Неизвестен Автор - Полководцы и военачальники Великой Отечественной (Выпуск 3)

• Название: Полководцы и военачальники Великой Отечественной (Выпуск 3)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Вольно, вольно, - остановил его Катуков. - Сразу докладывайте. Впрочем, нет. Почему не отвечали на наши запросы?

- Рация вышла из строя.

- Ясно. Теперь все по порядку"

36 часов группа Бурды находилась в тылу врага, уничтожила 10 средних и легких танков, 2 тягача с противотанковыми орудиями, 5 автомашин с пехотой и около сотни вражеских солдат и офицеров.

- Вот и материал для бесед в подразделениях, - сказал Катуков, обратившись к Бойко. - Распорядись, пожалуйста.

Особую ценность представляли доставленные группой Бурды трофейные документы и пленные. Выяснилось, что вдоль шоссе Орел - Мценск противник намерен двинуть огромную армаду танков, артиллерии и мотопехоты: 24-й моторизованный корпус в составе двух танковых и одной моторизованной дивизий. Кроме того, в тыл формирующемуся 1-му гвардейскому корпусу двигалась еще одна танковая дивизия. Все эти войска по замыслам немецкого командования должны были через Мценск прорваться к Туле и выйти к Москве с южного направления.

Не успели подвести итоги разведки Бурды, как явился посыльный от Лелюшенко и доложил, что в распоряжение Катукова поступает дивизион противотанковой артиллерии. Это оказалось очень кстати.

План обороны нового рубежа Катуков со штабом разработал заранее, и сейчас подразделения расставлялись по своим местам. Новые позиции были очень удобны для обороны: высотки, откуда хорошо просматривалась местность, небольшие рощи, кустарники, стога сена давали возможность замаскировать танковые засады и орудия. Теперь Катуков внес коррективы в расстановку сил: увеличил разведку флангов, в помощь мотострелковому батальону, оседлавшему шоссе, направил танки Бурды - они стали шестью засадами на позициях мотострелков, определил позиции для прибывающих подразделений дивизиона противотанковой артиллерии.

Ранним утром командование бригады собралось на КП комбрига. И почти сразу же начали поступать донесения о движении со стороны Орла крупных сил противника. Забравшись на большое дерево, командир 2-го танкового батальона капитан Рафтопуло докладывал о виденном в бинокль:

- Около ста танков, противотанковая артиллерия, много мотопехоты, автоматчики на мотоциклах...

Приблизившись, танки противника открыли ураганный огонь по позициям мотострелкового батальона и противотанкового дивизиона. Ответным огнем некоторые вражеские машины были подожжены, но остальные упорно двигались вперед. Вскоре они ворвались в расположение мотострелков и начали утюжить их окопы.

В тяжелом положении оказалась минометная рота. На помощь ей из засады выскочила тридцатьчетверка под командованием лейтенанта Кукарина. Она подлетела почти вплотную к вражеским танкам, когда снаряд пробил ей гусеницу. Но экипаж не растерялся. Командир танка и радист стали подавать снаряды, а башенный стрелок Любушкин сполна проявил свое мастерство: три выстрела - и три вражеских танка объялись пламенем. Еще выстрел - и снова прямое попадание. Выскочивший из четвертого танка экипаж противника Любушкин расстрелял осколочным снарядом. Но тут вражеский снаряд попал в правый бок тридцатьчетверки и разорвался внутри ее. Едкий дым наполнил машину, "Снаряд!" - потребовал Любушкин и подбил еще один танк. Всего в этом бою Любушкин уничтожил девять танков противника.

Между тем положение мотострелкового батальона становилось все более тяжелым. Катуков направил на помощь ему четыре танка под командованием старшего лейтенанта Лавриненко. И снова началось то, что так тщательно отрабатывалось на учениях. Тридцатьчетверки выскочили из засад и открыли огонь по танкам противника. Со своего КП Катуков видел, как вспыхнули несколько вражеских машин. Другие в замешательстве стали пятиться. Тридцатьчетверки внезапно исчезли и через минуту вынырнули из другого укрытия. Ряд прицельных выстрелов - и вновь загорелись несколько вражеских машин. Такими вот стремительными, внезапными атаками танки Лавриненко уничтожили 15 танков противника. В конце концов прорыв был ликвидирован.

Меньшими, но все же внушительными силами противник пытался прорваться и в других местах обороны бригады. И каждый раз танковые засады, умелые действия мотострелков и артиллеристов срывали эти попытки.

Бригада больших потерь не понесла. Но люди предельно устали. И вдруг донесение: справа от шоссе Орел - Мценск сосредоточилось до 200 танков и большое количество мотопехоты противника.

- Вдвое больше, чем утром! - воскликнул Бойко.

