или оставляли земляным, застилая его хвойным лапником, или делали глинобитное покрытие. Помещалась в такой хижине семья не более чем из шести-семи человек. Обогревался дом-землянка сложенным в углу из камней очагом или печью-каменкой. Помимо леса, излюбленным местом расположения восточнославянских деревень были крутые, неприступные берега рек.

Среди древнейшей утвари, обнаруженной во время раскопок учеными, преобладает примитивная керамика – вылепленные вручную, без гончарного круга, из глины с примесью песка изделия в форме горшка с расширяющимися к вершине выступами и вертикальными насечками. То ли в ритуальных целях, то ли для придания крепости в состав керамики входили также раздавленные части насекомых. К посуде более позднего времени (VIII–IX вв.) относятся сосуды из глины, изготовленные уже на гончарном круге и украшенные резьбой или волнистыми линиями, нанесенными словно гребнем. Примерно тогда же в обиходе появляются круглые бронзовые тарелки, а из орудий труда – железные резаки, серпы, лемехи, ножи для плугов, долота, топоры, наконечники для бороны и копий. Из металлических предметов археологами найдены пряжки от ремней, пастовые бусины, браслеты, серьги, перстни, брошки, а также характерные женские украшения, известные как височные кольца, которыми славянки пользовались как заколками для того, чтобы красиво уложить волосы. Интересно, что у каждого восточнославянского племени была своя форма височных колец: в виде спирали, незамкнутого круга с изогнутыми концами, трилистников, причудливых цветков на пышном стебле, солнечного диска с расходящимися лучами, изделий из витой жгутом проволоки или тонких металлических пластин с кручеными подвесками и т. д. По этим отличиям ученые устанавливают, где какое племя обитало.

Община, которой жили восточные славяне, была не родовой, а территориальной. Это значит, что она представляла собой объединение на общей территории малых семей, занятых коллективным трудом.

Расчистка подходящих земель под поле и пастбище требовала групповых усилий. Но, помимо борьбы с природой, восточным славянам приходилось отстаивать право на место под солнцем, отбиваясь от агрессивных соседей. Подчас враг был столь многочислен и силен, что одолеть его можно было, лишь пустившись на какую-то хитрость. Потому-то и в свои вожди на общем собрании племени – вече выбирали тех, кто обладал не только большим жизненным опытом, но и изворотливым умом и знал, как в случае опасности защитить соплеменников, сохранить скарб и домашнюю живность. При набегах чужеземцев восточные славяне показывали буквально чудеса маскировки. Они становились практически невидимы, делая себе простейший камуфляж из ветвей и трав и сливаясь таким образом с листвой деревьев. Пока женщины, дети и старики прятались в лесах, мужчины, искусно изображая паническое бегство, заманивали врага в ближайшее болото или заставляли при преследовании ступить на покрытые дерном жерди – зыбкий настил над глубоким оврагом с острыми кольями на самом дне. Попав в такие ловушки, враги находили там неминуемую смерть.

Восточные славяне были язычниками. Волхвы или жрецы как посредники между грозными божествами и людьми обладали немалой властью. Их боялись и почитали, потому что верили, что от них зависит и жизнь племени, и судьба отдельного человека. Ведь они, по общему мнению, могут влиять на все происходящее, нести одним добро, другим зло, вызывать дождь и насылать засуху. Конечно, все это они творят не сами, а взывая то к могучему громовержцу Перуну, то к повелителю неба и огня Сварогу и его сыну Даждьбогу, во власти которого находится солнце, то к Велесу – покровителю домашних животных и скота.

Идолов – вырезанные из дерева или высеченные из камня фигуры этих божеств – выставляли на видном месте и приносили им в жертву животных, птиц, а иногда и людей. Особенно щедрые подношения делались, если у племени возникали какие-то серьезные трудности и нужно было задобрить всемогущих богов, ведающих силами природы, и добиться от них помощи. Если боги оставались глухи к просьбам и мольбам людей, это расценивалось как плохой знак. И тогда начинался поиск виновных, то есть тех, кто мог чем-то прогневать, рассердить носителей высших сил. Бывало и так, что все старания угодить богам оказывались напрасными, и тогда славяне в сердцах ругали своих идолов, пинали их, дружно оплевывали, колотили по ним палками, тем самым желая «наказать» за отсутствие помощи. Потом, правда, если что-то менялось к лучшему, являлись к истуканам с дарами, плакали и раскаивались, осыпая ударами и затрещинами самих себя и друг друга, униженно просили прощения.

