Татьяна Акимова - Антропофагия, как способ...

• Название: Антропофагия, как способ...
• Автор: Татьяна Акимова
• Жанр: Ужасы и Мистика

Как вы думаете, возможно ли совместить музыку и кулинарию?

А почему нет? Называют же архитектуру "застывшей музыкой". Может и кулинарию, как-нибудь так назовут. Чем она хуже?

А если это кулинария каннибала?

Именно поэтому...

---

 Мешок с его головы был уже снят. Представление он должен был видеть. Однако его палач был в маске.

 «Бладхаунд» сплюнул с пересохшего рта и ехидно произнес:

 - Гюльчатай, открой личико!

    Она нажала на кнопку,  тело Сотрудника поднялось над полом чуть выше, и кости захрустели.

 Так же - не произнося ни слова, Лиза взяла со стола набор блёсен перевязанных одним толстым капроновым шнуром и зашла за спину жертвы.

 Послышался щелчок, и пространство заполнила, современная, электронная музыка.

 С первым низкочастотным импульсом, на «бладхаунда» обрушился удар импровизированной плети, вырывающий куски мяса под техногенный ритм.

 Он узнал эту музыку. Это была известная композиция «The Undertaker (Renholder Mix)» из саундтрека недавно вышедшего на экраны фильма.

Глава 17

  Когда художник заканчивает свое полотно, он только надеется, что его оценят по достоинству.

 Даже, будучи уверенным - в гениальности готовой работы, он сомневается в том, правильно ли  донесена главная идея.

    И вот – момент триумфа: множество людей подходят к картине на вернисаже, обсуждают и выдвигают свой вердикт.

    Признание мастерства – открывает широкую дорогу. И дело не только в деньгах и славе. Многие Творцы были бедны и не приняты обществом, как его составляющие единицы.

    Мастер имеет возможность менять окружающее мировоззрение! Потому-то так важно, для него - донести именно тот посыл, который заложен в работе.

    Жена «Сотрудника» любила искусство, и не любила очереди за морской капустой. По этому,  в конце девяносто первого, не дожидаясь похоронки от офицера умирающей империи, неизвестно где находившегося, когда  не на что было купить сандалии его сыну, она собрала вещи и вместе ребенком выехала за рубеж.  

 Свекрови Мария ничего не стала объяснять. Да и как объяснишь, матери солдата, что больше не намереваешься его ждать.

    Сотрудник стоял посередине третьего этажа музея Гуггенхайма.

 Маша согласилась на встречу отца с сыном, только с условием, что ребенок увидит современную живопись.

 - Знаешь пап… - заговорил двенадцатилетний подросток, склоняя голову, то на один – то на другой бок, рассматривая «синие треугольники».

 - Мне больше Куинджи нравится…  - Отец одобряюще хмыкнул, на такое проявление сознательности сыном.

 - Пойдем отсюда! Что мы в этих «треугольниках» не видели. Сходим, посидим где-нибудь?

 - А как же мама? Она сказала – что только тут?.. – Поднял бровь Сотрудник.

 - А мы ей не скажем! Она-то нас ни когда не спрашивала, чего мы хотим… - Опустил глаза в пол сын.

    Отец заметно оживился. И задумавшись, спросил:

 - А куда пойдем-то? Я город не знаю…

 - За - то я знаю! – обрадовался ребенок. – Пойдем в «Friday’s»!

 - Это что ещё за выходные? – Недоверчиво уточнил отец.

 Сын заулыбался и ответил:

 - Это не выходные! Это такой, «Макдональдс» - только лучше, и ты там себе пиво сможешь взять!

 *   *   *

    Они первый раз выбрались в ресторан.

 По такому случаю, Лиза надела вечернее, длинное, красное платье с вырезом, которое берегла.

 Прошло полгода,  как любимый основал фирму, по торговле антиквариатом.

 Дела шли неплохо, но с работы он её уже не встречал.

 Хотя и Лиза перестала рубить мясо на «Губернском». Восстановилась и защитила диплом.

    Не смотря на некоторую отдаленность и раздражительность любимого, он продолжал ей говорить «заветные слова». А настроение она приписывала его работе.

    Он много работал, приходил поздно. Но Лиза знала, что это из-за того, что любимый не мог себе простить прошлое, где он встречал ее – измотанную, после двенадцати часов разделки коров и свиней.

    И вот этот день наконец-то настал. Он хотел объявить Лизе нечто очень важное. Как она волновалась.

 Как в день переезда к нему.

    Ресторан был выбран один из самых лучших, на Лубянке.

 Роскошь и  обслуживание завораживали, казалось, что такое себе могут позволить только крупные бизнесмены, и члены правительства.

 Лиза заворожено смотрела, как он делает заказ.

 И откуда только он всё это знал.

 - Я слышала, что в таких местах принято заказывать аперитив. – Заговорщицки зашептала восторженная Лиза.

