Мерри Джинн - Дети леса, дети звезд

• Название: Дети леса, дети звезд
• Автор: Мерри Джинн
• Жанр: Фэнтези

Гибрид научной фантастики и фэнтези, немного нецензурной лексики, вечная история первого контакта, вечное противостояние техногенной и естественно-исторической цивилизации.

---

Грин категорически заявил, что занесенный снегом ненахоженный тракт — плохой ориентир, и предложил углубиться чуть дальше в лес, на дневной переход, чтобы выйти к реке Салка, потом подниматься вверх по ее берегам. Блейки сверился с картой и увидел примерно там, где Грин предлагал выйти к реке, паромную переправу Зурташ. Это и решило дело.

Петляя между деревьями, человек и сфинкс углубились в лес, рассчитывая идти так долго, как только смогут.

Шли по лесу до позднего вечера, пока Блейки не задубел, а Рон не стал досадливо трясти лапами. Прижавшись друг к другу, они наскоро передохнули и в лунном свете шли еще, потому что Грин уверял, что река где-то уже совсем рядом, потом, наконец, вышли на опушку и к обрыву, и тут сфинкс внезапно сердито нахохлился и сообщил, что внизу под обрывом ничего нет.

— Мы что, так заплутали или вообще где? — недоуменно спросил Блейки, зажигая фонарик и рассматривая сначала карту, потом пытаясь посветить вниз, чтобы увидеть хотя бы что-нибудь на берегу.

— Вышли правильно, дома внизу стоят, — сфинкс прикрыл глаза, пытаясь прочувствовать и сообразить, что же там такое, — но в этих домах никто не живет.

Открыл глаза:

— Должны быть огни хотя бы в окнах, но я ничего не вижу.

— Ну вот и здравствуйте вам, край Хабарлар и ночлег в поселке Зурташ, — эпически отозвался Блейки. — Это как называется, что мы приехали?

* * *

Грин и Старр все-таки заночевали в лесу, неподалеку от обрыва, затемно в непонятное селение не полезли. Наутро Грин заупрямился и предложил обойти стремное место стороной, и они с Блейки опять долго вертели карту:

— Смотри, — говорил Блейки, ведя пальцем по синей линии, — вот река, она идет высоко в горы, мы как раз к ней вышли. Внизу стоит Зурташ, последняя переправа по спокойной воде, еще через два дня пути начинаются предгорья Каштала и Салковские рудники. Там же обозначен старый город Хабар. Очень старый. Оставленный нами тракт идет параллельно реке и чуть выше, огибает гору Шельта и заканчивается вот тут, на Шельтинских рудниках.

— В Зурташ людей ну совсем не ощущается, там слишком спокойно, — хмурился сфинкс. — И если идти по реке вверх, в предгорья, то что будет в Хабар? А дальше, в горах? Может быть, вернуться вместе с тобой на тракт? Там как раз санный путь устанавливается.

— Да мало ли что там ощущается! — возмущался Блейки. — Спустимся и побеспокоим! Ну, дойду я до Шельты, а дальше что? Опять к реке спускаться? Большой крюк получится. Я же, когда с базы рванул, дошел до первой попавшейся воды и по ней вниз шел, как по ориентиру… Как раз вышел на дорогу. Вот и вернусь вверх по реке, но не от Шельты, а отсюда.

Так даже лучше.

— Ты уверен, что ты шел именно по самой реке, а не по впадающим ручьям? Их же тут, как снаружи снега!

— Я у Теслы спросил. Он прямо пальцем ткнул: вот тут вот меня нашел, второй приток, считая от вот этой вот недогоры. Оттуда тропа вверх на горное озеро. Тропа крутая, но пройти можно. — Тогда ближайшее от нас человеческое поселение — рудники. И еще старый город по дороге. Но я слышал, что в старых городах мало кто живет.

— Да ты что?! А Лерей?

Грин хмыкнул — крыть было нечем. О Лерее он от Блейки уже наслушался так, что по городу мог бы гулять с закрытыми глазами. Оставить своего спутника на переправе Зурташ, среди людей, как он сначала хотел, уже не получилось. Сомнительно, что получится оставить его в старом городе. Выходило, что Блейки придется сопровождать аж до самых рудников.

Но Блейки горел энтузиазмом посмотреть переправу, а сфинкс ради разнообразия захотел опробовать чуть поджившее крыло и спорхнуть, или хотя бы спланировать к реке с высоты. Блейки, отвернувшись, долго хихикал, глядя на осторожные маневры и суматошные зигзаги пернатого. Видимо, Грину было все-таки еще больно.

Потом Блейки сам съезжал с высокого обрыва на задней точке ногами кверху, и тут уже ухмылялся, пряча лицо в лапы, Грин.

* * *

Паром, вытащенный на берег, несколько невысоких, но длинных деревянных домов, по окна занесенных снегом, темно-серая широкая река и пара стоячих, в три человеческих роста, камня у самой воды — вот так выглядела переправа Зурташ.

