Сборник - В исключительных обстоятельствах 1986

• Название: В исключительных обстоятельствах 1986
• Автор: сборник
• Издательство: Дальневосточное книжное издательство
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1986

В сборник вошли повести советских писателей о людях, попавших в силу обстоятельств в необычные для них ситуации, и как в критические моменты жизни раскрываются их характеры.

 Содержание:

  Бусидо-мираж                      автор: Эдуард Арбенов, Моисей Писманик

 Жестокость                                                                      автор: Павел Нилин

 Срочно, секретно, дракону...                                автор: Виталий Мельников

 Где ты был Одиссей?                                                   автор: Алексей Азаров

 Таежный детектив                                               автор: Валерий Привалихин

                                  

---

Минул полдень, и никто не переступил порога мастерской. Предчувствие обманывало Пояркова. Тревога оказалась напрасной.

Однако она не покидала Пояркова. «Что-то должно все же произойти. Не сейчас, так вечером».

В шесть часов он закрыл мастерскую и пошел домой. Нет, не пошел, побежал, словно боялся потерять какие-то минуты. Переоделся, предупредил хозяйку, что, возможно, задержится, и помчался на трамвае в центр, к «Бомонду».

Ресторан только что открыли, и залы были почти пусты. Глупо было входить первым, во всяком случае одним из первых, — так солидные посетители не поступали. Но Пояркова меньше всего беспокоили этикет и традиция, он вошел и сел за один из столиков справа, как велела когда-то Катя.

Ему надо было увидеть ее, увидеть во что бы то ни стало. «Я не тоскую о ней и не испытываю никакого желания говорить о чувствах. У меня их просто нет. Мне надо уличить ее во лжи. Она говорила, что не будет сегодня в «Бомонде» — так он убеждал себя и так оправдывал свое появление здесь.

Обман имел какое-то значение для Пояркова. Он подозревал в Кате агента. Если она подослана к нему, то перемена даты имеет определенный смысл, и дело вовсе не в официантке, а в «хозяине», который разрабатывает план. Ему хотелось, чтобы так было. Он устал от ожидания.

Кати действительно не было. К Пояркову подошел официант, молодой человек с рыбьими глазами и загнутым книзу длинным носом, и предложил карточку. Поярков заказал коньяк, пару ломтиков лимона и легкую закуску.

«Может, Катя в другой половине зала, — подумал Поярков, — и еще появится…»

Он набрался терпения и стал ждать. Взгляд его время от времени обегал зал, проверяя столы, и не находил Кати. Подозрения его были напрасны. Она не обманывала.

«Глупо… Очень глупо, — кусал губы Поярков. — Я начинаю терять ориентацию. Нервы сдают, что ли?»

Он допил коньяк, нехотя, с тоской какой-то. Сунул в рот лимон, куснул его и не почувствовал обжигающей кислоты, не поморщился во всяком случае.

«Уйду… Уйду сейчас же!»

Его сердила бесплодность всего, что он затевал в последние дни. Какая-то пустота. Тропа, которую он избирал и которую ясно видел впереди, после нескольких шагов вдруг исчезала, растворялась вроде бы. Это способно вызвать не только гнев, но и отчаяние. Какую-то ошибку, видимо, он совершил при выборе схемы. Ошибку или ошибки. Целую серию ошибок.

«Десять лет меня ничему не научили. Главное, не научили видеть людей. Живых людей. Не манекены же я все время встречал? Откуда такой шаблон в подходе? Или смена обстановки сбила меня с толку? Не понял новых хозяев, не оценил их возможности. Не раскусил тактику японцев».

В одиннадцать часов, так и не увидев Кати, Поярков покинул ресторан. Стоит ли говорить о том, что он был мрачен, зол на всех и на самого себя и бранился. Мысленно, конечно. Ни официант, который дьявольски медленно подсчитывал выпитое и съеденное, хотя выпито и съедено было ничтожно мало, ни гардеробщик, возившийся с котелком Пояркова, как с короной английского короля — дул на него и подчищал щеточкой поля, ни кондуктор в трамвае, сонный старикашка, не услышали ни «дурака», ни «идиота», ни «кретина». Все это не слетало с губ и предназначалось лишь для Пояркова.

«А я ждал. Я чего-то ждал весь день. Да что весь день! Два дня. Неделю почти. Надо же так обмануться!»

Впрочем, было только одиннадцать часов. Одиннадцать с лишком. Среда еще не кончилась. До полуночи оставалось минут сорок, ну тридцать пять…

Около своего дома Поярков увидел человека. Притулившись к стене, он не то спал, не то отдыхал. А может, ждал кого-то. Ждал, наверное.

Когда Поярков приблизился к крыльцу, человек поднялся. Поднялся и заковылял навстречу. Это был Веселый Фын. Тощ, лыс, хром. Кто еще мог так странно, подергиваясь всем телом, припадать на одну ногу?

Наваждение какое-то! Откуда взялся здесь Фын? Он не знал адреса Пояркова и никогда не интересовался тем, где обитает сапожник с Биржевой улицы. Ему достаточно было мастерской.

