Heлe Нойхаус - Белоснежка должна умереть

• Название: Белоснежка должна умереть
• Автор: Heлe Нойхаус
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978–5-699–54091–4

…Тридцатилетний Тобиас Сарториус выходит из тюрьмы, отсидев десять лет за убийство двух девушек. Суд, располагавший множеством косвенных улик, не принял во внимание провалы в памяти, на которые он ссылался во время следствия, и назначил ему максимальное наказание, предусмотренное уголовным правом. Десять лет Тобиас ломал себе голову, действительно ли он убийца, кровожадный монстр, или просто стал жертвой чудовищной фальсификации. Вернувшись в родную деревню, где и произошла трагедия, он сталкивается с глухой враждой и ненавистью. И неожиданно тихая немецкая деревушка превращается в место действия захватывающей криминальной драмы…

Впервые на русском языке!

---

— Не переживай из-за этой бумажки, — прошептал он и еще раз поцеловал ее. — Что-нибудь придумаем. До сноса еще далеко.

— Вечно какие-то проблемы… — пробормотала Пия и подумала про себя, что этот нидерхёхстштадтский мальчишка тоже вполне мог бы подождать лишний час в местном отделении полиции.

* * *

Боденштайн сидел в своей машине перед бад-зоденской больницей и ждал Пию. Он попросил ее съездить с ним в Альтенхайн. Даниэла Лаутербах дала ему адрес бывшего мужа фрау Крамер в Альтенхайне, но, прежде чем отправиться туда со страшной вестью, он поинтересовался состоянием Риты Крамер. Первую ночь она благополучно пережила и сейчас, после операции, лежала в искусственной коме в отделении интенсивной терапии.

Пия приехала в половине двенадцатого. Выйдя из машины, она пошла к Боденштайну, огибая лужи.

— Мальчишка довольно подробно описал этого типа, — сообщила она, садясь на переднее сиденье и пристегиваясь. — Если Каю удастся выкроить более-менее приличное фото из записи камеры видеонаблюдения, у нас будет с чем обращаться в прессу.

— Очень хорошо.

Боденштайн включил зажигание.

По дороге он рассказал Пии о своем разговоре с Даниэлой Лаутербах. Пии стоило немалых усилий сосредоточиться на его словах. Ее больше занимало письмо из строительной комиссии. Распоряжение о сносе! Она ожидала чего угодно, но только не этого. А что, если они и в самом деле заставят ее снести дом? Где же они с Кристофом будут жить?

— Ты меня слушаешь? — спросил Боденштайн.

— Конечно слушаю. Сарториус. Соседка. Альтенхайн. Извини — мы вернулись домой в четыре утра…

Она зевнула и закрыла глаза. Ей безумно хотелось спать. К сожалению, она не могла похвастать железным самообладанием Боденштайна. Тот всегда был в форме — даже после бессонных ночей и напряженной работы. Кажется, она вообще никогда не видела, чтобы он зевал.

— Этот случай одиннадцать лет назад наделал много шуму, — продолжал шеф. — Все газеты только об этом и писали. Тобиаса Сарториуса приговорили за двойное убийство к высшей мере. Обвинение было построено на одних косвенных уликах.

— Ах да… — пробормотала Пия. — Смутно припоминаю. Двойное убийство — и ни одного трупа. Он еще сидит?

— В том-то и дело, что нет. В четверг Тобиас Сарториус вышел из заключения. И сейчас живет в Альтенхайне у своего отца.

Пия задумалась на несколько секунд, потом открыла глаза.

— Ты хочешь сказать, что между его освобождением и нападением на его мать есть какая-то связь?

Боденштайн бросил на нее насмешливый взгляд.

— Поразительно!

— Что «поразительно»?

— Твоя проницательность не покидает тебя даже во сне!

— Да я совсем не спала! — возмутилась Пия и нечеловеческим усилием подавила очередной приступ зевоты.

Они миновали табличку с названием населенного пункта — Альтенхайн — и через минуту были уже на Хауптштрассе, по адресу, который дала Боденштайну Даниэла Лаутербах. Боденштайн въехал на неухоженную автостоянку перед бывшим трактиром. Какой-то мужчина замазывал белилами надпись на стене: «ЗДЕСЬ ЖИВЕТ ГРЯЗНЫЙ УБИЙЦА». Красные буквы все еще просвечивали сквозь белую краску. На тротуаре перед въездом во двор стояли три женщины среднего возраста.

— Убийца! — услышали Боденштайн и Пия, выходя из машины. — Убирайся отсюда, скотина! Иначе тебе несдобровать! — Говорившая плюнула в сторону мужчины.

— Что здесь происходит? — спросил Боденштайн.

Но женщины, не обратив на него ни малейшего внимания, сами убрались восвояси.

— Чего они от вас хотели? — с любопытством спросила Пия.

— Спросите их сами, — грубо ответил мужчина.

Окинув ее равнодушным взглядом, он продолжил свое занятие. Несмотря на холод, он был в одной серой футболке с длинными рукавами, в джинсах и рабочих ботинках.

— Мы хотели бы поговорить с господином Сарториусом.

Мужчина обернулся, и Пие показалось, что она узнала его.

— Это не вы были вчера вечером у дома, в котором живет фрау Крамер, в Нойенхайне? — спросила она.