 - Давай попробуем разок настоящий солодовый виски? Как в американских фильмах? Только безо льда – зачем продукт разводить! – Заиграли шальные зеленые огоньки в её глазах.

    Он внезапно скривил губы, и сухо ответил:

 - Ни когда не заказывай виски и коньяк в начале трапезы. Это моветон.  – Подозвав официанта, под восторженные взгляды Лизы, он заказал розовый джин.

 *   *   *

 - Пап, а почему ты так долго не мог вернуться, что мама решила уехать? – Задал вопрос мальчик, от смущения, усиленно ковыряя картошкой в соусе.

 Сотрудник часто  засопел, и тоже принялся ковырять в своём «маринара»[35]

 - Понимаешь, сын… я тогда очень хотел вернуться… но меня ранили, и взяли в плен. И только благодаря тому, что  я знал о том, что у меня есть вы с мамой, мне удалось выжить.

    Мальчик ещё больше потупился и отвернулся к окну.

    Этот странный, большой город не принимал его. В школе за спиной все тыкали пальцем, и говорили «русский». Мама убеждала, что современное искусство – единственная вещь – которая не придаст и пропадала, на работе до вечера.

 Внезапно мальчика осенило. Он повернулся и выпалил:

 - Тебя же звали на новую секретную работу? Иди! Будешь зарабатывать много денег, и переедешь к нам! Маму мы уговорим!

    Сотрудник поперхнулся пивом.

 - Как ты это себе представляешь? Привет, мама – теперь мы будем опять жить вместе?

    Мальчик снова погрустнел, и тихо ответил:

 - Я не хочу здесь! В школе меня не любят, язык мне и эта «живопись» не нравятся! А мама встречается с какими-то девушками, как она сама.

   На слове «встречается» сын сделал многозначительный акцент.

 Сотрудник достал дрожащими пальцами «Camel», и заказал ещё пива.

 *   *   *

    Центральный парк действительно был очень ухоженным. Не было такой грязи как в Москве. Люди сидели прямо на подстриженной, как ковролин, ровной траве и любовались закатным небом.

 Единственное, пиво тут требовалось прятать в пакеты. Хорошо, что сын посоветовал.

 - Знаешь, что я вдруг подумал… - повернулся вдруг мальчик к отцу.

 Сотрудник ответил вопросительным взглядом.

 - Ведь художники, композиторы, режиссеры одни из самых нужных людей на земле!

 Они оба забыли, где дом, и пришлось связаться с Марией.

 Объяснять, почему они не в галерее, а потом договариваться о встрече в парке.

 Прошло уже два часа, с окончания рабочего дня, и отец с сыном успели уже перекусить второй раз, хот-догами из местного фургона.

 Добродушный продавец мексиканец, подмигнув, показал холодные бутылки, и сын только махнул рукой – все равно, мол, мама раньше восьми не явится.

 - Почему ты, сынок, так думаешь о художниках? – Заинтересовался отец.

 - Потому, что они помогают нам так – как не могут порой помочь даже близкие! – Пояснил мальчик.

 - Вот, к примеру: ты уехал…

 - Что это я сразу уехал? – Перебил Сотрудник, немного захмелев.

 - Пап! – Сын укоризненно уставился на отца, затем продолжил.

 - Мамы – тоже часто не бывает рядом… А мне нужен совет, ну или просто грустно.

 - Так позвони мне! – Возмутился взрослый.

 - Куда? У меня номера то твоего нет, а мама занята. Да и неважно это! – Заторопился мальчик.

 - А что важно?

 - Важно то, что многие люди так!

 Нет у них ни папы ни мамы. Они по каким-то причинам, больны или просто одиноки. И тогда они  – идут в кино, или читают книгу, или идут смотреть картины!

 И что-то находят для себя. Очень важно, что бы это их грело, заботилось о них или просто отвлекало!

    Мальчик заторопился. Он заметил, что со стороны входа к ним приближались две женщины.

 - Пап, пап – спрячь, выкинь пиво!

 - А что такое-то? – Замешкался мужчина, растроганный умными речами сына.

    Мария поравнялась со скамьей.

 Остановив другую женщину, шедшую с ней, знаком чуть поодаль, ехидно заметила:

 - Приучаешь, сына к искусству с молодых ногтей?

 - Маш, ну что ты? Были мы в твоем «Гуггенхайме»  нам больше Куинджи нравится. – Добродушно ответил Сотрудник.

    И тут женщина взорвалась от переполнивших её чувств. Она кричала без остановки не давая сказать ни кому,  ни слова:

 - Мало того, что ты нас тогда бросил, ты и здесь нас нашёл! Я тебе сказала русским языком, что бы ребенка в музей повел, а не на лавке с ним пиво пил! Правильно Дженнифер говорит - «все вы мужики - козлы»! Потеряться в  чужом городе! Да ты - меня чуть без сына не оставил! Ни какой у тебя ответственности не было, и нет!