Даниэль Труссони - Ангелология

• Название: Ангелология
• Автор: Даниэль Труссони
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56961-8

Эванжелина, молодая монахиня-францисканка, трудится в библиотеке монастыря Сент-Роуз, известного своей коллекцией изображений ангелов. Однажды девушка обнаруживает письмо от знаменитого филантропа Эбигейл Рокфеллер, адресованное бывшей настоятельнице. В письме идет речь о какой-то экспедиции, в 1943 году отправленной в Болгарию. Похоже, там, в Родопских горах, было обнаружено нечто исключительно важное.

Так начинается разгадка великой тайны, уходящей на тысячи лет в прошлое, к началу бесконечной войны рода людского с прекрасными чудовищами — нефилимами, потомками тех, кого «дочери человеческие» рождали от «сынов Божьих».

---

Мне казалось, что я сплю.

— Что случилось? — спросила я. — Я не понимаю. Это сделала Габриэлла?

— Габриэлла? — удивился Владимир, догнав нас в коридоре. — Нет, конечно же нет.

— Габриэлла не имела к этому никакого отношения, — сказал доктор Рафаэль. — Это были шпионы. Мы уже давно знали, что они контролируют совет. Это было частью плана — убить их таким образом.

— Это сделали вы? — изумилась я. — Но как вы могли?

Доктор Рафаэль посмотрел на меня, и я заметила, что по его лицу промелькнула тень печали, словно ему было неприятно мое разочарование.

— Это моя работа, Селестин, — наконец сказал он, взял меня за руку и повел через холл. — Когда-нибудь вы поймете. Идемте отсюда.

Когда мы подошли к главному входу в атенеум, ступор начал проходить, и меня затошнило. Доктор Рафаэль вывел меня на холодный вечерний воздух, нас уже ждал «панар-левассор». Спустившись по широким каменным ступеням, Валко сунул мне в руки футляр. Он был такой же, как у Габриэллы, — такая же коричневая кожа, такие же блестящие застежки.

— Возьмите его, — сказал доктор Рафаэль. — Все готово. Вас отвезут к границе сегодня вечером. Затем нам придется положиться на наших друзей в Испании и Португалии, чтобы вывезти вас.

— Куда?

— В Америку, — ответил доктор Рафаэль. — Вы заберете футляр с собой. Вы — и сокровище из ущелья — будете там в безопасности.

— Но я видела, что Габриэлла уехала, — сказала я, рассматривая футляр, не в силах поверить своим глазам. — Она забрала инструмент. Увезла с собой.

— Это была точная копия, милая Селестин, наживка, — объяснил доктор Рафаэль. — Габриэлла отвлекла врага, чтобы вы могли убежать, а Серафину освободили. Вы в долгу у нее за очень многое, в том числе за ваше участие в экспедиции. Теперь вы должны позаботиться о лире. Вы с Габриэллой идете разными путями, но всегда должны помнить, что занимаетесь общим делом. Она — здесь, а вы — в Америке.

ТРЕТЬЯ СФЕРА

И явились два пресветлых мужа, каких никто не видывал на земле. Лица их сияли подобно солнцу, очи — будто горящие свечи, а из уст исходил огонь. Одеяния их напоминали пену морскую, тела переливались разноцветными красками, крылья были светлее золота, а руки — белее снега. Они встали у изголовья одра и окликнули меня по имени.

Книга Еноха

Келья сестры Эванджелины,

женский монастырь Сент-Роуз,

Милтон, штат Нью-Йорк.

24 декабря 1999 года, 00.01

Эванджелина подошла к окну и отодвинула тяжелые шторы. С четвертого этажа было ясно видно реку. Каждую ночь в одно и то же время темноту, подобно яркой молнии, разрезал пассажирский состав. Появление вечернего поезда успокаивало Эванджелину — оно было таким же незыблемым и постоянным, как послушание в Сент-Роузе. Поезд проезжал, сестры шли на молитву, грели батареи парового отопления, ветер стучал в оконные стекла. Вселенная равномерно вращалась. Через несколько часов взойдет солнце, и Эванджелина начнет новый день, следуя установленному распорядку — молитва, завтрак, месса, работа в библиотеке, обед, молитва, хозяйственные работы, работа в библиотеке, месса, ужин. Ее жизнь катилась по кругу, подобно бусинкам на четках.

Иногда Эванджелина смотрела на вагоны, и ей казалось, что она видит пассажира, осторожно пробирающегося по проходу. Поезд с человеком внутри проносился мимо с металлическим грохотом. Озаряя все вокруг неоновым светом, он спешил к неизвестному месту назначения. Эванджелине вдруг захотелось, чтобы там был Верлен.