— Что странно, даже собак нет, не то что людей — оглядываясь вокруг, заметил Блейки. — Где они себе, как думаешь?

Сфинкс как будто прислушивался, склонив голову. Лицо его было печальным.

— Тут люди и правда вымерли, но не от болезней, — наконец, произнес он.

— И до весны жить здесь точно уже нельзя. Открой вон тот амбар.

Блейки осторожно толкнул указанную дверь, замешкался на пороге, и сфинкс с достоинством прошествовал мимо него внутрь.

— Рыба, — объявил он, прижмуриваясь. — Слишком много рыбы.

Копченые сочные пласты висели на жердях, занимая пол-амбара, от штабеля бочек высотой под потолок исходило специфическое благоухание маринада, шуршали серебристые связки сушеного, привешенные к потолку. Блейки смотрел и нюхал, как завороженный, а сфинкс повернулся и вышел, резко дернув хвостом.

Он толкнул лапой дверь в другой дом, с веселыми занавесочками на окнах, осторожно заглянул внутрь, но вскоре вышел, брезгливо дергая шкурой и встряхиваясь:

— Блейки, бери там рыбу на несколько дней пути, и уходим дальше по берегу!

Блейки прикинул, что голодный, а конину давно подъели, схватил веревку, перевязал, как поленья, особо жирные тушки, отрезал шелестящую гроздь чего-то типа лещей от потолка и пошел нагонять приятеля, который уже шел вверх по течению вдоль самого берега, оставляя на снегу четкие, глубокие отпечатки лап. Время от времени сфинкс подходил к самой кромке воды, проламывая сухую траву, и как будто что-то высматривал. Наконец, позвал Блейки:

— Вот они, смотри.

Блейки посмотрел. В неглубокой ямке у самой воды, покрытые льдом, присыпанные снегом, лежали люди, несколько человек — глаза закрыты, лица белые. Блейки стало нехорошо, да так нехорошо, что все те слова, которые обычно легко слетали у него с языка, теперь словно вмерзли в тот самый лед.

— Что за..? — спросил он, чуть отойдя в сторону.

— Позже, — пообещал Грин, и Старр подчинился, и даже не болтал по дороге, как обычно, и они быстро шли вдоль берега, стремясь как можно скорее уйти подальше, а когда стало темнеть, поднялись к лесу и развели костер, и долго отчищались снегом от запаха копчений перед тем, как залезть в палатку.

— В таком темпе, — все-таки не выдержал и подвел итог дня Блейки, вытягиваясь в тепле, — завтра холмики нам встретятся уже покруче, потом выйдем в предгорья, а там мимо старого города, и через несколько дней от него — рудники. На рудниках-то все в порядке, как ты думаешь?

— Должно быть в порядке, — сонно мурлыкнул сфинкс.

— Ты обещал рассказать, — напомнил Блейки. — Что случилось на переправе?

— Случилась рыба, — неохотно пояснил Грин, — Видимо, ее было много. Ее было так много, что стали ловить без счета, готовить без опаски. Странно!

— Рыба что, оказалась отравленная? А мы ее…

— Странно, что они забыли про речной народ. Это ведь и его рыба тоже.

Скорее так — рыба — это их стада, но люди могут брать свою часть, особенно когда хороший приплод. Речные сами дают стада прореживать, а свою долю запирают по затонам. Брать из реки можно — но по зиме, а не по осени, и быть готовым делиться. И еще — копченое, вяленое и сушеное речной народ не ест.

— И..?

— И вот речной народ заготовил себе вместо рыбы на зиму из того, что живет на берегах этой реки, — безмятежно пояснил сфинкс. — Никто не хочет умирать от голода. А про рыбу надо будет сказать другим людям, кстати. Здесь она все равно уже никому не пригодится. Но почему такое случилось, понять не могу! — признался он вдруг и довольно нервно подгреб к себе Блейки поближе, для надежности.

Умотавшийся за день Блейки спал, как младенец, и Грин, которому уже не надо было притворяться перед спутником невозмутимым лесным зверем, старался опять и опять сообразить, как так получилось, что небольшое селение было убрано так беспощадно. Грин читал о противостояниях людей и нелюдей, но до сих пор по наивности своей считал, что те конфликты ушли в прошлое, а теперь давние истории опять и опять всплывали в памяти.

Грин сам поражался, что теперь гибель людей кажется ему естественной, хотя и не вполне логичной. А еще сфинкса тревожил шум ветра за стеной палатки, а человек слышал в этих завываниях чей-то тревожный далекий зов. И тогда спящий рядом Блейки представлялся Грину чем-то вроде зацепки за тот единственно уютный и понятный человеческий мир, который он хорошо знал и в котором был уверен.

Глава 17

Что Грин ушел совсем, не просто загулял в окрестностях, Серазан понял только к концу следующего дня. Почувствовал как-то вдруг, внутри, словно выключился где-то на границе сознания взъерошенно-зеленый индикатор — горел и грел, а теперь за дальностью пропал сигнал.