Федор Лисицын - В те грозные годы

• Название: В те грозные годы
• Автор: Федор Лисицын
• Издательство: Военное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

В годы Великой Отечественной войны Федор Яковлевич Лисицын был начальником политотдела 1-й, а позднее 3-й ударных армий. В своей книге он рассказывает об опыте ведения партийно-политической работы в частях и соединениях этих армий, о мужестве бойцов, командиров и политработников, принимавших участие в обороне Москвы, а затем в ряде наступательных операций. Особое внимание автор уделил Берлинской операции, ярко и убедительно показал мужество и героизм советских воинов, штурмовавших рейхстаг.

---

Опасность была очевидной, поэтому командарм приказал срочно, 1 декабря, перебросить в район Сомино части 18-й гвардейской и 379-й стрелковых дивизий. Управление их боевыми действиями было возложено на командира 90-го стрелкового корпуса генерал-майора Г. И. Шерстнева.

Читая приказ генерала Гуранна, я вспомнил, что под Москвой эта пехотная дивизия действовала на левом фланге против войск нашей 1-й ударной армии, рвалась к Дмитровскому шоссе и каналу Москва — Волга. Ее командованию, вероятно, уже грезились улицы и площади покоренной советской столицы. Но волей защитников Москвы ей, как и другим вражеским соединениям, была уготована иная судьба. Наша 133-я стрелковая дивизия 5–7 декабря 1941 года полностью разгромила один из полков 23-й пехотной дивизии, нанесла большой урон и другим ее частям. Тогда же, под Москвой, мне довелось прочесть любопытный документ — приказ командира этой дивизии от 19 декабря 1941 года. В нем гитлеровский генерал требовал от своих офицеров «приостановить паническое отступление, преодолеть кризис дивизии и удерживать ламский оборонительный рубеж до последнего солдата». Но не вышло! Остатки этого фашистского соединения вскоре неудержимо покатились на запад. А наша 133-я стрелковая дивизия за успешные действия в боях под Москвой была преобразована в 18-ю гвардейскую.

Прошло два года. И вот теперь гвардейцы 18-й, уже в составе 3-й ударной армии, снова столкнулись с 23-й пехотной дивизией врага. Сейчас ее полки вместе с частями 32-й пехотной дивизии при поддержке большого числа танков, самоходных установок и авиации рвутся к озеру Язно, на берегу которого в Казенной Лешне располагается наш передовой армейский КП.

Тут же подумалось: «Сложившуюся ситуацию необходимо использовать в партполитработе, напомнить гвардейцам дивизии о ее славных боевых традициях».

Связался по телефону с начальником политотдела подполковником М. В. Холодом, дал ему задание: поручить воевавшим под Москвой ветеранам подготовить и провести с гвардейцами беседы о том, как в декабре 1941 года они громили части 23-й фашистской пехотной дивизии. Через день М. В. Холод доложил, что такие беседы проведены во всех подразделениях. Воины соединения дали клятву и на новых рубежах преумножить славу бойцов и командиров 133-й стрелковой дивизии. И вскоре подкрепили ее практическими делами. Именно 18-я гвардейская во взаимодействии с 28-й стрелковой во время боев в районе Турки-Перевоз, Сомино нанесла по рвавшимся на восток частям и подразделениям 23-й фашистской пехотной дивизии наиболее сильные удары.

5 декабря к нам на передовой КП приехали командующий фронтом М. М. Попов и член Военного совета Л. 3. Мехлис. Внимательно выслушав доклад командарма о сложившемся положении, о первоочередных нуждах армии, они тут же отдали необходимые распоряжения. Потом разговор зашел о несостоявшемся плане отвода войск.

— Как вы знаете, товарищ Сталин отклонил это предложение, обязал принять все меры к сохранению плацдарма, — сказал генерал Попов. — Верховный Главнокомандующий вместе с тем потребовал от нас: «Не дайте погибнуть героям третьей ударной армии. Вы отвечаете за это». Поэтому мы сейчас делаем все, чтобы выполнить это указание.

Л. 3. Мехлис добавил к сказанному командующим фронтом:

— Сделайте необходимые выводы и вы, товарищи. Важно не только остановить врага, но и уничтожить его. Фронт поможет вам в этом.

М. М. Попов и Л. 3. Мехлис пробыли у нас целый день. Незадолго до их отъезда командарм получил по телефону сообщение, что наши части оставили Сомино. Однако через несколько минут поступила новая информация: атаки врага в районе Сомино отбиты. Возникла необходимость срочно проверить ее достоверность. Выполнить это задание командующий фронтом поручил мне, хотя на КП было несколько старших офицеров оперативного отдела штаба.

— Поезжайте в Сомино, товарищ полковник, проверьте на месте положение своих войск и войск противника, — приказал генерал Попов. — По возвращении доложите, как обстоят дела. Сейчас не время играть в догадки.

— Если не застанете нас здесь, позвоните мне на фронтовой КП в любое время, — подсказал Мехлис.

