Владислав Бугера - Сущность человека

• Название: Сущность человека
• Автор: Владислав Бугера
• Издательство: Наука
• Жанр: Философия
• Год: 2005
• ISBN: 5-02-033820-6

В книге излагается оригинальная авторская концепция сущности человека как совокупности отношений собственности и управления. Автор доказывает свои утверждения, опираясь на богатейший фактический материал, касающийся всех основных сторон человеческого бытия — от экономики до человеческой сексуальности, от семейных отношений до политики, от индивидуальной и массовой психики до религии. В этой книге читатели откроют для себя неожиданные подходы к объяснению таинственнейших и важнейших явлений человеческого существования — от гомосексуальности до веры в бога и бессмертие души, от экономических и политических кризисов до невротических комплексов и психозов.

Для философов, экономистов, социологов, историков и психологов, а также всех, кто интересуется теми актуальными проблемами, которые рассматриваются в рамках соответствующих наук.

http://fb2.traumlibrary.net

---

Единою же яздящу ему путем и узре на некоем сиромахе57 срачицю58 издрану худу и въпроси его: „Имаши ли жену?“ Он же отвеща: „Имам, государю“. Он же глагола: „Веди мя в дом твой, да вижю“. И узре жену его младу сущу и здраву и глагола мужу ея: „Неси ли лен сеял?“ Он же отвеща: „Господи, много имам лну“. И показа ему много лну. И глагола жене его: „Да почто ты леность имееши к мужу своему? Он должен есть сеяти и орати, тебе хранити, а ты должна еси на мужа своего одежю светлу и лепу чинити, а ты и срачици не хощеши ему учинити, а здрава сущи телом. Ты еси повинна, а не мужь твой: аще ль бы муж не сеял лну, то бы муж твой повинен был“. И повеле ей руце отсещи и труп ея на кол всадити».

А сейчас мы увидим самые что ни на есть откровенные некрофильские проявления:

«Некогда ж обедоваше под трупием мертвых человек, иже на колие саженых, множьство бо округ стола его; он же среди их ядяше и тем услажашесь. Слуга ж его, иже пред ним ясти ставляше, смраду оного не моги терпети и заткну нос и на страну59 главу свою склони. Он же вопроси его: „Что ради тако чинишь?“ Он же отвеща: „Государю, не могу смрада сего терпети“. Дракула же ту и повеле его на кол всадити, глаголя: „Тамо ти есть высоко жити, смрад не можеть тебе доити“».

Подобные примеры любви некрофилов не просто к трупам, но к разложению, гнили, вони, грязи (как к атрибутам неживой, разлагающейся органической материи, безропотно поддающейся манипулированию) приводят многие психотерапевты, в том числе и Фромм. Зачастую некрофил стыдится таких своих наклонностей, стремится забыть о них, вытеснить их из сознания преувеличенной чистоплотностью и аккуратностью. И тогда мы видим перед собой чрезмерно аккуратного, до болезненной брезгливости чистоплотного человека. Когда видишь подобного чиновника или политика, то и не угадаешь, что перед тобой — замаскированный Дракула. Именно таким был и Гитлер, согласно свидетельствам, проанализированным Фроммом.

«Иногда ж прииде от угорскаго короля Маттеашя60 апоклисарь до него, человек не мал болярин, в лясех61 родом. И повеле ему сести с собою на обеде среди трупия того. И пред ним лежаше один кол велми дебел и высок, весь позлащен, и вопроси апоклисаря Дракула: „Что ради учиних сей кол тако? Повеж ми“. Посол же той велми убояся и глагола: „Государю, мнит ми ся тако: неки великий человек пред тобою согреши, и хощеши ему почтену смерть учинити паче иных“. Дракула же глагола: „Право рекл еси; ты еси велика государя посол кралевьскы, тебе учиних сей кол“. Он же отвеща: „Государю, аще достойное смерти соделал буду, твори еже хощеши. Праведный бо еси судия; не ты повинен моей смерти, но аз сам“. Дракула ж расмияся и рече: „Аще бы ми еси не тако отвещал, воистину бы был еси на сем коле“. И почти его велми и, одарив, отпусти, глаголя: „Ты в правду ходи на поклисарство от великых государей к великым государем, научен бо еси с государьми великыми говорити, прочии же да не дерзнуть, но первое учими будуть, как им с государьми великыми беседовати“. Таков обычай имеаше Дракула: отколе к нему прихождаше посол от царя или от короля неизящен и не умеаше против кознем кто отвещати, то на кол его всажаше, глаголя: „Не аз повинен твоей смерти — иль государь твой, иль ты сам. На мене ничто же рци зла. Аще государь твой, ведая тебе малоумна и не научена, послал тя есть ко мне, к великоумну государю, то государь твой убил тя есть; аще ль сам дерзнул еси, не научився, то сам убил еси себя“. Тако поклисарю учиняше кол высок и позлащен весь, и на него всаждаше, и государю его те речи отписоваше с прочими, да не шлет к великоумну государю малоумна и ненаучена мужа в посольство.

Учиниша же ему мастери бочкы железны; он же насыпа их злата, в реку положи. А мастеров тех посещи повеле, да никто ж увесть съделаннаго им окаанства, токмо тезоимениты ему диавол».

