Жюль Верн - Школа робинзонов

• Название: Школа робинзонов
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1993
• ISBN: 5-86218-029-Х, 5-86218-022-02

Годфри Морган, молодой племянник "поразительно богатого человека" Уильяма Кольдерупа и его будущий наследник, считает что его жизнь чрезвычайно скучна. Он хотел бы наполнить ее приключениями и путешествиями, и не собирается жениться — как того хочет его дядя — не совершив, по крайней мере, кругосветного путешествия. Мистер Кольдеруп — человек находчивый и мудрый, и, подумав, он соглашается на затею Годфри. Дядя Уильям уверен, что из путешествия Годфри вернется гораздо более взрослым и спокойным человеком...

---

Правильно рассуждал он или нет? Это покажет будущее.

Годфри сиял от радости, а Фина, старавшаяся не выдавать своей тревоги, смирилась с предстоящим испытанием. Но вот учитель танцев Тартелетт, всегда твердо стоявший на ногах, искушенный в любых поворотах и позициях, на сей раз утратил обычную уверенность и тщетно пытался обрести ее вновь. Его качало на паркетном полу, словно на корабле во время бортовой или килевой качки.

Что касается Уильяма Кольдерупа, то, приняв последнее решение, невозмутимый коммерсант стал еще более сдержанным, особенно с племянником. Хотя по сжатым губам и полузакрытым глазам дядюшки можно было догадаться, что в его голове, где обычно роились сложнейшие финансовые комбинации, засела навязчивая мысль.

— Итак, тебе захотелось путешествовать,— бормотал он сквозь зубы,— путешествовать вместо того, чтобы жениться и сидеть дома. Ну что ж, ты попутешествуешь!

Вскоре начались приготовления.

Прежде всего следовало обсудить и взвесить все вопросы, связанные с выбором маршрута. В какую сторону отправится Годфри — на юг, на восток или на запад? Это предстояло решить в первую очередь.

Если на юг, то пароходные компании «Панама — Калифорния — Британская Колумбия» и «Саутгемптон — Рио-де-Жанейро» помогут добраться до Европы. Если он возьмет курс на восток, то сможет достичь берегов Старого Света, воспользовавшись сначала трансконтинентальной тихоокеанской железной дорогой, которая доставит его до Нью-Йорка, а дальше — любым пакетботом американской или французской трансатлантической судоходной компании.

Если ему вздумается плыть на запад, то, прибегнув к услугам трансокеанской пароходной компании «Золотой Век», он без труда доберется до Мельбурна, а оттуда на каком-нибудь судне, принадлежащем «Восточной пароходной линии»,— до Суэца. Скоординировав математически точно расписание пароходов и поездов, путешествие вокруг света легко сделать обычной туристской поездкой. Однако совсем не так следует путешествовать племяннику набоба из Фриско!

Для своих коммерческих операций Уильям Кольдеруп располагал целой флотилией паровых и парусных судов. Почему бы миллионеру не предоставить одно из них в распоряжение Годфри Моргана, как если бы он был принцем крови и путешествовал ради собственного удовольствия на деньги, заработанные подданными своего отца?

Сказано — сделано.

По приказанию Кольдерупа стали снаряжать «Дрим»[10] — солидный пароход водоизмещением в шестьсот тонн, с двигателем в двести лошадиных сил, под командованием капитана Тюркота, испытанного морского волка, избороздившего все океаны под всеми широтами. Бывалый моряк, привыкший к торнадо, тифонам и циклонам[11], из пятидесяти лет своей жизни сорок отдал навигации. Лечь в дрейф во время шторма или смело двигаться навстречу урагану этому храбрецу было легче, чем противостоять «сухопутной болезни», которой подвергаются морские волки в редкие недели отпуска. От вечной качки на капитанском мостике он приобрел привычку слегка покачиваться вправо и влево, вперед и назад— своего рода «качечный» тик.

Помощник капитана, механик, четыре кочегара и двенадцать матросов вместе с боцманом — всего восемнадцать человек составили экипаж «Дрима», который при спокойном ходе, то есть не более восьми миль в час, мог сойти за образцовое судно. А то, что он не в состоянии развивать хорошую скорость во время бури,— это уж другой вопрос. Но зато его не заливала волна — несомненное преимущество, компенсирующее тихоходность, особенно в тех случаях, когда некуда спешить. К тому же «Дрим» был оснащен как шхуна, и при попутном ветре пятьсот квадратных ярдов[12]парусов всегда могли облегчить работу паровой машины.

Но не подумайте, что плавание на «Дриме» должно стать только увеселительной прогулкой. Уильям Кольдеруп — человек слишком практичный, чтобы не использовать путешествие в пятьдесят — шестьдесят тысяч миль по всем морям земного шара в деловых целях. Правда, отчалить от гавани «Дриму» предстояло без груза, наполнив для устойчивости водобалластные отсеки. Пароход будет загружаться в промежуточных портах, где находятся торговые конторы богатого негоцианта. Таким образом капитану Тюркоту не придется понапрасну гонять судно, и, фантазия Годфри Моргана ни на один доллар не разорит дядюшкину кассу. Вот как подходят к делу в солидных торговых домах!

