Евгений Гаркушев - Беспощадная толерантность (сборник)

• Название: Беспощадная толерантность (сборник)
• Автор: Евгений Гаркушев
• Издательство: Литагент «Эксмо»334eb225-f845-102a-9d2a-1f07c3bd69d8
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56300-5

Есть ли предел толерантности? Куда приведет человечество тотальная терпимость – в мир, где запрещены слова «мать» и «отец», традиционные отношения считаются дикостью и варварством, а многоцветие «радужного» будущего давным-давно стало обыденной повседневностью? В мир, где агрессивное нашествие иных культур и идеологий целиком подминает под себя гостеприимных хозяев?

И чем это может грозить государству и обществу?

Вслед за нашумевшей антологией «Антитеррор-2020» Фонд «Взаимодействие цивилизаций» представляет на суд читателей новый сборник, посвященный еще одному глобальному вызову современности. Признанные мастера фантастического рассказа и молодые таланты собрались под одной обложкой, чтобы поделиться с читателями футуристическими прогнозами о пределах политкорректности.

---

Щеки у Жени вдруг стали мокрыми. Слезы. В самый неподходящий момент.

– Нет, не запрещены… Только те, что для улучшения внешности…

– Ага, значит, уродовать себя можно. Очень гуманно.

– Мне… мне советовали… нос… и губы… я не захотело… испугалось…

– Не захотела, – поправило чудовище мягко. – Испугалась. Ну и правильно сделала, умничка.

Оно приблизилось плавным, трудноуловимым движением. Женя не успело отшатнуться – рука чудовища оказалась совсем рядом, пальцы легко дотронулись до волос.

– Не бойся, девочка, – в голосе чудовища слышалась печаль, – страшнее того, что с вами сделали, ничего не бывает…

Рука у него была теплая и неожиданно нежная. Совсем непохожая на вялую, слабую руку Вали, прикосновения которой иногда наводили Женю на мысль о медузах и водорослях.

– Я и не боюсь, – сказала Женя решительно. – Чего бояться-то? Подумаешь, маньяк в гости зашел…

Эти слова вырвались у нее как-то сами собой, будто где-то внутри всегда прятался озорной ребенок, только и ждавший момента, когда можно будет выскочить на свет и, прыгая и кривляясь, нарушить запреты взрослых. И сразу же оказалось, что она умеет говорить на том неправильном языке, которым изъяснялся Вадим. Ведь вырвалось же у нее слово «маньяк» вместо привычного «лица с биполярным эффективным расстройством»…

А маньяк взял ее голову в свои огромные ладони, наклонился и крепко поцеловал в губы. И это было страшно и весело одновременно. Целоваться с чудовищем, подумала Женя. Вот здорово. Даже если он меня потом убьет.

Она проснулась оттого, что луна, полная и круглая, как отполированная серебряная монета, выползла из-за тучи и осветила своим призрачным сиянием наспех разложенный диван.

Вадим спал на спине, широко раскинув мускулистые руки. У него была фигура древнегреческого атлета – Женя видела такие в детстве, в шкафу у Родителя номер один хранились старые книжки с фотографиями мраморных античных скульптур. Сам Родитель номер один был толстый и рыхлый, лысоватый и с редкой рыжеватой бороденкой. Родитель номер два, крепкий и коренастый, наоборот, с ног до головы зарос курчавым черным волосом. Женя однажды случайно зашла в ванну, когда Родитель номер два отмокал там после тяжелой ночной смены. Ей очень четко запомнились черные завитки волос в белых клочьях пены и торчащая откуда-то из густой поросли толстая красная сарделька. Вадим не был похож ни на одного, ни на другого. Он был красивым – Женя с удовольствием повторила про себя запретное слово, – от него хорошо пахло, у него не росли волосы на груди, но короткие светлые волосы на голове было приятно гладить и прижиматься к ним щекой. И внизу у него все было в порядке, Женя даже представить не могла раньше, что у мужчин – она улыбнулась в темноте – может быть все так чудесно устроено. Куда чудеснее, чем те резиновые игрушки, которые они с Валей использовали в своих играх.

Маньяк, подумала Женя, глядя на залитое лунным светом тело. Чудовище из Бутово спит в моей постели. Чудовище, вернувшее мне саму себя. Пусть даже то, что он говорил, – полная чушь. Пусть я сама не верю в то, что произошло со мной этой ночью. И все-таки это – было…

Он ей все рассказал. Как, не послушав родителей, приехал на свою историческую родину, чтобы преподавать в университете. Как после первой же его лекции к нему подошли две тетки в серых костюмах и с рыбьими мордами, представившиеся инспекторами комиссии по семантическому контролю. Как долго и занудно объясняли ему, что в его словах было просто неправильно, а что влекло за собой административную и даже уголовную ответственность. Как он в конце концов психанул и швырнул им в рыбьи морды все эти бумажки, которые ему предлагалось изучить и подписать. И как тем же вечером на квартиру, которую он снимал в Южном Бутово, явились полицейские…

– Ну, я их разбросал, конечно, – Вадим виновато пожал могучими плечами, – они у вас тут вообще какие-то мелкие. Отобрал оружие и ушел. С тех пор веду подпольную жизнь, благо среди двадцати миллионов москвичей затеряться несложно.

