Лев Власенко - Рассказы: 2005-2010

• Название: Рассказы: 2005-2010
• Автор: Лев Власенко
• Жанр: Фэнтези

В этом сборнике представлены  рассказы, написанные мной с 2005 по 2010 год. Сборник распространяется бесплатно, если вы хотите помочь мне — поместите эту книгу в сетевой библиотеке или посоветуйте друзьям.

---

…Отряд нашел подходящее для отдыха место лишь к вечеру, когда налетевший в сумерках пронизывающий ветер пригнал черные тучи, затянувшие небосвод и осыпавшие землю густым снегом. К счастью, разведчики обнаружили неподалеку от дороги несколько пещер, неглубоких, но достаточно просторных, чтобы дать защиту от непогоды для людей и лошадей.

Полсотни человек месяц назад выступили из замка Корэхари в экспедицию против горных племен, сейчас же под каменными сводами ютилось не более тридцати. Большинство воинов носили тяжелые доспехи на танский манер, но те, кто были поумнее, уже успели сменить бесполезные в горах латы на варварские кожаные панцири. Всадников в отряде было четверо, и все они отличались от остальных воинов, даже покинув седла и расположившись вокруг костров. Властный мужчина с грубыми манерами и явной примесью варварской крови мог быть только начальником отряда; судя по его длинной темной бороде, полной седых прядей, он воевал в Тохоку еще со времен некоронованного императора. Рядом с ним сидел коренастый проводник с нечесаной гривой густых бурых волос, он был из рода равнинных эмиси, присоединившихся к завоевателям, чтобы свести счеты с воинственными соседями-горцами. С противоположной стороны костра, держась поодаль от остальных, устроились двое чистокровных южан: широкоплечий мужчина с морщинистым, сильно обветренным суровым лицом и загадочный низкорослый человек в богатых доспехах аристократа. Его лицо прикрывала блестящая лакированная маска.

Долгое время тишину нарушали только завывания ветра, треск пожираемых пламенем веток да ржание лошадей, но вскоре люди отогрелись, стали переговариваться, обмениваться шутками и обсуждать минувший день. Как только начальник отряда сообщил, что ночью они не станут продолжать путь назад в замок Корэхари, тотчас очнулся от своего обычного оцепенения проводник-эмиси. Он что-то быстро заговорил на ломаном языке южан, щедро сдобренном грубыми дикарскими словечками.

— Что ты несешь? — недовольно проворчал бородатый командир. От раздражения он начал наматывать на палец длинный конский волос, свисающий с верхушки медного шлема. — Не можем мы никуда идти в такую метель. Нужно отдохнуть.

— Отдохнем утром, — гнул свое проводник. — Здесь нельзя. Хозяйка горы узнает…

— В чем дело, Менкакуш? — вмешался в спор широкоплечий южанин. — Мой господин желает знать, почему вы расшумелись.

— Твой господин не главный здесь. Пусть будет благодарен, что я вам позволил пристать к отряду, — грубо ответил бородач и сплюнул. Плевался он часто и с удовольствием, и еще чаще кривил свое грубое, точно вытесанное из камня лицо и теребил то засаленный плюмаж, то собственную бороду. Увидев, что слуга не уходит, Менкакуш объяснил. — Этот болван говорит, что нам угрожает опасность.

— В пещерах что, живут горцы? — не понял слуга.

— Нельзя оставаться, она рассердится… — не поднимая взгляда, прогнусавил эмиси.

— Пошел отсюда, — Менкакуш раздраженно оттолкнул проводника, едва не повалив того на камни.

— Гэндзо! — позвал слугу молчаливый аристократ, его голос был приглушен и искажен под маской, так что невозможно было понять, какого возраста говорящий.

— Да, Ацукёки-сама? — смиренно отозвался мужчина.

— Попроси его рассказать мне про хозяйку горы.

— Я этих дикарских россказней уже наслушался, — Менкакуш в последний раз дернул свою злосчастную бороду и вернулся к костру.

Гэндзо подвел съежившегося от страха проводника к своему хозяину. Вид деревянной маски, рисунок на которой изображал оскалившуюся морду великана-людоеда, вызывал в невежественном дикаре суеверный ужас.

— Говори, — властно приказал аристократ.

