Геннадий Гусаченко - Тигровый перевал

• Название: Тигровый перевал
• Автор: Геннадий Гусаченко
• Жанр: Короткие истории

   Вы открыли интересную познавательную книгу об уссурийской тайге, об охоте и таёжных приключениях. И не отложите в сторону этот небольшой сборник увлекательных рассказов, очерков и сказок, пока не дочитаете его до конца. Автор красочно описывает удивительную природу Дальнего Востока, занимательно рассказывает о жизни егерей и охотников, о повадках диких животных. Он хорошо знает уссурийскую тайгу, где многократно бывал в качестве корреспондента приморской газеты, встречался с промысловиками, тигроловами и прочими любителями таёжной экзотики. Впечатления от этих встреч и легли в основу рассказов, раскрывающих таинственный, прекрасный, неповторимый, но легко ранимый мир. Исследователь Приморья  В.К. Арсеньев уже касался в своих произведениях темы экологии уссурийского края. Но в его время природа не пострадала ещё так сильно от своего "покорителя". И надо отдать должное находчивости автора. Имея перед собой такого предшественника, как В.К. Арсеньев с его замечательными книгами "По уссурийскому краю" и "Дерсу Узала", Геннадий Гусаченко, тем не менее, не побоялся испробовать силы на том же материале, нашёл свою тональность в изображении уссурийской фауны. Точность натуралиста сочетается у него с литературным дарованием, что является главным художественным достоинством книги. Взаимоотношения человека и живой природы автор показывает на примерах захватывающих таёжных происшествий.

   Простота в общении, благородство души, доброта и мужество, любовь к природе - главные черты характера, которыми наделены герои остросюжетных приключенческих рассказов Геннадия Гусаченко. Они не теряют самообладания в опасности, не лишены юмора и романтизма, верны жизненному принципу - бережно относиться к тайге и её обитателям.

---

   За ночь слегка подморозило, и корочка снега, разламываясь под ногами, позванивала острыми льдинками. И вот уже вспыхнули робкие, замирающие зарницы, и край неба на востоке заполыхал пожаром.

   Солнце, необычайно розовое, поднялось над дальней вершиной. Блёстки инея, алмазами повисшие на красноватых сучьях кедров, отразили игру света самых разнообразных цветов и оттенков.

   На белом русле давно высохшей речки Тарас нашёл следы крупных копыт. По царапинам на ободранной осине, по жёлтым меткам на снегу определил: крупный бык, высоко оцарапал рогами кору, в его величавой короне наверняка не меньше семи отростков, гладких и блестящих.

   Охотник шёл за оленем весь день, крадучись и время от времени обрезая след с подветренной стороны. И хотя погода была ясная, тёплая, снег в распадках всё ещё лежал глубокий и твёрдый. Зверь старался обходить наносные места, но часто проваливался по самое брюхо. На прыжках выносил своё сильное упругое тело из сугроба, оставляя после себя провалы. На их острых неровных краях виднелись рыжеватые шерстинки. Видно было, что каждый прыжок дается быку нелегко, причиняет боль ногам.

   Тарас знал, что скоро настигнет зверя, но шёл осторожно, боясь спугнуть его. И не упущенной добычи было ему жаль, а ног изюбра, которые тот наверняка поранил бы, уносясь от преследователя.

   В полдень Тарас остановился, прислушался. В чаще деревьев, перепутанных лианами лимонника и дикого винограда, охотник уловил еле слышный щелчок треснувшего сучка. "Здесь!". Сушняк потрескивал всё ближе, и Тарас в волнении вставил в ружьё патрон с красной капсулой снотворного. Сердце учащённо билось как на всякой охоте! Сейчас он увидит благородного красавца, увенчанного роскошными рогами. Но осторожный треск прекратился. Олень оставался в чаще, и подойти к нему на выстрел в зарослях колючего элеутерококка нечего было и думать. Тарас присел на валежину, замер с открытым ртом, чтобы лучше слышать, но всё было тихо. Лишь кедровки и сойки копошились в хвое, и время от времени тяжёлый ком мокрого снега срывался вниз с глухим стуком.

