Эрнест Капандю - Рыцарь Курятника

• Название: Рыцарь Курятника
• Автор: Эрнест Капандю
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-86906-055-9

В романе популярного французского писателя Э. Капандю (1826–1868) «Рыцарь курятника» описываются события истории Франции XVIII века во времена правления Людовика XV. На фоне нравов и обычаев изображаемой эпохи с участием подлинных исторических лиц разворачивается острый сюжет борьбы против несправедливости и алчности власть имущих.

---

Жильбер наклонился к своему спутнику и сказал:

— Вы мне полностью доверяете?

— Я до того слепо верю вам, что если вы захотите, я поверю любому чуду.

— Вы будете действовать?

— Приказывайте.

— Вы знаете Бриссо?

— Эту противную тварь, ремесло которой состоит в том, чтобы расставлять сети честным молодым девушкам и заставлять их падать в бездну разврата?

— Да, речь идет о ней.

— Конечно, знаю.

— Где бы ни находилась эта женщина, она должна быть, волею или неволею, в полночь у Леонарды.

Карета въехала на улицу Бурбон. В. дернул за шнурок, сообщающийся с кучером. В ту же минуту раздалось пение петуха. Карета остановилась, к дверце подошел человек, небрежно одетый, с огромной бородой. Жильбер откинулся назад в угол кареты, закрыв лицо складками плаща. В. наклонился вперед. Хотя ночь была темная, можно было увидеть, что у него на лице черная бархатная маска. Он быстро заговорил шепотом с подошедшим. Тот выслушал внимательно, наклонившись к дверце, стекло которой было опущено. Закончив свою речь, В. прибавил громче:

— Ты понял?

— Да, — отвечал человек с бородой.

— В полночь!

— Будет сделано.

— Ступай же!

Лошади поскакали рысью. В. обратился к Жильберу:

— Еще что? — спросил он.

— Предоставьте мне отчет о вчерашних ужинах, — сказал Жильбер.

— Он сделан уже час тому назад и находится на улице Сонри.

— Очень хорошо. Где Мохнатый Петух?

— У Самаритянки.

— Во время дела Шароле он был на улице Барбетт с одиннадцатью курицами?

— Да.

— Напротив особняка Субиз?

— Именно.

— Он оставил там двух куриц караулить ночью?

— Да.

— Мне нужны донесения его и других Петухов: я должен знать — час за часом, минута за минутой, — что происходило прошлой ночью в Париже. Я должен знать, кто увез Сабину, и кто ранил ее.

— Вы это узнаете.

— Когда?

— В полночь, у Леонарды.

В. отворил дверцу и, не останавливая карету, выскочил на улицу. Оставшись один, Жильбер в бешенстве сжал пальцы в кулаки.

— О! — сказал он с глухой яростью, походившей на рычанье льва. — Горе тому, кто хотел погубить Сабину. Ему придется вытерпеть столько мук, сколько перетерпело мое сердце. Итак, ночь на 30 января всегда будет для меня роковой! Каждый год я буду проливать кровавые слезы в этот час горести и преступлений!

Жильбер откинулся назад и приложил руку к сердцу.

— Мщение, — сказал он, — копись и расти! Ты будешь такой силы, что тебе ничто не сможет противостоять. Мать моя, отец мой, Сабина — вы будете отомщены, а потом я отомщу за себя.

Трудно было понять, что значило выражение его лица, с которым он произнес слова «за себя». Чувствовалось, что этот человек, говоря: «А потом я отомщу за себя!», предвкушал мщение с кровавым упоением.

Карета доехала до «Красного креста» и остановилась. Жильбер надел бархатную маску, отворил дверцу, выскочил на мостовую и сделал кучеру знак рукой. Карета уехала так же быстро, как и приехала. Жильбер перешел площадь и постучался в дверь первого дома на улице Фур. Дверь приоткрылась.

Жильбер оглянулся, окинул все вокруг проницательным взглядом, удерживая дверь правой рукой. Убедившись, что никто не следит за ним, он проскользнул в полуоткрытую дверь, которая заперлась за ним без малейшего шума.

XIX. ВЕНСЕННСКАЯ ЗАСТАВА

В эту ночь ветер дул с запада. Небо было покрыто тучами, в маленьких окнах, пробитых в толстых стенах Бастилии, не было огней. Площадь, улица и предместье были совершенно пусты. Однако в десять часов в направлении к Королевской площади послышался цокот лошадиных копыт, и появилась группа всадников. Это были черные мушкетеры, возвращавшиеся в свои казармы; они скрылись, и стало тихо. Прошло полчаса, потом вдали раздался глухой, быстро приближающийся шум. Это был стук экипажа по грязной земле и топот нескольких лошадей. Из улицы Монтрейль выехал почтовый экипаж, запряженный четверкой лошадей. Два форейтора в огромных сапогах хлопали бичами с удивительной ловкостью. На запятках сидели два человека в меховых шинелях. Экипаж ехал быстро, но когда он поравнялся с Сент-Антуанскими воротами, с обеих сторон улицы к нему вдруг устремились четыре человека, двое бросились к лошадям, закричав:

— Стой!

