Евгений Гессен - «Меж нами слишком много лет». Избранная лирика

• Название: «Меж нами слишком много лет». Избранная лирика
• Автор: Евгений Гессен
• Жанр: Поэзия

Евгений Сергеевич Гессен (23 января 1910, Петербург — 1942?) - поэт "первой волны" русской эмиграции. Член пражского литературного объединения "Скит". В основном публиковался в эмигрантской периодике. Сборника стихов так не издал. Умер от болезни в одном из нацистских концлагерей.

В.Ходасевич писал об альманахах "Скита": "...Сейчас наиболее обещающими поэтами "Скита", кроме Головиной, кажутся нам Э.Чегринцева, Евгений Гессен, Татьяна Ратгауз".

Как сказал в одном из стихотворений сам Гессен, для него "писать стихи" - значит "думать стихами" и думать не на возвышенные темы, а о самых повседневных вещах: "о том, что в комнате угрюмо, что шумно в городе чужом" и т.п... Даже столь привычно "высокая" тема, как любовь, раскрывается в его стихах предельно буднично. Не слишком богатые новизной рифм и образов, стихи Гессена между тем звучат как глубокая поэтическая исповедь, почти всегда беспросветно трагическая, наполненная не декларативной, а подлинной человеческой печалью.

Основа данной подборки стихов: сборник "Поэты Пражского Скита". Росток. 2005. С. 460-484.

---

«Открыть окно, и захлебнуться…»

Открыть окно, и захлебнуться
От непосильной простоты.
Не лучше ли в себя вернуться:
Туда, где так обжился ты?

Судьба, судьба! оставь угрозы.
Напрасно сердца не страши.
И спор меж музыкой и прозой
Ты лучше сразу разреши.

Еще безмолвная минута —
И больше вынести нельзя
Посягновения уюта
На совершенства бытия.

1937

«Сегодня утром я проснулся…»

Сегодня утром я проснулся
И вдруг увидел, что весна.
И невольно улыбнулся
Навстречу возгласам окна.
………………………………

И разве может кто ответить
На это языком людским?
Нет ничего страшней на свете
Проснуться радостным таким.

1937

«Как часто счастье оставляет…»

Как часто счастье оставляет
Лишь мертвый снимок нам в залог.
Там миг один впечатлевает,
Что излучаем долгий срок.

И вот склонимся с мыслью тайной
Уроки счастия вернуть…
– Той фотографии случайной
Теперь лишь разбираю суть.

«От бедности сердечной принимаем…»

От бедности сердечной принимаем
Мы за любовь лишь скуку на губах.
От беспредметной ревности не знаем
Мы жалости — и заглушаем страх.

Она не скрыла только восклицанья —
И вот уже тебе злорадство льстит.
Как блеклый занавес, воспоминанье
Над бессердечною игрою шелестит…

Не говори, что сможешь переправить.
Смотри: окно синеет в пустоту.
Как страшно – так беспомощно лукавить…
О, пощади последнюю мечту!

«Как хорошо бывает знать…»

Алле Головиной

Как хорошо бывает знать,
Что нам дано воображенье,
Чтоб целый мир в себе рождать –
Самим себе на удивленье.

И в этот мир входить, как в лес,
Где всё, как в сказке, неизвестно,
Где столько всяческих чудес,
Что с непривычки прямо тесно.

И в этой страшной тесноте –
Все слаще – встреча вслед за встречей.
Всё, всё земное… Но не те –
Земли наскучившие речи.
………………………………

А после – снова пустота.
(Где больше: в сердце или в мире?)
И словно сразу прожита
Жизнь целая – вот тут, в квартире.

13 апреля 38

ПОЭТУ

Все те же мы. Нам целый мир чужбина,
Отечество нам – Царское село.

Пушкин

Проходит молодость бесследно –
И нитка крови на платке,
И облик сумрачный и бледный,
И грош последний в кошельке.

А критик хлестко подсчитает
Все обольщения и ложь:
Всё то, чем горе нас прельщает,
Чем ты на рыцаря похож.

И все?.. Почти ценою жизни –
Нет, не бессмертье и не рай,
А то, что целый мир отчизна:
Закрой глаза и выбирай.

Ах, все просторы мировые –
Не царскосельский стройный мир!
Тебя земные всеблагие
На роковой не звали пир.

Ноябрь 1938 г. (28-го в Ските)

«Страшна любовь, когда надежды нет…»

Страшна любовь, когда надежды нет,
А всё яснее в глубине ночей,
Что ничего не стоит целый свет
В сравненьи с грустью дорогих очей.

Еще страшней свободы пустота,
Когда остыл губительный недуг,
И не ревнует больше лучший друг,
И больше не волнует красота.

СЛЕЗА

Алисе З.

Одна тяжелая слеза
На черную тетрадь упала,
И ты, раскрыв свои глаза,
Слезу мою поцеловала.

Моей беспомощной мечты
В ней жизнь мгновенно отразилась.
И страшно верить мне, что ты
Слезою этой отравилась.

СУМЕРКИ

Алисе З.

Вещи к сумеркам ты уложила
И, в усталости и тишине,
Об отъезде словно позабыла,
Словно стала близкою вдвойне.

Будет в поезде темно и тесно.
Но зачем об этом вспоминать?
Может быть, еще не все известно,
И всерьез теперь и начинать…

Мы еще успеем волноваться,
Тяжесть в сердце сразу забывать, —
Даже пред тобою забываться
И как в детстве ссоры затевать.

Сгоряча ты, может быть, откроешь
Тот источник горести своей,
Что закружит как живой водою
Нас с тобою до скончанья дней.

Право, радости не больше было,
Чем из зеркала улыбок — тех,
Что в усталости ты скрыть забыла,
Позабывши, кажется, про всех.

НА ОКРАИНЕ

Сегодня небо близкое,
Как на краю земли.
Вой двое с гимназисткою
Мечтательно прошли.

Моя задача трудная:
Тебя не вспоминать.
На улицу безлюдную
Я вышел погулять.

Погода ли удачная?
Но все – как на подбор:
И поэтичность дачная,
И тихий разговор.

И резкость театральная:
Тут свет – там сразу тьма.
И все – первоначальное,
Ну хоть сойди с ума.

Девичьи плечи — узкие.
– Ах, первая любовь!..
А липы, словно русские,
Уже волнуют кровь.

4 апреля 40 г.