— Старая легенда, — пробормотал эмиси, избегая смотреть в глаза-щели маски. — Будто бы у горы, под которой мы остановились, есть хозяйка. Некогда была она прекрасной женщиной, матерью целого клана, и до того гордой, что приказала своим сыновьям вытоптать на горе все цветы и срубить деревья, чтобы ничто не могло затмить ее красоту. За что Земля-праматерь наслала на женщину проклятье… Сделала ее до того уродливой, что вода не выдерживает ее отражения — волна подымается, а когда кручи обрастают льдом, стоит хозяйке взглянуть на них — и лавина обрушивается в ущелья. Ни один мужчина не может взглянуть в ее глаза, чтобы не ослепнуть. Но Праматерь справедлива и дала несчастной возможность искупить вину. Если она напоит срубленные деревья и растоптанные цветы кровью своих детей — красота вернется к ней. Тогда хозяйка горы убила всех сыновей, кроме самого любимого, на которого не могла заставить себя поднять руку. С тех пор каждую зиму с вершины своего дома-горы она рассылает ледяные стрелы. Всякого, в кого попадет ее стрела, поражает зимнее безумие — неудержимо тянет его на север, на поиски красавицы, какой когда-то была хозяйка горы. Там она ждет несчастного в окружении белых призраков, некогда бывших ее сыновьями. Мужчин уродливых она отдает в пищу призракам, а красивых берет себе в услужение, чтобы рожать от них детей, кровью которых живет последний оставшийся на ее горе цветок. 

— Призраки, ха! — буркнул Менкакуш, который, как оказалось, тоже слушал историю проводника. — Как же, знаю я этих белых духов. «Земляные паучки» по ночам на округу страх наводят, вот и вся хозяйка горы да ее призраки.

Ацукёки поблагодарил эмиси и отпустил его. Хотя солдаты старались этого не показывать, но мрачная история встревожила их. Умолкли веселые разговоры и смех, а вскоре стих и ветер, заметавший снегом горную дорогу. Казалось, погода обещала исправиться. Менкакуш уже хотел приказать выставить часовых и лечь спать, когда тишину нарушил хруст ломаемого снега. Нечто приближалось из темноты к освещенной кострами пещере, нечто огромное и многоногое, пропахивающее сугробы с невероятным упорством и силой. Люди потянулись за оружием, кто-то тихо начал молиться…

Менкакуш сплюнул, взял свое длинное копье и бесстрашно вышел из-под каменного козырька. За ним последовали загадочный воин-аристократ и его широкоплечий слуга. Из плотного белого савана оседающих снежинок показались несколько темных фигур.

— Кто вы? — сильно нахмурив кустистые брови, спросил Менкакуш.

— Друзья, — послышался в ответ человеческий голос, и в свет костров вошли люди в тяжелых танских латах и под императорскими знаменами.

— Моцзы? — лицо Менкакуша расплылось в улыбке. — Ты, что ли?

От группы пришельцев отделился стройный мужчина в таком же, как у бородача, медном шлеме с ярко-алым плюмажем. Предводители двух отрядов обменялись приветствиями. Укрывшиеся в пещерах люди облегченно вздохнули, отложили мечи и радостно приняли нежданных гостей. Встреча с дружественными войсками в горах Оу была большой удачей.

— А это что еще за пугало? — Моцзы осторожно кивнул в сторону деревянной маски.

— Присоединился ко мне со своим слугой еще в Корэхари. Назвался внебрачным отпрыском кого-то из рода Ацукёки, — объяснил Менкакуш.

— Вроде бы хочет увидеть край света. Маску свою он почти не снимает, скрывает уродство или боевые шрамы.

— Сдается мне, разбойник он и убийца, а никакой не Ацукёки, — заметил Моцзы. — Снял доспехи с кого-то из жертв, а теперь скрывается в горах и лицо прячет.

— Может и так, — легко согласился бородач. — Но боец из него отличный. Я решил, лишний меч не помешает. В столице свои законы, а здесь свои…

На том они прекратили обсуждать таинственного аристократа. Гость из столицы начал рассказывать новости с юга, по которым застрявшие в Тохоку солдаты успели истосковаться. Оказалось, еще весной умер старый дайнагон Мататэ[2] , и с его смертью была связана зловещая история. 

— Родичи за наследство подрались? — предположил Менкакуш. — Тоже мне невидаль.

— Не перебивай, — раздраженно заметил Моцзы. — Дайнагон-то умер, но перед смертью позвал свою дочь…

— Разве у него дочь была? — изумился бородач.

— В том-то и дело. Старики говорят, была у него дочь, но, то ли утонула, то ли от болезни умерла. А тут объявилась, да такая красавица, что тотчас покорила столицу. Вдобавок наследница, заметь. Вот женихи с челядью дайнагона и передрались за нее…

— А дочь-то что?

— Сбежала на следующее утро после кровопролития. С весны никто ее не видел. А может, и не было никакой дочери, а только призрак людей смутил и к убийствам подтолкнул.

— Чего только не услышишь! — Менкакуш сплюнул. — А ты говоришь, хозяйка горы…

Он рассмеялся, когда увидел, с каким вниманием равнинный эмиси слушал вести из далекого и прекрасного города, где сам никогда не бывал.

Счастливая встреча сняла накопившееся в людях напряжение и успокоила их. Поэтому после того как лагерь уснул, никто не заметил пропажу часовых, а когда раздался пронзительный крик, разбуженные, застигнутые врасплох люди оказались совершенно беззащитны.