— Прочь! — заревел передний форейтор, подняв бич. — Или я тебя перееду.

— Именем короля, остановитесь! — произнес твердый голос.

Десять всадников в костюмах объездной команды вдруг выехали из улиц Рокетт и Шарантон. Они окружили почтовый экипаж, один из них подъехал к дверце и, неожиданно повернув фонарь, осветил карету изнутри.

Молодой человек, богато одетый, дремал в углу. Он был один. Снег и внезапный шум разбудили его. Он посмотрел вокруг и произнес несколько слов на иностранном языке. У этого молодого человека были черные волосы, не напудренные и длинные, падавшие на плечи; тонкие усы украшали губы. Бригадир объездной команды повернул свой фонарь, чтобы удостовериться, один ли он в карете.

— Вы не француз? — спросил он.

Молодой человек, удивившись, произнес еще несколько слов, которых бригадир не понял. Закрыв фонарь, он сказал одному из своих солдат:

— Поднимайте ставни дверец.

Приказание было исполнено: деревянные ставни подняли, и внутренность кареты скрылась от посторонних глаз. Карету окружили всадники: двое впереди, четверо сзади и по двое с боков. Пешие уселись по двое на козлы и на запятки.

— Прямо в особняк начальника полиции! — продолжал всадник, осмотревший карету изнутри, обратившись к форейторам. — Именем короля, поезжайте!

Почтовый экипаж быстро поехал под конвоем десяти всадников и въехал во двор особняка начальника полиции в тот момент, когда пробило одиннадцать часов.

— Не отворяйте дверцу! — сказал бригадир повелительно. — Мне нужно видеть начальника полиции.

Он соскочил с лошади и исчез под сводом арки особняка.

У двери первой приемной стоял посыльный.

— Мне нужно видеть начальника полиции, — повторил бригадир.

— Войдите — он вас ждет в желтом кабинете, — ответил посыльный.

Бригадир прошел несколько еле освещенных комнат. Раздался звонок, без сомнения, предупреждавший начальника полиции, потому что дверь отворилась, и Фейдо де Морвиль появился на пороге.

— Удалось? — спросил он.

— Так точно.

— Вы остановили карету?

— Сегодня вечером без двадцати одиннадцать я остановил почтовую карету с коричневым кузовом и с зелеными украшениями, запряженную четверкой, с двумя слугами на запятках и молодым человеком внутри.

— Этот молодой человек не говорит по-французски?

— Никто, кроме вас, не видел этого молодого человека?

— Никто, кроме меня. Я погасил фонарь и велел поднять ставни, которые снаружи укрепили замком, так что их невозможно было опустить изнутри.

— Очень хорошо.

— Карета въехала во второй двор вашего особняка.

— Отошлите ваших солдат и агентов на другой двор и ждите один возле кареты, не отворяя дверцу. Насчет лакеев я уже распорядился.

Бригадир поклонился и вышел.

— Наконец-то, — прошептал Фейдо с радостной улыбкой, — я немедленно исполнил пожелание его величества.

Он вышел из кабинета и отправился во двор, где находилась карета. Она стояла у крыльца. Лошади были выпряжены; слуги, солдаты объездной команды и агенты исчезли. Один бригадир стоял, держась за ручку дверцы.

Фейдо де Морвиль остановился на последней ступени крыльца. Он внимательно рассматривал карету, освещенную двумя фонарями из передней.

— Это именно то! — прошептал он.

Обернувшись к бригадиру, он хотел приказать отворить дверцу, но его остановила внезапная мысль. «Я не знаю польского языка, как же я буду его допрашивать? — подумал он. — Да! Я буду говорить с ним знаками, а д’Аржансон пусть объясняется с ним как знает».

— Отворите! — приказал он бригадиру.

Внутри кареты было совершенно темно, потому что ставни другой дверцы были подняты. Путешественник не сделал ни малейшего движения.

— Выходите! — сказал ему Фейдо.

— А! Я приехала! — воскликнул свежий, веселый голос. — Это очень приятно!

Эта фраза была произнесена на чистом французском языке. Очаровательная головка с напудренными волосами, в дорожном чепчике, показалась в дверце, и крошечная ручка протянулась вперед, как бы требуя помощи. Рука эта встретила руку начальника полиции, и женщина в очень кокетливом костюме проворно выпрыгнула на ступеньки крыльца. Эта женщина была молода, нарядна и имела манеры знатной дамы.

Фейдо остолбенел. Он посмотрел на бригадира, тот вытаращил глаза и бросился в карету. Она была пуста. Фейдо и бригадир смотрели друг на друга остолбенев, словно превратясь в статуи.