Сборник Сборник - Рассказы о Сталине

• Название: Рассказы о Сталине
• Автор: Сборник Сборник
• Издательство: Армгиз
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1943

Сборник рассказов о Иосифе Виссарионовиче Сталине, изданный в 1943 году.

Среди авторов — С. Орджоникидзе, К. Ворошилов, А. Стаханов, А. Довженко и др.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

После долгих и бурных аплодисментов всё смолкло. Волнуясь, я начал говорить. Мне хотелось сказать многое о наших завоеваниях и о наших чувствованиях.

Моя речь была примерно такого содержания:

«Товарищ Сталин, позвольте нам, работникам черной металлургии, приветствовать вас с большой политической победой — с выполнением решения правительства о доведении в 1934 году выплавки чугуна до 10 миллионов тонн.

Вам, вероятно, может показаться странным, что я, беспартийный инженер, называю эту победу большой политической победой партии.

Позвольте пояснить вам.

Под вашим руководством создана новая промышленность, старые заводы реконструированы на основе новейшей техники, о которой мы — старые инженеры — могли только мечтать; возникли и выросли целые промышленные районы, возникли быстро, в обстановке и темпах, не имеющих повторения где бы то ни было.

Вы, товарищ Сталин, инициатор создания второй угольно-металлургической базы на Урале и в Сибири, соединения кузнецких углей с уральской рудой, — пример, не имеющий повторения в истории промышленности ни в сроках, ни в обстановке, а главное-в методах и приемах этого творения. Революционно с начала и до конца!

Революция в технике. Вместо приемов седого Урала и так называемой современной техники Юга, оставшейся нам в наследие, партия ввела современную американскую технику, о которой мы в старое время не могли даже мечтать не только в целом, но даже в частностях. Постепеновщина, прием капиталистической индустрии, была отброшена. Советский строй обеспечил успех гигантского прыжка.

Революция в квалификации рабочих. Вместо примитивных, простейших, допотопных орудий люди стали за новейшие станки и машины.

Революция в методах труда. Выдвинуты социалистическое соревнование и ударничество, сделавшие труд делом чести, доблести и геройства.

Революция в наших сердцах, старых специалистов. Сокрушающая сила фактов, — когда мы своими глазами увидели гиганты металлургии и машиностроения, — превратила нас в энтузиастов этой великой работы. Мы не только удерживаем позиции, у нас твердая уверенность в успешном выполнении новых задач, которые будут поручены партией.

Помимо колоссального обогащения страны техническими средствами, громадного увеличения ее технических капиталов, нельзя забывать о том, что параллельно с этим созданы новые кадры молодых инженеров и техников, достойных руководить промышленностью. Все это могло быть сделано только лишь под руководством товарища Сталина и коммунистической партии.

Вот почему эту победу я назвал большой политической победой…»

В ответ на мою речь, произнесенную довольно взволнованно, я впервые услышал товарища Сталина.

Голос его был тихий, но был слышен всем ясно.

— Вы не правы, товарищ Бардии. Партия не могла одна провести работу, о которой вы говорили. Вместе с партией в этой работе участвовали и беспартийные и старые специалисты, такие, как вы. Партия одна не могла бы сделать революцию в октябре 1917 года. В революции принимало участие всего сто тридцать тысяч членов партии. В чем состоит заслуга партии?

Партия сумела организовать, сумела заставить работать всех и сумела давать правильные указания в работе. Если вы помните в свое время дискуссию о производстве чугуна, то вы, вероятно, знаете, что были две крайние точки зрения: одна стояла за то, что никак не может быть более десяти миллионов тонн чугуна, и другая-нужно достигнуть в первом пятилетии семнадцати миллионов тонн чугуна.

Партия сумела взвесить и направить нужным образом работу до определенного, возможного в данный момент уровня: десять миллионов тонн. Для того чтобы достигнуть такого уровня промышленности, необходимо было создать и приобрести, кроме машин, соответствующие кадры людей, которые могли бы на этих машинах работать.

Вы знаете, каково было положение у нас в автотракторной промышленности. Мы не имели раньше тракторов, не имели и авиационной промышленности. Теперь мы имеем и то и другое.

Надо было выбирать: или сначала обучить людей обращаться с этими машинами и только потом производить машины в массовом масштабе, или сразу в массовом масштабе производить машины, чтобы в ходе эксплоатации машин тысячи и десятки тысяч людей обучались обращению с машинами. Первый путь — слишком долгий путь. Второй путь — более короткий и дает выигрыш времени в деле выращивания кадров, хотя и требует известных жертв. Мы стали на второй путь. И мы не ошиблись, ибо, идя по этому пути, мы сумели создать в короткий срок большие кадры и трактористов и авиаторов. Мы выиграли таким образом самое большое — время — в деле создания многочисленных кадров.

