Ксения Баштовая - Повесть эльфийских лет

• Название: Повесть эльфийских лет
• Автор: Ксения Баштовая
• Жанр: Юмористическое фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9922-1201-3

Первое правило наследника престола – не спасайте неприятных вам личностей. Первое правило преподавателя – не признавайтесь ни в каких убийствах. Особенно если вы их не совершали. Первое правило охотников за сокровищами – не признавайтесь, что вы учились в университете. Первое правило начинающих воров – не беритесь за гнилые заказы. Первое правило… Да много этих правил, много! И у каждого свои. Главное их запомнить и так нарушить, чтоб можно было потом внукам рассказать.

---

– Разместил, – фыркнул его брат, подбирая с пола совершенно забытый огарок.

Наг склонился к самому уху родственника и шепотом спросил:

– Подождем до ночи, а потом?.. – И он красноречиво чиркнул пальцем себя по горлу.

Старший шарахнулся от него, как от прокаженного:

– С ума сошел?! Это тебе не гном какой-нибудь! Дворянин, причем с островов. Его прирежешь, такой шум начнется! Тем более что он у нас уже останавливался. Еще до… начала работы.

Нахаш удивленно прищурился:

– Разве? Не помню.

– Тебя тогда не было. Ты в Гейкаре был.

Младшенький печально вздохнул:

– И что теперь? Такие деньги уйдут?

Нарш только фыркнул:

– Вот еще! Он же не местный – разберется с делами, будет уезжать, тогда и поручим его Дашену. Пусть возьмет пару-тройку помощников и пощиплет этого темного.

– И концы в воду.

– Умеешь думать, когда хочешь!

И счастливые наги направились на кухню отмечать удачное событие.

* * *

Ружа Деметеш вышагивала по улице, волоча за руку насупленного Тима. Орчонок молча плелся за матерью, постоянно цепляясь носками ботинок за булыжники мостовой, задерживаясь возле лавок и вообще всячески показывая свою обиду. Ему ведь так хотелось того петушка на палочке! И нечего было так кричать! Подумаешь, потратил одну монетку! Так эту медянку ему дали за хорошее гадание…

Женщину занимали совершенно другие проблемы. Вокруг, в толпе, только и было разговоров что о каком-то там убийстве в университете, но Руже было не до сплетен. День уже клонился к закату, а в кошельке как лежал один сребреник, так и остался. Не прибавилось ни монетки. А ведь надо еще накормить сына, расплатиться за комнату и отдать долги.

Орчанка зябко поежилась. Долги. О, долги – это самое страшное на сегодняшний день. Сама она и на голодный желудок как-нибудь проживет. Тима, вероятно, пожалеет Маркита, соседка-глейстиг, снимающая соседнюю комнатушку, и угостит горбушкой хлеба. С проживанием тоже можно разобраться – попросить хозяина-гоблина потерпеть еще пару дней и клятвенно пообещать, что сразу же расплатится. Но вот что делать с долгами? И угораздило же ее занять денег у этого чертова нага! Убеждали ее не связываться с змеехвостыми, и что? Послушалась?

– Джальдэ! – тихо ругнулась Ружа, ускоряя шаг. Теперь мальчик буквально бежал за ней, едва успевая перебирать ногами.

Попетляв некоторое время по трущобам, мать с сыном подошли к одному из домов, ощерившемуся осколками битых стекол. Женщина осторожно приоткрыла входную дверь и, зло шикнув на стучащего подметками ботинок мальчишку, направилась в глубь здания, стараясь не шуметь.

Оглушительно скрипнула одна из дверей, расположенных вдоль коридора, и на пороге появился маленький худосочный гоблин с обвисшими от старости ушами. Над головой он с трудом удерживал ярко горевший фонарь:

– Деметеш?! Это опять ты?!

– Мастер Алирианти, я…

– Что «я», что «я»?! Платить за проживание собираешься?!

– Да, конечно, я…

Мальчишка с интересом ковырялся в носу, задумчиво зевая.

– Что «я»? Деньги где?! – В голосе гоблина прорезались визгливые нотки.

– У меня всего сребреник и…

Гоблин протянул крошечную ладошку:

– Либо плати, либо забирай своего джальдэ и проваливай ко всем чертям! – не выдержал хозяин съемной комнаты.

– Мастер Алирианти, я действительно не могу вам заплатить! Поймите, если я…

Гоблин был неумолим:

– Не собираюсь я ничего понимать! Либо ты мне платишь за минувший месяц, либо проваливаешь отсюда ко всем чертям и ночуешь на улице! Говорят, под мостом есть хорошие местечки.

– Но мои вещи…

– С утра заберешь, в окошко выкину.

Женщина зло поджала губы, а потом, порывшись в кошельке, швырнула в лицо гоблину последнюю остававшуюся монету:

– Подавитесь! – и, гордо процокав мимо хозяина дома каблучками, поднялась вместе с Тимом на второй этаж.

Здесь было еще темнее. Если внизу хоть у гоблина имелся небольшой фонарь, то тут освещения не было никакого. Маленький орчонок испуганно ойкнул и прижался к материнской юбке. Ружа вздохнула, провела ладонью по кучерявой голове сына:

– Не бойся, все хорошо.