Удивительно: средневековые люди, не знакомые с достижениями сегодняшней психологии, прекрасно разглядели дьявола в «гаранте законности и порядка», суровом блюстителе справедливости Дракуле — а современные, просвещенные люди сплошь и рядом оказываются неспособны разглядеть дьявола в современных дракулах. И приводят их к власти с удручающей регулярностью…

«Некогда же поиде на него воинством король угорскы Маттеашь; он же поиде против ему, и сретеся с ним, и ударишась обои, и ухватиша Дракулу жива, от своих издан по крамоле. И приведен бысь Дракула ко кралю, и повеле его метнути в темницю. И седе в Вышеграде62 на Дунаи выше Будина 12 лет. А на Мунтьянской земли посади иного воеводу.

Умершу же тому воеводе, и краль пусти к нему в темницю, да аще восхощет быти воевода на Мунтианской земли, яко же и первие, то да латиньскую веру прииметь, аще ль же ни, то умрети в темници хощеть. Дракула же возлюби паче временнаго света сладость, нежели вечнаго и бесконечнаго, и отпаде православия, и отступи от истинны, и остави свет, и приа тму. Увы, не возможе темничныя временныя тяготы понести, и уготовася на бесконечное мучение, и остави православную нашу веру, и приат латыньскую прелесть».

Как видим, грозный Дракула оказался обыкновенным слабаком и трусом. Это подтверждает концепцию Фромма, согласно которой, как мы уже отметили выше, некрофилом становится тот, кто одновременно очень сильно хочет манипулировать людьми и очень боится их (не всегда осознанно). Становится понятным, почему Дракула изо всех сил доказывал себе свою «мужественность» (то есть способность быть властителем, в том числе и в области секса), сажая других мужчин на кол и тем самым уподобляя их женщинам: он был совсем не уверен в своей «мужественности» — и подсознательно всю жизнь боялся, что другие одержат над ним верх, подчинив его себе и тем самым уподобив его «жене». А когда это действительно произошло, то «сверхмужчина» Дракула вдруг и правда оказался покорным, как баба-мазохистка, готовым отречься от своей веры по приказу своего победителя.

«Крал же не токмо дасть ему воеводство на Мунтьянской земли, но и сестру свою родную дасть ему в жену, от нея же роди два сына. Пожив же мало яко 10 лет, и тако скончася в той прельсти.

Глаголют же о немь, яко, и в темници седя, не остася своего злаго обычая, но мыши ловя и птици на торгу покупая, и тако казняше их: ову на кол посажаше, а иной главу отсекаше, а со иныя перие ощипав, пускаше».

Ох, много потенциальных дракул появляется в каждом поколении среди детей цивилизованного общества…

«И научися шити и тем в темници кормляшесь.

Егда ж краль изведе его ис темници, и приведе его на Будин, и дасть ему дом в Пещи противу Будина63, и еще у краля не был, случися некоему злодею уйти на его двор и съхранися. Гонящии же приидоша и начаша искати и найдоша его. Дракула же востав, взем мечь свой, и скочи с полаты, и отсече главу приставу оному, держащему злодея, а злодея отпусти; прочии же бежаша и приидоша к биреву64 и поведаша ему бывшее. Бирев же с всеми посадникы иде ко кралю, жалуяся на Дракулу. Корол же посла к нему, вопрашая: „Что ради таково зло учини?“ Он же тако отвеща: „Зло никое ж учиних, но он сам себе убил; находя разбойническы на великаго государя дом, всяк так погибнеть. Аще ли то ко мне пришел бы явил, и аз во своем дому нашел бы того злодея, или бы выдал, или просил его от смерти“. Кралю же поведаша. Корол же нача смеятися и дивитись его сердцю».

Очень типично для трусливых садистов: еще вчера пресмыкался под пятой своего покорителя, а как только тот выпустил его из-под пяты, вновь обрел всю свою прежнюю наглость. Но интересна реакция короля на садизм Дракулы: монарх смеялся… Дракула не был чем-то чужеродным среди себе подобных аристократов: он просто был наиболее ярким экземпляром в том скопище садистов, которое представлял собой класс феодалов.

«Конец же его сице: живяше на Мунтианской земли, и приидоша на землю его турци, начаша пленити. Он же удари на них, и побегоша турци. Дракулино же войско без милости начаша их сещи и гнаша их. Дракула же от радости възгнав на гору, да видить, како секуть турков, и отторгъся от войска; ближнии его, мнящись яко турчин, и удари его един копием. Он же видев, яко от своих убиваем, и ту уби своих убийць мечем своим 5, его же мнозими копии сбодоша, и тако убиен бысь».

Собаке — собачья смерть. Тот, кто хочет манипулировать людьми, как оловянными солдатиками, не должен удивляться, если однажды обнаружит себя погибающим от рук своих же, живых — а потому способных на бунт65 — солдат.

«Корол же сестру свою взят, и со двема сынми, в Угорскую землю на Будин. Един при кралеве сыне живет, а другий был у Варадинского бископа и при нас умре, а третьяго сына, старейшаго Михаила, тут же на Будину видехом, от царя турскаго прибег ко кралю; еще не женився, прижил его Дракула с единою девкою. Стефан же молдовскый з кралевы воли посади на Мунтьянской земли некоего воеводскаго сына, Влада66 именем. Бысь бо той Влад от младенства инок, потом и священник и игумен в монастыри, потом ростригся и сел на воеводство и женился, понял воеводскую жену, иже после Дракулы мало побил и убил его Стефан волосьскы, того жену понял. И ныне воевода на Мунтьянской земли Влад, иже бывы чернець и игумен».