Роберт Монкс - Корпократия

• Название: Корпократия
• Автор: Роберт Монкс
• Издательство: Юнайтед Пресс
• Жанр: Экономика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-904522-58-2

Власть в США принадлежит корпорациям, а в самих корпорациях все подчинено генеральному директору. Как вышло, что некогда скромные управленцы, чья основная задача — изо дня в день работать на интересы акционеров и инвесторов, вдруг превратились в героев первых полос деловой и «глянцевой» прессы? Почему объем их вознаграждения — десятки миллионов долларов — сравним с доходами деятелей шоу-бизнеса или спортсменов? На каком основании гендиректор, при котором акции компании упали в цене, все равно, покидая свой пост, получает солидное выходное пособие? О причинах сложившейся ситуации и о том, как ее изменить, рассуждает юрист и бизнесмен, посвятивший себя борьбе за права акционеров.

 Корпократия (лат. corporatio — объединение, сообщество + гр. kratos — власть) — власть корпорации: форма государственного устройства, при котором высшая власть принадлежит корпорациям и осуществляется непосредственно ими либо выборными и назначенными представителями, действующими от их имени.

---

Такие вопросы заслуживают, я, бы даже сказал, требуют самого тщательного обсуждения — слишком велики последствия для корпоративного контроля и акционерной демократии, чтобы их игнорировать. Но пока — только один, последний в этой главе факт. При всей щедрости совета директоров Coca-Cola ее генеральному директору Роберто Гисуэте понадобилось работать всю жизнь, чтобы стать первым в истории Америки миллиардером из наемных работников. (В действительности два члена совета директоров Coca-Cola независимо друг от друга говорили мне, что совет никогда не обсуждал размер вознаграждения или пенсии Гисуэты. Он сам себе платил.) Эдди Ламперт, чей фонд ESL Investments сколотил состояние, приобретя Kmart, Sears и других слабевших гигантов ритейла, только в 2005 году заработал больше миллиарда долларов, а Джеймс Саймонс, глава Renaissance Technologies Corporation, — 1,7 миллиарда в 2006 году. В этих деньгах, я подозреваю, все и дело. Дело почти всегда в деньгах.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ СНОВА ПУЗЫРЬ

И все же есть готовая, работающая модель добросовестного корпоративного управления. Я говорю об инвестиционной компании, которая управляет средствами нескольких фондов, включая пенсионный фонд с активами более 80 миллиардов долларов. В ней есть подразделение, в котором работает около 40 человек, можно сказать, небольшая армия, чья единственная задача — при оценке инвестиционной привлекательности компаний анализировать качество корпоративного управления. Среди объектов анализа — долгосрочная стратегия компании. Учитывает ли руководство вопросы экологии, здравоохранения, какие отношения выстраивает с обществом?

Такой подход к инвестициям смахивает на донкихотство. Не без того. Но идеализм этих донкихотов — просвещенный. Они понимают, что, если сегодня замалчивать проблемы загрязнения окружающей среды, использования энергоресурсов, завтра эти проблемы могут вылиться в пятно на репутации и серьезнейшие убытки. Больше того, эта форма донкихотства приносит результаты: инвесткомпания, о которой я говорю, год за годом демонстрирует доходность выше соответствующих индексов.

Еще одно разительное отличие этой компании от большинства конкурентов: не только вся годовая прибыль поступает на пенсионные счета, но и рост стоимости самой управляющей компании (в том случае, если она будет продана или актуарии оценят ее рыночную стоимость как непубличной компании) считается активом пенсионного фонда, что служит дополнительной гарантией для бенефициаров.

Эта компания зарабатывает большие деньги, ее доходам от инвестиций завидуют другие участники рынка, и при этом у нее есть сердце. И принципы, которые ставят рост благосостояния вкладчиков выше роста благосостояния управляющих.

Я говорю о компании Hermes Investment Management. Hermes, в свою очередь, принадлежит пенсионному фонду British Telephone Pension System, который контролируют представители как профсоюза, так и менеджмента British Telephone. (Когда двадцать лет назад British Telephone была приватизирована, Hermes вместе с ней перешла к частным владельцам.)

Что делает Hermes такой особенной? В определенной степени — культура страны. Британцам так же не чужда любовь к деньгам, как любому другому народу, но, в общем, там считается моветоном, если генеральный директор прет к деньгам как танк. «Эти янки… что с них взять», — любят ввернуть британцы в светской беседе и, хотя они могут завидовать банковским счетам Ли Реймонда или Боба Нарделли, открыто подражать им не хотят.

Опять же британские законы защищают права акционеров так, как в Соединенных Штатах никому и не снилось. По британскому закону «О компаниях» (последние поправки в него были внесены в 2006 году) зарегистрированные в стране публичные компании обязаны созывать внеочередное собрание, если этого потребуют 10 процентов акционеров, а акционеры могут в любое время сместить директора простым большинством голосов. Аналогичные законы действуют практически во всех развитых странах — еще одно печальное отличие США от остального мира, когда речь идет о корпоративном управлении.