Если он и удивился, то не подал вида. Он неотрывно, без улыбки смотрел на нее необыкновенно синими глазами, и ей вдруг стало жарко.

— Да, был, — ответил он. — А что, это запрещено?

— Да нет, конечно. А что вы там делали?

— Я приходил к своей матери. Мы договорились встретиться, но она не пришла. Вот я и хотел узнать, что случилось.

— Ах, так вы, значит, Тобиас Сарториус?

Его брови вздрогнули, лицо приняло насмешливое выражение.

— Да, это я. Убийца двух девушек.

У него была какая-то настораживающе привлекательная внешность. Тонкий белесый шрам, протянувшийся от левого уха к подбородку, не портил его хорошо скроенное лицо, а, наоборот, делал его еще интересней. Что-то в его взгляде пробудило в Пии какое-то странное чувство, и она пыталась понять, что именно.

— Ваша мать вчера вечером серьезно пострадала в результате несчастного случая, — вмешался Боденштайн. — Ночью ее прооперировали, и сейчас она находится в реанимации. Состояние критическое.

Пия заметила, как ноздри Сарториуса на секунду раздулись, а губы плотно сжались. Он, не глядя, бросил валик в ведро с краской и пошел к воротам. Боденштайн и Пия, переглянувшись, последовали за ним. Двор напоминал городскую свалку. Боденштайн вдруг приглушенно вскрикнул и застыл на месте, словно окаменев. Пия оглянулась на шефа.

— Что случилось? — спросила она удивленно.

— Крыса! — выдавил из себя Боденштайн, белый как мел. — Эта тварь пробежала прямо по моей ноге!

— Неудивительно — при такой грязи.

Пия пожала плечами и хотела идти дальше, но Боденштайн по-прежнему стоял на месте, как соляной столб.

— Если б ты знала, как я ненавижу крыс!.. — произнес он дрожащим голосом.

— Ты же вырос в помещичьей усадьбе, — откликнулась Пия. — Уж наверное, там водились крысы.

— Именно поэтому…

Пия удивленно покачала головой. Такой чувствительности она от своего шефа не ожидала!

— Ну ладно, пошли, — сказала она. — Они же видят нас и сами разбегаются. Уличные крысы боятся человека. У моей подруги раньше были две ручные крысы. Это совсем другое. Мы с ними…

— Перестань! — перебил ее Боденштайн и глубоко вдохнул. — Иди вперед!

— Нет, ну надо же!.. — ухмыльнулась Пия, оглядываясь на Боденштайна, который шел за ней по пятам, стараясь не отставать ни на шаг. Опасливо косясь на груды мусора по обеим сторонам узкой дорожки, он готов был в любой момент обратиться в бегство.

— Ой! Еще одна! Да какая жирная! — воскликнула Пия и резко остановилась.

Боденштайн налетел на нее и в панике стал озираться по сторонам. От его обычной невозмутимости не осталось и следа.

— Пошутила! — ухмыльнулась Пия.

Но Боденштайну было не до смеха.

— Еще раз так пошутишь — и обратно пойдешь пешком! — пригрозил он. — Меня чуть инфаркт не хватил!

Они пошли дальше. Сарториус скрылся в доме, но дверь оставил открытой. На последних метрах Боденштайн обогнал Пию и взбежал по ступенькам крыльца, как странник, который после долгого марша через болото ощутил наконец под ногами твердую почву. В дверном проеме показался пожилой мужчина в стоптанных домашних тапках, в замызганных серых брюках и потертой вязаной кофте, свободно болтавшейся на его тощем теле.

— Вы Хартмут Сарториус? — спросила Пия.

Мужчина кивнул. У него был такой же запущенный вид, как и у его двора. Узкое лицо было изрезано тонкими морщинками, и о его родстве с Тобиасом Сарториусом напоминали лишь необыкновенно синие глаза, которые, однако, уже давно утратили свой блеск.

— Сын говорит, что речь идет о моей бывшей жене? — произнес он тоненьким голосом.

— Да, — ответила Пия. — Она вчера серьезно пострадала в результате несчастного случая.

— Проходите.

Он провел их по узкому мрачному коридору на кухню, которая могла бы быть уютной, если бы не была такой грязной. Тобиас стоял у окна, скрестив на груди руки.

— Нам дала ваш адрес фрау доктор Даниэла Лаутербах, — первым заговорил Боденштайн, который быстро пришел в себя. — Согласно свидетельским показаниям, вашу бывшую жену вчера во второй половине дня кто-то столкнул с пешеходного моста на станции Зульцбах-Норд прямо под колеса проезжавшего мимо автомобиля.

— О боже!.. — Хартмут Сарториус побелел и схватился за спинку стула. — Но… кому и зачем это могло понадобиться?..

— Мы это выясним, — ответил Боденштайн. — У вас нет никаких предположений — кто мог это сделать? У вашей бывшей жены были враги?

— У моей матери вряд ли, — вмешался Тобиас Сарториус. — Зато у меня хоть отбавляй. Вся эта проклятая деревня.

В его голосе звучало ожесточение.

— У вас есть определенные подозрения? — спросила Пия.

— Нет-нет, что вы! — поспешно ответил Сарториус-старший. — Я не знаю никого, кто был бы способен на такое.