Федор Лисицын - В те грозные годы

• Название: В те грозные годы
• Автор: Федор Лисицын
• Издательство: Военное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

В годы Великой Отечественной войны Федор Яковлевич Лисицын был начальником политотдела 1-й, а позднее 3-й ударных армий. В своей книге он рассказывает об опыте ведения партийно-политической работы в частях и соединениях этих армий, о мужестве бойцов, командиров и политработников, принимавших участие в обороне Москвы, а затем в ряде наступательных операций. Особое внимание автор уделил Берлинской операции, ярко и убедительно показал мужество и героизм советских воинов, штурмовавших рейхстаг.

---

За два года войны боевая слава этого командира еще больше возросла. В 391-й стрелковой дивизии капитан С. Ф. Черников и командир стрелкового батальона майор Н. А. Сукач справедливо считались подлинными мастерами своего дела. Об их воинском умении и бесстрашии с большой душевной теплотой отзывался комдив полковник А. Д. Тимошенко. А начальник политотдела подполковник Ф. И. Куцепин называл их лучшими активистами партийно-политической работы, умеющими находить путь к сердцу каждого бойца.

В боях на подступах к Резекне, где стрелковый батальон и артдивизион оседлали и удержали шоссейную дорогу, коммунисты Николай Сукач и Сергей Черников вновь показали огромную силу своего командирского и партийного влияния на подчиненных, личное мужество и отвагу. Несмотря на то что фашисты, пытаясь восстановить положение, много раз контратаковывали позиции батальона и артдивизиона превосходящими силами пехоты при поддержке большого количества танков и самоходных орудий, никто из подчиненных майора Сукача и капитана Черникова не дрогнул. Все стояли насмерть.

Здесь, на подступах к Резекне, оба командира пали смертью храбрых. Чуть позже Николаю Архиповичу Сукачу и Сергею Федоровичу Черникову было посмертно присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

В те же дни звания Героя Советского Союза удостоился и командир минометного взвода 1280-го стрелкового полка лейтенант Матвей Матвеевич Тищенко, член ВКП(б) с 1929 года.

Когда эта часть выбила гитлеровцев из первых траншей, взводу лейтенанта Тищенко удалось с ходу занять командную высоту и открыть с нее минометный огонь по промежуточному рубежу обороны противника. Чтобы сбить их с высоты, фашисты начали яростные контратаки. Они следовали одна за другой. Вскоре у подчиненных М. М. Тищенко кончились мины. От взвода остались в живых всего лишь трое бойцов и он, тяжело раненный командир. Выход был один — вызвать огонь наших артбатарей на себя, погибнуть, но не дать возможности гитлеровцам вернуть высоту.

Лейтенант Тищенко так и сделал — связался по телефону с артиллеристами и, превозмогая боль, лично корректировал этот огонь. Высота была удержана. Чудом остались в живых и израненные, оглохшие четверо ее защитников. Они с честью выполнили свой солдатский долг.

Все бойцы взвода лейтенанта М. М. Тищенко — живые и павшие — были удостоены высоких государственных наград.

Эти и подобные им боевые эпизоды, как в зеркале отражавшие высокий морально-политический настрой коммунистов и комсомольцев армии, широко использовались па-ми в ходе партийно-политической работы. И, беря пример с лучших, воины загорались страстным желанием нанести врагу как можно больший урон, быстрее вышвырнуть фашистскую нечисть с советской земли.

Гитлеровцы оказывали отчаянное сопротивление как на подступах к городу, так и в самом Резекне. Бой за него, начатый на рассвете 26 июля, продолжался больше суток. Полки нашей 391-й стрелковой дивизии и части 7-го гвардейского стрелкового корпуса 10-й гвардейской армии полностью овладели городом и железнодорожным узлом только к 9 часам утра 27 июля. Временным военным комендантом Резекне командующий фронтом назначил командира 1280-го стрелкового полка подполковника Н. Б. Алехина, чьи подразделения первыми ворвались на его улицы.

Когда мы с помощником по комсомольской работе приехали в политотдел 391-й дивизии, в Резекне уже вернулись из соседнего леса многие местные жители. Все спешили домой, и поговорить с ними удалось не сразу. Возле дома с красным флагом на фронтоне остановился и устало присел на тележку с небогатым скарбом пожилой латыш с натруженными рабочими руками. Он заговорил со мной сам:

— Долго мы вас ждали, товарищ офицер. Думали, не дождемся. Но теперь и для нас наконец начнется спокойная жизнь.

— Фашисты еще близко. Могут бомбить город, — заметил я.

— Верно, могут бомбить. Но бомбежки переживем. Главное — не будет гитлеровцев, разбойников этих. Они нас за людей не считали, обращались как с бездомными собаками.

Словоохотливый старик рассказал о проводимых оккупантами облавах, о насильственной мобилизации молодых латышей в немецко-фашистскую армию, об убийствах ни в чем не повинных людей, об издевательствах и насилиях. В разговоре он несколько раз упомянул название соседней с городом деревни Аудрини, которую, по его словам, «фашисты стерли с лица земли, а жителей, в том числе и детей, постреляли».

