Энрике Листер - Наша война

• Название: Наша война
• Автор: Энрике Листер
• Издательство: Издательство политической литературы
• Жанр: О войне
• Год: 1969

Энрике Листер — один из видных деятелей Коммунистической партии Испании, прославленный военачальник республиканской армии. Книга "Наша война" — это и биография автора, и хроника тех сражений, в которых он принимал участие как командир легендарного 5-го полка, а затем — дивизии и корпуса, и историческое исследование о национально-революционной войне испанского народа 1936–1939 годов. Мятеж франкистов и интервенция фашистских держав, создание народной армии, героическая оборона Мадрида, бои у Гвадалахары, под Теруэлем, на реке Эбро — обо всех этих событиях автор рассказывает интересно и волнующе. Большое место в мемуарах уделено бойцам-интернационалистам. Особенно сердечно Листер пишет о советских добровольцах — летчиках, танкистах, военных советниках, показавших замечательные образцы доблести и революционного долга в защите Испанской республики.

---

Поскольку об этом скандале узнали многие, комиссар 11-й дивизии Альварес и комиссар XXI корпуса Видаль организовали обед, на котором присутствовали Касадо, я и другие командиры. Там было решено провести митинг для воинских частей и гражданского населения, на котором нам обоим предстояло выступить. Митинг состоялся 17 сентября на арене для боя быков в Альканьисе. Арену до отказа заполнили бойцы 11-й дивизии и гражданское население. Помимо нас и комиссаров XXI корпуса и 11-й дивизии, выступали представители различных организаций и партий. В своей речи Касадо сказал:

«Товарищи! Правительство Республики доверило мне командование XXI армейским корпусом. Я не могу скрыть своего удовлетворения тем, что корпус состоит из трех дивизий. Ударных дивизий! Одна из них — славная 11-я дивизия — создана из людей, вышедших из самых глубин народа, и ею командует такой командир, как Энрике Листер, известный далеко за пределами нашей страны.

С первых дней я видел, как Листер, вышедший из народных масс, благодаря своему уму и храбрости достиг поста командира дивизии. Я уверен, что с 11-й дивизией, ее дисциплиной и высоким боевым духом, столь характерными для нее, мы уничтожим угрожающее нам ярмо. Мы вместе пойдем сражаться, и я говорю вам, что отдам свой разум, свою волю, чтобы вместе с вами разбить врага».

Прекрасные слова, если бы они были искренними! Но произнося их, Касадо думал о том, как уничтожить нас, коммунистов, то есть о том, что он позже и сделал вместе со своими единомышленниками.

11 октября началось другое наше наступление в секторе Фуэнтес де Эбро — Медиана — гора Сильеро. Выступив из Медианы, 11-я дивизия должна была атаковать противника в направлении Сабины — Торресилья де Вальмадрид и далее на Север. Основной удар должен был наноситься от Фуэнтес де Эбро, где было сосредоточено 40 новых, только что полученных нами, танков. Но из-за неправильного использования половина их была уничтожена или захвачена противником. Это была одна из самых непродуманных операций за всю войну. Ясно, что в результате предыдущего наступления мы приблизились к Сарагосе, и завоеванные позиции могли стать хорошей отправной базой для нового наступления. Но не следовало спешить. Противник серьезно укрепился и сосредоточил достаточно сил, чтобы отразить любую попытку нашего наступления, в котором использовались столь ограниченные средства. Это был «гениальный план» Приэто, осуществленный Касадо, для которых ничего не значила жизнь наших людей; вернее, им было важно максимально ослабить наши силы, чтобы вынудить нас капитулировать перед противником как можно раньше.

Во время этой операции была расформирована из-за своего трусливого поведения в боях 21-я бригада и два ее батальона влились в 11-ю дивизию. Вместе с комиссаром и несколькими командирами из дивизии я провел собрание с личным составом этих двух батальонов. Мы хотели понять, в чем причины того, что они пускаются в паническое бегство, едва увидев противника. Одна из причин стала ясной с первого же взгляда: небритые, нестриженые, в рваном обмундировании, грязные, вшивые… Они рассказали, что почти никогда не ели горячей пищи, питались консервами; медицинское обслуживание было в катастрофическом состоянии; на протяжении более полугода им не платили жалованье; долгое время они не получали ни отпусков, ни писем и ничего не знали о своих семьях; не видели газет, с ними не велось никакой политической работы. Командиры этих двух батальонов, слушая, какую картину рисовали нам их солдаты, не поднимали глаз от земли.

Разговор происходил в глубоком овраге, невдалеке от передовой линии. Пока мы разговаривали, санитарная служба устанавливала души, через которые затем прошли рота за ротой. Каждый получил смену нижнего белья, форменное обмундирование, обувь и т. д. Казначей приготовил деньги и выплатил каждому все, что ему было положено. Затем был составлен список женатых для предоставления отпусков на несколько дней. В заключение комиссары в коротких выступлениях рассказали о нашей дивизии. Мы расформировали оба батальона, распределив людей между тремя бригадами 11-й дивизии. Их поведение в дальнейшем могло служить хорошим примером для других. Многие стали капралами, сержантами и офицерами.

