Светлана Кайдаш–Лакшина - Княгиня Ольга

• Название: Княгиня Ольга
• Автор: Светлана Кайдаш–Лакшина
• Жанр: Историческая проза
• ISBN: ISBN 5–17–013112–7 (ООО «Издательство ACT») ISBN 5–271–04038–0 (ООО «Издательство Астрель»)

ISBN 5–17–013112–7 (ООО «Издательство ACT») ISBN 5–271–04038–0 (ООО «Издательство Астрель»)

О великой русской княгине Ольге (? — 969), жене киевского князя Игоря Рюриковича, рассказывает новый роман писательницы–историка Светланы Кайдаш–Лакшиной.

---

Сказали Ладушки княгине Ольге, что кроме кукушки да кукушкиных слезок любит богиня Дева–Обида вырасти иногда рябиной алой… Отомстит тому, кто ее сломает, но и вылечит тех, кто сквозь нее пролезет. Любую болезнь отведет. От порчи спасет. Поэтому нельзя рябину на дрова рубить, ломать, а скажи кому — не поверит… Тоскует рябина, печалится и душа богини Девы–Обиды… Поешь горьких ее ягод — узнаешь печальные ее думы… Но тому, кто понимает ее горькую долю, отплатит Дева–Обида своим участием, подарит божественное знание, в порыве благодарного чувства.

Не все, не все оказываются его достойны… Начнут хитрить да свою выгоду искать, превращаясь тогда в ведьмачек…

«Марина!» — подумала бы при этих словах и похолодела бы княгиня Ольга, если бы сейчас их услышала… Но в ту пору ей и горя мало было. Все казалось радостным и радужным, как радуга…

Даже смерть была не страшна.

В Константинополе увидела Ольга изумление в глазах придворных, когда император Константин говорил о доблестных россах, не боящихся смерти воинов и отпускающих побежденных, не делающих из них себе рабов.

Русская ярь — это справедливость…

Тогда в Царьграде, в гостях, она все повторяла: «Сколько ни куковать, а к зиме — отлетать…»

Княгиня Ольга уже была вдовой, погребен был в древлянском кургане князь Игорь, казнен был ею за его смерть и князь Мал.

Не кукушка кукует, а жена горюет…

И стала княгиня Ольга христианкой. Но рябину не ломала, а на лебедей смотрела с удовольствием, любуясь их красотой…

Глава 16 Звездное небо

Когда женщина выходит замуж, то у нее главная забота — не понесла ли… Это рождает ощущение временной жизни: сегодня не тяжела, а что будет завтра — неизвестно.

Да, любовь мужа, отношения в семье, заботы и хлопоты, но над всем стоит неведомая и не зависящая от тебя главная цель: все ждут наследника, работника. Но вот приходит срок — а ты опять пустая, порожняя, и тогда кажется, что тебя словно выпили, а воды налить забыли…

Мольбы богиням Ладе, Макоши, Неведомой богине, имя которой и произносить нельзя простой смертной, бесчисленные жертвоприношения и зерном, и плодами, и ярочками–овечками, курочками да петухами, а главное — яйцами — заботы и мысли об этом требуют немало сил душевных.

Но главная связь женская — с птицами. Птица — душа, птица уносит нашу душу в вырий, на ветви Дерева…

Даже у древлян, кажется, не осталось прямых потомков тех, кто шел с Дуная, но предания об этом, песни, живут в каждом доме, в каждом роде, в каждом граде…

Мужчины ехали на конях, женщины — в повозках, их везли лошади. Могущественные кони Световида одолевали путь там, где человеческие силы были беспомощны… Куры в руках женских не только кормили всех яйцами, но и предсказывали трудности пути, которые надо было осилить.

Долгой была дорога, куковали кукушки, кричали грачи, вились ласточки, соколы взмывали вверх, ястребы падали с высоты, чтобы схватить петуха… А они все двигались на север, ведомые яркой звездой Семика…

Семик, Семик, путеводный Семик… Днями отдыхали в тени дубрав, под могучими дубами набирались сил, а ночами шли и шли, и семь звезд Семика пылали над головами…

Семиком называли любовно — ласково, по–домашнему… Хотя в пути дома не было, и все, словно кукушки, в дороге искали и не могли найти гнезда… Свой дом — свое гнездо… А тут уже давно дом был на колесах…

Звезды Семика лучились и светили, и все молились Семику, чтобы не оставил, не покинул, вывел на единственно верную тропу или дорогу…

Днем высылали людей, чтобы разведали, где есть родники с водой, и помогли избежать встреч с кочующими незнакомыми племенами…

Иногда пережидали, избегая столкновений, укрываясь в зеленых шалашах, чтобы не привлекать внимания двигавшихся с торговыми обозами людей, которые могли бы разнести вести о передвижении племен…

Но едва появлялся на небе Семик, все сразу оживали, будто мать родную увидели…

На этой земле жили и скифы, и греки, и много святилищ встречалось на пути. Самое опасное на незнакомой земле — обидеть местных богов. Еще прежде чем пускаться в дальнюю дорогу, ее прошли волхвы–жрецы, чтобы знать, куда вести народ. И конечно же, князья–вожди также знали дороги…

Все заранее были осведомлены, что священным животным скифов является заяц, славящийся своей плодовитостью, иноземцы не должны охотится на него…

Трогать и убивать зайцев было строжайше запрещено. Скифы пьют вино неразбавленным, как греки, а чтобы поклясться, наливают в кубок вина, делают на теле надрез ножом и кровь смешивают в кубке, погружая в него и меч–акинак, и стрелы, и двойную секиру. Потом выпивают это вино с кровью — и клятва нерушима.