О трагедии этой деревни с горечью говорили нам и другие горожане, с которыми довелось тогда беседовать.

По утверждению жителей Резекне и соседних с ним населенных пунктов, все началось с приказа начальника полиции безопасности оберштурмфюрера Штрауха. Приказ, по словам свидетелей, был очень жестоким и касался деревни Аудрини (я ознакомился с ним много лет спустя, во время работы над книгой). Он гласил:

«Жители деревни Аудрини скрывали у себя красноармейцев… Как наказание я назначил следующее:

а) деревню Аудрини сжечь, стереть с лица земли;

б) жителей мужского пола арестовать;

в) 30 жителей мужского пола деревни Аудрини 4 января 1942 года публично расстрелять на базарной площади города Режица (Резекне)».

Выполнили этот приказ головорезы из СД. При этом они внесли в осуществление зверской акции и свою «лепту», о чем свидетельствует другой секретный документ — «Сообщение о событиях в СССР № 163» от 2 февраля 1942 года. В нем говорилось:

«По распоряжению полиции безопасности и начальника СД всех жителей деревни Аудрини — 61 мужчину, 88 женщин, 51 ребенка — доставили в Резекне.

…2 января 1942 года деревню сожгли.

…3 января 1942 года часть жителей деревни расстреляли, разумеется без свидетелей. 4 января в 11.00 на базарной площади в Резекне публично расстреляли 30 жителей мужского пола.

…Во всех окрестных селах было развешано об этих казнях 6 тысяч плакатов и объявлений».

Повторяю, тогда, в июле 1944 года, мы не знали о приказе палача Штрауха и документе об исполнении разбойничьей акции. Когда в армии стало известно, что гитлеровские мракобесы дотла сожгли деревню Аудрини и расстреляли всех ее жителей, в том числе детей, женщин и стариков, это вызвало в войсках новый прилив священной ненависти к врагу, стремление отомстить оккупантам.

Сообщение о трагедии деревни Аудрини по времени совпало с опубликованием приказа Верховного Главнокомандующего об объявлении благодарности войскам 2-го Прибалтийского фронта в связи с освобождением Даугавпилса и Резекне. 391-й и 379-й стрелковым дивизиям, 136-й армейской пушечной, 25-й инженерно-саперной бригадам и 93-му гвардейскому минометному полку «катюш» были присвоены почетные наименования Режицких (Резекнейских). 171-я и 219-я стрелковые дивизии, 29-я танковая бригада, самоходно-артиллерийский и танковый полки за мужество и героизм, проявленные в боях при освобождении Резекне, были награждены орденом Красного Знамени, а отдельный батальон связи и отдельная кабельно-шестовая рота связи — орденом Красной Звезды.

В частях и подразделениях по этому поводу состоялись массовые митинги. Выступавшие на них воины, радуясь одержанной победе, в то же время с чувством высочайшего гнева говорили о зверствах фашистских оккупантов. Трагедия деревни Аудрини звала к отмщению.

С освобождением Резекне и выходом войск 3-й ударной армии на рубеж Виляны, Прейли ожесточенность боевых действий нисколько не уменьшилась. К тому же вести их теперь предстояло в пределах Лубанской низменности, почти полностью лишенной проезжих дорог. Сплошные болота простирались более чем на 40 километров, до реки Айвиекстэ. К ней между болотами пролегала единственная грунтовая дорога, но она прикрывалась многочисленными опорными пунктами противника, проволочными заграждениями, завалами и минными полями.

— Придется искать обходы, тропки между болотами. Привлеките к этому и местных жителей, особенно партизан. Они наверняка хорошо знают эти места, помогут, — сделал вывод командарм, знакомя руководящих работников армии со сложившейся обстановкой.

Тогда же мы узнали от Василия Александровича новость: Гитлер заменил командующего группой армий «Север» своим любимцем генерал-полковником Шернгером, что, по мнению Юшкевича, являлось прямым свидетельством стремления верховного немецко-фашистского командования усилить оборону Прибалтики, особенно на рижском направлении.

— Вот, прочтите вслух, чтобы все знали, — протянул мне командарм отпечатанный на машинке листок. — Это первый приказ Шернера по группе армий «Север». Документ любопытный. Мне сегодня доставили его наши разведчики.

В приказе говорилось: «Фюрер в тяжелый час поручил мне командование северной армейской группой… Вы можете быть убеждены, что в ближайшее время я выловлю последних скрывающихся тыловиков и бездельников. Каждый метр земли, каждый охраняемый пост нужно защищать с горячим фанатизмом. Мы должны зубами вгрызаться в землю. Ни одно поле битвы, ни одна позиция не должны быть оставлены без особого приказа. Наша родина взирает на вас со страдальческим участием. Она знает, что вы, солдаты северной группы, держите судьбу войны… Мы будем бороться и победим!»[9]