Через несколько минут вместе с моим порученцем старшим лейтенантом А. Ф. Гринченко и инструктором поарма по кино и радио инженер-майором Г. Д. Михайловым я выехал в район Сомино. По пути ненадолго задержались в политотделе 90-го стрелкового корпуса. Начальника политотдела полковника С. Г. Кочуровского на месте не застали. Оказалось, что он днем выехал на передовую и еще не возвратился. Инструктор политотдела по пропаганде майор Г. Н. Голиков и только что прибывший с передовой инструктор по оргпартработе майор В. С. Кислинский ничего вразумительного о положении в районе Сомино сказать не смогли.

— А как лучше проехать отсюда в Сомино? — спросил я Кислинского.

— Я тут за пять дней боев все вдоль и поперек исколесил, — ответил он. — Правда, пешком. Но, думаю, не заблужусь и на машине. Тут совсем недалеко.

— В таком случае поедете с нами, товарищ майор. Отдых придется отложить.

— Есть, поехать с вами!

Минут через 20–25 мы были уже на месте. Остановились на опушке леса, в полукилометре от околицы Сомино. В ночном небе то и дело вспыхивали осветительные ракеты. Они поднимались восточнее села. Оттуда же в сторону Сомино летели трассирующие пули. По этим признакам можно было предположить, что в селе наши. Гитлеровцы же где-то совсем рядом, но только не в Сомино.

И все же надо это проверить, чтобы потом со всей определенностью доложить начальству о местоположении наших частей.

Инженер-майору Михайлову приказываю идти правее, где, по имевшимся у меня сведениям, обороняется один из стрелковых полков 379-й дивизии, выяснить на месте обстановку и проверить, имеет ли он связь с соседями, в частности с полками 18-й гвардейской дивизии. Старшего лейтенанта Гринченко направляю непосредственно в Сомино. Мы же с майором Кислинским решаем побывать в 235-м полку 28-й стрелковой дивизии, который прикрывает дорогу от Турки-Перевоза до озера Язно. У машины на опушке леса остается только водитель Гриша Березюк. Договариваемся, что ровно через два часа все вновь соберемся возле «виллиса».

В 235-м стрелковом полку я бывал много раз. Хорошо знаю его командира подполковника Н. А. Шабронова, заместителя по политчасти майора А. Ф. Ракина, парторга полка капитана И. И. Яковлева, комсорга старшину Д. Ф. Байбородина, агитатора майора А. М. Баурова, командиров батальонов А. В. Демина, П. К. Иньякова, многих командиров рот и взводов. Полк славится своей высокой дисциплинированностью, отменной стойкостью и выдержкой в боях, безупречным воинским мастерством командиров.

…Когда мы в темноте все же отыскали его командный пункт, подполковник Шабронов и майор Ракин, воспользовавшись некоторым затишьем, отдыхали. В противоположном углу блиндажа пристроился телефонист. Плотно прижав к уху трубку, он что-то записывал.

Не знаю, успели ли Шабронов и Ракин заснуть. Во всяком случае, они тут же поднялись, едва мы вошли в блиндаж. Подполковник, одернув гимнастерку, четко доложил мне обстановку. Противник вдоль дороги и насыпи рвется к озеру Язно. В течение дня его атаки следовали одна за другой. Все они отражены. Гитлеровцы понесли большие потери. Но и полк нуждается в пополнении людьми и боеприпасами.

— Особенно с боеприпасами туго, очень туго! — повторил Шабронов. — Обещали ночью подвезти, но пока нет ни подвод, ни машин.

— А тут раненых надо вывозить. Санчасть полка заполнена до предела. Есть тяжелые, им нужна срочная операция, — вставил молчавший до этого майор Ракин.

Во время нашей беседы с командиром и замполитом в блиндаже появился майор А. М. Бауров, полковой агитатор. Неугомонный и общительный, он был в постоянном движении, считая своей непременной обязанностью находиться именно там, где прежде всего требовалось его призывное слово и личный пример отваги, мужества. Бауров только что вернулся из подразделения Хохлова, где пробыл весь день, вместе с бойцами и командирами участвуя в отражении многочисленных атак врага.

Мы поздоровались как старые друзья. Алексей Михайлович тут же подключился к нашей общей беседе, начал рассказывать о героическом подвиге, совершенном несколько часов назад группой стрелков и автоматчиков, которую возглавлял комсорг полка старшина Дмитрий Байбородин.

…Фашисты настойчиво атаковали позицию, обороняемую семнадцатью советскими воинами. Отражена одна атака, другая, третья… В самые решающие моменты старшина Д. Ф. Байбородин сам брался за пулемет и меткими очередями разил гитлеровцев. А в период затишья комсорг переползал от окопа к окопу, дружески беседовал с бойцами, одного по-товарищески подбодрит, другому сделает замечание, посоветует, как лучше действовать гранатами, третьего просто похвалит.

Во время отражения очередной атаки, когда старшина вел огонь из пулемета, вражеским снарядом ему оторвало ступни обеих ног. Байбородин потерял сознание. Подбежавший боец наскоро перетянул ему жгутами ноги выше щиколоток, уложил комсорга на дно окопа, чтобы позже вынести его из-под огня.