Поярков мог пройти мимо, не глянув даже на китайца, они вроде бы поссорились, но не прошел. Мысль мгновенно связала Фына со всем, что произошло в эти дни, и, главное, с тем тревожным ожиданием, которым жил Поярков последние часы. «Вот оно, невероятное! — задохнулся он от волнения. — Пусть в образе Фына! Не все ли равно?»

Поярков задержал шаг и дал возможность Веселому Фыну приблизится, не мучая больную ногу лишним движением.

Лицо китайца было, как всегда, бесчувственным, в маске равнодушия, и глаза полузакрыты, словно в дреме.

— Вот пришел Веселый Фын! — сказал за китайца его обычную фразу Поярков.

Тот ничего не ответил. Не принял этого дружеского намека. Протянул Пояркову бумажку, старательно свернутую и потому казавшуюся крошечным конвертиком Ладонь была раскрыта, и конвертик трепетал на ветерке.

Поярков взял его и тотчас развернул. Ему не терпелось узнать, кто прислал записку. Именно кто, а не что в ней значилось. И не узнал.

«Будьте завтра там же!» — прочел он при свете уличного фонаря. Подписи не было. Всего четыре слова. Почерк ровный, почти каллиграфический, ничего не говорящий об авторе. Но неженский. Так показалось Пояркову.

Он посмотрел вопросительно на Фына. Тот, конечно, ведал, кому принадлежат эти четыре слова. Однако не откликнулся на немую просьбу, будто не был причастен к событию.

— Ты не ошибся, Фын?

— Нет.

— Мой адрес тебе не известен.

Поярков ждал традиционного: «Веселый Фын все знает!» Но не прозвучало традиционное. Китаец постоял еще с минуту, как-то странно покачивая головой, потом повернулся и заковылял в темноту.

Сострадание вдруг пробудилось в Пояркове.

— Фын, уже поздно. Может, переночуешь у меня?

Это было еще и чувство благодарности: китаец успокоил Пояркова своей маленькой запиской.

— У Фына есть свой дом, — ответил из темноты китаец… — У Фына все есть…

Кто он — господин Ли, сэр Стейл, капитан Милкич, синьор Вантини?

Его ждали. Об этом было нетрудно догадаться. Поярков не надеялся найти в «Бомонде» свободный столик, так как опоздал к открытию ресторана, но столик нашелся. На нем стояла картонка с коротким, но строгим текстом на английском, французском и русском языках: «Заказано». Его провели к нему и усадили.

«Значит, записка от Кати! — заключил Поярков. — Мир восстановлен». Ему было приятно сознавать, что она побеждена и признала это, проявив к нему внимание. Не без волнения ждал он появления казачки и приготовил благодарную улыбку. И не только улыбку, свои извинения за бестактность, за глупые намеки. В программе был ещё теплый взгляд и душевное прикосновение к ее руке.

Но… снова обман! К столику шел вчерашний официант, молодой человек с рыбьими глазами и большим носом крючком. Шел, неся впереди себя поднос, уставленный бутылками и закусками. Ужин был уже заказан. Катя или кто там еще расписали весь вечер Пояркова в «Бомонде».

— Пока закусывайте, — сказал, поклонившись, официант. — Стол для ужина сервируется в номере. — Он посмотрел на Пояркова многозначительно и с почтением, как на очень важного посетителя. — Прикажете открыть? — Официант показал на бутылку сухого вина.

Поярков кивнул.

Пробка щелкнула, и в бокал полился густо-красный напиток.

— Вы всегда у этих столов? — спросил Поярков.

— Нет, только два дня.

— Спасибо…

Официант исчез.

«Да, все расписано. Катька, оказывается не просто Катька, — озадаченно резюмировал Поярков. — Интуиция меня не обманула. Непонятной, однако, осталась тактика. Никак не удается ухватить нить, здесь я пасую. Логика начисто отметена. Или в этом и есть своя логика?»

Он отпил из бокала, почувствовал терпкость, возбуждающую и обостряющую мысль. Откинулся на спинку стула.

Все хорошо. Надо лишь освоиться с этим приятным состоянием. И подготовить себя к встрече. В кабинете ему преподнесут наконец «хозяина», иначе нет смысла затевать игру и строить дорогостоящие декорации. Фын, важный господин, его жена, Катя — это все промежуточные звенья, второстепенные и третьестепенные персонажи. Главный герой появится сейчас.

Со второстепенными надо проститься.

Веселый Фын сам ушел, о нем не стоит и думать. Отодвинулся в тень важный господин с Цицикарской улицы, возможно на время, но, как бы то ни было, пока что со счетов его можно сбросить. Выполнила свою роль и официантка «Бомонда». Что еще осталось ей сделать? Изобразить из себя случайную знакомую, несостоявшуюся заказчицу, стараться не замечать сапожника. Лучше всего — забыть!

«Больше, надо полагать, мы не увидимся, — решил Поярков. — Последнее «прощайте» было не случайно брошено Катей. Она знала, что это конец».

Ему стало отчего-то грустно. Со всеми расстался легко, а вот с Катей так не получилось. Оставила она в нем что-то тревожное и радостное вместе с тем. Какую-то светлую боль заронила. И непреходящую. Это он понял. Будет она, боль эта, мучить его и заставлять думать о Кате, мечтать о ней