Выступая 8 марта 2007 года перед комитетом по финансовым услугам палаты представителей, президент «Круглого стола бизнеса» Джон Кастеллани объявил британскую практику корпоративного контроля абсолютно неприемлемой для Соединенных Штатов, ссылаясь на примат законодательства штата над федеральным законодательством, больший процент «независимых» директоров в американских советах директоров и требование NYSE о наличии в зарегистрированных на бирже компаниях «механизма, посредством которого акционеры могут поддерживать связь с директорами и извещать их о своем мнении относительно размера вознаграждения руководства компании». (Если бы эти слова произнес Пиноккио, у него бы вырос нос.)

Но более всего своей уникальностью Hermes обязана возглавлявшему ее много лет Аластеру Россу Губи[59]. Сухощавый, элегантный джентльмен, прекрасный музыкант, Губи выглядит типичным продуктом английского частного образования. И действительно, его резюме подчеркивает принадлежность к истеблишменту: выпускник Тринити-Колледжа в Кембридже, специальный советник двух министров финансов в правительстве консерваторов — Найджела Лоусона и Нормана Ламонта, талантливый публицист и писатель, аналитик и инвестор высшего класса. При этом Губи — нонконформист по убеждениям. В одиночку (никто из финансовых учреждений лондонского Сити его не поддержал) он сумел создать модель акционерного активизма, которую сейчас перенимают во всем мире.

Губи в одиночку провел кампанию за изменение стандартных условий договора о найме топ-менеджеров. До того генеральный директор, покинув свой пост, мог получать выходное пособие в размере трех годовых окладов. Упорством и терпением Росс Губи переломил эту практику, добившись уменьшения пособия до одного годового оклада. Представить себе такое в сегодняшней Америке просто невозможно.

На посту генерального директора Hermes Росс Губи с тем же дьявольским упорством добивался улучшения корпоративного управления. Поскольку крупные институциональные инвесторы, к которым относится Hermes, обязательно инвестируют большую часть активов в ценные бумаги, свободно обращающиеся на рынке, значит, рассуждал он, инвесторы кровно заинтересованы в том, чтобы рынок ценных бумаг в долгосрочной перспективе функционировал на принципах добросовестности и порядочности. Поэтому Губи обязал Hermes нанимать не просто специалистов по инвестиционным стратегиям, но и профессионалов, способных анализировать корпоративное управление в компаниях и отбирать те, где усиление надзора со стороны владельцев могло улучшить финансовые показатели. Чтобы оплачивать эти дополнительные и мало кем востребованные услуги, Губи обратился к другим крупным институциональным инвесторам с предложением: «Вкладывайте деньги в мой фонд, и он принесет вам хорошую прибыль». Инвесторы деньги вложили и обещанную прибыль получили, а поскольку результаты Hermes постоянно превышают доходы конкурентов, комиссионные за управление и участие в прибыли сделали инвестиционный активизм прибыльным для компании делом.

В конце 2006 года Лондонская бизнес-школа в сотрудничестве с тремя колледжами завершила подробный анализ деятельности находящегося под управлением Hermes фонда Lens Focus за первые пять лет его существования. Вывод: основанный на принципах инвестиционного активизма фонд работает так хорошо, что его доходность на 5 процентов превысила рост соответствующего британского фондового индекса FTSE.

Губи по праву мог гордиться своей ролью в возникновении активизма акционеров в Великобритании. Тем страннее выглядел со стороны яростный его спор с одним из американских активистов, Уильямом Лераком. Управляющие с двух берегов Атлантики сцепились на организованной образцово-показательным фондом Губи V ежегодной конференции.

Причиной раздора стала тема судов и корпоративного управления. В своем выступлении Лерак призвал британских институциональных инвесторов использовать судебные разбирательства как часть инвестиционной политики. Суды, настаивал он, являются самым действенным способом заставить руководство компаний соблюдать права акционеров. Губи вскочил со своего места и, к удивлению трех сотен присутствовавших, заспорил с Лераком, не выбирая выражений.

В каком-то смысле Росс Губи всего лишь выражал характерное для европейцев презрение к типично американской практике коллективных исков с их огромными гонорарами адвокатам в случае выигрыша. В последние годы, по мере того как пострадавшие американские акционеры стали подавать в суды США иски к зарубежным корпорациям, это презрение переросло в страх. Когда я пишу эти строки, в Нью-Йорке ждет рассмотрения иск акционеров к обанкротившемуся молочному гиганту — итальянской компании Parmalat, а на Аляске — к British Petroleum, по поводу девятизначной суммы выплат ушедшему в отставку гендиректору Джону Брауну. (В случае с Parmalat Россу Губи пришлось преодолеть свою неприязнь к тяжбам, когда Hermes стал главным истцом, но заставить себя пригласить Лерака консультантом фонд так и не смог.) В 2005 году голландская торговая сеть Ahold согласилась выплатить 1,1 миллиарда долларов по коллективному иску акционеров, чтобы урегулировать дело вне суда. Одна за другой европейские страны прописывают в законодательстве условия возбуждения коллективных исков — правда, без применения так называемых карательных (превышающих размер реального ущерба) штрафных санкций и с ограничением гонораров адвокатов. Парадоксально, но факт: немецкие законодатели приняли закон о коллективных исках по ходатайству Deutsche Telekom, к которой акционеры, возмущенные падением цены на акции, подали около 2500 отдельных исков.