   Глотнув из фляги холодного чаю, Тарас пошёл круто влево, намереваясь обойти ельник кругом. Через полчаса он увидел цепочку следов, вынырнувшую из ельника и потянувшую вниз, к устью горного ключа. "Ах, ёшкин свет, улизнул втихоря!" -- незлобно подумал Тарас об олене, вновь загибая влево. -- Хорошо, что бык вышел из ельника, там всё одно вертолет не смог бы подобрать его".

   Зверя он увидел неожиданно близко от себя. Качнув головой с круто торчащими вверх ветвистыми рогами, тот несколько мгновений смотрел на Тараса как бы нехотя и равнодушно и вдруг стремительной молнией метнулся в гущу леса, растворился в ней.

   Чертыхаясь и ругая себя за допущенную оплошность, Тарас спустился в устье ключа, пересек его и оказался на краю просторной поляны, сплошь затянутой сухим бурьяном. Окинув её цепким взглядом, охотник не спешил выходить на открытое место. Чутьё не обмануло старика: в зарослях орешника он разглядел пару рядом стоящих оленей.

   Рога рослого сильного изюбра органично вписывались в кружевную вязь таёжных узоров. Молодой красивый бык с великолепной осанкой гордо стоял на фоне вечернего заката. И столько было в его сказочном облике грации, изящества, что Тарас невольно опустил ружьё. Неосторожно хрустнул сухим сучком, и чудное видение вмиг исчезло. Только снег, подтаявший и утоптанный ногами изюбров, говорил об их недавнем присутствии. Но, вторично упустив добычу, Тарас уже не сожалел о потерянном времени. Усталость прошла, ему было легко и радостно. Он понимал, ради того чтобы увидеть в тайге эту красоту, он готов бродить по ней целую вечность.

   Охотник пригнул к лицу ветку душистой, пахнущей мёдом вербы, выбросившей пушистые белые почки, вдохнул её аромат. Впервые за всю зиму счастливо улыбнулся: "Хорошо-то как, Господи! Весна близко, зиме конец!"

   ... В коттедже за шторами светящихся окон маячили тени, было слышно, как гулко стучат шары в бильярдной.

   -- А вот и наш зверобой явился! Удрал от тебя олень? -- окружили Тараса вертолётчики. -- Ничего, завтра добудешь! Пойдем, выпьем!

   Они еле ворочали языками. На полу, на столе валялись пустые бутылки.

   Тарас раздражённо спросил:

   -- И в таком виде вы собрались лететь на мой вызов за изюбром?

   -- Да, а что? -- выдохнул сзади второй пилот, -- в любом виде полетим, не бойся. -- На вот, пей!

   -- В тайге не пью, -- спокойно отвёл Тарас руку вертолётчика.

   -- П-понимаю. П-поручение у тебя ... Оленя добыть на меж-ду-на-родный а-аукцион ... Так, что ли? Ха-ха-ха... На вертеле его за-жарят... Там... -- пилот показал рукой вверх, -- любят охотиться на даче. Это называется "королевская охота". Подгонят егеря готовенького рогача на выстрел. Трах! Вот и весь а-аукцион... Но это только между нами, - пилот приложил палец к губам и свалился на диван. Скоро он храпел рядом со своим собутыльником.

   На лестнице послышались шаркающие шаги. Тарас обернулся. Не спеша ступая в мягких комнатных туфлях, отороченных горностаями, в роскошном турецком халате в гостиную спустился Борис Петрович.

   -- Аким! -- позвал он. -- Пива холодного! А, это ты, охотник. Вижу - впустую прошлялся...

   -- И слава Богу, -- резко ответил Тарас. -- Оказывается, олень для забавы нужен... Завтра в тайгу не пойду. Баста!

   -- Очень мило. Ай да Филимонов! А говорил, охотник - надёжный человек ... -- Он зло взглянул на спящих на диване пилотов: -- Эти что ли проболтались? Мерзавцы! Уволю подлецов!

   И, меняя тон, повернулся к Тарасу:

   -- Ну и что? Ты всю жизнь за гроши работал, а мы тебе столько бабла отвалим, что "Тойоту" хватит купить.

