Камиль Фламмарион - Люмен

• Название: Люмен
• Автор: Камиль Фламмарион
• Издательство: Знамя мира
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995

Это книга об удивительных приключениях души в Тонком Мире. Автор — известный французский астроном 19 столетия, написавший целый ряд книг по астрономии и жизни в Тонком Мире. Его книги пользовались широчайшей популярностью.

Роман будит воображение читателя представлениями о межпланетных путешествиях на скоростях, близких к скорости света, данными Эйнштейном в его теории относительности 30 лет спустя.

---

Жизненная энергия, жизнь — вот начало, группирующее молекулы в известные формы и образующее из них организмы. Сила царит над пассивными, неспособными к самостоятельному передвижению, инертными атомами, она их влечет, приводит в движение, захватывает, размещает, группирует, следуя известному порядку, и созидает столь изумительно организованное тело, предмет изучения анатома и физиолога. Атомы неразрушимы, жизненная же сила разрушается. Атомы не имеют возраста, тогда как жизненная сила родится, стареет и умирает. Восьмидесятилетний старик сильнее чувствует бремя годов, чем юноша двадцати лет. Почему это? Атомы, составляющие его организм, находятся в его теле не более нескольких месяцев и сверх того не знают ни юности, ни старости. Если выделить основные элементы его тела, то в них не окажется признаков возраста. Что же состарилось в человеке? Его жизненная энергия, представляющая лишь видоизменение мировой энергии и часть ее. Жизнь передастся произрождением. Инстинктивно и бессознательно она поддерживает тело. У жизни есть начало и есть конец. Это бессознательная физическая сила, организующая и поддерживающая тело.

Душа есть существо духовное, мыслящее, нематериальное. Мир идей, в котором она живет, не есть мир материальный. У нее нет возраста, она не старится. Она, в противоположность телу, не может измениться в каких-нибудь два-три месяца, ибо по прошествии многих месяцев, многих годов и даже десятков лет, мы чувствуем, что мы остались теми же людьми, какими были раньше, что наше я осталось. Иначе, если б души не существовало и если б наши умственные способности были простой функцией мозга, мы не могли бы говорить, что у нас есть тело; в таком случае мы принадлежали бы нашему телу, нашему мозгу. Сверх того, наше сознание в таком случае должно бы было со временем видоизменяться, мы не имели бы ни уверенности, ни даже сознания нашей тождественности, и мы не отвечали бы за намерения и поступки молекул, прошедших через наш мозг несколько месяцев тому назад. Душа не есть жизненная сила, ибо последняя может быть измерена, передается путем произрождения другим организмам, не обладает сознанием, родится, растет, слабеет и умирает, чего никогда не происходит с душой, лишенной материальности, неизмеримой, неспособной к перенесению в другое тело, сознательной. Развитие жизненной силы может быть представлено геометрически в виде двойной воронки, сначала расширяющейся, а потом опять все более суживающейся. Между тем душа в середине жизненного пути не расширяется (если можно так выразиться) для того, чтобы затем сократиться, а раскрывает свою параболу в бесконечность. Помимо того, образ существования души совершенно отличен от телесного существования. Это существование духовное. Распознавание справедливости и несправедливости, истины и лжи, добра и зла, знание, математика, анализ, синтез, умозрение, любовь, привязанность и ненависть, уважение и презрение, одним словом, — все проявления душевной деятельности, какое бы мы из них ни взяли, принадлежат к миру духа и этики, недоступному ни для атомов, ни для физических сил и тем не менее столь же реальному, как и мир физический. Никакая химическая или механическая деятельность мозговых клеточек, как бы она ни была тонка и деликатна, не в состоянии привести к умозаключению, что, например, 4 умноженное на 4 равно 16 или что три угла треугольника равны двум прямым.

Эти три элемента человеческой личности суть не что иное, как элементы вселенной: 1) атомы, материальные, инертные пассивные миры, 2) активные физические силы, управляющие мирами и трансформирующиеся одна в другую, 3) Бог, вечный и бесконечный дух, духовный создатель математических законов, которым подчиняются силы, неведомое существо, олицетворение высших принципов истины, красоты и блага.

Душа может быть соединена с телом лишь при помощи посредствующей жизненной силы. Когда жизнь угасает, душа, разумеется, отходит от тела, и утрачивает всякое отношение к пространству и времени. Она не имеет ни веса, ни протяжения. После смерти она остается в том месте неба, где проходила земля в момент отделения души от тела. Ты знаешь, что земля — планета, вроде, например, Венеры или Юпитера. Она двигается вдоль своей орбиты со скоростью 12.700 километров в час. Таким образом, через какой-нибудь час, вследствие одного освобождения от законов материи и вследствие своей неподвижности, душа находится уже на большом расстоянии от тела. Все дело в том, что, не имея веса, душа не находится под влиянием земного притяжения. Во всяком случае я должен прибавить, что душе нужно некоторое время, чтобы отделиться от тела, и что душа, удерживаемая магнетической силой, иногда остается в нем по нескольку дней, неохотно оставляя тело. Но вообще, обладая совершенно особенными способностями, душа может быстро переноситься из одного места пространства в другое.

