Сергей Самаров - Капитан Валар. Смертник номер один

• Название: Капитан Валар. Смертник номер один
• Автор: Сергей Самаров
• Жанр: Боевик
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54946-7

Вот, кажется, и закончилась война для капитана спецназа ГРУ Александра Смертина по прозвищу Саня Валар. Врачебная комиссия неумолима: офицер не годен к службе по состоянию здоровья. Впрочем, для кавказского террористического подполья это значения не имеет – в списке их злейших врагов, подлежащих уничтожению, имя капитана стоит под номером один, и для бандитов он – смертник. Однако Валар не собирается погибать. Напротив, вместе со своими товарищами он намерен уничтожить бандитское гнездо на Кавказе. Но для этого сначала надо отбиться от атак киллеров, которых наняли террористы. Сейчас они уверены, что «завалят» офицера-инвалида чуть ли не голыми руками. Но они здорово ошибаются…

---

– Однако… – сказал старший лейтенант Сережа, качая головой и поднимая огнемет, чтобы проверить его боеготовность и по возможности обезопасить от случайной активации. – Слава богу, чуть-чуть успел его опередить. Этот ублюдок спалил бы не только нас, но и все ближайшие машины на дороге. Применение огнемета в городе вполне можно рассматривать как попытку проведения террористического акта. При выстреле пострадало бы большое количество ни в чем не повинных людей. Это уже дело серьезное.

– Да, одно направление выстрел огнеметчика уж точно накрыл бы. В том числе и машину с его помощниками, – подсказал я. – Мальчики друг друга не жалеют; значит, и нам жалости ждать не стоит.

– Откуда у них огнемет? – недовольно спросил капитан Сафронов. Сам себя, похоже, спросил, но ответа не знал. Пришлось отвечать мне:

– У нас в госпитале в палате у одного майора ноутбук был. На прошлой неделе я брал попользоваться и нечаянно наткнулся на новость. Три мальчишки-семиклассника стащили где-то огнемет – и снимали друг друга на камеры мобильников, как они в проходящий поезд целятся. Кадры потом в Интернет выложили, только так их и нашли. Правда, я так понял, там была уже использованная туба[6]. Но при желании на базаре можно и целый огнемет купить. С законсервированных военных складов. Чаще всего на продажу привозят из Украины.

– При желании у нас все можно купить, – согласился Сафронов. – Кроме, разве что, атомной бомбы. Но и то лишь потому, что она тяжелая и продавцам с ней много хлопот. Предпочитают связываться с чем-нибудь более легким. А про «шайтан-трубу»[7] и говорить нечего.

– Но следует учесть, что появление в деле огнемета существенно упрощает ситуацию. Генералу Лукьянову в руки попали козыри, сбрасывать которые нельзя, – заметил я. – И докладывать о происшествии следует уже не ментам, а в антитеррористический комитет. Это и нам руки развяжет. А ментам можно вообще ничего не объяснять.

– Тоже верно, – согласился старший лейтенант Сережа. – Только менты уже едут. Они, возможно, рядом с нами палаточный лагерь скоро раскинут. За сутки столько происшествий, и все рядом со зданием медицинского центра… Раньше такого количества выпущенных пуль на несколько месяцев целой Москве хватало.

Сирены ментовских машин были слышны издалека. Но даже с этим звуковым сигналом пробиться через дорожные пробки удается далеко не всегда. А тут еще мы, выставив аварийные знаки, перекрыли одну из полос движения, а вторую перекрыл водитель самосвала, в который въехала расстрелянная машина преследования. Свободной осталась только одна крайняя левая полоса, а это для въезда в Москву с такой напряженной трассы, конечно, слишком мало. Кроме того, по какому-то не понятному никому закону, если затрудняется движение в одну сторону, оно автоматически затрудняется и в противоположную сторону. Мы как непосредственные участники происшествия были вынуждены ждать появления следственной бригады. Временно выделенный мне пистолет-пулемет я оставил в машине, напомнив об этом капитану Сафронову.

– У меня разрешения на оружие нет, – сообщил я.

– Ничего страшного, – кивнул Миша. – Я «по-македонски»[8] хорошо стреляю. Если менты захотят проверить, смогу продемонстрировать. Отболтаемся, короче…

* * *

Раньше, чем приехали менты, к нам вышел генерал Лукьянов. Но разговор начал не с разбора происшествия, а с сообщения, имеющего только касательное отношение к происшествию.

– Скорее всего, завтра переедем на новое место дислокации. Я уже почти договорился, – сообщил он. – Медицинский центр уже не может выносить сложившуюся ситуацию – мы распугиваем всех их клиентов. Хотя, признаться, для нас эта ситуация удобнее: не мы ищем врагов, а они к нам приходят. Чем больше их уничтожим, тем спокойнее люди жить будут.

– Часто они заходить не станут, – возразил я. – Они тоже иногда жить хотят и потому предпочтут найти снайпера. Подобные ситуации обычно решаются именно таким образом.

