Анатолий Кошкин - Японский фронт маршала Сталина

• Название: Японский фронт маршала Сталина
• Автор: Анатолий Кошкин
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2003
• ISBN: 5-224-04451-0

Доктор исторических наук, профессор, действительный член Российской академии естественных наук, член исполнительного совета Российской ассоциации историков Второй мировой войны Анатолий Аркадьевич Кошкин является одним из ведущих специалистов по современной Японии. Автор ряда научных трудов по истории Второй мировой войны и международных отношений, в том числе монографий «Крах стратегии «спелой хурмы». Военная политика Японии в отношении СССР, 1931–1945 гг.», «Кто нарушил пакт о нейтралитете». Соавтор коллективных трудов: «1939 год. Уроки истории», «Вторая мировая война. Актуальные проблемы», «Война и политика. 1939–1941», «Русские Курилы. История и современность», «Мировые войны ХХ века» в 4 книгах и других.

В книге профессора-востоковеда рассматривается история взаимоотношений России (СССР) и Японии на протяжении почти ста лет. На основании малоизвестных в нашей стране советский, американских и японских документов раскрывается политика и стратегия СССР в отношении Японии в годы Второй мировой войны, дипломатия внутри «Большой тройки» – СССР, США и Великобритании по дальневосточным проблемам. Значительное место в книге уделено послевоенному урегулированию между СССР и Японией, противоречию сторон по вопросам заключения формального мирного договора.

Для историков и широкого круга читателей.

---

В ответах и репликах на эти вынужденно-дружественные разглагольствования Миякава, я ответил в том смысле, что не следует вычитывать из Крымского коммюнике больше того, чем там написано, что Миякава сам прекрасно знает, что Советский Союз всегда проводил и проводит самостоятельную политику и ни под чьим влиянием он не находился даже в самые тяжелые времена. Миякава с этим согласился. Относительно возможного нажима на нас союзников ответил в том смысле, что мы следуем правилу «людей слушай, а свой разум имей».

Касательно идеи тройственного союза я заметил, что в случае осуществления этой идеи, история возможно могла бы развиваться в ином направлении, но, как показал опыт последних лет, Гитлер думал лишь о себе и возомнил, что ему все позволено. Что касается всякой новой идеи, то над ней надо подумать. Неясно еще, что из себя будет представлять Германия после войны и каково будет у японцев чувство к немцам, которые по существу подвели японцев. Миякава согласился, что индивидуальные чувства японцев к немцам будут неважными, однако-де с государственной точки зрения японцы не прочь были бы возродить идею такого тройственного союза.

На его выводы в связи с Крымским коммюнике, что СССР все более втягивается в орбиту США и Англия, я ответил, что у меня после прочтения коммюнике создалось иное впечатление, что СССР все глубже втягивается в европейские дела, которым и была посвящена конференция. Миякава явно был удовлетворен этим ответом и прямо заявил, что это его успокаивает.

Касательно трактовки Миякава японо-германского военного сотрудничества, как не направленного против СССР, я высказался в том смысле, что именно так и понимал этот союз до и после начала войны, но однажды был крайне удивлен трактовкой этого союза, когда Мацуока в беседе со Сметаниным в начале июля 1941 г., уже после нападения Германии на СССР, говорил, что союз с Германией является основным курсом внешней политики Японии и что если Германия обратится с просьбой к Японии, то последняя должна будет учесть эту просьбу. Миякава смутился, заерзал, удивленно переспросил и сказал, что это было весьма странно со стороны Мацуока. Затем я добавил, что Мацуока затем ушел в отставку и в последующем японо-германский союз вновь, кажется, начал трактоваться как не направленный против СССР. Заметно было, что Миякава был успокоен последним формальным замечанием.

На мою реплику, что недоразумения в истории японо-советских отношений происходили отнюдь не по нашей вине, Миякава настороженно спросил: «Вы так думаете?» Я ответил, что уверен в этом…

В заключение Миякава благодарил меня за оказанный ему прием, заявил, что за время его пребывания в Токио беседа со мной была-де у него самым приятно проведенным временем, и он уходит от меня успокоенным.

Несомненно Миякава был специально послан посетить меня и позондировать мое мнение по тем вопросам, которые больше всего тревожат японцев в результате Крымской конференции. Благовидным предлогом у него для этого визита явилось то, что я был у него на обеде в Харбине при возвращении из Москвы, а он нанес теперь мне ответный визит…»[529].

Так как посол Малик не отреагировал на фактическое предложение Миякава о «посредничестве» Сталина в деле прекращения войны, японский зондаж позиции СССР был продолжен. С этой целью в марте советское посольство посетил президент японской крупной рыболовецкой компании «Нитиро» С. Танакамару. Он также намекал на то, что с инициативой о посредничестве между Японией и США и Великобританией должна выступить именно советская сторона. При этом, судя по всему, японцы пытались «сохранить лицо» и не оказаться стороной, просящей о мире. Однако советский посол продолжал избегать прямых ответов на японский зондаж.