   -- Я в тайге не за деньги жизнь прожил... -- оборвал его Тарас.

   -- За что же?

   -- Вам не понять, потому что вы... -- Тарас примолк, подыскивая подходящее слово, -- потому что ты - жирный и наглый боров! Погоди, сообщу куда следует...

   Борис Петрович отшатнулся, как от удара. Отвислые щёки его и толстая шея налились пунцовой краской:

   -- Аким! -- бешено заорал он, но бородатый охранник с увесистыми кулаками и широкими плечами уже схватил Тараса за отворот куртки, бесцеремонно толкнул к дверям. Тарас двинул его сгибом локтя в лицо. Аким охнул и отцепился. Тарас пинком отворил обитую замшей дверь, выскочил на тёмную непроглядную улицу. Через залитый светом проём двери слышались ругательства.

   -- Филимонова выгоню! -- бесновался "Кабан", выкрикивая бранные слова в адрес охотоведа. -- Завтра же прислать сюда другого охотника!

   Из черноты дощатого ангара поблескивал стеклами кабины вертолёт. У стены сарая на металлических опорах громоздилась заправочная цистерна.

   В бешенстве Тарас шагнул к баку и рванул ручку сливного крана. Щипящая струя, пенясь, забурлила, сверля наледь бетонного основания, обдала запахом бензина.

   Отыскав глазами Полярную звезду, Тарас поправил на плечах рюкзак и ружьё, решительно двинулся к мрачной гряде Сихотэ-Алинского хребта. Он шёл к морю, к давней мечте молодости.

   Позади ещё долго журчал бензиновый поток, растекаясь всё шире.

   Когда охотник, напрямки продираясь через заросли, уже поднимался на ближнюю сопку, дверь в коттедже с шумом распахнулась. Пьяный пилот, покачиваясь на нетвёрдых ногах, закурил, тупо и равнодушно уставился в чистое звёздное небо. Сделал последнюю затяжку и швырнул окурок за угол. Взметнулся столб огня, охватывая ярким пламенем ангар и коттедж. Дикие, душераздирающие вопли огласили ночную тишину, потом затихли. И долго ещё багровое зарево отбрасывало на таёжный распадок всполохи зловещего света.

   В горячем дымном воздухе снег бурел и быстро таял.

   Вскоре заморосил первый в этом году дождик, напоминая тайге об оттепели, о грядущей весне.

Золотая долина

   Врач-терапевт Виктор Орлов отпуск брал всегда в декабре или январе. В эти зимние месяцы, не скупые на морозы, ему выпадала удача в охоте. И когда, к немалому удивлению медперсонала больницы, Орлов написал заявление об отпуске на октябрь, последнее стало здесь темой для обсуждений. Орлов же, радуясь тёплой солнечной погоде и тому, что свободен, наконец, от каждодневных больничных забот, в мыслях своих был уже в тайге. Скорый поезд "Байкал" быстро домчал до Иркутска заядлого любителя побродить с ружьишком. Самолётик местной авиации доставил его с двумя увесистыми рюкзаками до Северобайкальска, оттуда на попутном лесовозе Орлов без особых затруднений добрался до Листвяного - затерянного в таёжной глуши посёлка лесорубов. Здесь его встретил товарищ по мединституту Юрий Белов - здоровяк в рабочей спецовке и оленьей безрукавке, расшитой бисером. Две рослые лайки, остроухие, с туго закрученными хвостами, сопровождали Юрия. Вместо приветствия Белов одарил гостя увесистым тумаком. Виктор не остался в долгу, отпустил бывшему однокурснику свою порцию колотушек. Тиская и колошматя один другого, они гоготали и прыгали, не смущаясь толпившихся вокруг листвянцев, с любопытством разглядывавших приезжего. Ещё как следует не отдышавшись, Белов подхватил вещи Орлова, взвалил на себя. Чуя новые запахи, сулящие охоту, лайки нетерпеливо повизгивали, бросались то к хозяину, то к незнакомцу и успели прилично заляпать грязью брюки Орлова.