Quaerens. — Я в первый раз познал в осязательной форме явление смерти, явление, в котором нет ничего сверхъестественного, и только теперь я начинаю понимать индивидуальное существование души, ее независимость от тела и жизни, ее природу, ее бытие и столь ясное значение в другом мире. Эта синтетическая теория подготовляет меня, как мне кажется, к восприятию твоего откровения.

Ты сказал, что при твоем вступлении в вечную жизнь с тобою совершилось нечто совершенно необычайное. Когда же это произошло?

Lumen. — Ты это сейчас узнаешь, мой друг. Но дай мне рассказать все по порядку. Ты помнишь, может быть, что когда мои старые каминные часы пробили полночь, и полная луна с высоты неба бросила на мой смертный одр свой бледный луч, моя дочь, мой внук и друзья моих дум удалились, чтобы хоть несколько отдохнуть; ты же остался у моего изголовья, обещав моей дочери не отходить от меня до утра. Если б наши братские отношения не делали этого излишним, мне пришлось бы благодарить тебя за столь нежное и трогательное участие. Так продолжалось не менее получаса. Полночная звезда склонялась уже к горизонту. Я взял твою руку и сказал тебе, что жизнь уже покидает мои конечности. Ты меня уверял в противном, но я прекрасно сознавал мое физиологическое состояние и был уверен, что мне оставалось жить всего лишь несколько мгновений. Ты направился было в комнаты моих детей, но я (уж не знаю, откуда у меня взялась на это сила) крикнул тебе, чтоб ты вернулся. Со слезами в глазах ты подошел ко мне и сказал: «Действительно, твоя воля уже известна, а завтра утром еще будет время позвать детей». В этих словах было противоречие, которое я заметил, не дав однако этого понять. Помнишь ли ты, как я попросил тебя открыть окно. Была чудная октябрьская ночь, прекраснее дивной ночи шотландских бардов, воспетой Оссианом. Недалеко от горизонта виднелись Плеяды, затуманенные поднимавшимся с земли туманом. Невдалеке царственно парили Кастор и Поллукс. А в высоте, образуя как бы звездный треугольник с предшествующими звездами, сияла в созвездии Возницы прекрасная звезда с золотыми лучами, изображаемая на краю зодиакальных карт и носящая название Капеллы.

Ты видишь, намять мне не изменила. Когда ты открыл окно, запах очарованных волшебницей-ночью роз ворвался ко мне и смешался с молчаливым сиянием звезд. Словами не выразить того блаженства, которое дали моей душе эти последние мгновения моей земной жизни, последние впечатления не исчезнувших еще чувств. Никогда еще, ни в часы самого беззаботного опьянения, ни в часы самого сладкого счастья, я не испытывал такой неизмеримой радости, такого полного довольства, такого небесного блаженства, какое дали мне эти немногие мгновения, освеженные запахом ароматных цветов и озаренные нежным взором далеких звезд…

В этот момент ты опять подошел ко мне, и твое возвращение вывело меня из забытья. Сложив руки на груди, я сосредоточился взором и мыслью в молитвенном созерцании. Я знал, что скоро внешний мир перестанет существовать для меня. И я помню, что мои губы шептали: «Прощай, старый друг, я чувствую дыхание смерти. Когда заря погасит эти звезды, здесь будет только бездыханный труп. Скажи моей дочери, чтобы она воспитала своих детей в созерцании вечных благ».

Опустившись перед моей постелью на колени, ты плакал. Я сказал тебе: «Прочти чудную молитву Христа». И ты дрожащим голосом начал читать «Отче наш»…

«…И остави… нам… долги наша… якоже… и мы… оставляем… должником… нашим…»

Это были последние слова, долетевшие до меня при посредстве земных чувств. Мой взор, устремленный на звезду Капеллу, померк, и я не знаю, что было дальше.

Года, дни и часы создаются движением земли. Помимо этого движения, земного времени в пространстве не существует, и, следовательно, вне земли нельзя составить и представления о нем. Тем не менее я думаю, что событие, о котором я хочу рассказать, совершилось в самый день моей смерти. Ибо, как ты узнаешь об этом сейчас, мое тело еще не было погребено, когда промелькнуло предо мной это видение.