В связи с этим среди японского руководства стали высказываться предложения попытаться «заинтересовать» советское правительство уступками, на которые могла бы пойти Япония в обмен на сохранение Советским Союзом нейтралитета и согласие выступить посредником в переговорах о перемирии с США и Великобританией. Перечень таких уступок первоначально был разработан японским МИДом еще в сентябре 1944 г.

Предполагаемые уступки сводились к следующему:

«1. Разрешение на проход советских торговых судов через пролив Цугару.

2. Заключение между Японией, Маньчжоу-Го и Советским Союзом соглашения о торговле.

3. Расширение советского влияния в Китае и других районах «сферы сопроцветания».

4. Демилитаризация советско-маньчжурской границы.

5. Использование Советским Союзом Северо-Маньчжурской железной дороги.

6. Признание советской сферы интересов в Маньчжурии.

7. Отказ Японии от договора о рыболовстве.

8. Уступка Южного Сахалина.

9. Уступка Курильских островов.

10. Отмена «антикоминтерновского пакта».

11. Отмена Тройственного пакта»[530].

Согласие на те или иные уступки предусматривалось в зависимости от хода советско-японских переговоров. Так, отказ от Южного Сахалина и Курильских островов допускался лишь в крайнем случае, а именно «при резком ухудшении советско-японских отношений» и возникновении опасности вступления Советского Союза в войну против Японии[531].

Разрабатывая «Принципы проведения мирных переговоров» с советским правительством, японские лидеры были готовы в качестве репараций направить японских военнослужащих в трудовые лагеря. Американский исследователь Г. Бикс, обращая на это внимание, пишет: «Вот что говорилось по этому вопросу в «Принципах…»: «Мы демобилизуем дислоцированные за рубежом вооруженные силы и примем меры к их возвращению на родину. Если подобное будет невозможно, мы согласимся оставить личный состав в местах его настоящего пребывания. В «пояснительной записке» есть комментарий данного положения: «Рабочая сила может быть предложена в качестве репараций». Идея интернировать японских военнопленных, чтобы использовать их труд для восстановления советской экономики (осуществленная на практике в сибирских лагерях), возникла не в Москве, а среди ближайшего окружения императора»[532].

Готовясь к войне с Японией, советское правительство стремилось соблюсти нормы международного права. 5 апреля правительству Японии было официально объявлено о денонсации советско-японского пакта о нейтралитете от 13 апреля 1945 г. В заявлении советского правительства указывалось, что пакт был подписан до нападения Германии на СССР и до возникновения войны между Японией, с одной стороны, и Англией и США – с другой. Текст заявления гласил: «С того времени обстановка изменилась в корне. Германия напала на СССР, а Япония, союзница Германии, помогает последней в ее войне против СССР. Кроме того, Япония воюет с США и Англией, которые являются союзниками Советского Союза.

При таком положении Пакт о нейтралитете между Японией и СССР потерял смысл, и продление этого Пакта стало невозможным…

В соответствии со статьей 3 упомянутого Пакта, предусматривающей право денонсации за один год до истечения пятилетнего срока действия Пакта, Советское правительство настоящим заявляет… о своем желании денонсировать Пакт от 13 апреля 1941 г.».

Денонсировав пакт о нейтралитете, Советское правительство за четыре месяца до вступления в войну фактически информировало японское правительство о возможности участия СССР в войне с Японией с целью скорейшего завершения Второй мировой войны. Естественно, о возможном сроке вступления СССР в войну японскому правительству не сообщалось. Более того, стремясь по возможности обеспечить скрытность подготовки советских вооруженных сил к вступлению в войну, советская сторона, отвечая на японский запрос, соглашалась, что действие пакта о нейтралитете может сохраняться до истечения пятилетнего срока.

Нельзя исключать, что при этом советское правительство допускало ситуацию, когда японское правительство прекратит войну еще до вступления в нее Советского Союза. Официальное объявление о денонсации пакта рассматривалось в Москве как серьезное предупреждение японскому правительству, призванное убедить его в бесполезности продолжения войны.

После денонсации пакта о нейтралитете японский МИД стал настойчиво выступать за то, чтобы принять все требования, которые может выдвинуть СССР в качестве условия сохранения своего нейтралитета. Одновременно были активизированы усилия по привлечению советского правительства в качестве посредника на переговорах о перемирии Японии с США и Великобританией. При этом в действительности японское правительство, особенно генералитет, не верили в возможность устраивающего Японию компромиссного мира с США и Великобританией. Важная цель вовлечения СССР в дипломатические маневры о «перемирии» состояла в том, чтобы поссорить Советский Союз с США и Великобританией, нарушить их союз. По замыслу японского правительства, сам факт советско-японских дипломатических контактов по вопросу о «перемирии» мог быть истолкован западными державами как односторонняя закулисная деятельность советского правительства для сговора с Японией за спиной с США.