Подобно диким зверям, восточные славяне умели «видеть» и «слышать» носом. Не слишком хорошо различая цвета, они зато прекрасно чувствовали запахи и могли издалека как бы считывать информацию из воздуха – например, учуять приближение чужого человека или хищного животного. Им были известны секреты целебных трав и кореньев. С их помощью они лечили себя от разных болезней, останавливали кровь, снимали зубную боль, изгоняли простуду. Кроме того, каждый из них был немножко магом и, используя возможности своего биополя, помогал и сам себе, и ближнему.

До сих пор, когда в лесу кукует кукушка, русский человек механически задает ей вопрос, сколько еще лет будет он жить, причем особо не задумывается, почему это делает. Если разобраться, птиц в лесу много. Отчего же принято адресоваться, как к пророчице-весталке, именно к кукушке, у которой, кстати, в царстве пернатых не самая безупречная репутация? Ведь она плохая и легкомысленная мать, ибо ленится высиживать птенцов, предпочитая подкидывать свои яйца в чужие гнезда. Куда большего доверия заслуживает, например, трудолюбивый дятел. Но вот не сложилось так, чтобы по его стуку, точнее, по количеству ударов железного клюва этой неутомимой птицы определялось бы человеческое долголетие. В чем же причина того, что в качестве предсказательницы выбор пал на кукушку? А дело в том, что этот древний обычай пришел от далеких предков, в давние-предавние времена считавших, что с наступлением весны в кукушку превращается родоначальник всего живого – славянский бог Род. От него, по языческим поверьям, зависело и пополнение семьи, и длительность жизни людей.

О почитании Перуна сегодня напоминает суеверная привычка некоторых людей три раза стучать по дереву, дабы не вспугнуть удачу. Когда-то во избежание сглаза стучали не по всякому дереву, а лишь по дубу, потому что этот лесной исполин был напрямую связан со славянским Зевсом Перуном – повелителем грома и молний, грозы и дождя, града и снега. Заметив, что именно в дубовое дерево чаще всего попадают молнии – Перуновы стрелы, люди стали высаживать в честь главного божества священные дубовые рощи и устраивать святилища, где неподалеку от идола-громовержца, представлявшего собой стоящую на железных ногах вырезанную из дерева статую с серебряной головой, бородой и усами из золота, горел неугасимый огонь. Кстати, вечный огонь в память о павших воинах – традиция, берущая начало именно из тех времен. Перуну приносили кровавые жертвы: птиц, домашних животных, а бывало, и человека. Так, существовало правило: каждого сотого пленного из вражеского племени закалывали мечом и обагряли кровью убитого железные ноги деревянного истукана.

Язычество живет и в современном русском языке. Имя Лихо – одного из персонажей славянской мифологии – огромной, безобразной и очень сильной одноглазой великанши, отвращающей людей от добрых дел, превращающей их жизнь в невыносимое хождение по мукам, а то и не останавливающейся перед людоедством, стало нарицательным, синонимом слов «беда», «горе», «несчастье». Языческого происхождения глагол «чураться». Это значит боязливо чего-нибудь избегать, уклоняться от общения с кем-либо. Чур (Цур или Щур) – языческий бог семьи, домашнего очага, в которого переселилась душа умершего родственника, предка. Славяне верили, что чуры заботятся о своих близких, людях одной с ними крови. Для того чтобы чур пришел на помощь человеку, с которым его связывали кровные узы, нужно было обратиться к нему со словами: «Чур меня!», то есть «Защити меня, предок!». Когда люди произносили «чур», они ограждали себя от чего-то плохого, от неприятностей, от возможной опасности, хвори, от того, что угрожало их жизни.