- Да-а... - задумался Катуков. - Что ж, будем колдовать, а ты с работниками политотдела срочно в подразделения. И прошу: разъясни политработникам, чтобы говорили людям все, как есть. Ничто не действует так пагубно на бойцов, как сладенькая полуправда... А люди? Наши люди поймут.

"Колдовать! - мысленно передразнил себя Катуков. - А что можно наколдовать?" И все же штаб заработал вовсю: переставлялись некоторые танковые и артиллерийские засады, проверялась связь, усиливалась разведка флангов.

День клонился к концу, а артиллерия противника усилила огонь.

- Неужели под ночь начнут? Это что-то новое для немцев, - хмурился Кульвинский, обеспокоенный тем, что еще не все позиции готовы к бою.

В это время на КП вошел рослый артиллерист.

- Капитан Чумак, командир дивизиона гвардейских минометов, представился он. - Приказано подбросить на вашем участке огоньку.

О "катюшах" Катуков, конечно, слышал, но видеть их ему не пришлось. И теперь он с разочарованием смотрел на установки: обычные грузовики с рядами поднятых вверх стальных рельсов - не вязалось это с рассказами об огромной разрушительной силе нового оружия. А тут еще Чумак вконец испортил впечатление.

- Мне приказано дать один залп, - сказал он. Но, очевидно, поняв состояние комбрига, усмехнувшись, заверил: - Не волнуйтесь. И этого хватит. Вот увидите, как "играет" "катюша", тогда поймете, что это такое.

Чумак нанес на свою карту район сосредоточения противника и обратился к Катукову:

- Надо предупредить людей на передовой. Грохот будет ужасный. Как бы это не вызвало паники.

Кульвинский направил в окопы посыльных. Чумак вывел установки на позицию и подал команду. Ослепительные всполохи пламени ярко осветили вечернее небо, раздался пронзительный свист, затем разразился страшный грохот, от которого задрожала земля.

Лощина была объята пламенем, оно ширилось и скоро превратилось в огромное море огня. Снизу доносились взрывы - рвались машины с боеприпасами. Катуков видел в бинокль, что многие машины, которые прямо не были задеты залпом, в беспорядке уходят. "Одного залпа маловато, - решил он. - Видимо, с боеприпасами для нового оружия еще туго".

- Через час можете посмотреть все на месте, - отвечая на рукопожатия, сказал Чумак. - А мне, товарищ полковник, нужно немедленно уводить установки. Так по инструкции.

Когда пламя над лощиной стало гаснуть, туда была послана разведка. Залп "катюш" оказался точным: десятки дымившихся танков, тягачей, автомашин, мотоциклов, множество трупов - в темноте все точно подсчитать было трудно.

Поздно ночью штаб подвел итоги дня. Двенадцать часов почти беспрерывно продолжался бой. Все атаки противника были отбиты. Он потерял 43 танка, 16 противотанковых орудий, до 500 солдат и офицеров. В бригаде было повреждено шесть танков, причем четыре из них были вскоре отремонтированы. Серьезно пострадал мотострелковый батальон. Он был отведен во второй эшелон бригады.

Танковый таран Гудериана явно дробился, ослабевал, но все же намного превосходил в силах 4-ю танковую бригаду. И снова Катуков решил, что оставаться на прежних позициях бригада не могла: противник теперь уже знал местность, и повторять на ней прежние приемы танковых засад было нельзя эффект их резко снизился бы. В ночь на 7 октября бригада отошла на новый рубеж: Ильково - Головлево - Шеино.

Утром на КП Катукова приехал Лелюшенко. Он сказал, что разговаривал по ВЧ со Сталиным и тот высоко оценил действия бригады. Что и говорить: похвала Верховного Главнокомандующего обрадовала Катукова. Но она ко многому обязывала. И был миг, когда он с пробежавшим по спине холодком подумал: "Может быть, до сих пор просто везло?"

Лелюшенко привез и еще одну радостную весть: бригаде придавался полк пограничников под командованием полковника Пияшева. На подходе было также пополнение для мотострелкового батальона бригады. Катуков еще раз обдумал план расположения своих сил, укрепил многие участки за счет пограничников, расширил разведку, особенно на флангах.

Видимо, предшествовавшие три дня боев и особенно удар "катюш" произвели сильное впечатление на противника: 7 и 8 октября он особой активности не проявлял, лишь мелкими разведывательными группами пытался прощупать оборону бригады. Катуков приказал оказывать этим группам решительное сопротивление, но так, чтобы не обнаруживать расположение подразделений. Как и раньше, он имел целью ввести противника в заблуждение относительно противостоящих ему советских войск, заставить его нервничать. Нужны были также "языки". В этом деле прекрасно проявили себя пограничники. Ночью небольшими группами они пробирались к вражескому расположению, пускали в ход гранаты или кинжалы, захватывали пленных.