Ее комната была размером с бельевой шкаф, и там сейчас вполне уместно пахло свежевыстиранным постельным бельем. Она недавно натерла сосновый пол, сняла из углов паутину и вытерла пыль с мебели, стен и подоконника. Хрустящие белые простыни на кровати, казалось, призывали снять обувь и лечь спать. Вместо этого Эванджелина взяла с бюро стакан, налила воды из кувшина и выпила. Потом открыла окно и сделала глубокий вдох. Воздух был холодным и густым, он успокаивал легкие, словно лед, приложенный к ушибу. Она так устала, что едва могла думать. Электронные часы показали, что наступила полночь. Начинался новый день.

Сев на кровать, Эванджелина прикрыла глаза и стала вспоминать события прошедшего дня. Она взяла связку писем, которые ей дала сестра Селестина, и пересчитала их. Там было одиннадцать конвертов, по одному в год, на каждом — незнакомый обратный адрес в Нью-Йорке. Бабушка отправляла послания с удивительной регулярностью, на штампе всегда стояла дата — двадцать первое декабря, с восемьдесят восьмого по девяносто восьмой год. Осторожно, чтобы не повредить лицевую сторону конвертов, Эванджелина вытащила открытки и стала рассматривать, раскладывая в хронологическом порядке на кровати, от первой до последней.

Четкие синие линии типографских оттисков не давали какого-то определенного образа; Эванджелина не могла понять смысла и предназначения рисунков. На одной открытке был их ангел, поднимающийся по лестнице, — изящная современная работа, без излишеств, свойственных ангельским ликам в церкви Девы Марии Ангельской.

Хотя многие сестры не соглашались с Эванджелиной, она предпочитала художественные изображения ангелов библейским описаниям, которые считала слишком жуткими. Колеса Иезекииля, например, если верить Библии, похожи на топазы, с сотнями глаз на ободах, и одно находится в другом. У херувимов, как рассказывали, было по четыре лица — человеческое, воловье, львиное и орлиное. Этот древний образ посланников Божьих был страшным, почти гротескным, если сравнивать с работами живописцев эпохи Возрождения, которые навсегда изменили представление об ангелах. Ангелы с трубами и арфами, со сложенными сзади изящными крыльями — такие ангелы воодушевляли Эванджелину, независимо от того, насколько они не соответствовали библейскому канону.

Эванджелина рассматривала открытки одну за другой. На первой, датированной декабрем восемьдесят восьмого года, был изображен ангел, играющий на золотой трубе, его белые одежды были украшены золотом. Раскрыв ее, она обнаружила закрепленный внутри обрывок кремовой бумаги. Сообщение, написанное темно-красными чернилами изящным бабушкиным почерком, гласило:

«Предупреждаю тебя, милая Эванджелина, понять значимость лиры Орфея оказалось необычайно трудно. Легенда так плотно окружает Орфея, что невозможно разобраться, как именно протекала его земная жизнь. Мы не знаем ни года его рождения, ни его истинного происхождения, ни реальной величины его таланта. Предполагается, что он родился от музы Каллиопы и речного бога Эагра, но, разумеется, это миф, и наша задача — отделить мифологию от истории, легенду от факта, волшебство от правды. Действительно ли он научил человечество поэзии? Нашел ли он лиру во время своего легендарного путешествия в подземный мир? Обладал ли такой огромной властью всю жизнь, как утверждает история? В шестом веке до нашей эры он был известен в греческих землях как великий певец и музыкант, но как у него оказался инструмент ангелов, историки до сих пор не знают, хотя и широко обсуждали этот вопрос. Работа твоей матери лишь подтвердила давние теории о важности лиры».

Эванджелина перевернула лист, надеясь увидеть продолжение. Очевидно, сообщение было фрагментом большого послания. Но она ничего не нашла.

Она окинула взглядом спальню — от усталости все расплывалось перед глазами. Потом снова вернулась к открыткам, развернула следующую, затем еще одну. К каждой были прикреплены одинаковые кремовые листочки с разрозненными отрывками текста. Из одиннадцати открыток только в одной содержалось нечто похожее на начало или конец письма. Непронумерованные страницы были подколоты вразброс, не в хронологическом порядке отосланных писем. Эванджелине казалось, что это просто какой-то бесконечный поток слов. Дело усложняло и то, что почерк был очень мелким, и ей приходилось напрягать глаза, чтобы прочитать письма.

Просмотрев страницы, Эванджелина разложила открытки по конвертам, ориентируясь по датам погашения марок. От напряженных попыток разобрать путаницу бабушкиных писем в висках запульсировало. Она плохо соображала, боль в висках усиливалась. Ей пора было заснуть несколько часов назад. Связав письма вместе, она аккуратно уложила их под подушку, чтобы не согнуть и не помять. Надо было поспать, чтобы восстановить силы.

Даже не надев пижаму, она сняла ботинки и рухнула на кровать. Простыни были восхитительно прохладными и мягкими, нежно касались кожи. Подтянув к подбородку стеганое ватное одеяло и поерзав ногами в нейлоновых чулках, Эванджелина провалилась в глубокий сон.

Железнодорожная линия Метро — Северный Гудзон,