У славян не было бога войны, они не поклонялись мечу, хотя и были отличными воинами и завоевали немало земель, но никогда не уничтожали и не насмехались над неведомыми им богами.

Присматривались с уважением и перенимали то почтение, что по началу было даже непонятно.

Скифы жили в степях, не поднимаясь в леса. А прорицатели их гадали на ивовых прутиках: разложат целый пучок по одному, потом опять собирают и опять раскладывают и предсказывают, что будет. Или обдерут кору липы, разрежут кусок на три части и переплетают, и расплетают пальцами, и бормочут только им ведомое…

Впрочем, греки тоже считали иву священным деревом, и все славяне на Дунае почитали вербу, так что даже было неудивительно, что и скифы гадают по иве–вербе… «Расти, как верба!» Сербы хлестались вербой, русы тоже, славяне без вербы и прожить не могли: ветками ее защищались от грозы и града, от пожара, бросая в огонь, вот и везли с собой ветки вербы, чтобы лечиться в пути и от врагов спасаться… Боялись— вдруг на новой земле не будет такой или не станет помогать…

Славянские земли располагались повсюду: и в Балтии, и на Балканах, и за Карпатами, и в Италии, где жили венеды, а самое северное святилище было на острове Рюген — Руяне.

Там полуостров Битов с отвесными склонами из мела, где гнездились ласточки, и на конце его — Уркане — находилось святилище внутри огромного земляного вала. Световит — бог победы!

К нему ехали со всех земель… Князья, приезжавшие на поклонение, непременно приносили в дар белых коней, только на них ездил Световит. А еще он любил красный прет — цвет победы, и жрецы его надевали лишь красные одеяния. В святилище была красная завеса, и крыша над ним — тоже красная… Четыре головы бога смотрели по всем сторонам света, чтобы тотчас же увидеть опасность.

Аркона — север, так прозвали греки Северную звезду — Арктос… Греки любят всему давать свои имена, после них даже римлянам нелегко было, но их упорству можно позавидовать: римляне мечтали покорить весь мир, а для этого должен быть один язык и одни боги. Всех греческих богов переиначили на свой лад.

С римлянами славяне общались издавна, от них и печь свою знаменитую взяли. В ней и печь, и варить, и сушить, и даже париться можно.

Скифы же парились, на раскаленные камни бросая семена конопли, под конопляными полотнищами или шкурами. И одевались в конопляные одежды — не хуже льна…

А женщины скифские растирали в пену с водой кусочки кипариса, покрывали себя этим месивом, а потом снимали его и были молоды и прекрасны.

Бедные скифки! Всю жизнь они проводили в повозках, не было у них своих домов, о которых так истосковались славяне, пока шли под Семиком на север, на север, от берегов прекрасного Дуная…

Лада, Макошь, Неведомая богиня… И конечно же, богиня Семаргл… Без нее и не одолеть бы этого пути.

Семик — семь звезд Небесной Повозки, теперь в повозках и едут славяне.

Славянки. Мужчины же верхом, верхом, на конях…

Но два Семизвездия на небе — Небесная Повозка, с дышлом, Семик — и Семизвездие, которое греки называли Плеяды, и на Дунае так звали их — Голубками или Утиным гнездом. Стожары, Бабы… Волосожары…

Это было женское созвездие, и женщины его особо чтили,.

Славяне шли с берегов Истра–Дуная, с Пелопоннеса, где жили еще до того, как туда пришли эллины[157]… Теперь Порсенна говорит: «Первыми там поселились пелазги–этруски… У них были первые люди, они осилили Хаос…»

Пелазги–этруски верили, что первой землю создала богиня Эвринома. Она отделила землю от неба и на радостях начала плясать. А тогда за ее спиной возник ветер. Богиня сжала ветер в руке, и явился великий змей Офион. Ветер был северный, Борей, как и страна, откуда пришли пелазги–этруски, и поэтому он принес змею–желание — ярь. Офион обвил богиню, и она зачала, а потом превратилась в голубку, села на волны океана и снесла Мировое яйцо. Офион семь раз обернулся вокруг этого яйца и высиживал его, пока оно не раскололось пополам. И из этого яйца явилось все, что только существует в мире — солнце, луна, земля, планеты, звезды, а на земле — реки, горы, травы, деревья, звери, птицы.