Выращивание кадров — большое дело, товарищи. Как вы выращиваете кадры доменщиков, сталеваров, прокатчиков, — это очень интересный вопрос. Поэтому мне хотелось бы услышать от товарищей в дальнейших выступлениях о состоянии кадров черной металлургии, о подготовке квалифицированных рабочих и специалистов.

Затем еще вопрос. Хотя я не металлург, но я знаю, что во всех странах производство стали процентов на двадцать пять идет впереди, нежели производство чугуна. У нас же наоборот: сталь отстает от чугуна. Мне бы хотелось от товарищей услышать, что можно сделать на каждом заводе в отдельности и в целом в черной металлургии, чтобы уничтожить эту диспропорцию.

Я понимаю, что эту диспропорцию можно уничтожить путем строительства новых мартеновских печей, которые производятся у нас и будут производиться в дальнейшем. Но диспропорцию, вероятно, можно уничтожить также увеличением производительной способности мартеновских печей, что видно из ваших же данных о работе металлургических заводов. Одни заводы работают хорошо, другие плохо. В чем причина? Почему нельзя всем заводам работать хорошо и что этому мешает? Мне бы хотелось получить ответ на этот вопрос.

Начались выступления товарищей. Товарищ Сталин то и дело задавал наводящие вопросы, просил разъяснений.

Совещание продолжалось семь часов… Поздно ночью мы вышли из Кремля в особом настроении, какое бывает, вероятно, чрезвычайно редко у такого большого количества людей и, мне кажется, совершенно одного и того же порядка. Мы видели власть, власть народную, какой она должна быть. Власть должна иметь большие горизонты, она должна обладать дальнозоркостью.

Эта беседа, да и не только она, а дела и факты ежедневной жизни, которые мы видели и видим, показывают, что наша власть обладает горизонтом и этот горизонт далекий.

Академик Бардин

И. Гудов. В кремле со Сталиным

(Из книги «Годы и минуты»)

Днем меня вызвали в Московский комитет партии, к к товарищу Хрущеву. Но оказалось, что он меня ждет в Центральном комитете.

Я поднялся на лифте, предъявил пропуск.

Вдруг я увидел, что навстречу по коридору идет Серго в длинной шинели, а рядом с ним Ворошилов.

— А, товарищ Гудов, здравствуй!

Я оторопел. Не думал я, что Орджоникидзе запомнит меня.

Орджоникидзе и Ворошилов поздоровались со мной, и Климентий Ефремович оглядел меня с добрым любопытством. Меня провели в зал заседаний. Я осмотрелся, ища глазами товарища Сталина, но его еще не было. Вдоль стен на высоких подставках стояли зеркальные прожекторы. Около них суетились люди.

Готовились к киносъемке. Я заметил, куда направляют свет прожекторов, а через несколько минут увидал, что залитая сиянием юпитеров дверь открылась и вошли Молотов, Каганович, а за ними — Сталин.

Впервые я видел Сталина. С радушием и нескрываемым интересом вглядывался он в наши лица, а мы аплодировали, кричали, стихали и снова аплодировали, приветствуя его. Я почувствовал, что этот день — самый значительный день в моей жизни. Я с радостью подумал, что делаю, видно, неплохое дело, если оно привело меня в один зал со Сталиным.

Начался Первый всесоюзный слет стахановцев промышленности и транспорта. В конце заседания я заметил, что товарищ Сталин, наклонившись к Серго, что-то сказал ему, и Орджоникидзе объявил:

— На этом совещание здесь закрываем, переходим в Кремль, — в Андреевский зал.

Мы приехали в Кремль. Я был впервые в Кремле и останавливался на каждом шагу: осматривал картины, любопытной рукой щупал лепку на стенах, перила, отделку.

Выступали Стаханов, Бусыгин, Крявонос. Мне казалось, что это выступают мои старые товарищи, с которыми я поделился своими мыслями. Очень правильно, именно то, что нужно сказать, говорили они, будто мы заранее с ними столковались.

Видно, приспело время всему народу браться за работу по-новому, по-умному!

Потом, в конце слета, выступал Сталин. И мы услышали слова, которые стали с этого дня народной пословицей: «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее, — сказал Сталин. — А когда весело живется, работа спорится…» Все, что я передумал, все, что я сделал, осветилось внезапным ярким светом, стало выпуклым, ясным. Мне показалось, что и сам я вырос на голову после этой речи. Мне захотелось сделать что-нибудь действительно большое. Мне захотелось ответить на речь Иосифа Виссарионовича каким-то необыкновенным достижением. И я дал обещание выработать тысячу процентов нормы за одну смену, изготовляя запорную крышку.