По его словам, он никому не хотел причинять зла. Всего лишь искал в толпе одинаковых обезличенных существ тех, в ком еще можно было разглядеть индивидуальность. То ли пытался сколотить партизанский отряд, то ли просто хотел найти кого-то, с кем можно было поговорить по-человечески. Но за ним по пятам шла полиция, и ему все время приходилось скрываться, он нигде не мог найти себе убежища…

Она осторожно, чтобы не разбудить Вадима, сползла с дивана и села на пушистый ковер, обхватив руками круглые колени. У меня красивые ноги, сказала она себе, раньше я не могла себе в том признаться, а теперь мне не страшно… И в ту же секунду ее охватил нестерпимый ужас.

Я не смогу жить со всем этим, подумала Женя. Я выдам себя в первый же день. Взглядом, улыбкой. А если еще что-нибудь ляпну… Нет, это невозможно.

Что же ты со мной сделал, подонок, мысленно спросила она Вадима. Кто просил тебя вламываться именно в мою квартиру? Кто позволил тебе ломать мне жизнь?

Она сидела так до тех пор, пока монета луны не закатилась за большую темную тучу. Тогда Женя бесшумно поднялась с ковра, взяла с журнального столика пачку сигарет и мобильный телефон и тихо пошла в ванную. Закрыла дверь на задвижку, открыла воду, села на край ванны и поднесла зажигалку к сигарете. Рука дрожала.

Женя выкурила сигарету до фильтра и затушила окурок в раковине. Потом набрала короткий номер и прикрыла телефон ладонью.

– Полиция? – сказала она шепотом. – У меня в квартире – маньяк из Бутово. Его зовут Вадим Лодейников. Он приехал из Китая…

– Назовите адрес, – голос в трубке звучал совершенно бесстрастно.

– Улица Интернациональная, дом семь. Квартира сто девяносто пять, это семнадцатый этаж. Внизу домофон, но, если вы наберете номер, раздастся звонок и он… маньяк… может проснуться. Поэтому лучше разбудите менеджера…

– Мы знаем, что делать, – перебил ее бесстрастный голос. – Спасибо за звонок, оставайтесь дома и постарайтесь не спугнуть известное лицо до нашего прибытия.

В трубке раздались гудки – слишком громкие. Женя торопливо нажала отбой и спрятала телефон в шкафчик для бытовой химии.

Потом зачем-то тщательно умылась, выключила воду и вышла из ванной.

Вадим стоял в прихожей. Он был уже полностью одет – та же короткая куртка, те же доходящие до щиколоток джинсы.

И он смотрел на нее. Смотрел так, что ей стало ясно – он все знает.

– Всегда одно и то же, – у него дернулся уголок рта. – Хоть бы одно исключение из правил. Так нет же…

– Я не понимаю, – прошептала Женя. – Я курила в ванной, ты же говорил, что не любишь дыма…

– И заодно вызвала полицию. – В его голосе не было ни злости, ни раздражения – только бесконечная усталость. – Потому что не смогла принять мир таким, какой он есть. Я все понимаю, девочка. И я не в обиде. Вы все так делаете.

Он быстро взглянул на часы.

– Я постоянно ошибаюсь в вас. Я ищу самых лучших, самых умных, тех, кто, как мне кажется, готов отбросить эти проклятые шоры – достаточно лишь слегка подтолкнуть. Я пытаюсь открыть им глаза… и вроде бы все получается. А потом срабатывает какой-то внутренний капкан. Каждый раз.

Женя прикусила губу.

Почему он медлит? Сейчас приедет полиция. Глубокая ночь, на улицах нет пробок. А он стоит и философствует, вместо того чтобы бежать со всех ног.

– И ты со всеми спишь? – неожиданно спросила она. Прозвучало глупо, но он не удивился.

– Нет, не со всеми. Но результат от этого не меняется.

Он протянул руку, чтобы дотронуться до ее волос, но на этот раз она успела отшатнуться.

– Иди, – почти крикнула Женя. – Иди скорее, они сейчас будут здесь!

Несколько мучительно долгих секунд он стоял и просто смотрел на нее. Тогда она изо всех сил толкнула его к двери. С таким же успехом можно было толкать скалу.

– Прощай, Женя, – сказал Вадим.

Полиция приехала через десять минут после того, как за Вадимом закрылась дверь. Полицейских было всего двое, и Женя всерьез засомневалась, что им удалось бы справиться с чудовищем, реши оно остаться.

– Ушло? – деловито поинтересовался старший полицейский. Он был похож на альбиноса, с красными кроличьими глазами и жесткими белыми волосами. – Почему не задержали?

– Сами бы попробовали, – пожала плечами Женя. – В нем росту за два метра и весу килограммов сто двадцать…

Второй полицейский, толстый и кривоногий, держа наготове большой черный пистолет, быстро осмотрел всю квартиру, заглянув даже под диван.

– Никого нет, – доложил он альбиносу. – Может, оно нас дезинформировало?

Альбинос усмехнулся.

– Нет, оно сказало правду. Чудовище здесь было. Ладно, уважаемое, одевайтесь, поедем с нами.

Женя почувствовала легкий укол беспокойства.

– Зачем это? Я не совершало никаких противоправных действий. Доложило о местонахождении чудовища, вызвало полицию… Я юрист, и знаю законы.