Командный состав 21-й бригады состоял из профессиональных офицеров и ополченцев, но те и другие являлись постыдным образцом того, какими не должны быть командиры Народной армии.

Это неудачное, второе по счету, наступление на Сарагосу закончилось спустя десять дней после его начала. 11-я дивизия была сменена и переведена в район Каспе — Маелья. Немного позже ее изъяли из подчинения XXI армейского корпуса и перевели в район Кастельоте в провинции Теруэль. Там 20 ноября я женился.

Глава восьмая Сражение за Теруэль (декабрь 1937 — февраль 1938 года)

Первая фаза. Противник застигнут врасплох. Почти без потерь мы за несколько часов окружили Теруэль. — Наступление противника на Мадрид сорвано. Вторая фаза. Сражение на изматывание. — Некоторые выводы. — Повторяются уже известные ошибки.

7 декабря Рохо вызвал меня в свой штаб и сообщил о решении предпринять наступление на Теруэль; детали, сказал он, будут мне сообщены через 3–4 дня, а пока я должен переместить свои силы в район Орриос — Альфамбра — Эскорихуэла. Рохо также сказал мне, что из 11-й и 25-й дивизий формируется XXII армейский корпус под командованием подполковника Ибаррола. 11 декабря Рохо вновь вызвал меня в Вильяльба Баха, откуда мы вместе поехали в Альтос де Селадас. Там он объяснил мне операцию в целом и более конкретно задачу XXII армейского корпуса, будущее поле действий которого было видно как на ладони с места, где мы находились.

В ночь с 11 на 12 декабря я отправил в разведку отряд, который прошел между деревнями Конкуд и Каудет и, продвинувшись дальше Сан Власа, вернулся с важными сведениями об организации вражеской обороны в этом секторе. Проанализировав все полученные данные, мы разработали план действий 11-й дивизии в рамках планируемой операции. Этот план состоял в том, чтобы ночью незаметно проникнуть в расположение противника и на рассвете неожиданно атаковать его.

13-го утром с командирами бригад, начальниками родов войск и служб я отправился в Альтос де Селадас, где объяснил им боевую задачу дивизии, а также план действий каждой из бригад. Во второй половине дня командиры бригад довели это до сведения своих подчиненных. В тот же день, 13 декабря, я получил оперативный приказ из штаба армейского корпуса.

Суть этого боевого приказа, коротко говоря, заключалась в следующем: взятие Теруэля и одновременно срыв наступления на Мадрид, которое готовил противник.

План операции был таким.

Северная группа — XXII армейский корпус, состоявший из 11-й и 25-й дивизий, наступает на Конкуд, прорывает фронт противника, после чего 11-я дивизия должна подойти к Сан Бласу, захватив его, соединиться с XVIII армейским корпусом и перейти к обороне на линии Конкуд — Сан Блас; 25-я дивизия атакует Теруэль с севера.

Центральная группа — XX армейский корпус (40-я и 68-я дивизии) атакует Теруэль с юго-востока.

Юго-восточная группа — XVIII армейский корпус (34, 64 и 70-я дивизии и две бригады 41-й дивизии) прорывает фронт противника в направлении Кампильо— Сан Блас. Позже 64-я дивизия организует оборону на линии Сан Блас — Лаос, а 34-я и 70-я дивизии продолжают наступление на Теруэль с запада.

Наконец, согласно переданного мне Ибарролой приказа штаба Армии Леванта, руководившего операцией, 11-я дивизия должна участвовать в атаке, как и другие части, утром, после назначенных на 8.30 артиллерийской подготовки и авиационной бомбардировки Конкуда.

Ночью 13 декабря я представился Ибарроле и объяснил ему свой план действий 11-й дивизии. Он не согласился с ним и сказал, что это безумие, создастся путаница, противник выиграет время и к рассвету мобилизует свои резервы.

Поскольку мы не достигли согласия, то договорились, что о наших расхождениях он доведет до сведения Рохо. Приехав на следующий день на мой командный пункт, Ибаррола сообщил, что Рохо согласился дать мне возможность осуществить этот план, уже известный ему в целом и включенный им в общий план операции.

Когда произошел мятеж, Хуан Ибаррола был капитаном Гражданской гвардии. Верный своему слову, он выступил против мятежников. Впервые я встретился с Ибарролой после нашего поражения на Севере, где он сражался все время. В конце ноября он приехал ко мне в Кастельоте с моим старым другом Кристобалом Эррандонеа. Впечатление об Ибарроле, сложившееся у меня на протяжении недели, проведенной им в моем штабе, было самым лучшим. Он не только не скрывал своих глубоких католических убеждений, но ясно и откровенно защищал их. Своим простодушием и сердечностью Ибаррола быстро завоевал наше уважение. Это уважение стало еще глубже через две недели, когда мы наблюдали его храбрость перед лицом врага и его дружелюбие и лояльность в отношении подчиненных. Наше боевое сотрудничество длилось лишь то время, пока осуществлялась первая фаза сражения за Теруэль, но оставило во мне одно из лучших воспоминаний.