Все подробности плавания обсуждались на долгих и секретных совещаниях между Кольдерупом и капитаном Тюркотом. Но, как видно, дело, несложное на первый взгляд, оказалось не таким уж легким, ибо капитану пришлось не одиножды наведаться в кабинет коммерсанта. Каждый раз, как он оттуда выходил, наиболее наблюдательные из домочадцев Уильяма Кольдерупа замечали, что вид у него довольно странный: волосы, словно растрепанные ветром, взъерошены, и качается он на ходу больше, чем обычно. К тому же из кабинета иногда доносились громкие голоса, из чего можно было заключить, что беседы носили далеко не миролюбивый характер. Капитан Тюркот, человек прямой, никогда не гнул спину перед Уильямом Кольдерупом. А богач так любил и ценил капитана, что даже позволял ему противоречить.

Наконец как будто все уладилось. Кто же уступил в конце концов — Уильям Кольдеруп или Тюркот? Трудно сказать, не зная предмета споров, но вряд ли капитан. Так или иначе, после восьмидневных переговоров коммерсант и моряк, как видно, все же пришли к какому-то соглашению, хотя Тюркот продолжал недовольно ворчать:

— Пусть меня унесут пятьсот тысяч чертей, если я когда-нибудь сталкивался с такой работой!

Между тем подготовка «Дрима» к плаванию быстро продвигалась, и капитан прилагал все усилия, чтобы в первой половине июня корабль мог выйти в море.

В порт Сан-Франциско заходит множество судов под разными флагами. Городская гавань стала удобной для погрузки и выгрузки товаров, после того как инженеры возвели здесь искусственные сооружения. В воду вбили прочные сваи из красной ели, а сверху положили дощатый настил, образующий широкую платформу в несколько квадратных миль, и, хотя она заняла большую часть бухты, места еще оставалось достаточно. На площадке для разгрузки высились подъемные краны и громоздилось множество тюков с товарами. К причалу в образцовом порядке, не задевая друг друга, подходили одно за другим океанские суда и речные пароходы, клипера из всех стран и американские рыбачьи баркасы. У одной из таких пристаней, в конце Уорф-Мишн-стрит, снаряжался по всем правилам «Дрим», уже прошедший в особом доке килевание[13].

Подводную часть судна выкрасили суриком, и теперь она резко отличалась своим коричневато-красным тоном от всего корпуса черного цвета, к оснастке не придрался бы лучший из знатоков, котел тщательно проверен, машина и винты блестели как новенькие. Для удобного сообщения с сушей на палубе «Дрима» установили быстроходную и устойчивую паровую шлюпку.

Люди, поставленные капитаном Тюркотом для наблюдения за работой машины и парусами, слыли специалистами своего дела, лучших и найти трудно. На нижней палубе в загонах поместили скот и птицу: агути[14], баранов, коз и кур. Кроме того, здесь сложили большое количество ящиков с отборнейшими консервами.

Что касается маршрута, то пока было известно, что первую остановку они сделают в Окленде, столице Новой Зеландии, если, конечно, потребность в топливе или противные ветры не заставят зайти на какой-нибудь архипелаг или в китайский порт. Впрочем, все эти подробности не имели для Годфри никакого значения с той минуты, как он узнал, что путешествие состоится, и еще меньше интересовали они Тартелетта, чье больное воображение с каждым днем рисовало все новые и новые опасности.

Путешественникам оставалось выполнить еще одну формальность: сняться у фотографа.

Какой жених позволит себе отправиться в кругосветное путешествие, не взяв с собой фотографию невесты и не оставив ей своей? Поэтому Годфри в костюме туриста предстал перед Стефенсоном, фотографом с Монтгомери-стрит. Его сопровождала Фина в строгом костюме для прогулок, доверившая объективу свое миловидное, немного опечаленное лицо. Обмен фотографиями — иллюзорный способ сохранить близость во время долгой разлуки. Портрет Фины будет стоять в каюте Годфри, а портрет Годфри — в комнате его невесты.

Несмотря на то, что Тартелетт не был женихом и быть им не собирался, решили и его запечатлеть на сверхчувствительной бумаге. Но при всем своем таланте мистер Стефенсон не сумел сделать приличного снимка. На фотографии выходило какое-то смутное пятно, в котором никто не узнавал учителя танцев и изящных манер. А все оттого, что во время съемки Тартелетт, не слушая указаний ассистентов знаменитого фотографа, беспрестанно ерзал. Пытались испробовать другой, более прогрессивный метод — моментальную съемку. Бесполезно! Тартелетт начинал раскачиваться, как капитан «Дрима» на мостике.