– Опять из Америки выписывать? Американцы больше на такое не согласятся. После прошлого провала они не хотят больше связываться с нашими бандитами, считая такое партнерство ненадежным. К тому же их еще и обманули с обменом снайпера на какие-то услуги. Хотя в одном ты, Валар, прав: снайпер для них – единственный выход, который может дать скорый желаемый результат. Пусть это не будет стрелок премиум-класса с такой же винтовкой, но в какой-то момент может хватить и человека, только постигшего азы стрельбы и умеющего пользоваться прицелом. Впрочем, я слышал даже такое мнение, что любой человек, имеющий указательный палец для нажатия спускового крючка и хотя бы один глаз, который можно приложить к окуляру, может стать снайпером.

– Это мнение человека с оторванной при рождении головой, – возразил я с усмешкой. – Случается такая родовая травма. Редко, но случается. К примеру, попробуй-ка разберись без специальной подготовки с указателями в прицеле. Я пробовал. С артиллерийским прицелом разобраться легче. Там рисок меньше, и вообще все понятно.

– У простых винтовок и прицелы простые, – стоял на своем Николай Владимирович. – Конечно, дальность у них минимальная, и точность примерно такая же, но кто-то может попробовать. Потому нужно быть предельно осторожными.

– Простые винтовки, товарищ генерал, это охотничьи карабины? Что-то типа «Вепря»?

– Пусть даже «Вепрь». Он тоже опасен.

– Опасна, товарищ генерал, даже пневматическая винтовка. А она тоже может снабжаться «оптикой», – вступил в разговор Сережа. – Но при всей осторожности от снайпера уберечься трудно. Если только он от природы не урод. Я встречал такого. Солдат закончил курсы снайперов, без «оптики» стрелял на среднем уровне. Но с «оптикой» вообще попасть никуда не мог. А однажды пришлось встретиться с дагестанским мальчишкой-школьником, который из «пневматики» трем солдатам глаза выбил. «Пукалка» с оптическим прицелом, в городке своем из окна стрелял. А ее и услышать не всегда можно. Но парень слишком разбаловался, в безопасности себя почувствовал, стал по местным ментам стрелять – и попался. По солдатам палил, когда они на машинах мимо проезжали; машина мешает услышать выстрел. А ментов выцеливал, когда они патрулем по улице ходили. Причем за этими акциями не было ничего национального и, тем более, националистического: мальчишка хотел просто самоутвердиться. Теперь самоутверждается в детской колонии. И сколько еще таких и на Кавказе, и в наших городах…

– Мы не о том говорим, – прервал старшего лейтенанта генерал Лукьянов. – А о том самом будем говорить, когда нас начнут спрашивать. А спрашивать начнут уже через пару минут. Менты в двери ломятся. Отворяйте…

Сразу три ментовские машины с включенными сиренами одна за другой повернули в сторону медицинского центра, пересекая сплошную двойную линию дорожной разметки и требуя от других машин освобождения проезда. Генерал ждал их, засунув руки в карманы и легонько попинывая бордюр. Весь вид его показывал, что это менты виноваты в случившемся. Именно они распустили кавказцев до того, что те пытаются в Москве устроить такую же жизнь, как в их республиках.

Одна из ментовских машин была из дорожно-патрульной службы, и «гиббоны» сразу двинулись к почти не пострадавшему, если не считать легких вмятин и множественных царапин в кузове, самосвалу. Значит, нам предстоит подписывать сразу два протокола. Подобных документов я в своей жизни подписывал немало, хорошо знаю, что в каждом придется ставить по несколько подписей, и умею заставить ментов почувствовать себя неуютно при этом скучном занятии. Я просто читаю вслух строчку, в которой должен поставить подпись. Там говорится, что мне зачитана «пятьдесят первая» статья Конституции России. И я прошу мента зачитать мне эту статью. Иначе как я в строке распишусь? А без моей росписи протокол недействителен. Но ни разу в моей практике ни один мент не сумел этого сделать. Они даже не знают, о чем эта статья. А там всего две небольшие части. Первая говорит, что никто не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется законом. Во второй сказано, что федеральным законом могут устанавливаться иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские показания. Однако на случай, если попадется безобразно грамотный мент, который сумеет зачитать мне статью Конституции, я могу спросить, какой круг родственников определяет федеральный закон. А федеральный закон по недоработке государственных думцев этот круг никак не определяет, и потому менту нечего будет ответить. Следовательно, я могу просто отказаться от подписи протокола и от разговора с ментом. Пока в своей практике я только ехидничал, задавая этот «вопрос на засыпку». Но, если захочется, у меня всегда есть возможность отказаться от дачи показаний.

Однако нынешний разговор с ментами начал генерал, сразу дав дальнейшей беседе соответствующее направление. Менты чувствовали себя виноватыми перед нами, и это было нам на руку. Если чувствуют себя виноватыми перед генералом, то и перед нами, следовательно, тоже.