– Я есть хочу! – прохныкал Тим.

– Сейчас домой придем, и покормлю, – через силу улыбнулась женщина. А про себя добавила: «Если найду чем…»

Семья прошла по темному коридору и остановилась перед своей дверью. В соседней комнате слышались веселые голоса и женский смех: перегородки были очень тонкими, а Маркита, похоже, опять привела к себе гостей. Ружа брезгливо поморщилась и, распахнув плохо сбитую дверь, шагнула в каморку.

За окном уже загорались первые звезды, на свечи у женщины просто не было денег, а потому фигуру, сидевшую на узкой кровати, вольготно заложив ногу на ногу и опершись спиной о стену, орчанка сразу и не заметила.

– Заставляешь себя ждать, красавица, – сладко мурлыкнул мужской голос, и гадалка обомлела, когда нежданный гость, рывком вскочив с кровати, шагнул к ней. Слабый уличный свет, пробивающийся через окно, осветил лицо, и теперь бедняжка испугалась по-настоящему – она узнала посетителя.

Впрочем, Ружа быстро взяла себя в руки. Бросила короткий взгляд на сына и резко обронила:

– Тим, иди к тете Марките, она обещала угостить тебя пирогом.

У соседки в любом случае безопасней, чем здесь.

Мальчишка радостно взвизгнул и скрылся в коридоре: только ботинки дробно простучали. Орчанка же мотнула головой и подняла тяжелый взгляд на мужчину:

– Чем обязана вашему посещению, господин Мираш Дашен? – О том, что сердце ее билось перепуганной птицей, посетителю знать не стоит.

Темный эльф лет то ли тридцати, то ли ста тридцати на вид, мягко улыбнулся и сделал к ней еще один шаг:

– А ты не догадываешься, красавица?

Женщина вдруг отчетливо разглядела на рукаве его зеленого камзола застарелое бурое пятнышко.

– Догадываюсь, – хрипло обронила она.

– Я на всякий случай озвучу, а то у женщин такой ветер в голове… Господа Ашсьены настойчиво интересуются судьбой одолженных денег и искренне надеются, что в ближайшее время…

– С каких это пор эльфы прогибаются под нагов?! – Оскорбление сорвалось с языка раньше, чем Ружа сама поняла, что говорит.

Лицо Мираша потемнело от гнева, он двинулся вперед, и орчанка вжалась в стену, точно зная, что кинжал, который эльф сжимал в руке, сейчас найдет ее сердце… Но уже в следующий момент чувства убийцы вновь скрылись за маской легкой улыбки.

– Тебя, красавица, это совершенно не должно волновать. Просто знай. Если я зайду к тебе в гости завтра и ты не сможешь вернуть долг… «Красавицей» тебя не буду называть не только я. И это при самом благополучном исходе.

Отодвинув орчанку в сторону, Мираш шагнул в коридор. Ружа обессиленно опустилась на пол, спрятав лицо в ладонях. Слезы катились ручьем, и остановить их не было никакой возможности…

* * *

Савиш попал домой только к вечеру. Бистивилах, обнаружив подслушивающего преподавателя, словно взбесился. Допрос начался по второму кругу, причем вопросы задавались те же самые! Профессор философии вымотался так, как не уставал уже много лет.

Казалось, стражник уже твердо решил, кого назначить убийцей ректора, и сейчас просто выполнял четко продуманный план. Даже светлый эльф, потрошивший в ходе допроса ящики ректорского стола и поначалу счастливо улыбавшийся – еще бы, темного треплют в хвост и в гриву! – спустя какое-то время уже устало зевал и периодически требовал заканчивать это грязное дело и расходиться по домам. Пожалуй, единственным, кому нравилось происходящее, был практикант фавн. Юный Доран благоговейно ловил каждое слово собакоголового лейтенанта и записывал в протокол.

К концу допроса Савиш просто озверел и совершенно не думал о том, что же он отвечает. А может, этого от него и ожидали?

Впрочем, раскаиваться в том, чего не совершал, невозможно. Конечно, некоторые проблемы вызывал вопрос, где многоуважаемый профессор был с одиннадцати до трех часов ночи (не говорить же в самом деле что сидел в кабаке с Тильмом, когда молочного брата ищет вся стража Гьерта?!), но эльф упорно гнул свою линию и признаваться в знакомстве с всякими темными личностями не собирался. Твердил, что всю ночь провел дома.

В любом случае из института преподаватель вышел дико уставшим. С трудом дошел до студенческого городка, поднялся в свою комнатушку с единственным желанием выспаться как следует, даже есть уже не хотелось, пинком отворил дверь… и тихо выругался: по его «апартаментам» мрачно вышагивал из угла в угол Эрмас Фелзен, хорошо знакомый эльфу.

Услышав, что в комнату вошли, гость обернулся на звук и склонился в вежливом поклоне:

– Добрый вечер, ваше высочество.

Савиш молча прошел мимо и, не разуваясь, с тихим стоном повалился на кровать:

– Провалитесь вы к Великому духу, благородный лорд.

Мужчина удивленно заломил бровь: