Жорж Минуа - Дьявол

• Название: Дьявол
• Автор: Жорж Минуа
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Культурология
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-025741-4, 5-271-09576-2, 2-13-049562-1

Фигура дьявола на протяжении столетий занимает свое особое место в духовном мировосприятии человека. В работе предлагается исследование зарождения и исторической эволюции этого феномена в соотнесении с социальными, религиозными и культурными последствиями. Колдовство и экзорцизм, громкие процессы над ведьмами с обязательными пытками и эротическим подтекстом — непременные атрибуты данного явления. Попытки осмысления современной роли сатанизма, его психологическая и социологическая интерпретация завершают исследование.

---

А тем временем растет пессимизм. В первые века истории вроде рассказанной Дунстаном показывают, что от враждебных действий дьявола избавиться достаточно легко. В XIII же веке так уже не думали — монах Цезарий Хейстербахский (1200–1250) в своих «Беседах о чудесах» (Dialogue Miraculorum) живописует множество обманчивых ликов сатаны: крупный мужчина в черном, красавец-солдат, мавр, собака, кошка, медведь, бык, ягненок и т. д. Он нас неотступно преследует. Возможности его воздействия расширяются: он уже может поселиться в нашем кишечнике. В 70-е гг. XIII в. Рихальмус, аббат Шентальский предупреждал послушников: демоны повсюду, «они окружают каждого колпаком, плотным, без малейшей щели». Они прерывают размышления, наводя на дурные мысли, мешают слушать молитвы, вникать в их смысл и с ними чрезвычайно трудно бороться.

Дьявол посылает демонов овладевать душами людей в момент их смерти. У Григория Великого собрано множество свидетельств на этот счет, например — о богохульствующем ребенке, умирающем на коленях отца от чумы, который повторяет: «А вот мавры, которые хотят меня забрать». В VIII веке Беда Достопочтенный, монах из монастыря в Харроу (Нортумберленд) описывает в своей «Церковной истории народа англов», как глава армии королевства Мерси, в котором были распущенные нравы, заболев, увидал двух ангелов, сидевших на его кровати. Они показали ему хотя и крошечную, но великолепную книгу — книгу его добрых поступков. После этого заявилась орда демонов. Увидев их, вождь ужаснулся, потому что они принесли огромный, уродливый и очень тяжелый том и показали ему. В книге черными буквами были записаны его дурные поступки. Мысли, дела и поступки — все скрупулезно записывается. В этот момент сатана обратился к двум ангелам, которые при этом все еще присутствовали: «Что вы здесь делаете? Вам прекрасно известно, что этот человек принадлежит нам?» — «Вы правы, забирайте его и берите в свою компанию проклятых». Два дьявола бьют его своими вилами по голове и по ногам. Когда эти две боли сливаются в одну, он умирает, а они утаскивают его в ад. В IX веке Гинкмар утверждал: «Ведь точно, что всех людей — как грешников, так и праведников, — на смертном одре у изголовья подстерегают демоны». В XII веке Петр Достопочтенный, аббат Клюнийского монастыря, приводит множество случаев нападения на монахов демонов в момент предсмертной агонии. Одного из них ударила копытом огромная дьявольская лошадь. Демон способен унести покойника целиком: тело и душу. Он может вселиться в мертвое тело и являться мучить живых в виде призрака.

III — Народный дьявол

Представление о дьяволе на широком общественном уровне передается в театральных постановках, жанр которых с течением времени приобретает все больше фантастических признаков. Если в XII веке «Игра Адама» дает образ сатаны, еще достаточно близкий к теологическому, то довольно скоро в «страстях» и мистериях XIV–XV веков творческое воображение разыгрывается безудержно, и стремление к зрелищности выводит на сцену фигуру, чаще всего черную, рогатого дьявола в звериной шкуре, активно жестикулирующего, входя в чудовищный разверстый зев, ведущий в ад. Он возглавляет армию демонов, которая постоянно множится. В спектакле, который давался в Мюнхене в 1597 г., их насчитывалось до 300. Эти представления стали серьезной отдушиной для выхода чувств у толпы, затерроризированной церковной пропагандой. Дьявол здесь, в сущности, почти всегда высмеивается, он обманут, опозорен. «Князь тьмы» превращается в смехотворного шута. Актеры, которые и сами близки к земле, под неодобрительными взглядами клерикалов находят способ избавиться от страха перед лукавым.

На фоне пропитанной клерикальным террором культуры для избранных здесь можно почувствовать зарождение народной контркультуры, находящейся на грани скептицизма и наделяющей дьявола гротескными именами: Рогатый, Робин, Гриппен, Пьерасэ — в Лотарингии, Полиг — в Бретани, Лу Пека — в Гаскони, Однорукий, Медник и, конечно же, Хромой (возможно, это реминисценция из мифа о Гермесе) — в Испании. «Хромой дьявол» действует гротескным образом. Теперь он уже всего-навсего марионеточный козел отпущения, иногда желтый, иногда синий. А в эпоху проповедования Евангелия в дьявольский образ включались древние атрибуты местных божеств.

В народном воображении дьявол наследует характеристики рогатого северо-западного европейского бога; возраст его наиболее древнего изображения, найденного в пещере Трех Братьев в Арьеже, составляет девять тысячелетий. Тор, Воден, Цернунн были рогатыми. Восседающий над миром скандинавский Локи, отец волка и змея, способный менять свой облик и причинять зло, тайно присутствуют в образе христианского дьявола, обитель которого народ помещает во впечатляющие места: ущелье Дьявола, пик Дьявола, овраг Дьявола и т. д. Этот дьявол постоянно находится в трудах, множа препятствия к человеческим творениям, в частности, мостам и соборам. Но и здесь существует способ его обмануть, используя плутовские договоры. Сколько попалось таким образом демонов, превратившись в каменные статуи, которые можно увидеть и по сей день, например, на мосту в Кагоре или в Линкольнском соборе.

Идея договора с дьяволом весьма древнего происхождения. Здесь народная культура и наука сливаются воедино в поддержке этой легенды, чтобы показать чрезвычайную опасность подобного соглашения, поскольку чаще всего оно не соблюдается. О самом древнем из них поведал святой Василий Великий в TV веке. Ему удалось спасти раба, отказавшегося креститься и предавшегося дьяволу взамен на обещание любви дочери патриция. К VI веку» относится рассказ греческого патриарха Евтихия о том, как Пресвятой Деве удалось вырвать договор с дьяволом, подписанный Теофилом, в котором тот променял свою душу на епископство. Начиная с XII века подобные истории множатся; ценой в них выступают либо богатство, либо любовь. Этот сюжет лежит в основе легенды о Фаусте, которому доверяли даже теологи. Он иллюстрирует вездесущесть сатаны, который стремится заключить договор с каждым и чья роль постоянно растет. Усиливается арсенал его соблазнов: он может дать в этой жизни любовь, богатство, юность, власть. В литературе появляется даже идея, согласно которой ад — место более приятное, чем рай. Ее декларирует Окасен, герой романа XIII века «Окасен и Николетта»:

«Что буду делать я в раю? Я не стремлюсь туда попасть… Там древние проповедники и дряхлые калеки, однорукие, одетые в ветхие поношенные плащи, старые лохмотья. Я хочу отправиться в ад, населенный красивыми студентами, красивыми рыцарями, павшими на турнирах и великих войнах — блестящие воины и благородные дворяне. Туда же попадают прекрасные дамы из высшего общества за то, что имели, помимо мужей, по два-три любовника. Туда же стекается золото и серебро… Сюда же направляются артисты и жонглеры, а также — князья мира сего. Вместе с ними желаю попасть туда и я, лишь бы вместе со мной была моя наинежнейшая подруга Николетта.»

IV — Уродство и великолепие дьявола в искусстве

Церковь проклинает все земные удовольствия, внося таким образом свою лепту в рост притягательности образа дьявола, чей двусмысленный характер, в свою очередь, привел к тому, что в изобразительном искусстве этот образ, причем уже с ранних времен, трансформировался, колеблясь от очаровательного и соблазнительного до ужасного и чудовищного и обратно. В первые века христианства подчеркивалось ангельское происхождение сатаны. На одной из мозаик храма Сант-Аполлинаре Нуово в Равенне начала VI в. он изображен в виде прекрасного юноши с нимбом в благородных одеяниях. И лишь темно-синие краски вносят тревожную ноту. Был сатана и изящным подростком с большими крыльями на миниатюрах в Библии Святого Григория Назианского, появившейся в IX веке, но в ней использованы образы VI века. К этому же времени относится дьявол с настенных росписей церкви в Бауите в Египте. Его милая и грустная ироническая улыбка словно напоминает о первородной трагедии. Еще в IX веке на вырезанной из слоновой кости миниатюре, украшающей обложку книги библиотеки Франкфуртского университета, Сатана выглядит братом-близнецом Христа.

Начиная с XI века, под воздействием историй, бытовавших в народе и в монашеской среде, и восточных изображений чудовищ, дьявол становится нечистым созданием, получеловеком-полузверем, черным и рогатым, с морщинистой волосатой кожей. Этот образ со множеством особенностей быстро становится характерным для романского, а затем готического стилей, особенно при оформлении храмов. Однако в чудовищах, изображенных в Везле, Муасака, Конка, в монастыре Святого Бенедикта на Луаре присутствует и комическая наивность оборотней.

Ужасный устрашающий вид усиливается во времена Большого Страха позднего Средневековья, причем — не без помощи художников. В роскошном «Часослове герцога Беррийского» присутствует огромный волосатый сатана, корчащийся в муках на вертеле. А вот в церкви Эннеза в Оверни в 1405 г. были изображены разнородные чудовища, выставляющие напоказ свои клыки и расправляющие крылья летучей мыши. Были и синие существа с орлиными лапами в виде наброска, сделанные напуганными читателями в «Руанском часослове» (1430).